(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Часть огромного механизма
Боровой сидел на крыше цеха около небольшого слухового окошка и смотрел на город. Поляны крыш, рощи труб, заросли телевизионных и радиоантенн. В дымке серели три пятна градирен ТЭС, где-то за ней разливался океан леса, невидимый и неслышный. Всё это ещё недавно заливал водой и шумом мощный ливень, но сейчас он почти полностью стих, устало барабаня по металлическим листам кровли. Здание слегка возвышалось над остальным массивом строений, обзор был замечательным, но как всегда чего-то не хватало, нескольких километров, или десятка градусов. Боровой затушил об подошву дотлевшую сигарету, к которой так и не прикоснулся ртом, засунул обратно в пачку и полез внутрь.
– Евгений! – строгий женский голос, приближающиеся по стальным рифлёным листам каблучки. Боровой спустился по лестнице и развернулся к прорабу. – Опять курили!
– Никак нет, Нина Ильинишна. Дышал свежим воздухом. Курить мне и курилка есть. Дыхнуть?
– Евгений, вы это тут перестаньте. Вы там чаще чем в буфете, это наводит на мысли. Если это наведёт на мысли кое-кого наверху, я не собираюсь вас защищать, вы не кандидатская. В нашем цеху коллектив образцовый вот уже третий год, зарубите себе это на носу.
– Понял, виноват, исправлюсь, Нина Ильинишна. – Каблучки застучали в сторону административного здания. Боровой проводил её взглядом, сминая за спиной сигаретную пачку.
– Семён, ну что? Получилось?
Бородач Семён в потёртой замасленной синей робе нервно оглянулся и протянул перевязанный газетный свёрток с грязными пятнами. В узком проходе, стиснутые огромными зелёными станками, будто окружённые чудищами, два работника цеха, невидимые даже с соседнего ряда, всё равно чувствовали незримое присутствие Нины Ильиничны.
– Держи. Только с тебя пятёра. Трёшка это неделю назад было. Лишнюю смену вышел, прораб чуть не спалила… Всё чётко по чертежу, натфилем уже дома довёл. Проверять будешь?
– Не, зачем. На слово верю. Брака от тебя не дождёшься.
– Как вынесешь-то, Жек, сам?
– Да, не волнуйся. Мы в охране своих для виду шмонаем, а так друг за друга держимся. Ты если что, к Бубенцову подойди, я за тебя словечко замолвил. Если что спасти с завода надо – поможет.
– Добро, Жека.
Он толкнул дверь продуктового, звякнул колокольчик.
– Женя, заходи, будь как дома! – слегка полноватая Клавдия, с завитыми кудрями, в белом фартуке, обернулась на звук и уже сверлила Борового взглядом. – Но не забывай, что в гостях, – выдав дежурную шутку, она торопилась к кассе, чуть поспешнее, чем требовала ситуация.
– Клава, добрый день. Ноль пять “Пшеничной”. И батон.
– Ого, Женя, никак праздник? – Продавщица облокотилась на прилавок и призывно улыбалась свежей ярко-красной помадой, собираясь выпытать все детали внезапной смены курса. – Всё “Тархун” да “Нарзан”, а тут беленькая?
– Вроде того, повышение у меня. Вроде как будет.
– Ооо, ну поздравляю, засиделся ты на своей ставке, как я на шее у тётки! Отметить надо! – Клава перешла на шёпот, косясь на второго посетителя, старика в шляпе. Тот внимательно изучал витрину с единственным видом колбасы в другом углу магазинчика. – Слушай, у меня икорка тут припасена, в холодильнике. Бери тихонько, пока дед отвернулся, я её спишу в конце смены. И к тебе заскочу, одному-то, небось, грустно отмечать. – Она призывно смотрела на Евгения и всё сильнее раздавливала пышной грудью прилавок, не давая ни одного шанса к отступлению. Евгений сдался и кивнул.
– Да, давайте… давай. Советская, шесть, квартира семнадцать, пятый этаж. – И зачем-то добавил: – Я один живу.
Клавдия томно улыбнулась, метнулась до холодильника и обратно, и почти впихнула Боровому в карман пальто небольшую консервную баночку.
– Пять двадцать пять, – нарочито громко окончила аудиенцию Клавдия, подмигнув. И, уже громче, обращаясь к затаившемуся старику, уже совсем другим голосом, с ленцой: – Мммужчина! Выбрали или ещё полюбуетесь?
Городок недолго шумел машинами и голосами людей за спиной Борового. Асфальтовая дорога уходила в область, и сворачивала грунтовкой в лес. Производственная симфония звуков сменилась природной, чувство причастности к городскому, человеческому, современному и прогрессивному постепенно превращалось в ощущение постоянства, вечности. Звуки стали тише, звуков стало больше. Лес пах дождём, мокрой землёй, порхал птицами, звонко ронял капли и гнал ручьи куда-то вглубь себя, туда где бегали только дикие звери, ещё не распуганные цивилизацией.
Боровой дошёл до знакомого пня, достал свёрток и расстелил газету. Выскользнувший кусок металла он быстро подхватил и сунул в карман. Тут же на газете оказалась бутылка водки, батон и вскрытая баночка игры. Боровой подложил под себя толстую ветку, хмелел, растворив пальто, и глядел сквозь деревья на закатывающееся солнце, почти не щурясь. На поляне заканчивался алкоголь, вокруг иссякал свет. Когда последний луч светила погас, Боровой встал и, чуть качаясь, пошёл туда, куда смотрел, не особо разбирая дорогу, туда, где перед глазами плыл пойманный солнечный “заяц”. Птицы пели всё тревожнее, хруст веток под чьими-то лапами раздавался всё ближе, но Евгений упорно двигался вперёд. А когда солнечное пятно перед глазами окончательно растворилось, оказался посередине огромного поля, затянутого ряской. Земля, кажется стала намного мягче, податливее. Боровой приподнял ногу и резко опустил: плюхнула вода, нога ушла на пару сантиметров вниз. Где-то ухнул филин, или сова.
– Пришёл, принёс, – выдохнул человек.
И тут же, как стоял, с головой ушёл под поверхность, а над его головой ещё немного плескалась рябь.
Пальто и рубашка воняли болотом и грязью, в ботинках хлюпала жижа, всё это стало весить на десяток килограммов больше, но сбросить одежду Боровой не хотел: боялся замёрзнуть. Он уже минут тридцать волочился за странным человекоподобным созданием, сплетённым из веток, корней и шкур какого-то пушного зверя, по бесконечным подземным коридорам. Мерцающий свет слизняков, иногда подсвечивающих стены и провожатого, напоминал Боровому, что он ещё не умер. Низкий негромкий гул еле заметно заполнял пространство, но звучал, казалось, отовсюду, из каждого ответвления, с потолка, им вибрировал пол, даже когда Боровой зажимал уши, гул просачивался и туда. Когда коридоры наконец закончились, Боровой чуть не ткнулся в спину созданию, так оно резко остановилось. Гул усилился. Человек из-за деревянного плеча смотрел в огромную пещеру на кучу веток, деревянных шестерёнок, странных деревянных винтов, деревянных поршней, ходящих в пустых стволах. В чёрном потолке исчезали взлетающие синие огоньки, откуда-то шёл пар. Куча гудела, шевелилась, огромным пауком упиралась лапами-ветвями в стены.
Создание отошло в сторону, пропуская Борового, и тот, спотыкаясь о неровную землю, подошёл к Машине. Он быстро отыскал нужное пустующее место, достал из кармана стальную шестерёнку с отверстием странной, несимметричной формы в середине, надел её на нужный выступ и прислушался.
Гул изменился. Стал ближе, чётче. Длинные многосоставные ветки, оказалось не просто держали кучу в центре пещеры: они исчезали в многочисленных дырах в стенах, сейчас они заходили, зазвучали вдалеке сочленениями, тёрлись о длинные земляные норы, пронизывали всё пространство под болотом, и, наверное, тянулись ещё дальше, может, под лес, может, и под город. Где-то в буреломах падали и пробивали землю вековые стволы, где-то всплывали тысячелетние трупы. Боровой впервые за день улыбнулся и обернулся к созданию.
– Награда?
Голый Боровой прижимался к стенке пещеры, чуть дрожал от холода и мял в руках пачку сигарет, которые не курил уже больше года. Вся его одежда валялась кучей рядом, на полу, он только постелил себе пальто под ноги, чтоб не так сильно мёрзнуть поначалу. Земля и корни постепенно всасывали человеческое тело в стену, десятки тонких мягких отростков медленно, будто уважительно оплетали голову, нащупывали уши, ввинчивались под ногти. Боли ещё не было, но Боровой был готов и всё ещё улыбался плетёному созданию, безмолвно стоящему перед ним.
– Дерево же? Да? Мне было обещано дерево, высокое. Самое высокое в лесу. Хочу возвышаться над зелёным морем, шелестеть ветками и смотреть сразу во все стороны, слушать и смотреть, слушать и смотреть…
Текущий рейтинг: 74/100 (На основе 43 мнений)
