(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Солнышко: 04. Альтитуда
Коля с Майей давно не разговаривали. Ну, то есть серьезно, вдумчиво, за пределами “привет” или “как дела”. Даже легкомысленно поболтать получалось только через вездесущий интернет. То времени постоянно не хватает, то глобальная усталость. Донельзя банальной карикатурой на современный мир они даже в нечастые походы в ресторан проводили, уткнувшись в телефоны.
Вот и сейчас Коля мельком посмотрел на Майю, и увидел, что она лихорадочно листает ленту.
- Ну что?
- Не знаю.
Они с трудом друг друга услышали. Вагон метро был заполнен где-то наполовину, но гудел так, что голоса перебивали стук колес. Люди испуганно озирались, переговаривались, и тоже заглядывали в свои смартфоны, пытаясь найти что-то более полезное, чем величественный голос, который там, наверху, громко рявкнул:
“Всем сохранять спокойствие.”
Что это совершенно точно не учебная тревога, Коля понял только тогда, когда посеревший лицом инженер по охране труда пересчитал их всех перед крыльцом здания и что-то проблеял про необходимость построиться по четверо. Такой проницательный Коля тут был не один - как только до людей дошло, что происходит что-то страшное, коллектив, до этого сохранявший какие-то признаки организованности, прыснул во все стороны.
Что происходило, было уже не так важно. Важно было то, что у всех дома дети, родители, кошки да драгоценное имущество. К тому же, тот самый голос из неведомо где скрытых тревожных динамиков как раз это и советовал. Запереться в домах.
Инженер пытался объяснить вверенной ему команде, что так делать не положено, а положено ждать эвакуационного автобуса, но скоро остался перед входом в здание один. Мужик вздохнул, присел на крылечко и закурил. Нужно было придумать, что рассказывать спасателям, которые по инструкции должны были сюда через десять минут явиться.
О чем он пока не догадывался, так это о том, что за ним и правда явятся, только не спасатели. И что эта сигарета - последняя в его жизни.
А Коля с Майей с некоторым трудом пробивались в метро. Турникеты были, страшно подумать, отключены, и охранники слегка растерянно пытались не допустить какой-нибудь неприличной давки. С грехом пополам у них получалось, и, кажется, никого даже не ушибло. А в метро продолжали твердить ту же мантру про сохранение спокойствия, что только больше нервировало.
Все вокруг нервно листали ленты телефонов - и Коля машинально потянулся за своим. Так с тех пор и повелось. Первый состав они пропустили, разумно решив не лезть в самую давку, а вот второй исправно нес их сквозь темноту уже которую станцию. Но здесь хотя бы мудацкое сообщение про тревогу молчало, хотя, если честно, молчало вообще все. Оказывается, когда метро не объявляет остановки, это нервирует.
За дверьми показалась станция Якуба Коласа. Коля крепко взял Майю за руку и вышел наружу. Большинство решили ехать дальше, так что на станции было даже просторно. Несколько растерянных фигур сидели на лавках, остальные же целеустремленно топали туда-сюда, как будто ничего и не случилось. Как в самый обычный день.
- Нашла что-нибудь? - Коля старался идти максимально аккуратно.
- Ничего. Непонятно. Никаких новостей…
- Может, война, - скривился Коля.
- Все тебе шуточки. Если бы война…
Майя споткнулась, и Коля галантно ее придержал. Остальное он и сам понимал: по идее все новости мира сейчас должны ломиться от пикантных фактов и панических воплей, но, на удивление, в интернете было тише, чем в студенческом холодильнике.
- Ты ничего подозрительного не видела?
- Ты уже спрашивал.
- Да, просто…
- А ты кота покормил?
- Блин, Майя, ты опять…
- Опять забыл, - горестно заметила женщина.
Лестница закончилась, и пара стояла перед выходом из метро. Ну, не совсем перед ним. Между ними и прозрачными дверьми стоял человек, одетый в камуфляжную форму. И если такого народа было в Минске пруд пруди, то вооруженные встречались редко - этот сжимал в одной руке автомат, а вторую предостерегающе поднял перед собой.
- Солдат… - шепнула Майя.
- Мы… - начал было Коля.
- Выход закрыт. Пожалуйста, возвращайтесь на станцию.
- Но мы…
- Выход закрыт. Возвращайтесь на станцию и ждите дальнейших инструкций.
Коля посмотрел в сторону и увидел, как люди продолжают беспрепятственно заходить на станцию:
- А вход открыт, значит?
Солдат демонстративно поднял автомат и направил его парню в грудь:
- Выход закрыт. Ждите дальнейших указаний.
Голос солдата напоследок прыгнул и сорвался на мальчишеский фальцет. Только сейчас Коля заметил, что автомат ходит ходуном вслед за сжимающими его руками, которые била крупная дрожь.
Черт-те что творится.
Пара медленно попятилась, а потом развернулась и пошла обратно по лестнице. Майя снова вытащила смартфон.
Петрович взял билетик, пристально на него посмотрел и кивнул. Очередная парочка, смущаясь и подначивая друг друга, прошла мимо него. Петрович потер нос и сдержался, чтобы не чихнуть. После чего нажал на кнопку, и колесо обозрения завертелось, отправляя в небо очередных любителей посмотреть на Минск в интимном уединении, и спуская тех, кто уже вдоволь этого добра наелся.
У Петровича давным-давно был иммунитет к происходящему вокруг, атрофировались даже вечные рефлексы осуждения молодежи. Он просто нажимал кнопки. Развеселая очередь, пусть и не очень длинная, сегодня поголовно состояла из студентов. Ни тебе смеющихся детишек, ни странно улыбающихся мужиков в подпитии. Как на подбор, прям.
Вдалеке снова раздалась какая-то сирена, и Петрович насторожился. Впрочем, как и вся очередь. Всегда же интересно, что там такое творится: дома горят, или люди инфарктами страдают. Главное, что не здесь, правильно? Правильно. Петрович снова сверил билетик и нажал кнопку.
Завтра у него начинался отпуск. Этот простой и нехитрый факт искупал любые возможные неудобства, но, к счастью, сегодня вырисовывался совершенно обыкновенный тихий летний день. И Петрович даже почти радостно и с удовлетворением вглядывался в билетики и запускал в небо всех желающих без различия пола и возраста.
Последняя парочка выглядела странно - девушка скромно смотрела в землю, чего-то смущаясь, а парень улыбался, как идиот. Петрович высокомерно осмотрел их с ног до головы, от чего улыбка парня несколько померкла. Надо же, никаких крашеных в случайные цвета волос или сумасшедших нарядов. Даже руки у парня лежали на вполне себе приличных местах девушки.
Что-то, блядь, не так с этими ребятами.
И тут же, смутившись, Петрович вернул билетик и буркнул что-то вроде “приятного пути”, отчего смутился еще больше.
И, нахмурившись, дальше жал свои кнопки, пока со стороны реки не донесся крик. Петрович оглянулся, и вслед за ним повернулись головы оставшейся молодежи. С набережной кто-то бежал, размахивая руками, и неразборчиво орал. Посмотрев по сторонам, Петрович с удивлением заметил, что бегало и орало довольно много народу, вообще-то. Вот на ровном месте - буквально минуту назад все было тихо, а тут…
- Убегайте! - бросил пузатый мужик, пролетая мимо колеса обозрения.
Все недоверчиво посмотрели ему вслед, и никто не сдвинулся с места. Петрович только машинально нажал кнопку, и следующая кабинка припарковалась в нижней точке. Из нее первой выскользнула раскрасневшаяся девица, которую тут же сшиб на землю еще один пузатый мужик, вылетевший из парка. С совершенно неожиданной для своей комплекции прытью он перемахнул через ограждение и, что-то радостно подвывая, вцепился в девушку.
- Что, бля… - раздалось за спиной у Петровича.
Девушка страшно закричала. Ее кавалер неуклюже выскочил из кабинки и посмотрел по сторонам. Заминка эта заняла у него не больше пары секунд, но этого хватило, чтобы из плотно сцепившегося визжащего клубка вдруг вылетел какой-то красный ошметок, а на асфальт брызнула небольшим фонтанчиком кровь.
- Эй, уебище, ты что творишь…
Петрович впал в ступор и только машинально снова нажал на кнопку. Колесо медленно завертелось, а кавалер бросился выручать свою девушку. Кто-то из очереди кинулся ему на помощь, завязалась свалка, а из парка вылетела растрепанная старушенция, споткнулась об ограждение, перевернулась и буквально на четвереньках ломанулась в общую кучу.
Крики росли - радостные, хихикающие, лающие, и крики боли - которые нарастали медленнее, зато намного больнее резали уши. Петрович, все еще ничего не понимая, осмотрелся по сторонам. Люди за его спиной бросились врассыпную, другие люди, кажется, со всех уголков парка, мчались в сторону выхода. Некоторые из них выглядели очень странно - двигались неестественными, ломаными движениями, спотыкались, падали, и визжали громче всего на свете.
Но как же, мать его, быстро они неслись.
Петровича с силой толкнули в плечо, и он упал, по пути нажав спиной одну из кнопок. Аттракцион остановился. На сбитого с ног мужчину запрыгнула та самая старушенция, расхохоталась и вцепилась ногтями ему в лицо. Петрович даже охнуть не успел, но инстинктивно вломил ей кулаком в висок.
Морды бить Петровичу было не впервой, но такого эффекта он не ожидал - кулак будто прошел насквозь, почти не встречая сопротивления, а голова обидчицы просто взорвалась изнутри, забрызгав все вокруг буро-коричневыми сгустками. Отплевываясь, Петрович попытался встать на ноги, но на него снова кто-то налетел, опрокинул на живот, и в сознание мужчины ворвалась резкая, острая, невыносимая боль. Как будто со спины у него слоями снимали мясо.
В принципе, именно эти с ним сейчас и происходило. В подростков, пытающихся остановить своего пузатого агрессора, врезалось еще штук пять истошно орущих фигур, и все заглушили высокие, почти детские вопли боли. Но дольше всего вопил именно Петрович - на его беду, природа наградила мужчину незаурядной выносливостью.
- Что там?
- Не смотри вниз, - тихо сказал Тимур.
Такой обыденный совет, и такой неожиданный повод. Сам того не зная, Петрович, из которого сейчас буквально выдирали ребра, своим неловким движением спас ту странную парочку, что бросилась ему в глаза. Его случайное нажатие на кнопку остановило колесо обозрения так, что открытая кабинка с Тимуром и его подругой оказалась на самом верху.
Ну и, конечно же, Люда не послушалась и таки посмотрела вниз. Кроме затихающего Петровича, по которому было уже сложно сказать, что он когда-то был живым человеком, вокруг колеса обозрения хватало и других картин. Тот самый пузатый, как-то по-собачьи припадая на все четыре конечности, тащил в зубах добрую половину туловища кого-то из подростков, все вокруг было забрызгано кровью, и если там еще что-то и шевелилось, то кричать сил у него не было. Как и какой-то надежды на спасение. У выхода из парка образовалась настоящая давка - ополоумевшие люди щемились в узенькие ворота, совершенно позабыв, что буквально в двух шагах забор можно было просто перемахнуть.
Это маленькое столпотворение быстро разбавила одна из кровожадных тварей, весело ворвавшись прямо в толпу. Крик десятков людей волной прокатился по парку, ему ответил точно такой же со всех сторон города, а сразу вслед за ним - тот самый дикий вой, который издавали эти… уебища.
Уебище. Именно так крикнул тот парень, когда пошел выручать подругу. Черт, точнее и не скажешь.
Люди стали разбегаться от ворот парка, оставив там только одну дергающуюся фигуру, лицо которой уебище методично обгладывало.
И тут всю эту какофонию самых разнообразных криков вдруг перекрыл уверенный, жесткий голос, который, слегка поскрипывая помехами, произнес:
- Сохраняйте спокойствие!
- Ага, - как-то безразлично пискнула Люда.
- Это не учебная тревога!
- Ну-ну, - подхватил Тимур.
- Оставайтесь дома!
- Ладненько, - пожала плечами девушка.
- Ждите указаний правоохранительных органов!
- Хорошо, - подмигнул подруге Тимур.
- Сохраняйте спокойствие!
- Договорились! - хором выкрикнули оба и рассмеялись.
Было непонятно, чего в этом смехе было больше: страха, боли, отчаяния или просто нервного напряжения. Невольные товарищи в соседних кабинках только переглянулись и повертели пальцем у виска. Но в любом случае этот искренний, пусть и полусумасшедший смех, казалось, сбросил на секунду с парка ту кровавую пелену, которая его затянула. На несколько мгновений в город вернулось яркое солнышко, теплый день, какие-то обычные, человеческие мысли. Чтобы немедленно смениться все тем же ужасом и бесконечными криками со всех сторон.
- Как же я тебя люблю, Люда, - крепко сжал пальцы подруги парень.
- И я тебя, Тимур.
Оба расплакались.
- У меня батарейка садится.
- Я ж говорил, надо павербанк брать.
- Ой, какой ты у меня умный.
- Весь в тебя, - примирительно улыбнулся Коля.
Майя фыркнула и отложила телефон. Все равно толку от него было немного - интернет все еще молчал, набрав воды в рот, только изредка сыпались отовсюду вопросы вида “что случилось”. Этих вопросов сейчас у всех было хоть залейся.
Люди продолжали прибывать на станцию. Судя по всему, солдаты пропускали всех внутрь, но никого не выпускали. Сам вопрос, откуда здесь взялись солдаты, да еще так быстро, был далеко не самым важным. Как успел выяснить Коля, с другой стороны станции торчал такой же напуганный рядовой, и тоже не стеснялся размахивать оружием.
- Думаешь, военные знают, что случилось?
- Было бы хорошо, - пожал плечами Коля, - Хоть кто-то знать же должен.
Все случайные прохожие, которых они с Майей пытались расспросить, тоже не могли ничего нового добавить к скупым сведениям про тревогу, эвакуацию и необходимость сохранять блядское спокойствие. Сами эти призывы заставляли нервничать больше, чем даже неизвестность.
Поезда все еще свободно ходили, и со станции то и дело уезжали люди. Если бы не это, то места давно бы уже всем не хватило. Но Коле с Майей ехать было некуда - их дом был там, наверху, через пару остановок автобуса, за Комаровкой. С некормленым рыжим котом и красивыми зелененькими обоями. Впрочем, с таким же успехом он мог быть на Луне. Коля сидел на корточках, гладил колено жены и пытался одновременно обдумать сложившуюся ситуацию и перестать о ней думать вообще.
Место, выхлопотанное на скамейке, становилось все более ценным - многие на станции уже попросту сидели на полу, и если Коля выглядел хоть вполовину таким же растерянным, как они, то дело было плохо.
- Ну, по крайней мере у военных есть какой-то план.
- Ага, - скептически обронила Майя.
- Ну а что? У меня его точно нет.
- Да когда он у тебя был.
- Май, не начинай, все на взводе.
- Взвод!
На звук голоса обернулась вся станция. Голос принадлежал седому офицеру, который как-то заковыристо взмахнул рукой в воздухе, давая знак своим подчиненным:
- Установить лагерь! Медпункт чтобы тут был. Выполнять!
- Так точно, - козырнули солдаты.
Некоторые из них тащили тяжелые ящики, а остальные принялись вежливо, но настойчиво оттеснять людей от лестницы. Для чего - стало понятно почти сразу. Из ящиков бойцы доставали камуфляжные палатки и быстро их разворачивали.
- Вот те на…
Майя ничего не ответила.
На ближайшую к лестнице палатку кто-то из солдат прицепил кусок ткани с красным крестом. Офицер одобрительно кивнул головой и взобрался на ближайший ящик:
- Граждане! Минуточку внимания!
Все внимание уже и так было давно его, но, судя по всему, седому было маловато. Он подождал пару мгновений и продолжил свою речь:
- Как вы заметили, в Минске тревога. Какие-то террористы провели в городе ряд акций, направленных на дестабилизацию обстановки. Есть жертвы, - солдат зловеще обвел глазами всю платформу, - По всему городу формируются аварийные эвакуационные пункты. В том числе и в метро. К сожалению, на улицах сейчас небезопасно.
- Как так? - раздался выкрик из толпы.
- Вот так. Всем, находящимся дома, предписано закрыться у себя дома. Всем, кто не дома, - направиться в ближайший эвакуационный пункт.
- Да мы живем тут недалеко… - какой-то незнакомец сорвал выкрик вот прямо с языка Коли.
- На улицах опасно, - отрезал офицер, - Сейчас в город стягиваются войска. Как только ситуация будет взята под контроль, все вы вернетесь домой.
- Когда?
- Когда сообщим, - офицер спрыгнул с ящика, - Все больные, раненые и беременные должны отметиться в медицинской палатке. Все, кому нужна какая-то помощь, могут обращаться к солдатам. Любое ваше замечание передадут лично мне. Просьба соблюдать спокойствие и не подходить близко к путям. По тоннелям еще ходят поезда. Воду и пищу можно будет получить здесь же, когда установим пункт раздачи. Спасибо за ваше понимание!
- Что-то я нихуя не понял, - вполголоса заметил сосед Коли.
Ничего не оставалось, как согласно кивнуть.
После этой зажигательной речи солдаты временно исчезли из поля зрения толпы, только изредка возникали тут да там, ставили палатки, пытались улыбаться и подбадривать растерянных людей. Коля устал сидеть на корточках и плюхнулся просто на задницу:
- Кажется, мы тут застряли.
- А ты кота не покормил.
- Май, ну вот ты опять. Времени не было, на работу опаздывал.
- А Барсик сейчас голодает.
- Ну извини, Май.
Майя замолчала. Дело было не столько в коте, сколько в общем напряжении. Пусть и работали они в одном здании, но она уходила на работу на полчаса раньше, и что-то не забывала с утра ему кофе заварить, а этот… Вот вечно. Но бытовые дрязги и правда могли подождать - творилось что-то похуже.
- Травмы, жалобы, - прогундел солдат с белой повязкой на рукаве, проходя мимо.
- Долго нам тут?
- Не знаю, я врач. Травмы, жалобы?
Никто не откликнулся. Солдат вздохнул и устало поплелся дальше по платформе, повторяя свою мантру.
- Ишь какой, - едко заметил какой-то мужик.
- Да ладно, пытается же людям помочь, - возразили из толпы.
Все вокруг немного погудели, но в целом согласились. И снова стали рыться в сумках, судорожно вглядываться в смартфоны, и бояться, бояться, бояться.
- Все еще думаешь, что солдаты в курсе?
- Да мне откуда знать, Май. Вот, лекарств прислали, еды. Значит, план у них есть. Я вообще никогда не говорил, что они в курсе.
Майя скептически поджала губу и попыталась рассмотреть, что творится у лестницы, где расхаживал и бодро всеми командовал тот самый офицер.
- Надо просто довериться, что ли.
- Доверие… Никому нельзя доверять, Коля. Особенно военным.
- Вот поэтому ты у меня и такая злюка.
Майя отвесила ему шутливый подзатыльник и снова уставилась в телефон.
Ничего. Абсолютный ноль. Никаких новостей или сообщений, кроме…
- Коль, глянь.
На полуразмытом, безнадежно испорченном видео кто-то куда-то бежал, падал, переворачивался и вставал на ноги. Изображение тряслось именно так, как должен был трястись телефон у человека, который сам куда-то стремительно убегает. Коля прищурился:
- Это вот прямо сейчас?
- Чижовка, да, смотри…
Видео обрывалось на резком скачке, после того, как кто-то буквально прыгал в камеру, закрывая ее своим телом.
- И…
- Проверь у своих друзей, может…
Дважды упрашивать Колю не пришлось. Привычка игнорировать эти сториз и прочие короткие видео сейчас, кажется, вышла ему боком, потому что…
- Блядь!
Половина станции удивленно обернулась к Коле, который зажимал себе рот и совершенно непотребными, выпученными глазами пялился в телефон. Майя даже сама не успела ничего сообразить, как седой офицер звучно рявкнул с самой лестницы:
- Этого ко мне, быстро!
Вокруг обелиска Победы кружился какой-то совершенно непередаваемый словами хоровод. Уебища орали, сталкивались друг с другом и иногда даже начинали друг на дружку нападать. Вокруг их дьявольского танца повсюду была кровь и непонятная коричневая жидкость, которую твари щедро разбрасывали вокруг, куда бы не отправились. Части тел даже немного живописно валялись практически по всей площади, и только от вечного огня твари исправно отпрыгивали.
Хитрые же, сволочи.
- Братан!
Тимур посмотрел вниз.
- Братан, закурить есть? - жалобно посмотрел на Тимура пассажир следующей кабинки.
- Да нет, не курю.
- Вот жопа.
- Я курю, - донеслось еще ниже.
- Ну заебись, блядь, только как ты мне докинешь сигу.
- Блядь.
Тимур погладил по щеке Люду, улыбнулся и снова вернулся к созерцанию окрестностей.
- Я Юра, если что, - продолжали общаться нижние кабинки.
Как будто это что-то меняло. Часть людей с площади - когда там еще были люди - метнулась в метро, но практически сразу вслед за ними устремилась целая толпа уебищ. Тимур тогда еще грустно вздохнул, но, как выяснилось, зря. Раздались какие-то приглушенные взрывы и хлопки, и из подземного перехода наружу, наоборот, ломанулись обратно изломанные, противоестественные фигуры. Что бы ни случилось под землей, уебищам это явно не понравилось.
- Смотри, Тим.
Возле Дома писателей небольшая группа людей куда-то пыталась сбежать. Странно, но Тимур даже не попытался понадеяться, что у них получится. Высокий парень махал рукой и наверняка страшно шумел - что именно он говорил, отсюда не было слышно, но наверняка грязно матерился. От их небольшой команды отделилась черноволосая девушка и оперлась на колени, задыхаясь. Лидер потряс кулаками над головой, и в этот момент на эту суету наконец-то обратили внимание.
Все уебища, которые были сейчас видны, - а сверху было видно немало, - бросили свои нехитрые дела и яростно ломанулись к источнику шума. Высокий парень, заслышав голодный, почти счастливый вой, тут же поник, нервно осмотрелся по сторонам, но подбежал к отставшей девушке и дал ей хорошего пинка.
Буквально.
- Злой он, - заметила Люда.
- Не думаю, солнышко. Он ее спасти хочет.
Вся остальная группа стремглав ломанулась дальше по улице. Куда бы они не бежали, у них явно была цель. Высокий, отчаянно толкая черноволосую, продолжал кричать и ругаться, но та, видимо, наконец-то получив ударную дозу адреналина, все-таки побежала дальше. Высокий же проводил их взмахами рук. А потом побежал в подворотню, продолжая орать.
- Вот видишь, он не злой.
- И что будет…
- Шашлык из него будет, - прокомментировал происходящее сосед из нижней кабинки.
Рядом с ним сидела насупившаяся полная девушка, которая, казалось, вообще игнорировала все раскрывающиеся снизу ужасы. Выражала она строго недовольство, причем в этом процессе были задействованы сразу все ее мимические мышцы. Она Тимуру чем-то совсем не понравилась, и он вернулся к созерцанию неожиданной трагедии на горизонте.
А там уебища сплошной волной продолжали затекать в подворотню, в которой скрылся тот высокий парень:
- У него получилось.
- Да, получилось.
Тимур осмотрелся по сторонам. Уебища, не успевшие к началу веселья, притормаживали, а потом и вовсе останавливались. Как-то тихо ворча, они разворачивались и снова возвращались на места, которые занимали до этого. Часть из них продолжала нервно дергаться, другая же начала тихо сползаться к домам, окружавшим площадь.
- Смотри, они внутрь прячутся.
- Интересно, зачем.
Вопрос по понятным причинам повис в воздухе.
Где-то у подножия колеса обозрения зашевелился Петрович. Полностью игнорируя разорванную спину, он кое-как привстал на локтях и протяжно, грустно завыл. Ему ответила какая-то тварь из парка, и на этом сочувствие к пострадавшему закончилось. Мужчина попытался встать, но тут же упал лицом на асфальт. Что было и неудивительно - уебища основательно разодрали ему туловище, наверняка, повредив что-то важное. И теперь их новоиспеченный коллега мог только ползать, упираясь локтями в землю. хотя и делал это существенно быстрее, чем любой живой человек мог себе позволить.
- Люда…
- Да?
Тимур замялся, а потом вздохнул и снова повторил:
- Не смотри вниз.
- Это где?
Солдат спокойно просмотрел видео. На нем было отчетливо видно, как случайный прохожий вдруг прыгнул в сторону на добрых два метра и вцепился в руку какому-то мужику. Что уже само по себе было странно, но потом рука вдруг оторвалась и улетела прямо в камеру. На этом нехитрое видео заканчивалось.
- Блядь, толку от вас… Где это? Кто этот мужик? Где живет?
- Это не мужик.
- Ну, баба. Где снято видео?
- Сухарево, - тихо сказал Коля.
- А, ну тогда понятно. Там сейчас жарко.
Офицер промотал еще несколько роликов и, не впечатлившись увиденным, вернул телефон Коле:
- Держи язык за зубами.
- Чего? - проблеял мужчина.
- Того, блядь. Держи язык за зубами. Вот они, эти… Атакующие.
Уже по одному выражению лица было видно, что военный чего-то недоговаривает.
- Это ж что за террористы такие.
- Яка страна, такие и теракты, - скривил лицо военный, - Я не лучше твоего знаю.
- Да что вообще творится? - спросила Майя.
- Какие-то обколотые стали бросаться на людей, вот что творится. Помалкивайте.
- А то что будет?
Солдат достал пистолет и задумчиво посмотрел в ствол:
- Все вокруг запаникуют и ломанутся к выходу. Мы, конечно, их попробуем успокоить, но навряд ли у нас получится. Кого-то раздавят на лестнице, кто-то упадет на рельсы. А остальные поднимутся наверх, и на них начнут прыгать эти обколотые.
- Ага, - замялся Коля.
- Ну а самых умных я, наверное, перед этим пристрелю. Шутка.
Офицер спрятал пистолет и машинально поправил китель.
- Так интернет же у всех есть.
- И? - нахмурился офицер.
- Другие тоже могут что-то увидеть.
Солдат помолчал, а потом вздохнул:
- Дело говоришь, что-то я не подумал. Радист!
Никто не откликнулся.
- Радиста сюда, быстро!
- Рядовой Харитонов…
- Вольно. Вырубить интернет на станции, быстро.
- В смысле, вай-фай?
- Да на хрен мне твой вай вай, чтобы интернета на станции через полчаса не было. Выполнять!
Растерянный рядовой Харитонов отошел в сторону и почесал в затылке. Коля решил не вмешиваться.
- Так, граждане, спасибо за бдительность, и просьба не сеять панику. Тут и так проблем хватает.
- А когда кормить будут? - вдруг брякнула Майя.
- Скоро, - улыбнулся военный, - Наконец-то вы задаете хорошие вопросы. Свободны, если что, зовите солдат.
Окончание фразы заглушил поезд, приехавший на станцию. Внутри него оказалась еще одна группа вооруженных солдат с ящиками.
- Вояки, блядь, - проворчал Коля под нос.
Держась за руки, они с Майей вернулись на середину станции. Место на лавочке уже было занято, так что делать нечего, пришлось садиться на голый пол. Хорошо хоть, никакой непогоды не случилось, и он был почти чистый.
- Что не так?
- Интересно, как они интернет отключать собираются. Только если вообще телефоны заблокировать…
- Это главное, что тебя сейчас волнует?
- Нет, - Коля вздохнул.
В такой ситуации самое главное - не начать нервничать и срываться на окружающих.
- Как-то это все не похоже на террористов, - заметила Майя.
- Я знаю. Военный тоже знает.
- Это ты как решил?
- Наша особенная, блядь, мужская интуиция. Ни черта они не знают, что случилось.
Майя уставилась на носки туфель и нахмурилась:
- Мне это не нравится.
- Мне тоже. Но у них хотя бы есть план, так что давай пока не будем бунтовать, хорошо?
- Хорошо, - улыбнулась женщина.
Темнело. Уебища бесцельно бродили по парку и по площади. Если бы не разбрызганная повсюду кровь, пейзаж был бы почти мирным. Пару раз за день появлялись отдельные смельчаки, по какой-то причине решившие выйти на улицу. Некоторые так и остались на этих улицах, некоторые куда-то успели улизнуть, но что с ними случилось, Тимур не знал. Да и, наверное, не очень горел желанием знать.
Соседи спереди и сзади тихо сидели в своих кабинках, изредка перебрасываясь отдельными фразами. Вообще наверху было довольно прохладно - днем это было даже хорошо, но к вечеру можно было и продрогнуть. Тимур вздохнул. Сплошные проблемы.
Парень вытащил из рюкзака бутылку газировки и хорошенько отхлебнул, после чего передал ее Люде. Сосед снизу, страдающий от недостатка сигарет, оживился:
- Пацан, поделись водой, а? Будь человеком.
Тимур посмотрел на подругу. Та улыбнулась и кивнула. Прицелившись, парень метнул бутылку, и сосед ловко ее подхватил:
- Спасибо, пацан, век не забуду.
Жадно отпив, он передал оставшееся своей подруге. Та, все еще недовольно хмурясь, благосклонно приняла дар и слегка пригубила.
- О, ребята, передайте дальше, - радостно воскликнул Юрок через одну кабинку.
В ответ девушка скорчила еще более недовольную мину - кажется, у нее отсутствовал ограничитель на уровень недовольства, и наградила просящего неприличным жестом.
- Да бля, ребят…
Но оставалось только чертыхнуться про себя и смириться. Тимур неодобрительно покачал головой, но больше ни на что повлиять не мог.
- Смотри, - указала пальцем Люда.
На площадь на всех парах, да еще с включенной сиреной выскочила милицейская машина, ее занесло, и по пути стальная махина даже снесла парочку уебищ, задумчиво торчащих посреди дороги. Взвыв двигателем, машина рванула в сторону Октябрьской площади.
- Эй! - раздался нервный крик снизу, - Эй! Помогите!
- Молчи, дура…
- На помощь!
Нервничала, кричала и болтала ногами девушка в открытой кабинке возле самой земли. Уебища не смогли дотянуться до двух подруг - ну, или больше, чем подруг, - и быстро переключились на более доступные цели. Но сейчас те из них, которые не помчались, радостно всхрюкивая, за машиной, медленно оборачивались в сторону колеса обозрения и задумчиво наклоняли головы.
- Да молчи, дура…
- По! Мо! Ги! Те! - с плачем вопила девушка.
- Ух, хуевая идея, - вполголоса заметил Юрок ниже Тимура.
Уебища наконец-то оживились и побежали к колесу. Первые из них прыгали в сторону звука, но, ничего не обнаружив, смешно кувыркались и растерянно ворчали. Другие же ворочали бошками и пытались схватить что-то, чего все никак не могли найти. Раздосадованный рев уебищ заглушил даже милицейскую сирену.
- Аааааааааааа! - уже просто безголосо вопила запаниковавшая девушка.
Ее подруга попыталась банально заткнуть ей рот, но получила укус и чувствительный тумак в плечо:
- Блядь, Аня…
Уебища стали подпрыгивать и пытаться схватить носки беспорядочно сучащих ботинок. И падали на землю.
- Блядство, - прошептал Тимур.
На спины упавших забирались все новые твари и снова прыгали, чтобы обрушиться к подножью импровизированной пирамиды. И пирамида росла.
- Ебалово, - заметил соседний парень.
Наконец, какой-то чрезмерно усердный соискатель вцепился руками в лодыжку кричащей девушки. Потребовалось буквально несколько секунд, чтобы по нему, как по живому канату, до кабинки добрались еще двое, четверо, черт, да сколько их там…
- Люда, пожалуйста, не смотри вниз.
- Ладно, - откликнулась та.
- Люда, - с укором сказал Тимур и взял руки плачущей девушки в свои.
Она наконец оторвала взгляд от кровавого хаоса у подножья колеса обозрения и уткнулась парню в грудь.
- Все будет нормально.
- Хуй там, - ехидно озвучил его мысли парень по соседству.
- Ну, что?
- Работаем, блядь.
Солдаты вытаскивали из ящиков какие-то металлические конструкции и возводили баррикаду у входа в метро.
- Вы нас тут замуровать не собрались? - нервно хихикнув, спросил часовой снаружи.
- Замуруешь тебя, блин. Мы выход закрываем.
- А вход?
- А там пулемет.
- Че, серьезно?
- Иди, блядь, сам посмотри.
Часовой, подозрительно прищурившись, заглянул за дверь. И правда, между турникетами торчал хищный ствол, вокруг которого наваливали все те же конструкции. Охрана метро, срочно мобилизованная в стройбат, отфыркиваясь, возводила баррикады вместе со всеми.
- Ебануться.
- Так точно, солдат.
Седой офицер молодцевато перепрыгнул через заграждения и осмотрел тоннель. Тут и там лежали тела - эти уебищные террористы иногда заглядывали в переход:
- Как служба?
- Все тихо, товарищ…
- Вольно. Лезут?
- Лезут, - развел руками солдат.
- Людей больше не было?
- Никак нет.
- Хреново.
Они оба не были до конца уверены, что все расстрелянные в тоннеле - уебища. Но думать что-то совершенно не хотелось.
- Разрешите вопрос, товарищ…
- Вольно, я сказал. Разрешаю.
- А что дальше?
От этого простого вопроса все застыло. Саперы положили на пол баррикады, стрелки опустили стволы. Седой офицер хмыкнул и осмотрел подчиненных. Если бы только он, блядь, знал, что им сказать:
- Ждем приказа из центра.
- Новостей оттуда нет?
- Все по старому, - соврал офицер, - город оцепляют.
Последняя новость, которую слышал седой, это что в город входят танки. После этого центр замолчал и отказывался даже откликаться на вызовы. Танки, надо же…
- Ну, работайте, ребята. Ни одно уебище внутрь проскользнуть не должно.
- Так точно, - заулыбались солдаты.
Коля внизу, на самой станции, со злобой выключил телефон:
- Вояки, сука.
Связь попросту отключили. В принципе, что еще ожидать от военных. Причем, скорее всего, во всем городе. Вряд ли кто-то заморочился над тем, чтобы обесточить строго ограниченное число точек, покрывающих метро.
- Соглашусь, - Майя потерла нос, - И что дальше?
- Ну, день мы тут уже проторчали. И никаких новостей.
- И что это значит?
- Скорее всего, что это не последний наш день тут.
Майя скривилась. Туалеты были только выше, в каморке охраны, на станции их не предусматривалось. Это создало неудобства почти сразу - такой оживленной и мотивированной очереди она, наверное, вообще никогда не видела. Пусть кормили солдаты неплохо, но все остальное…
Ну и, конечно, вездесущая неопределенность и неведомые уебища там сверху, которые нападали на людей. В легенду о террористах все еще не верилось. А время тянулось отвратительно медленно.
- Говна кусок, - ни к кому не обращаясь, заметил мужик по соседству.
Коля собрался было с ним согласиться, но его перебил динамик под потолком:
- Всем выжившим немедленно явиться на ближайший сборный пункт. Метро больше небезопасно. Эвакуация осуществляется на Центральном вокзале. Повторяем: метро больше небезопасно!
- Что, блядь, значит, небезопасно…
Седой офицер тут же, прыгая через ступеньки, ломанулся вниз. Записывать и распространять аварийные сообщения мог только центр, значит, они наконец-то вернулись. Оттолкнув радиста, он заорал в старомодную телефонную трубку:
- Центр, это группа Коласа, центр, что значит, метро небезопасно?
- Гриша? - проскрипел удивленный голос, - Гриша, вали оттуда к хуям!
Это яркое предупреждение тут же дополнил радостный, немного глухой рев.
Коля поднялся на ноги и потянулся: суставы затекли. Что это был за крик?
- Мужики, что это? - спросил сосед?
- Хуй его знает, - откликнулся кто-то неподалеку.
И вдруг из тоннеля вылетел человек. Едва держась на ногах, он обернулся вокруг своей оси, удивленно посмотрел на платформу, и вдруг плашмя рухнул, наступив на контактный рельс. Но за ним выскочили еще двое, а потом еще и еще - сплошная человеческая волна неслась с Академии наук прямо по шпалам.
- Что за…
Один из вновь прибывших запрыгнул на платформу, расставил руки и заорал. Этот его торжествующий жест прервал громкий хлопок, и человек рухнул обратно.
- Огонь на поражение! - офицер подгонял тумаками солдат, спешащих вниз, - Бить в голову!
И тут до Коли дошло. Это были не люди, это были те самые обколотые террористы. Кажется, они карабкались друг другу по плечам - из тоннеля метро выросла целая человеческая стена, и отдельные ее представители посыпались во все стороны - кто на рельсы, кто на платформу. К вою неожиданных гостей присоединился вой людей со станции. Коля с открытым ртом наблюдал, как кто-то набросился на ближайшую женщину, схватил ее за ногу, а потом буквально вырвал зубами кусок мяса и начал целеустремленно его жевать. Какой-то еще мужик заехал портфелем по башке ближайшего террориста, но в его руку тут же вцепился его сосед. Брызнула кровь.
Это вообще, блядь, возможно?
- Огонь на поражение! Ну, дятлы!
Застрочили автоматные очереди. Человекоподобные фигуры, пытающиеся взобраться на платформу, с шумом рухнули обратно. Впрочем, напирающую из тоннеля толпу все это никак не озаботило.
- Пулемет! Где пулемет? - орал кто-то из солдат.
- Он сверху нужен. Не останавливать огонь.
Кто-то из солдат метнул гранату, и бесформенные фигуры закувыркались над станцией. Причем далеко не все из них затихли - отдельные твари поднимались на колени и начинали рычать.
- Коля, я…
- Валим!
Коля выхватил из ближайшей палатки военных первый попавшийся камуфляжный рюкзак и стремительно припустил в обратную сторону - в сторону станции Победы. Майя, взвизгивая, ловко прыгала за ним следом. Все остальные на станции смешались в непонятную цветную массу - кто-то кричал от страха, кто-то просто упал и не мог подняться, началась та самая пресловутая давка, от которой всех оберегал седой офицер.
А сзади уже сплошным потоком неслись выстрелы, мат и совершенно непередаваемые словами вопли. Эти уебища, кем бы они не были, продолжали вываливаться из тоннеля и радостно встречать весь этот неожиданный праздник звуков, цветов и криков.
Коля еще разок обернулся.
Военные стояли плотной стеной и поливали огнем вход в тоннель - человеческая волна пока еще отступала под градом пуль, но что-то начинало подсказывать Коле, что, в отличие от этих самых пуль, волна была вполне себе бесконечной. Да и что волна эта была не совсем человеческой.
- Что это за уебища? - спросила Майя, больно вцепившись ногтями ему в плечо.
- Лучше и не скажешь. Бежим отсюда.
А военные продолжали стрелять.
- Продолжать огонь! - офицер бросился обратно по лестнице, - Снимайте пулемет!
- Что?
- Снимайте пулемет, я сказал. Нет никого наверху, они в тоннелях.
Солдаты заметно занервничали и стали разбирать свою затейливую конструкцию. Офицер же, прыгая через ступеньки, забрался обратно ко входу, где стояли растерянные охранники метро.
- Вырубай ток.
- Что? - удивился охранник.
- Вырубай, сука, ток, - офицер направил на него пистолет, - Надо выводить людей на Победу.
- Что?
- Вырубай, я сказал, - военный для острастки шмальнул куда-то в потолок.
За его спиной глухо загремел пулемет - значит, еще можно было что-то изменить:
- Руслан! - прокричал офицер в трубку полевого телефона.
- Да, товарищ… - испуганно ответил солдат с другой стороны станции.
- Хуярищ. Эти уебины здесь, гаси всех подозрительных. Людей - на пути, пусть бегут к Площади победы.
- Но…
- Никаких “но”. Выводишь людей, сам за ними. К херам вход, они не снаружи, твою мать. Они внутри.
- Блядь… - в ухо офицера ударил резкий хлопок, когда трубку на той стороне швырнули наземь.
Ну и черт с ним, главное, что Руслан его понял.
- Часовые, за мной. Идем вниз.
- Что там? - спросил испуганный солдат.
- Конец, мать его, света.
Коля успешно добежал до выхода из станции и остановился. Вокруг него продолжали беспорядочно бегать люди, а сверху, с лестницы, смотрел солдат, нервно осматривающий окрестности:
- В тоннель! Всем бежать на Площадь победы!
- Он ебнулся? - закричала Майя.
И тут на станции погас свет.
Когда Тимур проснулся, он не знал. Но солнышко уже было высоко и стремительно согревало застывший за ночь город. Собственно, он не помнил, и как заснул, и вообще не знал, что в подобной ситуации это возможно.
Но вот на тебе.
Перед сном, когда уже стемнело, он рассматривал окна соседних домов. Многие зажглись, и в них часто мелькали пугливые тени, выглядывая сквозь приоткрытые шторы. И царила тишина, которой город, кажется, вообще никогда не знал. Ни звуки далеких моторов, ни редкие выкрики, даже сами уебища, разгуливая по площади, решили сохранять молчание.
Люда посапывала, уткнувшись ему в плечо, а чувак из соседней кабинки вполголоса рассуждал сам с собой, как бы ему спуститься на землю. Особенного энтузиазма в его голосе не чувствовалось, но все пассажиры колеса, невольно на нем запертые, так или иначе понимали, что бесконечно так продолжаться не может. Тимур сам оценивающе посмотрел на выглядящие на редкость скользкими и ненадежными спицы колеса, и на раму, к которой они крепились.
Нет, ну чисто теоретически по ним можно было как-то слезть, но…
- Тимур?
- Доброе утро, Люда.
Девушка с недоверием посмотрела вниз и обреченно вздохнула:
- Значит, мне не приснилось.
- Нет. С чего бы тебе такое выдумывать.
- И правда, - улыбнулась Люда.
На крыше одного из домов кто-то бродил, но рассмотреть, кто, не было возможности. На площади же все было по старому - успокоившиеся твари, скорее всего, тоже наслаждающиеся небывалой тишиной, мерно бродили кругами. Иногда кто-то из них падал, что вызывало всеобщее оживление, но ненадолго.
Где-то на горизонте клубился черный дым - Тимур насчитал минимум пять пожаров. Сами по себе они не выглядели чем-то странным в текущей ситуации, но раз их никто не тушит… Где милиция? Военные? Те же пожарники? Где стрельба на окраинах города, хоть какие-то признаки жизни?
- Знаешь, когда я хотела, чтобы у нас с тобой все было, как в кино, я не такое кино имела в виду.
- Так и знал, что это ты виновата, - шутливо погрозил подруге Тимур, - Уточнять надо.
- Ну извини. В следующий раз обязательно уточню.
- Не, в пизду это, - сосед Тимура отщелкнул крепления и молодецки поплевал на ладони, - Надо валить отсюда.
- В смысле, валить? - спросил Юра этажом ниже.
- Я, пацаны, короче, сейчас слезу вниз.
- Ты ебанулся?
- Не. Я ж монтажник, хуле нам. А потом запущу колесо.
- Ты ебанулся? - занервничали уже штук пять кабинок, до кого донеслись его слова.
- Так что кто будет внизу - бегом отсюда к такой-то матери.
- Я не хочу вниз, - нервно выкрикнул кто-то.
Тимур же просто смотрел на храбреца, поглаживая волосы Люды.
- Ну как хотите, можете здесь с голоду подыхать, - улыбнулся парень.
Его подруга все еще никак не реагировала на происходящее, только раздраженно хмурила брови и ерзала на сиденье.
- Он странный, - прошептала Люда.
- Есть такое. Но в чем-то он прав, воды у нас нет, еды нет…
- А где все остальные?
- Я же говорю, солнышко, - улыбнулся Тимур, - надо было кино точнее называть.
В кромешной темноте блестели только далекие фонари солдат да вспышки автоматных выстрелов. Коля спрыгнул на пути и шепотом позвал Майю.
- Ты что, дурак?
- Уходить надо, Май. Света нет, можно спокойно на рельсы.
Майя забурчала что-то про себя, но все-таки прыгнула следом. Спотыкаясь на неровной поверхности, они проковыляли метров сто, и Коля остановился:
- Подожди.
- Что?
Коля включил телефон и посветил в рюкзак, который утащил у военных. Консервы какие-то, кажется, еще аптечка, непонятные коробки… О, фонарь. Здоровый, металлический. Выглядит прочным.
Майя от неожиданности ойкнула, а Коля радостно помахал находкой:
- Живем. Теперь давай в темпе, надо до следующей станции дойти.
Некоторое время они двигались молча. Сзади слышались шаги и иногда блестели экранчики телефонов - видимо, светлая идея идти на следующую станцию посетила не только нашу пару.
- А дальше что, Коль?
- На Победе тоже должны быть военные.
- Что-то у этих ничего не получилось.
- Ну должны же они что-то придумать, Май. Я слышал, на случай ядерной войны…
- Опять ты со своей ядерной войной.
- Нет, я серьезно. На случай войны в метро такие толстые ворота стоят, которые тоннели закрывают. Может, они закроются…
- И? - испугалась Майя.
- И я очень хотел бы тогда стоять с ТОЙ стороны от них. Давай быстрее, Май.
За их спиной все еще гремели выстрелы. В темноте было намного сложнее разбираться, кто перед тобой - живой человек или ополоумевшее уебище. Седой офицер, собственно, и не собирался разбираться. Дальше, в этой темноте, кричали люди, а прямо перед ним по умолчанию были только одни враги:
- Продолжать огонь!
- Чем?
- Петров, где боеприпасы?
- Там, наверху…
- Какого, блядь, хуя они там, наверху?
- Приказ же…
- Я тут даю приказы. Срочно все сюда, что есть. Бери своих и бегом!
- Так точно, товарищ генерал.
Кто-то метнул еще одну гранату, снова заложило уши, вопли уебищ стали яростнее и, кажется, раздраженнее. Сам генерал тоже с трудом понимал, что именно происходит, и в версию про террористов верил не больше, чем все вокруг. Вернее, если это и были террористы, то биологические. Или что-то в этом роде. Но кое-что уже успел понять.
Это явно были не люди. Какие-то мутанты из плохого кино. И стрелять им надо было в голову - даже целая пулеметная очередь в грудь могла их только отбросить и покалечить, но не убить. А еще центр опять молчал. А так как поводов для этого там было немного, то сам собой напрашивался худший вариант:
- Пулемет пустой!
- Блядь… Петров!
- Бегу!
Несколько уебищ ворвались в лучи фонарей, и одно из них сразу же набросилось на ближайшего солдата. Тот наотмашь съездил ему прикладом по лицу и, на удивление, снес половину черепа. Безвольное тело тут же покатилось по лестнице обратно в темноту.
- Цел, солдат?
- Да, только царапина.
- Держаться! Не отступаем!
Петров наконец притащил ящик и принялся раздавать во все стороны магазины. Пулеметчики, матерясь, заправляли новую ленту. Жахнули сразу две гранаты.
Генерал, похлопав по плечу ближайшего солдата, бросился наверх. В трубке рации сперва не отвечали, но потом незнакомый задыхающийся голос все же крикнул:
- Да?
Поборов в себе желание срифмовать, седой холодно отчеканил:
- Капитан Чернов?
- Никак нет, товарищ генерал. Капитан занят.
- Что там у вас?
- Эвакуируем гражданских. Уходят в тоннель.
- Долго там еще?
- Хз… То есть, не знаю…
- Ясно, я понял. Поторопитесь. Когда закончите, пусть Руслан радирует.
- Вас понял.
Обернувшись обратно к лестнице, генерал успел сделать несколько шагов и тут же остановился, будто налетев на невидимую стену.
Смельчак аккуратно полз по спице колеса обозрения - угол был не такой уж и большой и, оседлав ее, он довольно уверенно скользил к центру. Все несогласные с этим сумасшедшим планом уже даже перестали материться - в любом случае они банально никак не могли повлиять на это решение и на действия оставшегося безымянным парня.
Дольше всех ворчал тот самый Юра, но и он в конце смирился. Лучшее, на что они могли рассчитывать - это набить морду смельчаку уже внизу, после того, как его дурацкий план будет реализован. Если, конечно, он не разобьется в лепешку в процессе.
У подножия колеса все еще кругами ползал Петрович. Большинство других уебищ давно расползлись куда-то дальше, кто в глубину парка, кто решил включиться в безумный хоровод вокруг памятника. Петрович же, верный себе и после смерти, продолжал оставаться на месте работы даже в первый день своего заслуженного отпуска, пусть и периодически горестно подвывал по этому поводу.
- Смотри, дополз, - без каких-то эмоций заметила Люда.
- Ага.
Смельчак посидел немного в центре колеса, переводя дыхание, а потом начал спускаться вниз. Это была задача посложнее - почти вертикально стоящие опоры не очень предназначались для таких упражнений, и приходилось напрягать все, что было, чтобы скользить аккуратно и медленно. Поперечные перекладины, хотя и должны были облегчать спуск, на самом деле больше мешали. Отдохнуть на них было невозможно, а вот просто обнять столб и заскользить вниз они не позволяли.
Практически все колесо с интересом следило за развитием событий, только недовольная спутница смельчака отстраненно смотрела в небо и продолжала неистово хмуриться.
И вдруг парень сорвался. Ударившись по пути об одну из перекладин, он звучно шмякнулся о землю.
- Бля, - хором воскликнули Тимур и Люда.
Смельчак, впрочем, воскликнул то же самое. Быстро поднявшись на четвереньки, он тряс головой и пытался прийти в себя. Но кроме колеса, за этим приключением наблюдал Петрович. Недовольно хрюкнув, он резво пополз в сторону нарушителя.
- Давай, братан! - не удержался Юра.
Это вызвало реакцию - вой раздался со стороны набережной.
- Да тихо ты, - посыпалось со всех сторон.
А смельчак наконец-то сел и отдышался. Правая его нога была неестественно изогнута, и, кажется, они с Петровичем сейчас находились в одной весовой категории.
…до вокзала. Я знаю, это будет звучать цинично, но каждый человек между нами и этими уебищами купит нам время.
Майя молча слушала.
- Я не знаю, что они там собрали на вокзале, но подумай сама. Там поезда, автобусы. Оттуда нас могут куда-то вывезти. Так что нужно быстро топать в ту сторону.
- Ты прав, это цинично.
- Ну извини, зай.
- Я тебе говорила не называть меня так.
- Прости.
- Дай я рюкзак понесу, ты вперед веди…
- Да он не тяжелый.
- Тяжелый. Ты лучше под ноги смотри, я не хочу споткнуться, у меня ж каблуки.
Коля молча отдал Майе рюкзак и постарался максимально осветить путь впереди. Фонарик был хороший - и свет давал приличный, и при случае им можно было кому-то съездить по лбу. В тоннелях же было пусто и тихо - только сзади все еще мигали вспышки включаемых телефонов и гомонили приглушенные голоса.
Станцию они уже не видели и не слышали. Как и солдаты уже больше не слышали ничего, кроме криков и визгов наседающих уебищ.
Генерал молча смотрел на то, что разворачивалось перед ним. Его же собственные люди вцепились друг другу в глотки - одни кричали и матерились, вторые страшно хохотали и похрюкивали. Растерянный пулеметчик прекратил стрелять и только крутил головой. Лучи фонарей выхватывали из темноты отдельные эпизоды рукопашной схватки - генерал достал пистолет.
- Михалыч, это Руслан! - вполголоса проскрипела валяющаяся на полу трубка, - Мы уходим! Эвакуация закончилась!
Генерал сбросил с себя оцепенение:
- Всем назад! На баррикады! - и открыл огонь по тем солдатам, которые слишком походили на уебищ.
Смельчак ударил Петровича по лицу здоровой ногой. Голова уебища отскочила назад, и оно зашлось обиженным воем, на который тут же ответили бегущие со всех сторон твари. Парень растерянно посмотрел по сторонам, ненадолго задержался на пульте управления аттракционом, а потом злобно уставился вверх, где все так же недовольно и молчаливо сидела его подруга:
- Да пошла ты на хуй, пизда тупая.
Неизвестно, что именно повредил Петровичу парень своим ударом, но тот перестал ползать, а только все громче орал. Любое живое существо уже бы сорвало связки и не могло бы даже шептать, но этому было все нипочем. Впрочем, учитывая состояние мужчины, никто и не сомневался, что он мертв. Просто, кажется, покинув одно состояние, он не дошел до второго. И застрял где-то вот тут, у подножия колеса обозрения, между небом и землей, между жизнью и смертью.
Добрый десяток фигур вылетел из парка и налетел на смельчака. На его страшные крики уже среагировали участники хоровода на площади - и разом, как по команде, метнулись в парк. Завизжал кто-то из нижних кабинок, не сдерживаясь, матерился Юра, да и вообще весь аттракцион превратился в растревоженный улей.
- Тут слишком громко, - прошептала Люда.
Тимур ничего не ответил, а только крепче ее обнял.
- Это Площадь Победы?
- Да, наверное.
На станции никого не было. Коля на секунду задумался, а потом вполголоса позвал:
- Есть кто?
Тишина. На самом деле, это его больше успокоило. Встретиться с тишиной было не так страшно, как с этими… Кем бы они не были.
- И что дальше?
- Идем, что еще. Поезда ходить без света не будут, надо пешком добраться до вокзала. Иначе, ты сама видела.
Майя нахмурилась и половчее приладила рюкзак. из тоннеля за ее спиной впервые стали раздаваться крики боли и матерщина. Кажется, уебища начинали догонять.
Пулеметчик, даже не пытаясь развернуть какую-то треногу, просто плашмя обрушил свое орудие на заграждения и выдал длинную очередь. Фигуры в камуфляже сбросило обратно на лестницу, и они исчезли где-то внизу.
- Товарищ генерал…
- Отставить! Никто не должен пройти лестницу, все понятно?
- Товарищ…
- Это не они уже, ты что, слепой, блядь? Это уебища эти. Целься в головы.
Энтузиазм уебищ, казалось, иссяк. Какое-то отдаленное ворчание и редкие всхлипы доносились из сплошной черноты станции, но штурмовать позиции солдат пока никто не собирался.
- Раненые есть?
- Есть…
- Укусы, царапины?
Никто не ответил.
- Я спрашиваю, укусы, царапины?
- Е… Есть… - испуганно ответил кто-то.
- Бойцы, укушенный этими тварями… Вы понимаете?
- Понимаю, - буркнул пулеметчик.
Пара саперов переглянулись и с опаской посмотрели на молодого солдата, который с побелевшим лицом стрелял глазами во все стороны.
- Тебя как зовут, боец? - неожиданно мягко спросил генерал.
- Ви… Витя…
- Ты же понимаешь, Витек?
Витя ничего не ответил, только уронил автомат и закрыл лицо руками. На его левом предплечье и правда было видно рваную рану, похожую на укус:
- Давайте быстро, товарищ генерал, - добавил он дрожащим голосом.
Все и правда случилось быстро.
На крики Петровича сбегалось все больше тварей. А сам оператор аттракциона, потеряв возможность двигаться, превратился в лежачую сирену. Уебища как-то даже раздраженно ворчали, но все-таки со временем бросались на его крики, будто не могли устоять перед этим шумом, хотя и не хотели никуда уходить. Тела налетали друг на друга, переворачивались и падали. Пирамида у подножия колеса обозрения росла.
- Матерь божья, - прошептал Юра.
Пирамида доросла до нижних кабинок, и та, что уцелела, превратилась в очередной кровавый театр. Тимур только нервно сглотнул. Воодушевленная новой порцией истошных криков, толпа уебищ продолжила бесноваться. И с самого ее дна продолжал голосить Петрович, погребенный под сотнями тел.
- Сколько же их, Тим…
- Не смотри вниз, Люд.
- Сколько же их…
- Люда, закрой глаза. Внимательно слушай.
- Тимур?
- Слушай, солнышко. Помнишь, как мы на море ездили? Синее небо - как твои глаза, синее до самого горизонта. Теплое, мягкое. Помнишь?
- Помню.
- Слева дорога. Большая, пыльная. Там едут автобусы, но их почти не слышно. Потому что кричат чайки. Чайки большие, наглые, жирные. На секунду отвернешься - что угодно утащат. Но нам только смешно, ведь они так потешно прыгают по песку…
- Тим…
- Не отвлекайся, Люда. Видишь?
- Вижу…
Нечеловеческая пирамида достигла третьего уровня кабинок.
- Наверное, все уже ушли дальше.
- Откуда ты знаешь?
- Ну, нас никто не пытается сожрать. Значит, здесь не было этих уебищ.
Майя пожала плечами: с такой логикой было сложно спорить.
- Ну, еще две станции…
- Ты издеваешься?
- Май, ну а что еще делать?
Внезапно Коля остановился и посветил фонарем назад.
- Что там?
- Тихо там.
И правда, уже давно не слышалось ни голосов, ни редких выстрелов. Не мигали телефоны, никто не пытался подсветить себе дорогу.
- Мне это не нравится, - заметила Майя.
- Мне тоже.
С другой стороны, было тихо. Рев уебищ можно было, наверняка, за полгорода услышать. Но…
- Нам надо идти быстро, - Майя потихоньку выскользнула из туфель и поморщилась. Без каблуков было, конечно, удобнее, но все равно неприятно. К счастью, в метро не сыпали щебень между рельсами.
- Думаю, ты права, - Коля посветил во все стороны, - Только тихо и аккуратно. Кто будет шуметь…
- Станет завтраком.
- В принципе, да.
- Дай, я фонарь подержу.
- А?
- Ты устал, я вижу. Дай мне фонарь. Иди сзади и слушай.
- Да не устал я…
- Кого ты обманывать собрался?
Коля немного подумал, а потом протянул жене фонарь.
- …а на горизонте лес. Там еще железная дорога, кажется, и постоянно гремит. Даже интересно.
- А ты ракушку нашел, и бегал как дурак, всем показывал.
- А потом мы вместе их искали. Их там много оказались: белые, блестящие, смешные.
- И шумят.
- Да, к уху приложить - и шумят. А вечером, когда солнышко садилось…
Пирамида внизу продолжала расти. Отдельные скрюченные пальцы уже пытались дотянуться до ботинок тех, кто находился на следующем уровне. И их испуганные визги только раззадоривали уебищ.
Вдруг фонарь погас. Коля сделал несколько осторожных шагов и остановился:
- Майя?
Та не ответила, только легкий шорох босых ног позволял заподозрить, что она где-то рядом.
- Май?
Коля несколько раз повторил ее имя, но так ничего и не услышал. Боясь кричать слишком громко, он облокотился на стену и вытер пот. Кажется, сзади, из тоннеля, он что-то услышал. Ну, или ему показалось. Все равно пробил холодный пот, и мужчина жалобно повторил:
- Майя?
Фонарь зажегся. Вдали, метров сто отсюда. И, судя по судорожным дерганиям, его жена активно бежала вперед.
- Майя…
“Я знаю, это будет звучать цинично, но каждый человек между нами и этими уебищами купит нам время.”
Кажется, она приняла его слова слишком близко к сердцу. Черт, да она и рюкзак у него отобрала, как же…
- Майя! - заорал в панике Коля, и на сей раз ему ответили.
Хлюпающим ворчанием откуда-то из-за спины.
- …и цветы. Большие, розовые. Целое поле.
- Пионы.
- Качаются, убаюкивают…
Тимур приподнял свой ограничитель, не дающий упасть с сидения кабинки.
- Ты говорила, что не надо, а я все-таки сорвал охапку. И ничего не случилось.
- Дурак ты…
- Так, как ты любишь, солнышко.
Его голос убаюкивал и даже почти заглушал дикие вопли снизу. Петрович все еще заходился в крике, но теперь был лишь одной нотой из большого цельного произведения. Обнаружив столько всего интересного, уебища продолжали стекаться к колесу, и упрямо карабкались друг по другу, угрожая покорить еще один этаж этого хлипкого убежища.
- И вот этот букет пионов…
- …прямо на пороге ей вручил, а еще замуж позвал.
Коля злобно ухмыльнулся и продолжил на ощупь пробираться через шпалы:
- И солнце такое, что аж слепит. А она кулачок прикусила, на глазах слезы, и - “давай подождем”. Подождем, понимаешь?
На бормотание Коли откликнулись из темноты, но как-то вяло, без энтузиазма.
- Мы тогда еще…
- …отправились туда сами, без гида. Чуть не заблудились, но зато как хорошо было.
- А тот псих с ножом…
- Ой, Люд, сколько тех психов, а сколько нас, - Тимур поднял вверх ограничитель и у своей подруги. Та только крепче прижалась к нему, не открывая глаз.
- Зато такого неба мы никогда не видели…
- …здоровенная луна такая, на полнеба. И звезды, какие же звезды…
Коля споткнулся и упал. Не удержавшись, громко чертыхнулся, и за спиной заорали уже довольно активно:
- Хорошо нам было, Майя, и потом тоже. Кота того взяли из деревни - помнишь, хозяин же умер у него, так куда еще. Хороший кот, рыжий, толстый… Ты тогда еще так смеялась, - всхлипнул Коля, - Середина лета на дворе, ночь, все спят, а ты смеешься и таскаешь этого кота, как черт пойми что. А дома с утра…
- …мы вышли на балкон, и помнишь, радуга.
- Помню.
- Еб вашу сраку, - вклинился в историю испуганный Юра парой кабинок ниже, - Что они творят?
- Мы желание загадали.
- Чтобы как в кино.
- Как в сказке.
- И умерли в один день, - прошептала ему на ухо Люда.
Крепко, до боли ее обняв, Тимур оттолкнулся от сидения, и два тела полетели вниз, на асфальт. После глухого звука удара Петрович вдруг заткнулся. Но остальных это не могло остановить.
- Да блядь, - обиженно выкрикнул Юра, - Что за…
- …хуйня.
Коля присел на рельс и утер лоб. Он этого не знал, но находился сейчас где-то в районе парка Горького. Впереди у него исчезли даже последние намеки на слабый свет фонаря, сзади же начинало крепчать совершенно недружелюбное ворчание.
Пожалуй, Майя была права. Доверять в наше время решительно никому нельзя.
Мужчина снова потер лоб. Щеку ему буквально обожгло чьим-то дыханием.
Больше он ничего подумать не успел.
Текущий рейтинг: 69/100 (На основе 9 мнений)
