Приблизительное время на прочтение: 18 мин

Упавшая корона

Материал из Мракопедии
Перейти к: навигация, поиск
Pero.png
Эта история была написана участником Мракопедии ytth. Пожалуйста, не забудьте указать источник при использовании.
Talking-skeleton-3.png
Обсуждение этой статьи как минимум не менее интересно, чем её основное содержимое.
I


В одном из офисов российского города-миллионника сидели трое. Михаил — образованный брюнет среднего роста и средних лет, подлинно русской наружности. Как и всякий детектив, перешёл из внутренних органов, — налоговой полиции, — и в работе пользовался связями.

Парень по прозвищу Мороз. Дорого, но безвкусно одетый в классику — правая рука Михаила. Мороз, несмотря на внешность, говорил без акцента и имел культурный склад русского человека. Своё прозвище он получил, на спор выпив стакан незамерзайки, которой пользовался полжизни. Он утверждал: "Никакого метанола здесь нет! Даже написано!". Когда Мороз потерял сознание, стало ясно, что он ошибался. Наступила тишина, и тогда кто-то проронил: "опа... замёрз...". Мороза спасли. В шкафу было полно водки, фактического противоядия, а скорая приехала минут за десять. Навредило ли это его умственным способностям — неизвестно.

И Саша — студент, окончивший журналистский факультет. Как и многие, потерявший себя после выпуска. Он пришёл на собеседование по рекомендации. Глаженные джинсы, выцветшая клетчатая рубашка, броские часы из перехода и практичные, удобные ботинки. Саша будто сошёл с рекламы языковых курсов. Выделяли его только яркие, проницательнейшие голубые глаза и волосы; настолько светлые, что они слепили на солнце. Ребята сидели давно и привыкли друг к другу — шёл пятый час знакомства. Саша уже ощущал причастность, чувствовал себя помощником детектива. И прошло бы за беседой ещё, наверно, столько же времени, если бы не телефонный звонок.

Михаил взял трубку.

— Привет... На работе... Прости?.. Хорошо, 15 минут.

— Ребят, — сказал он, сложив служебный телефон, — собирайтесь.

— Что такое? — спросил Саша.

— Это Майк. — Михаил обратился к Морозу

Михаил показал Саше, что он идёт с ними, и все трое стали неспешно собираться: Саша расправлял замятый подол рубашки, Михаил складывал бумаги.

— А кто такой Майк? Это твой информатор? — спросил Саша.

— Деньги здесь не участвуют.

— А что за имя такое?

— Саня, это уже неприлично. — встрял Мороз.

— Это псевдоним. — параллельно ответил Михаил.

— О, псевдоним...

Скоро все трое вышли из здания. В жилой двор заезжала старая, совершенно неприглядная иномарка-универсал вишнёвого цвета со ржавчиной на сколах; заехав, она развернулась ко въезду и остановилась.

— Пошли. — сказал Михаил, выбросив непотушенную сигарету.

— Это Майк? — спросил Саша полушёпотом у Мороза.

— Он самый.

— А что, он уже на пенсии?

Мороз промолчал.

Саша сел позади водительского сидения, Мороз рядом с ним.

— Здравствуй. — сказал Майк

— Привет. — Михаил пожал ему руку, — Третий — это Александр. Его паспорт и информация у тебя.

— Что?! — возник Саша. — В каком смысле? Какая информация?!

— Саш, обожди...

— Ты кому-то отдал мои документы?!

— Скоро вернём. Это временная мера. С твоими документами ничего не случится.

— Я серьёзно говорю! Где мой паспорт?!

— У службы безопасности. — спокойно ответил Михаил.

— Какой ещё безопасности?

— Федеральной, Саш — ФСБ. Успокойся, пожалуйста. Мы просто проверяем тебя по своим каналам.

Возмущение на лице Саши растаяло, он отнял руки от спинок передних сидений.

— Ааа... Проверяете... Ты бы так и сказал.

Майк продолжил сразу и невозмутимо:

— Запись моя. Качество какое есть. Возьми. — он передал Михаилу ручку.

— Что это?

— Диктофон. Тронусь, тогда включишь. — Майк переключил передачу.

Тонированный автомобиль выехал со двора на оживлённую улицу. Майк, не отвлекаясь от дороги, протянул Михаилу провод, идущий от магнитолы.

— Вставь к головке стержня. Он поддастся.

— Сделал.

Майк подкрутил магнитолу на среднюю громкость и что-то нажал. Из слабых колонок автомобиля потянула искажённая, но разборчивая речь. Казалось, что говорит мужской хор:

"...когда сталкиваться интересы двух очень важных человек, у меня слюна. Война — лучший стол. Нации истреблять, многие люди голодать; а у меня всё быть по расписанию — завтрак, обед prandia... num. Люди, которые таскать оружие, сбиваться. Некоторые отправлять особенно далеко, иногда лес — тогда это мой дневной рацион. "Пропали без вести" — не плен врага. Нет война — я питаться город: пьяный человек, 売春婦, таксист или, редко, что жить в доме последний или первый этаж. Я разорвать челюсти человек, иначе manibus не влезать, и manibus надо тогда в рот, там еда спагетти доставать. Потом выкручивать как wet полотенце в comedenti на живот. Собирать рассыпанный позвоночник и комкать с кожный мешок, чтобы нести и никто не знать. Иногда человек схватка — глупо. Я уже 600 лет, мои дети тоже уже. Люди умирать бесследно, человечество не знать. У дети моя дети появляться шестая manibus — мы рост... расти. Потом дети моих дети с шестая manibus умирать. И мои дети умирать. Я злой. Попадать в дом, чтобы есть, а там мёртвый человек без глаза и мозг, теперь это часто — это делать не человек, человек так не делать даже война. Я и мы страдать и умирать в схватка с ... в схватка с..."

Запись оборвалась и пошла по-новой, Майк выдернул провод. Автомобиль стоял на светофоре, в замершем салоне слышался лишь тихий гул мотора.

Молчание разбил Саша:

— И что это такое? Ребят?..

Михаил молчал.

— Это кракен. — отрезал Майк.

— Чего? Кракен?

Михаил, не отрывая взгляда от пустоты, тихо спросил:

— Почему он говорил с вами? Как он у вас оказался?

— Прости. — ответил Майк.

— Понял.

Саша облокотился на передние сидения и ждал подробностей. Михаил поднял взгляд и взял бодрее:

— Кракенов впервые обнаружили в 30-х годах, если верить документам. В великую отечественную были предприняты первые попытки их уничтожить. У кракена пять рук, но выяснилось, что ему достаточно всего две, чтобы размять тяжёлый танк как пластилин. — сказал Михаил. — Они жили и живут среди нас. Самая большая популяция — в Питере, около сорока особей. В Москве сейчас тридцать.

— Я не понимаю... Кто это такие? Они убивают людей?

— Убивают. Они нас едят. Кто они и откуда — я не знаю. Их настоящее имя тоже неизвестно. Возможно, это знает Майк, но он нам не скажет. А может, он и сам не знает. Его хрен поймёшь.

Саша молчал и слушал.

— Восемь глаз... — продолжил Михаил.

— Девять. — поправил Майк, смотря по зеркалам.

— Девять глаз и два рта, один из которых находится на животе. Представь зверушку. И всё это удовольствие размером с грузовик. Никто не видел каким образом оно использует рот на животе, но, кажется, теперь понятно.

— Размером с грузовик, и вы не можете его поймать?

— Ты его не поймаешь, он делает оригами из чего угодно. Это во-первых. А во-вторых, он может попасть в квартиру через форточку... Даже не спрашивай.

— То есть, среди нас живут неубиваемые существа, которые жрут людей, и с этим ничего нельзя сделать? — спросил Саша.

— Догадливый! — ответил Мороз.

— Два советских корпуса не смогли, и пять лет назад... — добавил Михаил.

— Миша, притормози. — Майк вмешался.

— Понял.

— Чушь... — прогудел Саша.

— Я понимаю тебя. Но у нас, похоже, проблема поважнее.

— Поважнее?!

Михаил усмехнулся, затем вздохнул и помрачнел.

— Кракены — ночной кошмар человечества. Мы просто не доросли до того, чтобы им что-то сделать. Они убивают нас, как забойных свиней. Пока что их мало и они не преследуют жестоких мотивов. Но если кракены размножатся и вдруг передумают... Нам придётся поклоняться им, как богам.

— Подожди, — перебил Саша, — а что государство говорит тем, у кого съели, скажем, ребёнка?

— Государство ничего не говорит. Пропажами людей занимается МВД, которое искренне считает, что ищет похищенных или сбежавших из дома.

— А вы откуда всё это знаете? — спросил Саша и вдруг задумался. — Подожди-ка... Куда мы едем?

— Неважно. — сказал Мороз и направил на Сашу пистолет.

— Как знал, черти...

— Сейчас всё объясню. — сказал Михаил.


II


Тем временем автомобиль выехал на трассу.

— Мороз, надень наручники и заклей рот. — приказал Майк и обратился к Михаилу. — Четвертая группа, а резус?

— Обижаешь. Минус.

— Отлично. — ответил Майк.

— Сколько всего людей? — поинтересовался Михаил.

— Сегодня шесть.

Михаил повернулся к Саше:

— Итак. Мы столкнулись с чем-то, что жрёт людей с неуёмным аппетитом. И это не кракены...

— Миш! Позволь... — перебил Мороз.

— Хорошо, давай.

— Дело такое: год назад поступила информация о нескольких смертях. Позже их подшили в серию. Убийства совершались с видным почерком — жмур на момент убийства был спящим, следов вскрытия квартиры не было, смерть наступала от повреждения мозга через глазницы; неустановленным образом убийца извлекал весь мозг.

— В новости не хочешь пойти, болван? Жмур, говорит... — заметил Михаил.

— Да подожди... Глаза к этому моменту всегда были закрыты, поэтому разорванные веки болтались типа как платок. На третьем жм... жертве стало ясно, что общество имеет дело с маньяком-гастролёром: собрали нормальных следователей, дали делу важность, и уже через день в ИВС оказался пассажир с длинными сальными патлами и грязным лицом. Он выкрикивал оскорбления, а потом даже напал на сотрудника, после чего, по слухам, несколько раз споткнулся и упал, получил разрыв селёзнки, отказ почки, ушиб мозга, печёночное кровотечение и уголовную статью. Пока эта вонючая дура беспомощно ныла за дверью, из главного управления МВД спустили информацию о свежем эпизоде в соседнем городе. Отдел занервничал. — Мороз отпил воды из бутылки. — Пресс-служба не успела даже объясниться по поводу ошибки, как на следующий день ещё один эпизод произошел на другом конце страны. И в тот же день в совершенно другом месте, за пять тысяч километров, произошло ещё два эпизода, причём в одном доме. За последующий месяц погибло двести тридцать с чем-то человек, полиция оборвала связь с журналистами. Расследование засекретили. Состояние дела стало неизвестно. Спустя полгода, по различным источникам, погибло от девяти до двенадцати тысяч людей, во всех крупных городах был введён жёлтый уровень опасности. В один из тех дней у меня умерла соседка. Я смотрел в глазок, как её квартиру взламывал знакомый с опергруппой: попав внутрь, они почти сразу же покинули подъезд. Опер не выпускал из рук рацию. Спустя минут пять прибывшие ФСБ эвакуировали весь дом, и начали жечь огнемётами вентиляцонные шахты.

Саша истошно замычал.

— Приоткрой ему там. — указал Михаил.

Мороз сорвал армированный скотч со рта Саши.

— Блять! — воскликнул Саша и размял губы, — Так ты мент, что ли?

— Бывший сотрудник полиции.

— Все вы на одно. Точно за дело тебя выперли. — Саша кивнул на наставленный пистолет.

Мороз усмехнулся.

— Это, Саша, уже не твоё дело. Твоё дело — сидеть ровно и не базарить. — Мороз закончил твёрдо и замолк. Но затем, вдруг, снова заговорил, взяв тише, повернувшись к окну — ...нападение на сотрудника полиции — это зелёный свет, но оказалось, убивать было нельзя... Вся страна следила за этим отбросом... Сразу показали на меня пальцем...

— Надо было не должности лишать, а в тюрьму годиков на десять. В обычную колонию, чтобы туристы в твоё очко потом монеты бросали.

— Михань, можно я его заклею уже?

— Обожди, Мороз.

— А причём здесь моя группа крови? Потрудитесь объяснить? Вы меня на органы собираетесь разобрать, что ли?! Куда мы едем?!

— Сказали же тебе — людей спасаем. — ответил Майк.

— А причём здесь, блять, я? Ага, стоп. Всё понятно с вами. На органы, значит. Дебилы, уроды. У меня гепатит...

— Заклеивай, — отпустил Михаил.

— Не смей, паскуда, у меня нос плохо дышит.

— Вдруг не врёт. — вмешался Майк.

— Вас понял. Не клею. — ответил Мороз.

Автомобиль остановился на пустыре, Мороз вывел Сашу и остался его сторожить. Михаил и Майк чуть отошли:

— Благодарю за службу. — сказал Майк.

— Ты знаешь.

— Разумеется. — Майк протянул ему толстый конверт.

Михаил открыл его.

— А деньги не участвуют, нет! Понятно всё... Ну ты и говно, Миша... МИША! — вдруг закричал во всю глотку Саша. — РАЗНОПОЛОВ МИХАИЛ ВАЛЕНТИНОВИЧ! УБИЙЦА! УБИВАЮТ! ПОМОГИТЕ!

Мороз повалил его на землю и заклеил ему рот.

— Всё на месте? — Майк спросил у Михаила.

— Да, пятьдесят.

— Машину забирайте. До скорого.

— Подожди. — Михаил выдержал паузу. — Ты же знаешь, я не мясник. Чисто по-человечески всё-таки это... Дай там слово, что вы не будете издеваться, что ли...

— Даю слово. — сказал Майк и пошёл к Саше.

— ...стой! — окликнул его Михаил. — На записи действительно кракен?

— Это он.

— Так и что же это такое, что их убивает? У нас есть какие-нибудь шансы?

Майк отвёл Михаила чуть подальше.

— Чёрные черви. Живут под землёй. Ночью тихо лезут в вентиляции жилых домов, и убивают людей десятками. Зачем — неизвестно. С каждым месяцем всё больше тел. Контакт с вооружёнными силами был — бесполезно. Единственное видимое решение — это столкнуть их с кракенами. Я хочу чтобы ты понял, Миша. Старшина ошибается. Двенадцать тысяч трупов — это устаревшая информация. Всё хуже.

— Твою за ногу... Насколько?

— Не сейчас.

— Ну, рад был помочь... Слушай, а почему именно четвёртая группа крови?

— Кракены мутируют в самом жизненном цикле. Появляются новые особенности, конечности. Они сами не знают, но это происходит из-за неё.

— Вот как... Не подведите!

— Добро. Никто, кроме нас, — Майк поднял руку, сжав кулак, и улыбнулся.

— Это девиз ВДВ. — посмеялся Михаил.

— ФСБ открыты для авторских споров.

Они пожали руки. Майк проверил кобуру, поднял Сашу и повёл за собой, в горизонты поля. Мороз и Михаил сели в старый ржавый автомобиль и уехали. Мороз получил от Михаила пятнадцать тысяч евро.


III


Савельев держал Сашу и они шли по полю, разгребая ногами высокую траву. Было тихо. Саша отчаялся и примолк, а Савельев по натуре своей уважал тишину. Он был высокого роста, с твёрдым и трезвым лицом, средний в плечах и неизвестных лет — однако по волевым морщинам и пробивающейся седине можно было догадаться, что ему уже к четвёртому десятку. Михаил не знал о нём ничего, кроме его имени и того, что Савельев сам говорил о себе.

Наконец, они дошли до леса, и там, неожиданно, стоял вооруженный человек. Затем ещё один. И ещё. И вот теперь их несколько десятков, виднелась колючая проволока, и где-то затухали лопасти вертолёта. Савельев прошёл с Сашей четыре контроля, не выпуская из рук удостоверения.

Раздался скрип могучей двери, и теперь Саша спускался по какой-то лестнице, с каждым шагом воздух становился всё сырее и прохладнее. Он услышал глухие голоса — похоже на бурное обсуждение. Затем открылась ещё одна дверь и голоса обрели чёткость.

Савельев, зайдя внутрь, пристегнул Сашу и подошёл к генерал-лейтенанту, беседующему с офицерами.

— Здравия желаю, генерал-лейтенант!

— Привет, майор. Порадуешь?

— Порадую, генерал-лейтенант. — Савельев кивнул головой в сторону Саши.

— Четыре-минус?

— Так точно.

— Вольно. Подполковник.

— Есть! — Савельев скромно улыбнулся.

Генерал отошёл к офицеру.

— Через полчаса свежего в карантин, это последний. Что останется — убрать, и приступить к снаряжению. Сообщи в столицу, завтра столкнём.

— Так точно! — ответил офицер.

— И передай это распоряжение в областное УФСБ. — генерал протянул офицеру бумажный лист.

— Так точно!

Спустя полчаса Сашу закинули в тёмную комнату.

— Аккуратнее! — он встал, отряхнулся.

Включили свет.

— Ебать! — Саша вскрикнул и прижался к стене.

— Алексанder!

— Это... Как дела? — ошарашенный Саша полз вдоль стены.

— Сибирскаядомшесть — твоя дом?

— Эээ... Ага...

— Твой девушка быть, я слышать это говорить general. Прости, Алексанder.

— Та ещё стерва! Пустяк, забудь. — дрожащим голосом отвечал Саша, смотря перед собой почти строго вверх. — Это... Слушай, я болею.

— Я не понимать. Я hungry, Алексанder.

Михаил с Морозом заезжали в черты города.

— Что он тебе сказал? — спросил Мороз.

— Всё хуже, чем ты говоришь.

— То есть?

— Двенадцать тысяч — это неполные данные. Трупов больше.

— Прикалываешься? А сколько тогда?!

— Он не сказал.

— Чёртов этот... как его...

— Кто?

— Который непонятный-неизвестный, как-то "никита", типа.

— Инкогнито?

— ДА! Ингокинто!

— Ага. Бабло не пропей, возьми аппаратуры. — Михаил резко перескочил. — Сегодня Людмила звонила, которой изменяют, спрашивала о результатах, у тебя есть что сказать?

— Приедем, я тебе кино покажу!

— А она почему не знает?

— Сегодня хотел сообщить. Клянусь, если бы не Майк, она б уже стояла у нас на пороге, красная как геморрой. — сказал Мороз.

Они доехали до офиса, завершили будничные дела и разошлись по домам. На следующий день, ближе к вечеру, Михаил, сидя в офисе, получил телефонный звонок с неизвестного номера.

— Слушаю, — взял трубку Михаил.

— Привет, вечером по пиву собираемся взять. Тебя ждать? И ещё — хорошие новости.

— Да, привет; конечно. Что за новости? — Михаил сразу узнал Савельева.

— Подходи через пару часов.

— До встречи!


IV


— Примите заслуженную похвалу, товарищи! — объявил генерал и повернулся, — Слушаю вас, Климова.

— Товарищ генерал-лейтенант, мы с Савельевым подсчитали, что таким образом удастся купировать рост смертности уже через месяц, если сверху дадут добро на транспортировку железнодорожными путями. Из альтернативных вариантов...

— Отставить. Альтернативных вариантов не будет. Через полчаса жду расчёты на столе.

— Есть!

— Наташ, — позвал Савельев, — на пару слов.

— Подменишь меня через два часа... — начал Савельев, и вдруг замертво уставился. — Какого чёрта...

Климова испуганно обернулась. На экране, передающем изображение с видеокамер на кракене, был сплошной чёрный тон, кроме одной камеры — она показывала сумрачное летнее небо.

— Ты меня напугал, дурак!.. Он скинул с себя аппаратуру — в карантине постоянно так делал. Да ты не переживай, приученный. Вернётся.

— Нет. Боюсь, не вернётся. — Савельев зашёл вглубь штаба и попросил отмотать.

— Мамочки... — Климова побледнела.

Из отдела аналитики выбежали двое с бумагами и задёргали генерала, на повышенных тонах выясняющего происходящее.

— Генерал-лейтенант, срочно свяжитесь с Москвой! — один из них совал в него листом бумаги.

— Что ты мне тычешь, бестолочь! Нормально доложи! — генерал грубо взял лист из рук аналитика, — Это ещё что?

— Посмотрите проекцию внизу, генерал-лейтенант.

— Где? И что?

— Это десять километров, — показал аналитик на листе пальцами.

Генерал внимательно вгляделся, затем забегал глазами по всему листу.

— ...это не ошибка?

— Пятикратно перепроверено, генерал-лейтенант!

Михаил курил у окна. Поступил звонок с городского номера.

— Слушаю.

— Здравствуй, Миш, пиво отбой, встретимся на Стахановцев, дом. 3/2.

— Эээ... Понял тебя.

— На час раньше. — добавил Савельев.

— Стой! Это же управление ФСБ.

— Я буду ждать у крыльца. — трубку бросили.

Михаил насторожился. Но оделся и поехал. У крыльца УФСБ стоял Савельев в форме и задумчиво курил. Когда они поздоровались, часы пробили ровно назначенное время.

— Привет, Жень! А чего без конспирации? — Михаил осмотрел Савельева и, похлопав его по плечу, надбавил с широкой улыбкой, — вай, подполковник, какие погоны!

— Я на минуту, работы много.

— Ааа, вона как! А что случилось? — Михаил подался ближе к Савельеву и спросил вполтона, — нас не заметят?

— Забудь.

— Как скажешь. Ну, какие новости?

— Червя уничтожили. Кракен справился и съел его. Даже спасибо сказал... — Савельев утешительно улыбнулся. — Не знал, что они так умеют.

— Поздравляю с противоядием! — Михаил взорвался восторгом. — Какой, однако, пёсик! Теперь заберёте его, и так дальше, одного червя за другим?

— Боюсь, что нет.

— Он от вас убежал?! — Михаил насторожился.

— Он мёртв.

Михаил промолчал. Савельев достал две сигареты и закурил обе.

— Червя, что мы искали, он убил быстро. За ним вылез другой. Раз в двадцать больше. Порвал кракена как бабочку. А потом вылезло ещё пять таких же и они истребили всех гражданских в посёлке, около тридцати тысяч человек. СМИ разрываются, в ФСБ полный бардак.

Взгляд Савельева замер, повисла тишина. Затем Савельев продолжил:

— Мы могли бы, наверно, найти ещё кракена, да хоть десять...

— Могли бы?

— Полгода назад было не двенадцать тысяч погибших, Миша, а двести. Двести тысяч человек. А позавчера на севере вымер первый город. — Савельев выкинул дрожащими руками недокуренные сигареты и, прикурив другие две, добавил. — Наши проанализировали сейсмический отчёт... Это не существа, Миш.

— Прости? — тихо спросил Михаил.

— Это существо. Что мы считали червями — его конечности. По всей стране были его конечности... Даже больше тебе скажу — по всему миру. — Савельев поднял взгляд, — Помнишь, ты сказал тогда в машине про бога?.. Самое время начать поклоняться.


Автор: ytth

См. также[править]


Текущий рейтинг: 77/100 (На основе 425 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать