(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Картон
Далеко не все книги создаются, чтобы их читали.
Многие нужны, скорее, чтобы потешить самолюбие их авторов, готовых платить за публикацию. Или для того, чтобы служить универсальным подарком для не слишком приятных или знакомых людей, если лень придумывать что-нибудь более подходящее для них. Или же чтобы попросту забивать собой солидные лакированные книжные шкафы, создавая впечатление серьёзности и начитанности их владельца – собственно, именно ради этого Николай и оказался в этом тёмном полуподвальном помещении.
Николая никто не называл по отчеству, что, впрочем, неудивительно для парня слегка за двадцать. Отец его, тем не менее, был знаком большинству сотрудников Фирмы – заместитель Аркадия Петровича, как-никак. В общем-то, пристроить сына-студента на непыльную должность было именно его идеей. Сам Николай был только за – благо, при неплохой зарплате его реальные обязанности сводились лишь к работе ночного сторожа и выполнению мелких поручений, не требовавших особой ответственности. Таких, к примеру, как заполнить книжный шкаф в кабинете Аркадия Петровича. Содержание книг при этом в расчёт не принимались – двух-трёх иностранных языков и солидно выглядящей старой обложки вполне достаточно. Кажется, самое то для небольшого букинистического магазина. Особенно – собирающегося закрываться и распродающего товары по бросовым ценам.
Внешность продавца вполне подходила общей обстановке, царившей в подвальчике. Среди запылённых стеллажей, громоздившихся в тусклом свете затянутых окон, согбенный старик в потёртом халате, расшитом абстрактным орнаментом, смотрелся гармонично и естественно. Проскрипев пару невнятных фраз, он скрылся в тени . Что же, не удивительно, что при таком отношении к клиентам магазинчик закрывается. Николая, впрочем, такой приём нисколько не смутил, и он решительно двинулся к полкам. Наугад выбрав стеллаж, принялся осматривать книги.
Книги были весьма примечательны.
Каждая из них была снабжена небольшой картонной биркой с загадочным номером, ценой и чем-то вроде краткой аннотации. Казалось, книги расставлены без всякой системы – толстые талмуды соседствуют с кипами журналов, кожаные переплёты – с глянцевыми обложками. Наметив взглядом наиболее перспективные корешки, Николай приготовился наполнять баулы.
Тяжёлая книга с обложкой, окованной слегка проржавевшим металлом, скрепляемым парой цепочек, отправилась на самое дно. На бирке на месте пояснения красовалась расплывчатая фраза: «В этой книге сокрыт истинный дух французской революции!», и почему-то была пририсована гильотина. Николай усмехнулся про себя, думая, что шеф вряд ли оценит подкол, и напомнил себе на всякий случай снять бирки с купленных книг. Сверху последовала книга в строгом чёрном переплёте без названия, которую бирка предлагала воспринимать как «Also sprach Zarathustra», однако Николай сильно сомневался, что Ницше пользовался при её написании что-то вроде арабской вязи. Пара книг, судя по одинаковым кожаным переплётам принадлежащих к одному изданию, выделялись отсутствием бирки, и, кажется, были написаны на итальянском. Пробежавшись глазами по ветхой титульной странице, Николай обратил внимание на странный цвет чернил – должно быть, они выцвели и стали коричнево-красноватыми, слегка напоминая запёкшуюся кровь. Ничего, уж в чём Николай не сомневался, так это в том, что Аркадий Петрович не будет открывать ничего из купленного сегодня. Усмехнувшись своей мысли, юноша отправил к прочим книгам совершенно чистую записную книжку, впрочем, по уверениям бирки, скрывающую на своих страницах одну небезызвестную мангу. А вот книгу с кожаной обложкой в виде гротескного кричащего лица Николай, подумав, решил не брать – слишком палиться тоже не хотелось. Ещё одна книга в потёртом переплёте отправилась обратно – Николаю показалось, что её страницы испачканы в какой-то дурно пахнущей слизи, а за антисанитарию его по головке не погладят. А вот толстая книга на английском, подписанная как собственность то ли Массачусетского, то ли Вискитоникского института, вполне внушала уважение. Последней в сумку отправился лежащий под стеклянным колпаком труд некого немецкого учёного, который, если верить бирке, был самой настоящей библиографической редкостью – якобы, почти весь первый тираж был сожжён на костре за «еретическое» название «Библия природы». Впрочем, закончить книгу автор явно не успел – примерно треть страниц была чиста.
Словно почувствовав готовность клиента расплатиться, словно бы из ниоткуда появился продавец. Даже не взглянув на баул, он проскрипел приятно удивившую Николая цену – должно быть, наблюдал за процессом выбора книг через камеры. Потом старик одобрительно и слегка насмешливо взглянул на Николая, и еле заметно изогнул пергаментно-жёлтые губы в подобии улыбки.
- Вы не пожалеете о своём выборе. Никто из клиентов ещё не жаловался, - с некоторой гордостью заявил он.
Николай вежливо улыбнулся, повесил баул на плечо и вышел на неожиданно яркий дневной свет.
Район, где располагался книжный магазин, был знаком Николаю довольно скверно, а тяжёлая сумка заставляла любой путь казаться длиннее. Неудивительно, что несколько поворотов спустя Николай понял, что идёт куда-то не туда. Прикинув правильное направление, он свернул в переулок и чуть не налетел на стоящий прямо на улице небольшой столик с книгами. Сидящий за ним молодой человек выглядел не лучшим образом – лихорадочный румянец и круги под глазами, как от многодневного запоя. Впрочем, книги смогли привлечь внимание Николая – он как раз думал, что несколько невыразительно-серьёзных советских обложек неплохо дополнят добытую им сегодня коллекцию.
- Сколько? – коротко спросил он, поднимая случайно выбранную книгу с интригующим названием «Завтрашний завод».
- Все – по 362 рубля, - последовал безразличный ответ.
Николай не был склонен удивляться по пустякам, так что, не придавая особого значения необычайной точности ценника, сгрёб полдесятка книг в баул и бросил равнодушному продавцу несколько смятых купюр.
Работа ночного сторожа не слишком обременительна. Длинная ночь позволяла Николаю спокойно заниматься своими делами – смотреть фильмы, красить миниатюры для варгеймов, порою даже готовиться к экзаменам за одну ночь, а долгие лекционные пары вполне позволяли наверстать упущенный сон. Не обходил Николай вниманием и книги – в том числе, пару раз от скуки он листал и те, которые пылились в кабинете Аркадия Петровича, благо, ключи от всех помещений у него были. Впрочем, спокойно рассмотреть многие книги так и не удалось – обычно что-то быстро отрывало Николая от этого занятия. Пару раз по странному совпадению в здании отрубало электричество, иногда появлялся тяжёлый солоноватый запах, а один раз даже прорвало канализацию и затопило туалет дурно пахнущей массой.
Ещё одна странность была связана с «Библией природы» - Николай с удивлением заметил в ней гравюры, изображающие строение насекомых, которые раньше как-то пропустил, а чистых листов стало как будто меньше, зато на некоторых страницах бумага чернела и съёживалась, будто кто-то держал книгу над зажигалкой. Впрочем, человеческая психика – удивительная вещь, и странности, если они не важны для человека лично, обычно задвигаются куда-то на задворки сознания.
А у Николая была стабильная психика.
Книга «Завтрашний завод» оказалась по-своему примечательна. Начнём с того, что, видимо, она никогда не издавалась в таком виде: первые страницы, как и положено, имели знак типографии, но с началом текста страницы менялись на явно самиздатовские, по-видимому, умело подшитые к обложке книги. Стиль тоже намекал на самиздат – несмотря на необычные моменты – например, то, что всё повествование описывалось исключительно в будущем времени, текст был чистой, беспримесной графоманией. Содержание оказалась весьма чернушным – и на удивление похожим на окружающую Николая реальность, вплоть до имён персонажей. Можно сказать, что это был своего рода производственный роман с на удивление картонными персонажами – директором-вором, думающим только о любовницах, его заместителе, подстраивающем каверзы чтобы подсидеть начальника, рабочими, которые с подначки второго и попустительства первого разобрали половину станков на металлолом, и главным героем, примечательным, как вишенка на мусорном баке, ещё молодым, но уже спивающимся сторожем.
Николай не смог осилить больше десяти страниц.
Впрочем, и не пытался.
Изменения происходили незаметно.
Началось всё с малого – с лёгкого запаха гари, иногда появлявшийся у книжного шкафа. Но проводка была исправной, и к этому постепенно все привыкли.
Потом в кабинете Аркадия Петровича портрет с характерной лысиной неизвестным образом сменился на портрет с характерными бровями. Сам Аркадий Петрович изменился тоже – куда-то делось его всегдашнее добродушие, он стал скрытен и мнителен.
А ещё он начал пить кофе. Литрами. По крайней мере, если судить по тому, как часто под этим предлогом он вызывал в свой кабинет секретаршу, так же неожиданно переставшую ехидно, но беззлобно подтрунивать над остальными сотрудниками и плести фенечки, но пристрастившуюся к шоколаду, которого раньше на дух не переносила.
Впрочем, людям свойственно меняться, и ничего необычного в этом никто не видел.
Николай стал по ночам иногда замечать краем глаза нечёткую фигуру в старомодной одежде, и слышать скрип пера. А когда во время вечернего обхода он услышал, что кто-то каким-то булькающим голосом поёт «Марсельезу», он всерьёз задумался о своей психике. Именно тогда он начал пить по ночам. Как-то незаметно поменялась и сфера его интересов – просто в какой-то момент ему пришла мысль, что коллекционная фигурка Криштиану Роналду будет смотреться очень выигрышно на фоне его нелепых солдатиков. Собственно, есть ли ответ, когда именно от прежней личности человека не остаётся ничего, кроме имени? Казалось, ещё вчера ты ходил на пересдачи, а сегодня зачем-то, по непонятным тебе самому причинам, украл у одной из сотрудниц степлер.
Через два месяца от Николая Семёновича мало что останется. Когда во время очередного ночного запоя его разбудит гул пламени и полный отчаянья крик «Meine Manuskripte!», это будет почти что избавлением. А ещё через неделю, ещё не оправившуюся от пожара, внезапно распространившегося от книжного шкафа в кабинете Аркадия Петровича, Фирму окончательно добьёт финансовая проверка. Директор сбежит с любовницей и наворованными деньгами в ближнее зарубежье, активы Фирмы перейдут к его заместителю, а чудом выживший, но окончательно спившийся Николай Семёнович пойдёт продавать спасённые им книги ради очередной бутылки палёной водки.
И круг замкнётся.
Текущий рейтинг: 51/100 (На основе 28 мнений)
