Мечта

От автора Скрыть спойлер

Изначально этот рассказ должен был войти в книгу “Блюз Бассейнной улицы” - сборник рассказов в жанре социальной драмы, объединенных общей вселенной, но получился он с очень уж большим уклоном в мистику и даже хоррор, так что я решил опубликовать его здесь. Действие происходит в 70-80-е. годы ХХ века в вымышленной вселенной, где после распада Российской империи, на территории Приморья существует независимая Дальневосточная республика, являющаяся антагонистом СССР и сателлитом США в холодной войне. Хотя все это к происходящему в рассказе имеет отношение довольно опосредованное.

Неолитическая революция стала настоящим благословением человечества, дав ему, казалось бы, бесконечный источник еды и, в конечном счете, приведя к построению того “общества благоденствия”, которое мы имеем сейчас (хотя о каком благоденствии может идти речь, если даже в нашей, относительно благополучной стране каждый десятый человек недоедает???). Вместе с тем, она стала и его проклятием, намертво прикрепив человека к земле, вырвав его из привычных условий обитания, заставив тяжело трудиться от рождения и до самой смерти и принеся таких своих “спутников” как перенаселенность, болезни, войны, расслоение общества и жесточайшую эксплуатацию человека человеком.

М. Гротеклаас, “О чем нам рассказал пещерный человек” Нхд, 1974

1

- Мне кажется, этот дом построен специально для нас - все прямо так, как мы и хотели... А как ты считаешь, любимый? - молодая женщина с розовой лентой в волосах красиво закусив нижнюю губу, вопросительно смотрела на своего спутника - крупного, начинающего лысеть мужчину в толстых очках и дорогом бархатном пиджаке. В ответ тот только одобрительно покивал головой, продолжая задумчиво осматривать состоящую из разного размера прямоугольников белую решетку, прикрывающую лестницу, ведущую наверх.

Соломон Майер, маклер фирмы “Перлевич, Лысенко и партнеры” в мыслях был уже в баре “У дяди Толи” - еще минут десять, максимум пятнадцать и эта парочка скажет: "Нам нужно подумать, мы позвоним вам на неделе” и отчалит, а там - здравствуй легкая жизнь! Можно съесть стейк, выпить пива или рюмочку чего покрепче, посмотреть футбол, поболтать с парнями... в общем, все, что душе угодно! От таких мыслей, у Майера как будто открывалось второе дыхание.

- Наши дома, - с молодецким задором наседал он на своих клиентов, - строятся в строгом соответствии с последними достижениями науки! Знаете, что такое концепция интерг.... интег... ин-те-гра-лиз-ма?

-Кажется, я про что-то такое читала в журнале “Очаг”... - неуверенно ответила женщина.

-Вот то-то и оно! - уверенно подхватил ее слова Майер, - в таких журналах глупости писать не будут. А сейчас вы воочию видите, как эта концепция воплощена в жизнь! Что вы получаете, покупая дом? Четыре стены и крышу? Э, нет! Только не в домах нашей фирмы! Покупая дом у нас, вы обретаете базис. Так сказать, ось, вокруг которой строится ваш личный уютный и теплый мир! Многие спрашивают, почему на первом этаже только одна комната? А вот в этом и кроется главная особенность этого дома - он создает-таки идеальные условия для семейной жизни! Вот, представьте себе, что вы, господин, приходите домой после работы. Вы присаживаетесь на диван вот здесь, возле камина, берете газету, наслаждаетесь видом на ваш сад из этого окна, - Майер провел посетителей к дальней стене, которая практически полностью состояла из стекла, - вот там , - теперь Майер указал в другой угол, где должна была находиться кухня, - мадам готовит вам ужин. Вот здесь - здесь обычно ставят телевизор - дети играют или смотрят какую-нибудь передачу. А потом вы все вместе садитесь за стол вот здесь, в стеклянном эркере с прекрасным видом на улицу, совершаете вечернюю молитву и ужинаете, обсуждая при этом как прошел день. Ну что? Главный пойнт здесь в том, что вся семья всегда вместе - и притом, свободного места столько, что у каждого есть свое собственное, личное пространство! Если же кто-то захочет уединиться - милости просим наверх. Там вас ждут целых пять спален, места хватит всем! К тому же, не забывайте, что строительные технологии за последние годы шагнули далеко вперед. Что вас ждет, купи вы старый дом? Тонкие стены из фанеры - через них слышно не только все то, что происходит у вас, но даже и то, что происходит у соседей! Старые деревянные рамы - вы разоритесь на отоплении! Маленькие окна. Странные планировки. Одна единственная ванная на весь дом. А здесь? Алюминиевые рамы с тройным остеклением! Стены, - он постучал по выкрашенной белым стене гостиной, - вспененный бетон, наша патентованная технология! Полная шумо- и теплоизоляция! Три ванных! Гараж на две машины! Да, возможно при покупке этого дома, вам придется заплатить чуть больше. Но только подумайте - счастливая жизнь, мечта, воплощенная в реальность - это дороже любых денег!

Мужчина и женщина, стоящие перед Майером, держась за руки смотрели друг на друга и, казалось, совсем уже не обращали внимания на его краснобайство. Майер продолжал говорить, стараясь ничем не выдавать своих эмоций, но внутри у него все ликовало. Он чувствовал себя рыбаком, совершившим успешную подсечку - теперь рыбка уже никуда не денется и вытащить ее - дело техники!

Буквально кожей Майер чувствовал блаженство, исходящее от этой пары. Они уже все давно для себя решили (даже если это “давно” и было всего пару минут назад). Они уже решили какую мебель и куда они здесь поставят, какого цвета занавески повесят на окна и что будет на праздничном столе в новоселье. Теперь они представляли себе, как их дети играют в песочнице в саду и эта картина наполняла их таким теплом и любовью друг к другу, что если бы не этот пронырливый очкарик Майер, они прямо сейчас и прямо здесь, в гостиной ИХ собственного дома упали бы на пахнущий свежеструганной древесиной паркет и, грубо срывая друг с друга одежду, занялись любовью.

Провожая их до машины, Майер был уже твердо уверен, что дело было сделано - скорее всего, уже завтра, они сообщат, что покупают этот дом, и с этой сделки ему перепадут добрых пару тысяч! На крыльце они долго благодарили Майера, по очереди жали ему руку, обещали подумать и обязательно перезвонить на этой неделе.

-Заранее поздравляю вас с замечательной покупкой! Вы не пожалеете - это очень хороший дом! - крикнул он им на прощанье с крыльца. Мужчина и женщина остановились у черного “Понтиака”, припаркованного на дороге перед домом, и еще раз помахали Майеру руками.

-Мой вам совет, - он спустился с крыльца и сделал пару шагов по направлению к ним, - устройте себе сегодня небольшой праздник. Романтический вечер при свечах. В паре кварталов отсюда есть хороший ресторан с греческой кухней. Расслабьтесь, взвесьте все за и против, а завтра правильное решение придет к вам само. Желаю вам хорошего вечера!

Уже скрылись в наступающих сумерках последние отблески красных габаритных огней “Понтиака”, а Майер все стоял на тротуаре с поднятой рукой и глупой улыбкой на лице.

-А эта девчонка неплоха, - думал он про себя, - интересно, как она будет выглядеть лет через пятнадцать? Готов биться об заклад, что ее задницу разнесет как кочан капусты осенью... Да, - он усмехнулся, - посмотрим, захочет ли этот парень так же завалить ее в гостиной в таком случае. Хотя, я думаю, ему будет на это плевать - ему вообще на все будет плевать кроме работы и выплат за дом. А его дружок в штанах если и будет давать о себе знать - так только по ночам, когда нужно отлить. А как ты хотел, старик? Постоянный стресс, сверхурочная работа - ведь дом не будет платить за себя сам - и недосыпание делают свое дело медленно, но верно. Да, недосыпание, ведь тебе придется вставать в полшестого, потому что хайвэй утром и вечером забит такими же как ты “мечтателями”, стремящимися к красивой жизни...

2

Вернувшись в дом, Майер обошел все комнаты, проверил, закрыты ли окна, перекрыл воду. У самой входной двери, открыв распределительный щиток, он отключил электричество. На улице уже начло смеркаться и погрузившийся в полутьму, пустой дом смотрелся угрюмо и даже как-то угрожающе. У Майера появилось ощущение, что в этом доме он не один - где-то - может за углом, а может и в самой дальней спальне на втором этаже, есть кто-то еще. Кто-то, кто знает, что он здесь, а может быть даже и следит за ним. Горящие под потолком красные лампочки сигнализации, похожие на светящиеся глаза монстров из дешевого фильма ужасов, только усиливали это ощущение.

-Ладно, кто бы ты там ни был, нам не по пути! - громко сказал он в темноту, одевая плащ, - передавай от меня привет новым хозяевам! Когда Майер уже стоял на крыльце и намеревался закрыть дверь на ключ, где-то в темных глубинах дома зазвонил телефон.

-Это еще что такое? - подумал Майер. От мысли о возвращении внутрь ему стало немного не по себе. Какое-то время он стоял в нерешительности, в надежде, что звонящий, не дождавшись ответа, положит трубку. Но телефон продолжал звонить - это практически наверняка отметало рекламных агентов, использующих автоматические системы дозвона - такие прекращали звонить уже спустя три-четыре гудка.

-Ну, что же... значит кому-то что-то от меня надо, - пробормотал Майер себе под нос, входя в уже совсем темную прихожую.

Телефон висел на стене у лестницы, Майер пробирался к нему на ощупь, придерживаясь стены одной рукой. Какие-то неясные тени прыгали на полу и стенах, из-за чего создавалось впечатление, что темнота в комнате неоднородна. Некоторые места были чуть светлей, некоторые - как будто заполнены какой-то черной ватой, наступать в которую Майеру совсем не хотелось. За стеклянной стеной, в саду, казалось, что-то двигалось ему навстречу, переливаясь разноцветными огоньками. Левой рукой Майер нащупал закрепленный на стене телефон. Это был новомодный пластиковый аппарат с кнопками и прямоугольной трубкой.

-Майер, слушаю вас!

-Сол! Ты себе не представляешь, как я рад, что тебя застал! - это был Максим Перлевич, начальник Майера.

-Привет, босс! Я уже тут собрался домой...

-Такое дело - в одном из домов, где сейчас идет ремонт, сработала сигнализация. Это недалеко от тебя, заглянешь туда по пути?

-А почему же не позвонить в полицию? - Майер уже понял о каком доме идет речь, и “недалеко” здесь означало изрядный крюк минут на сорок.

-В поо-ли-цию, - передразнил его Перлевич, - Да там делов-то на две минуты - скорее всего просто ложное срабатывание - пробежала какая-нибудь кошка. А полиция начнет составлять протокол. А завтра же ко мне прискачет какой-нибудь не в меру ретивый детектив и будет спрашивать, как так получилось, что мы установили сигнализацию в доме, который нам еще, по сути, не принадлежит... Так, что давай-ка, просто загляни туда, выключи и включи сигнализацию и едь домой. Ставлю десятку на кон, что там все будет спокойно. Красть-то там нечего! Ну а если уж вдруг там окажутся хобо или хиппи-сквоттеры, то так и быть, позвонишь в полицию от соседей.

Ругая себя последними словами за то, что он такой бесхребетный слабак, который не может сказать твердое “НЕТ” и, радостно взяв под козырек, едет тратить свое личное время на работу, которую он делать в общем-то не должен, Майер едва не пропустил нужный поворот.

Свернув с большой улицы, он попал в лабиринт слабо освещенных, абсолютно одинаковых улиц субурбии. Один за одним следовали перекрестки; указатели улиц, как назло, располагались в самых темных местах и вдобавок, зачастую были закрыты ветвями деревьев, так что, чтобы разглядеть название улицы, Майеру приходилось то и дело останавливаться, отчего следовавшие за ним машины начинали гневно сигналить и мигать фарами.

-Каштановая... ну где эта чертова улица Каштановая? Земляничная, Луговая, Ромашковая... тьфу! Что за идиот выдумывает названия этим улицам?

Майер не был уверен, что он случайно не проехал эту улицу раньше. Строго говоря, сейчас он не был даже уверен, находится ли он в правильном городе - в любой точке страны, от Хабаровска до Сахалина - всюду субурбии выглядели одинаково - одни и те же смыкающиеся кронами над головой платаны вдоль дороги, одни и те же бесконечные ряды одинаковых двухэтажных домов с остроконечными башенками мансардных окон над входной дверью и большим эркером, едва ли не достигающим тротуара, одни и те же абсолютно глупые “вегетарианские” названия улиц. Каждый день Майер видел, как люди покупают себе дома, однако сам он никогда не мог принять этого желания людей обзавестись своими четырьмя стенами. Когда он видел, на какие жертвы порой шли они, какие непомерные кредиты взваливали на свои плечи только ради того, чтобы на выходных с детьми погонять мяч в саду да пожарить мяса с друзьями, ему становилось не по себе и о том, что вся эта “Русская мечта” - хитрый план правительства, желающего навесить на своих граждан кучу кредитов и, тем самым, превратить их в безмолвных рабов, которым теперь есть что терять казались не такой уж и большой глупостью.

Майер часто слышал слова, мол сам он еще молод и со временем его взгляды изменятся. Иногда, он и сам начинал думать, что время еще не пришло - еще пять, может десять лет, и он остепенится, заведет семью, и заживет как все приличные люди. Но стоило ему снова попасть в лабиринт улиц субурбанистического поселения, этого земного рая в мире капитализма, как старые переживания накатывали на него с новой силой.

Светящиеся окна гостиных, бесконечной вереницей уходящие вдаль, в каждом из которых за круглым столом сидела очередная, неизменно счастливая семья, представлялись Майеру ячейками каких-то гигантских сот, обитатели которых радостно посвящали большую часть своей и без того недолгой жизни этому добровольному заточению. От этих мыслей Майеру становилось страшно. В такие моменты ему вспоминался сон, часто из ночи в ночь преследовавший его: он - здоровый, молодой и полный сил видит в окно гостиной, как с крыльца санитары на носилках выносят его же - дряхлого и беспомощного старика. Их разделяет только порог. Этот порог - и есть вся жизнь, переступи его и жизнь закончится...

-К черту! - сказал Майер вслух, - Меня вам не захомутать! Я родился, вырос и умру свободным...

Не договорив, он осекся на полуслове и с такой силой надавил педаль тормоза, что, если бы не ремень безопасности, у него были бы все шансы удариться головой о лобовое стекло.

Окна дома, который по ожиданиям Майера, должен был быть покрыт строительными лесами и зиять забранными решетками черными провалами окон без рам, были ярко освещены изнутри.

-Ничего не понимаю... - оставив машину на тротуаре, Майер прошел до перекрестка и еще раз посмотрел на уличный указатель. Ошибки быть не могло - это была нужная ему улица.

Медленно, словно в глубине души надеясь, что это все-таки окажется глупым недоразумением, Майер поплелся к дому. Он перебирал в голове различные объяснения - начиная с того, что он действительно каким-то непостижимым образом приехал в другой город, где была улица с таким же названием, до того, что рабочие не менее непостижимым образом успели закончить ремонт за два дня, прошедших с того момента, когда Майер был здесь в последний раз, но все эти версии были одна глупее другой. У двери Майер остановился и в нерешительности осмотрелся еще раз. Большое окно гостиной, закрытое зеленой шторой, ярко светилось теплым желтым светом; внутри даже можно было угадать какое-то неясное движение. Белая краска на старой деревянной раме изрядно выцвела и потрескалась; декоративные рейки, покрывающие стену, местами расходились, показывая темно серый бетон стен и дрожащие на ветру обрывки стекловаты. Ремонта этот дом не видел, похоже, лет двадцать.

Шестизначный индекс на почтовом ящике, закрепленном на двери, отметал вариант с “неправильным” городом... На деревянной табличке над звонком было написано “КОРОЛЕВА”, где над буквой Е были процарапаны два крестика “хх”. Табличка была выцветшей и рассохшейся, и так же, похоже, не менялась с момента постройки этого дома.

Уже потянувшийся было к звонку, Майер снова остановился и задумался - он едва ли мог вспомнить такой случай, чтобы чье-то имя писалось на табличке в единственном числе(а он таких табличек повидал немало), как будто и вправду здесь жила настоящая королева.

3

Собравшись с силами, Майер наконец нажал на кнопку звонка. Дверь ему открыла молодая женщина со светлыми волосами, одетая в синее домашнее платье.

-Здравствуйте! Моя фамилия Майер. Я из..

-Здравствуйте! - женщина не дала ему договорить, - Как хорошо, что вы приехали! Я вас ждала. Проходите, сейчас я вам покажу, где...

-Подождите, подождите. Как вы здесь оказались?

-Я..... я здесь живу, - теперь уже женщина смотрела на Майера с искренним недоумением

-И позвольте узнать, как давно?

-Давно … пожалуй, лет пятнадцать. А почему вы спрашиваете?

-Видите ли, этот дом принадлежит нашей фирме

-То есть как так вашей фирме? У меня документы есть!

-Так и у нас ведь... Можно от вас позвонить?

-А-а-х, так вы не слесарь? - в голосе женщины появилось разочарование

-Нет, - Майер прыснул от смеха, но быстро спохватился и сдержал себя от дальнейших комментариев, - я не слесарь. Так можно мне от вас позвонить?

-Да, да. Проходите, - женщина взмахом руки пригласила его в полутемный, освещаемый только светом, попадающим сюда через стеклянные вставки в двери гостиной, коридор.

В доме пахло чесноком и рыбой. Где-то за стеной громко работал телевизор.

Старый деревянный телефон висел на стене прямо напротив двери гостиной, в полутьме коридора бронзовый наборный диск блестел как щит Персея в лучах солнца. Майер поднес трубку к уху и не услышал никаких гудков. Он несколько раз нажал на рычаг телефона, но это не принесло никакого результата.

Судя по звукам, доносившимся из-за спины Майера, хозяйка закрыла дверь на цепочку.

-Он не работает, - Майер повернулся к женщине все так же стоящей у двери

-Да... телефон отключили за неуплату

-Так какого... - Майер не успел договорить - женщина подошла к нему и взяла его за руку. Ее ладони были, казалось, ледяными

-Помогите мне! - ее голос был полон мольбы, - Я вас прошу! У нас в доме сломалось отопление, а моя дочь больна. Посмотрите, может быть, вы сможете починить?

-Я не разбираюсь в отоплении

-Ну, вы же мужчина! Пожалуйста!

Майер глубоко вздохнул. Глупая ситуация - плюнуть на все и уйти было бы некрасиво. Может быть ей действительно нужна помощь. В то же время, Майер и вправду имел только самые общие представления о работе отопительных котлов.

-А что со слесарем?

-Я боюсь, он не приедет... мне нечем ему заплатить

-Ладно, - нехотя сказал он, - показывайте, что у вас там случилось

Они прошли через маленькую дверь под лестницей и попали на узкую деревянную лесенку, ведущую в подвал. Потолок здесь был таким низким, что Майер едва не ударился головой. Только теперь он обратил внимание, как холодно было в доме - пожалуй даже холодней, чем на улице.

-Спасибо вам большое! Меня зовут Катрин, хотя все мои знакомые называют меня Катерина. Будем знакомы! - женщина удивительно быстро спустилась вниз и теперь смотрела на Майера, все еще полубоком, придерживаясь за стену, медленно спускавшегося по узкой лестнице.

-Сол. Соломон. Скажу вам сразу, я ничего не обещаю. Я в таких делах действительно полный профан

-Ну взгляните хотя бы, может быть, у вас что-то получится. Вот здесь, смотрите, - она жестом позвала Майера за собой и повела его через лабиринт полок, заставленных банками и коробками.

Единственная, свисающая с потолка на проводе, тусклая лампочка в импровизированном абажуре из газеты давала очень мало света, в дальних углах подвала затаились причудливые тени. Тишина в подвале стояла такая, что на мгновение, Майеру показалось, что он лишился слуха.

-Вы немка? Американка? - спросил Майер чтобы хоть как-то разорвать пелену тишины.

-Вы имеете в виду мое имя? - Катрин с улыбкой обернулась, - Мои родители были родом откуда-то из центральной России. Просто тридцать лет назад было модно давать детям иностранные имена. Знаете, у нас в школе был один мальчик по имени...

-А, ч-ч-ерт!!! -вскрикнул Майер, ударившись ногой обо что-то острое. Ниже его колена как будто бы плеснули кипятком; он схватился за ушибленное место и запрыгал на одной ноге

В проходе между полок торчал руль детского трехколесного велосипеда. Обычно на таких бывают резиновые заглушки, но здесь их не было.

-О боже! - Катрин в ужасе закрыла лицо руками, - Простите! Простите меня бога ради! Проклятый хлам. Давно нужно все это выкинуть! Сильно ушиблись? Дайте-ка я посмотрю, - она встала рядом с Майером на колени и закатала его штанину, - Ого, у вас ссадина!

-Пустяки, - сказал Майер, хотя нога еще прилично болела.

-Наверное, стоит наложить повязку... - она приложила ладонь к ссадине и слегка погладила пришептывая, - у сороки заболи, у вороны заболи...

Майер растекся в широкой улыбке. На секунду он почувствовал себя восьмилетним мальчишкой, получившим боевое ранение при атаке вражеского корабля.

-Хорошо, что она не видит сейчас моего лица, - подумал он про себя

-Ничего страшного, мне совсем даже не больно. Это всего лишь царапина.

Она поднялась и взглянула ему прямо в глаза. В уголках ее глаз играли веселые морщинки; несмотря на холод Майеру стало жарко.

-Я так перепугалась. Это у меня в крови уже, наверное. Знаете, когда переживаешь за своих детей, поневоле рано или поздно начинаешь переживать вообще за всех...

-А что случилось с вашей дочерью?

-У нее сильный жар

-Может быть, стоит вызвать врача?

-Нет... я их знаю, он скажет везти ее в больницу. А у меня нет страховки. Не переживайте, все будет в порядке. Ей нужно просто отлежаться. Вот, смотрите, - она указала, на стоящий в темном углу железный шкаф, где располагался отопительный котел

-Ох, я совсем забыла, - Катрин всплеснула руками, - у меня в духовке готовится рыба. Не подгорела бы! Я сейчас быстро сбегаю на кухню и сразу же вернусь!

Майер открыл шкаф. Изнутри дверь была обклеена листами с печатным текстом. В надежде, что здесь могут быть какие-то указания по ремонту, он, напрягая зрение, попытался прочитать написанное на листах, но было слишком темно - пришлось подсветить зажигалкой. К своему огорчению, Майер обнаружил, что листы оказались вырезками из детской книги.

“Рабочие термиты - безвольные и безмозглые существа, которые во всем следуют приказам королевы. Она управляет ими при помощи специальных химических веществ - феромонов. Даже одной молекулы такого вещества достаточно, чтобы заставить рабочего выполнять свою программу. Весь термитник заполнен феромонами. В камере королевы же их концентрация такова, что порой у рабочих, попадающих туда случается своеобразное “короткое замыкание” и они впиваются своими челюстями в тело королевы”

“В брачный период термиты становятся настоящими “халифами на час” - они взлетают высоко над землей и, подобно настоящим обитателям высот, образуют пары, танцуя под облаками. Но все рано или поздно заканчивается и им приходится возвращаться на землю. Незавидна их судьба после этого - самцы умирают или же становятся простыми рабочими, обслуживающими королеву. Самой же королеве теперь предстоит большой труд по обустройству и заселению нового гнезда”

- Ну что за чушь! - Майер потушил изрядно нагревшуюся зажигалку и начал осматривать котел.

В окошечке камеры горения весело плясали синие огоньки - значит проблем с газом не было.

В голове Майера крутились какие-то обрывки воспоминаний, как в доме его родителей толстый мастер в синем комбинезоне со словами: “У вас гудит воздушный насос” засовывал руку куда-то за газовую горелку.

-Воздушный насос, так, хорошо. Здесь он, похоже, не гудит совсем, - Майер сняв плащ и закатав рукав рубашки, засунул руку за горелку и действительно - там оказалась небольшая дверца.

Открыв дверцу, он просунул туда руку и ощутил что-то скользкое и теплое. Там не было никаких деталей или стенок - в какую бы сторону Майер не потянулся, всюду было, казалось, только какое-то подогретое желе. Наконец, когда он попытался вытащить руку, он, к своему ужасу, осознал, что не только не может вытащить ее, но и наоборот, это теплое болото засасывает ее все глубже и глубже.

Майера охватила паника - он с силой дергал рукой, но все было тщетно. Холодная испарина покрыла его лоб. Внутри котла что-то громко булькнуло и руку Майера потянуло внутрь с такой силой, что он едва не ударился головой о газовую горелку.

Напрягши все силы и уперевшись другой рукой и коленом в дверцу шкафа, он снова потянул руку обратно. На какое-то время установилось своеобразное равновесие - его сил едва хватало чтобы противостоять той силе, которая тянула его внутрь.

Что-то обжигающе холодное коснулось спины Майера, как будто бы за шиворот ему бросили горсть снега. В тот же момент его рука оказалась свободной, и он по инерции с силой ударил локтем по трубе. Майер сморщился от боли, но мгновение спустя уже, казалось, забыл о ней, потому что его внимание привлек новый звук - как будто бы топот маленьких ног по подвалу.

Майер рванулся к полкам, туда, откуда, как ему казалось и исходил этот звук, но тут же остановился - в проходе было темно, а рана на ноге все еще саднила. Тем временем, послышались глухие удары, ступени лестницы заскрипели, а затем хлопнула дверь подвала. Майер вновь повернулся к котлу. Теперь от него исходило равномерное гудение, а воздушный термометр на выводной трубе показывал уже сорок градусов. Судя по всему, отопление заработало. С опаской, Майер снова просунул руку за горелку. Дверца воздушного насоса была закрыта. Она была теплой и слегка вибрировала.

Открыв дверцу, Майер попытался наощупь обследовать внутренности насоса. Там были какие-то гайки, переключатели, провода - то есть то, что и можно было бы ожидать найти внутри воздушного насоса.

-Какая-то чертовщина, - пробурчал себе под нос Майер. Теперь ему хотелось покинуть этот дом как можно скорее, - К черту всякие бары! Поеду к себе домой. Выпью водки и залезу в горячую ванну. Вот это будет то, что надо! - думал он про себя.

Забрав плащ, Майер поднялся в коридор, где встретил спускающуюся со второго этажа Катрин.

-Все работает! Это просто чудо! - она сжала его ладонь в своих руках, - Теперь моя малышка точно поправится!

-Может быть все-таки позвать врача?

-Не стоит. Я положила мокрые полотенца на решетку радиатора. Так ей будет легче дышать. Все будет в порядке, вот увидите, уже завтра!

-Что же, я, пожалуй, пойду... - Майер хотел уже было направиться к двери, но вместо этого продолжал стоять, рядом с ней, не вынимая ладони из ее рук. Ему было приятно, что его кожа соприкасается с ее бархатистой теплой кожей. Его рубашка намокла от пота и прилипла к спине, а штаны стали несколько тесноваты. Казалось, он уже забыл, что всего пару минут назад страстно желал покинуть этот дом. Катрин молчала, не выпуская его руки. В воздухе повисла неловкая пауза.

-Знаете, - голос Катрин звучал несмело, словно бы, чтобы сказать эти слова, ей приходилось прикладывать усилия, -рыба уже готова. Может быть, поужинаете со мной?

-Буду очень рад, - Майер поймал себя на мысли, что ему и в самом деле не хотелось уходить отсюда.

-Правда? - лицо Катрин просияло, а в уголках глаз снова заиграли озорные морщинки. Она еще сильнее сжала ладонь Майера, - Мне будет очень приятно! Проходите в гостиную! Я сейчас накрою стол.

-Можно помыть руки?

-Конечно! Гостевой туалет вот здесь, возле входной двери. Или можете пройти в ванную - дальше по коридору и налево.

Майер стоял перед зеркалом пытаясь мокрыми руками уложить непослушные кудри на голове, когда его ногу, как раз там, где была ссадина, вновь обожгло холодом, точно так же как в подвале. Посмотрев вниз, он заметил, что дверка шкафчика под раковиной слегка приоткрыта. Нагнувшись, Майер заглянул внутрь - и тут же отпрянул назад, и, потеряв равновесие, уселся на кафельный пол.

В шкафу, изогнувшись между труб, сидел абсолютно голый худой мальчик лет десяти. Он не мигая смотрел на Майера колючим, пронзительным взглядом. Его голубые глаза были настолько яркими, что казалось, что они слегка светятся в темноте.

Не успел Майер опомниться, как дверка шкафа сама по себе захлопнулась. Поднявшись на ноги, Майер с опаской приоткрыл дверцу шкафчика вновь, но внутри было пусто.

-Чертов мальчишка! - Майера охватила злоба и он, встав на четвереньки, принялся осматривать внутренности шкафа, надеясь найти проход, куда убежал напугавший его мальчик. Но как бы он ни старался, ничего подобного найти ему не удалось, словно бы мальчик растворился в воздухе или залез в трубу.

В гостиной вкусно пахло едой. Катрин красиво накрыла круглый стол, стоящий у окна со стороны сада - фарфоровые тарелки, цветные салфетки, несколько фужеров - все это смотрелось не хуже, чем в ресторане.

-Послушайте, ваш сын... - начал было Майер, заглянув в кухню, где Катрин стояла, склонившись у духовки.

-У меня нет сына, - она перебила его, не дав договорить.

-Но, тот мальчик, я его сейчас видел в ванной - я думал, это ваш сын так дурачится, - теперь в голосе Майера сквозили нотки неуверенности.

-Не знаю, что и сказать, -Катрин посмотрела на него с таким невинным видом, что весь его запал сразу прошел.

Он любовался ей - ее большими голубыми глазами, ямочками на щеках, красивыми, словно выточенными на токарном станке ногами.

-Ладно, не стоит об это думать, - он с усмешкой махнул рукой, - слишком много работы - вот и мерещится порой черт-те что. Я сяду за стол?

-Садитесь! А я налью вам вина! Смотрите, это очень хорошее вино из Калифорнии. Эту бутылку мне подарил один американский офицер. Я хранила ее для особого случая. И мне кажется, сегодня именно такой случай!

-За знакомство! - бокалы издали мелодичное “дзинь”, - ешьте салат, а я сейчас принесу горячее!

Майер, к своему удивлению, изрядно опьянел от выпитого. Катрин сидела напротив него, рассказывала какие-то истории из своей жизни, но он ее не слушал. Где-то на задворках его сознания крутились мысли о том, что вся эта ситуация выглядит как-то неправильно. Что, наверное, стоило бы позвонить Перлевичу и обсудить все с ним. Что не стоит пить до пьяна с человеком, которого ты видишь впервые в жизни, да к тому же в незнакомом доме. Но Майер послал эти мысли к черту.

Сейчас он наслаждался - вкусной едой, теплом гостиной, огоньками свечей на столе, приглушенным светом и, в первую очередь, тем, что такая женщина, сидящая напротив него, смотрит прямо на него, не отводя взгляда. Майер тоже порой поглядывал на нее, но, когда их взгляды встречались, смущенно опускал глаза. Наконец, он остановил взгляд на стоящей в углу радиоле “Юпитер”. Это был прямо-таки музейный экспонат - резной деревянный корпус и массивные ножки были просто пропитаны духом начала пятидесятых. Лет тридцать назад такая радиола была пределом мечтаний обычного человека, и стоила она, наверное, больше месячной зарплаты рабочего.

-Вам понравилась радиола? - Катрин, похоже, заметила интерес Майера, - Она осталась здесь от предыдущих хозяев. Знаете, у меня есть много пластинок. Не хотите что-нибудь послушать? Она направилась к шкафу у окна, но на полпути остановилась.

-Да, у меня есть что-то совсем особенное, - она лукаво улыбнулась, опять посмотрев Майеру прямо в глаза, отчего он снова испытал приступ приятной тяжести внизу живота, - подождите минутку, я сейчас принесу. Оставшись один, Майер попытался собраться с мыслями, но единственное, что крутилось у него сейчас в голове - это то, как он завтра будет рассказывать своим коллегам о том, что по ошибке приехал не в тот дом и еще о том, что под раковиной ему померещился мальчик.

-Вот смеху-то будет! - заплетающимся языком сказал он вслух.

Незаметно, мысли Майера перетекли к происшествию в ванной. Теперь лицо того мальчике снова стояло перед его мысленным взором. Что-то в нем было такое... Что-то необычное. Но что именно, понять Майер никак не мог.

-Ах, простите! Вы уже меня, наверное, потеряли! - Катрин вошла в комнату держа в руках пестрый конверт. Теперь на ней было зеленое бархатное платье, а волосы были уложены в прическу.

Она установила пластинку и комнату заполнила негромкая музыка. Это была спокойная джазовая композиция из тех, что считались безнадежно устаревшими уже во времена, когда Майер учился в школе и возможно, как раз поэтому же, игравших на всех без исключения школьных вечеринках к вящему неудовольствию их участников, желающих танцевать под Чака Берри и “Роллинг Стоунз”.

О-сен-ний лист в ок-не кру-жит-ся

И твоо-и гу-бы м-не го-во-рят прощ-щай

Катрин взяла Майера за руки и потянула его к себе, поднимая из-за стола. Обнявшись, они стали медленно кружиться по комнате. Голову Майера заполнила сладкая пустота. Теперь для него не было ни прошлого, ни будущего. Он растворился в ней. Тепло ее тела, запах ее волос и это бесконечное кружение и были сейчас всей его жизнью.

-Я так рада, что встретила тебя, - прошептала она ему на ухо.

Майер не нашелся что ответить и молча поцеловал ее в щеку. Через мгновение их губы слились в долгом горячем поцелуе. Волна какой-то животной страсти накрыла Майера с головой, затуманив его разум, и он уже начал было расстегивать ее платье, порываясь повалить ее на ковер, но Катрин, элегантно выскользнув из его рук, с улыбкой взяла его за галстук и как на поводке потянула к лестнице, ведущей на второй этаж.

∗ ∗ ∗

Майер курил, лежа в постели. Из ванной, приоткрытая дверь которой яркой полосой выделялась в темноте спальни, доносился плеск воды.

На душе у Майера было так легко и спокойно, как никогда в жизни.

Ему вспомнилось, как он, еще школьником, пришел с друзьями в луна-парк, приехавший как-то в их город. Из всех призывно мигающих разноцветными огнями, гремящих музыкой из хриплых динамиков, аттракционов, ему почему-то приглянулся “Дельфийский оракул”. Автомат был сделан в виде безобразного круглого лица с большим черным отверстием на месте рта. Это лицо показалось Майеру отвратительным, но тем не менее, он не мог отвести взгляда от него. Что-то тянуло его к этому автомату.

-Положи руку ему в рот и узнаешь свою судьбу. Всего полтора рубля! - сказал Майеру одетый в костюм клоуна парень, сидящий на кассе.

Заплатив, Майер как сомнамбула просунул руку в черный проем, к своему ужасу, только сейчас заметив окружающие его острые железные зубы. Аппарат загудел, внутри него раздался скрежет, заиграла музыка. Казалось, еще вот-вот и зубы сомкнутся на его запястье, а из-за спины раздастся дьявольский хохот. Но вместо этого Майер ощутил, что откуда-то из глубин аппарата в его ладонь упала бумажка.

“Твоя судьба будет ждать тебя там, где ты сам ждешь ее меньше всего” - гласило предсказание.

-Может быть вот она, моя судьба... - подумал про себя Майер, - долгая спокойная жизнь, счастливые вечера в семейном кругу.

Теперь у него действительно будет повод торопиться домой после работы - ведь дома его будут ждать красавица-жена и дети.

-Дети... - Майер усмехнулся, затягиваясь сигаретой. Еще буквально еще пару часов назад он думал совсем по-другому.

Сейчас же, стоило ему представить желтый свет, льющийся из окон эркера, красиво сервированный круглый стол в гостиной, детский смех и нежные взгляды, как все его естество наполнялось таким божественным теплом, какого он, казалось, не испытывал еще никогда в жизни.

Майер уже как будто, утратил контроль над своими мыслями, и они теперь появлялись в его голове самостоятельно, подобно фейерверкам в ночном небе в мгновение ока из маленькой точки разворачиваясь в красочные картины одна заманчивее другой.

-Спи, любимый. Завтра тебе рано вставать. Тебе нужно работать, чтобы наша дочка росла счастливой, - Майер уже не слышал этих слов, влажными губами прошептанных в его ухо. Он спал глубоким безмятежным сном.

4

Открыв глаза, Майер какое-то время не мог понять, где он и что его разбудило. В скошенное окно спальни ярко светила полная луна. События вчерашнего вечера как на ускоренной в сто раз кинопленке пронеслись у него в голове, отчего он сладко улыбнулся. Оперевшись на локоть, Майер посмотрел на Катрин, мирно спящую рядом. Ее светлые волосы разметались по подушке из-за чего она была похожа на русалку сказки. Он так и смотрел не отрываясь на нее, пока его внимание не привлек тихий стук - как будто подушечкой пальца по доске.

Этот стук - вот от чего он проснулся! Осмотревшись вокруг, он заметил какое-то неясное движение в приоткрытой двери спальни. На мгновение ему показалось, что в абсолютной темноте за дверью что-то неярко сверкнуло, но в тот же миг все исчезло и снова раздался этот стук. Он шел явно оттуда, из глубины коридора - где находились другие комнаты и лестница вниз.

Майер поднялся с кровати и, на ходу натягивая штаны вышел в коридор. Здесь было, казалось бы, пусто, но Майера не покидало чувство, что тут есть еще кто-то. Совсем, как в том доме вчера вечером. Майер остановился в замешательстве, на ощупь ища выключатель на стене. Раздался тихий звук похожий на глубокий вздох, по стенам побежали неясные тени и его обдало волной холода - как будто из случайно открытого зимой окна. От этого спина покрылась мурашками, а в мошонке неприятно защипало.

На какое-то время Майер потерял ориентацию. Голова закружилась, ему пришлось опереться о стену. Когда же ему удалось снова придти в себя, перед ним стоял тот мальчик, которого он сегодня видел под раковиной. Он все так же был абсолютно голым, а его глаза теперь просто пылали в темноте синими холодными углями. Мальчик поманил Майера к себе. Тот с опаской седлал пару шагов в его направлении, но - странное дело - с каждым шагом мальчик как будто снова и снова отдалялся от него все так же стоя на месте и призывно помахивая рукой. Пройдя еще чуть дальше, Майер оказался на лестничной площадке, Мальчик теперь просто висел в воздухе между уходящей вниз лестницей и потолком.

Свет фонаря, попадающий сюда с улицы через треугольное окно над дверью, хорошо освещал лестницу и Майер наконец-то мог разглядеть его. Теперь он понял, что в нем было такого что показалось ему странным при той, первой их встрече. Его короткие волосы были как снегом изрядно припорошены сединой, а детское с виду лицо - покрыто сеткой глубоких морщин. Под его кожей - не нежной и шелковистой детской кожей, а задубленной солеными морскими ветрами и дымом таежных костров грубой кожей взрослого мужчины, перекатывались крепкие мышцы, похожие на затянутые в тугие узлы веревки. И глаза - ледяное пламя, горящее там, манило к себе, тянуло забыв обо всем, броситься в обжигающе холодную бездну и сгореть там без остатка.

-Они не люди, - прошептал мальчик, и новая волна холода окатила Майера, пронзая его насквозь, сотрясая каждую клетку его тела, - это пришельцы из другого мира.

-Кто? - еле выдавил из себя Майер

-Она. И еще миллионы таких же как она. Они хотят захватить наш мир, но в своем обычном обличье они не могут здесь жить, поэтому им нужны люди. Они скрещиваются с нами, и их потомки остаются жить среди нас, постепенно вытесняя людей из этого мира. Убей ее. Если останешься с ней - будешь их рабом до самой смерти.

-Кто … ты … такой? - мысленно Майер кричал, но в реальности же ему удалось издать лишь слабый хрип.

-Я тот, кто остался верен своей детской мечте. О чем ты мечтал в детстве? Стать моряком, первооткрывателем? Во всяком случае, не о том, чтобы каждый день проводить по десять часов в бюро или у станка. Все в детстве мечтают о чем-то великом. Это наше человеческое естество говорит в нас. И во что превращаются наши мечты? Кем мы становимся? Вместо того чтобы быть свободными, такими какими мы и должны быть, мы становимся теми, кем они хотят, чтобы мы стали. Я никогда не был таким, как хотели они. Я пронзал острым гарпуном головы китов среди льдин. Я валил деревья на нашем фронтире. Я сидел в окопах во всех уголках земли, где только была слышна стрельбы. Я рисовал картины и писал песни. Но я никогда не вписывался в их систему. Они объявили меня вне закона - и я грабил их банки и убивал их людей. Они казнили меня, но, как видишь, я все еще жив. Я был и остаюсь тем, кем меня создала природа - свободным исследователем, охотником и творцом.

Мощнейший порыв ледяного ветра, казалось, потряс весь дом до основания. Майер пошатнулся и едва не упал, лишь в последний момент ухватившись за перила лестницы. Вновь взглянув вперед, он увидел, что висевший до той поры в воздухе мальчик теперь начал уменьшаться - как будто, его засасывало в какую-то невидимую трубу - он оставался на месте и в то же время отдалялся все больше и больше.

-Не предавай свою мечту... - еле слышный шепот донесся до ушей Майера когда мальчик совсем уже скрылся из виду.

Все стихло, и Майер наконец осознал себя стоящим одной ногой в коридоре, одной на лестнице, мертвой хваткой вцепившись в перила. С его глаз будто бы спала какая-то пелена и он с ужасом осознал всю ненормальность событий, происходивших с ним этим вечером.

-У меня галлюцинации! - не успела эта ужасная мысль толком оформиться в его голове, как в памяти тут же всплыл длинноволосый толстый парень с татуировками, продавший ему сегодня колу в придорожном кафе, - Проклятый хиппи! Я его пристрелю! - тихо выругался Майер, где-то читавший, про ЛСД в Кока-Коле и теперь твердо уверенный, что он сам стал жертвой подобной шутки.

Его охватило непреодолимое желание поскорее убежать отсюда так быстро, как только можно. Если дверь окажется закрытой на ключ - плевать - можно вылезти через окно! Или выломать эту чертову дверь! Уже начав было спускаться по лестнице, Майер остановился. Его бумажник остался в пиджаке. Там были права, кредитные карты и страховой полис. Если все это попадет в чужие руки - будет ох как нехорошо...

Подумав в нерешительности какое-то время, Майер наконец решился и на цыпочках, стараясь вести себя как можно тише, отправился обратно в спальню.

Удивительно, но чем ближе Майер подходил к открытой двери, где в окне виднелась яркая луна, тем больше былое хорошее расположение духа возвращалось к нему.

-Допустим, это были галлюцинации, - думал он про себя, - но дом и она - вот же все это. Это все абсолютно реально. И то, как хорошо нам было вдвоем и то как будет... Сейчас я поеду домой, соберусь с мыслями, но ведь я всегда смогу вернуться!

-Дорогой, что-то случилось? - Катрин полулежала на кровати, оперевшись на руку и смотрела на Майера.

-Нет... не знаю, - Майер смутился. Он думал, что Катрин спит и не знал что теперь сказать ей, - мне кажется... Я себя не очень хорошо чувствую. Думаю, мне стоит поехать в больницу, - промямлил он.

-Заболел, мой птенчик. Иди-ка сюда, - Майер, сам не осознавая того, что он делает, подошел к кровати и Катрин положила ладонь на его лоб, - Ох, да ты весь горишь!

Она провела указательным пальцем по его лицу, как будто очерчивая его контуры. Внезапно для себя, Майер почувствовал ее палец у себя во рту.

-Сейчас мы будем тебя лечить! - Катрин потянула его к себе.

Их губы соединились. Майера охватило какое-то совершенно безумное желание, он совсем потерял контроль над собой, как будто бы все глубже и глубже пытаясь проникнуть в нее языком. Это длилось долго, безумно долго. На пару секунд Майер прерывался, чтобы судорожно перевести дыхание - и все начиналось сначала. Возбуждение Майера достигло крайней точки, все в его голове пошло кругом и, неожиданно для самого себя, он вдруг впился зубами в горло Катрин и с силой сжал зубы.

Судорожная волна, сродни оргазму, сотрясла все его тело. Во рту что-то хлюпало, лопалось хрустело, а он все сильнее и сильнее вгрызался в ее плоть. Его не беспокоили ее судорожный вопль, ее ногти, вцепившиеся в его голову, красная пена, залившая его глаза. Все, о чем он только мог думать в этот момент - снова и снова кусать, рвать на части, извиваясь в этой сладкой судороге.

5

Какое-то время, Майер не мог понять, почему он лежит на полу, почему его рот горит огнем и почему весь он перемазан в чем-то липком.

Подняв взгляд, он ужаснулся. Женщина, с которой он еще пару минут назад намеревался связать свою жизнь, лежала перед ним на кровати с разорванным горлом. Все вокруг было заляпано кровью. И виноват в этом был сам Майер. Он начал было судорожно соображать, что же ему делать теперь, но тут он заметил еще кое-что. Кое-что от чего сердце вноь ухнуло в пятки, а все мысли вмиг улетучились из головы.

Из раны на ее шее на него смотрело что-то. Две черные точки, похожие на немигающие глаза насекомого. Мгновение спустя, края раны пришли в движение, словно что-то разрывало ее изнутри и тут же наружу показалась круглая плоская голова со множеством омерзительных, похожих на крючки, двигающихся туда-сюда и рвущих плоть, жвал.

Майер попятился к двери, не спуская глаз с действа, происходящего на кровати. Тело Катрин начало быстро увеличиваться в размерах, как будто кто-то начал надувать его изнутри воздухом. Вскочив, Майер стремглав бросился вон из комнаты. За спиной раздался хлопок и спину Майера обдало дурнопахнущим дождем горячих брызг.

Уже в коридоре, обернувшись, он увидел, что из двери, почти выломав ее наружу, так что по стене вокруг нее пошли паутинки трещин, выпирает белая морщинистая плоть тела того, во что превратилась Катрин.

Переведя дыхание, Майер прислонился спиной к стене, но эта “стена” тут же провалилась, оказавшись дверью. Майер упал на спину и его взгляду предстала освещенная тусклой электролампочкой комната.

Поднявшись на ноги, он осмотрелся. По виду это была обычная детская комната - он и сам жил когда-то в такой же в доме родителей. Скошенное окно, письменный стол прямо под ним, пара книжных полок, кровать - вот и все убранство. На кровати здесь лежало что-то, похожее на большой воздушный шар, заполненный жидкостью. Внутри свернувшись калачиком, наполовину закутанная в длинные золотистые волосы, спала удивительно похожая на Катрин девочка лет десяти. Стены и потолок комнаты были покрыты белыми наростами, похожими на россыпи опят на старом пне. От вида этого, Майера едва не стошнило. Он рванул было прочь из комнаты, но уже в дверях остановился - его внимание привлекли какие-то щелчки за его спиной - как будто кто-то там начал готовить попкорн.

Медленно обернувшись, Майер взглянул назад. Странные белые наросты лопались один за другим, выбрасывая сотни, а может быть и тысячи маленьких жучков. Эти жучки беспорядочно ползали по стенам, падали с потолка вниз, постепенно превращая всю комнату в одну кишащую массу. Один из этих жучков прополз совсем рядом с Майером и тот инстиктивно прихлопнул того ногой. Жучок громко хрустнул, а Майер почувствовал тепло босой подошвой ноги. Теперь все больше и больше таких жучков устремлялись к Майеру, некоторые уже пытались залезть по его штанине. Присмотревшись к ним, он увидел то, отчего его снова накрыла волна дурноты: несмотря на то, что это были настоящие жуки, с шестью ногами и длинным брюшком, в то же время каждый из них был донельзя искаженной, исковерканной копией девочки, лежащей на кровати в странном пузыре.

Не медля ни мгновения, Майер рванул прочь из комнаты. Оступившись на лестнице, он упал и кубарем скатился вниз, но тут же вскочил, не замечая боли, и бегом побежал в прихожую - туда, где висел его плащ с ключами от машины, туда, где был выход из этого ада.

Накинув плащ, он уже было взялся открывать входной замок, но, остановился задумавшись. Перед глазами его стояла ужасная голова того монстра из спальни.

-Нет, - подумал Майер, - они не должны жить.

Осмотревшись, он остановил взгляд на плотно закрытой двери подвала. План сложился сам собой - хоть Майер и не разбирался в системах отопления, газеты он читал регулярно и мог себе представить, что такой нагреватель может сделать с домом, если с ним обращаться неправильно.

Путь в подвал показался Майеру необычайно долгим - он очень торопился, спускаясь по узкой лестнице и едва снова не упал. Он долго блуждал в полутьме подвала, держась обеими руками за стоящие по бокам полки, рискуя снова наткнуться на что-нибудь острое. Наконец, его поиски увенчались успехом - перед ним стоял тот самый железный шкаф, с которого и началась сегодняшняя история. Открыв его, Майер тут же вывернул ручку газовой горелки на максимум - веселые огоньки за стеклянным окошечком взмыли вверх мощными струями, превращая камеру горения в настоящее инферно. Теперь красный вентиль справа: “ПРЕДОХРАНИТЕЛЬНЫЙ КЛАПАН. НИКОГДА НЕ ПЕРЕКРЫВАТЬ!” - Майер затянул задвижку настолько, насколько у него хватило сил.

Все! Обратный отсчет пошел! Сколько ему осталось? Час? Три четверти часа?

Схватив с полок какую-то деревянную коробку, Майер разбил подвальное окно, разломал остатки деревянной рамы и принялся вылазить наружу. Окно было очень узким и Майеру пришлось изрядно попотеть, чтобы пролезть через него. Он порвал плащ, занозил руку и расцарапал спину, но холодный ночной воздух придал ему сил и, спустя некоторое время он оказался на лужайке перед домом, прямо перед ним стояла его машина. Майер упал на колени и расплакался, припав к покрытому росой железному корпусу. Машина была здесь, а это означало, что какая-то часть его жизни все еще с ним, это означало, что еще не все потеряно. Его машина, его верный железный конь увезет его туда куда будет нужно ему.

Все еще стоя на коленях, Майер перевел дух и осторожно оглянулся. Дом нависал над ним черной громадиной. Скошенное окно чуть справа от входа - прямо над гостиной - было темно, но Майер был уверен, что прямо сейчас оттуда на него смотрят два черных немигающих глаза.

Майер завел машину и что было силы нажал педаль газа.

-К черту, меня вам не захомутать! Я родился, вырос и умру свободным, - крикнул Майер в открытое окно.

Свистящий ветер унес его слова куда-то назад, в быстро удаляющийся от него лабиринт улиц спящей субурбии.

---

Текущий рейтинг: 62/100 (На основе 29 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать