Приблизительное время на прочтение: 12 мин

Работа в комнате наблюдения, часть 3

Материал из Мракопедии
Перейти к: навигация, поиск
Pero translate.png
Эта история была переведена на русский язык участником Мракопедии Nikserg. Пожалуйста, не забудьте указать источник при использовании.


Она на мгновение замешкалась, но тут же расплылась в улыбке.

— Ты дал мне это имя? Мне нравится. На самом деле, меня зовут Мелани.

Я почувствовал, что заливаюсь краской. Конечно, в реальности ее не могли звать Рэйчел, как я себе навоображал. Но, несмотря на смущение, я был очень рад и удивлен ее видеть.

— Это правда ты?

— Да, правда я, — кивнула она.

Я подошел и обнял ее. Рэйчел... Мелани фыркнула, засмеялась и обняла меня в ответ, прошептав мне на ухо:

— Томас, мы должны поговорить, но не здесь. Можем войти?

Я отпустил ее и кивнул, смахнув с глаз слезы. Сердце колотилось, я никак не мог избавиться от чувства, что это странный и прекрасный сон. Руки тряслись, но мне удалось, в конце концов, справиться с замком, мы вошли и устроились на диване в гостиной. Усилием воли я выудил из своего спутанного сознания единственный самый важный вопрос.

— Как?

Когда мы садились на диван, Мелани все еще улыбалась, но сейчас выглядела грустной и встревоженной.

— Томас, как раз об этом я хотела поговорить. Все происходящее — не то, чем кажется. И никогда таковым не было.

Я нахмурился, новые страхи бросили тень на мою счастливую безмятежность.

— Что ты имеешь в виду?

Она потерла переносицу, глядя в пол, словно подбирая нужные слова.

— Томас... Ты часть психологического эксперимента. Я тоже его часть, я работаю в качестве актера дольше, чем ты, но до сих пор не знаю всех деталей. Я почти уверена, что его проводит какое-то правительственное агентство, и знаю, что они вкладывают много времени и денег в этот проект. Но зачем? Насчет этого я до сих пор не уверена.

Я нервно выкручивал свои запястья. Нет, это не может быть правдой. Это какая-то уловка.

Мелани тем временем продолжала.

— В чем я уверена, так это в том, что ты — один из объектов длительного наблюдения. Они написали целый сценарий, где ты сам должен наблюдать за кем-то... То есть, за мной, находящейся в ситуации, похожей на плен. Тебе дали инструкции и возможность принимать решения. У тебя же были кнопки, или что-то подобное, какой-то выбор, так?

Я слабо кивнул, отлепив язык от пересохшего нёба.

— Да. Красная и зеленая кнопка.

Она вздохнула и кивнула.

— Думаю, они изучают степень твоего подчинения. Какой выбор ты склонен делать на основании своих моральных установок, своего ума, своего страха. Когда я устраивалась на эту работу шесть лет назад, это казалось интересным. Меня никогда не посвящали в детали, только общая картина, но люди болтают всякое. Я и другие актеры — мы периодически слышим что-нибудь и обмениваемся слухами, — она грустно улыбнулась. — Вот почему мне сейчас так плохо.

— Другие актеры? — прервал ее я.

Глаза Мелани расширились.

— О, черт, да, извини. Этот парень, думаю, они все еще называют его “мистер Соломон”? Есть и другие.

Я удивленно таращился на нее.

— Как бы то ни было, поначалу это вроде как нормальная работа, верно? Шесть часов в день изображать пленную девушку, большую часть из которых я притворяюсь, что рисую, смотрю телек и все такое.

Я не удержался и прервал ее снова. В голосе предательски дрожала боль.

— Ты притворялась, что рисуешь? На самом деле, эти прекрасные картины были чужими?

Мелани смутилась.

— Да, извини. Художник из меня никакой. Зато я неплохо пою! — она попыталась улыбнуться и, покраснев, коснулась моей руки. — Вот почему картины всегда отворачивают от камер. На самом деле, они написаны заранее. Ты видишь только пустые холсты... И иногда то, что они хотят, чтобы я тебе показала, — мрачно завершила она.

— Вот почему я должна была нарушить правила и связаться с тобой. Когда они начали мутить что-то с этими секретными посланиями, я заволновалась, что ты воспримешь все слишком серьезно. Что ты можешь попасть в беду или навредить себе. Как только ты уехал с работы сегодня, я связалась с одним из парней, которые наблюдают за тобой, и он рассказал о твоей реакции. Также сказал, что твоя машина все еще припаркована неподалеку от здания. Я сразу приехала — ведь помещение со спальней находится неподалеку за городом — и увидела тебя сидящим в машине. Хотела подойти тогда, но побоялась, что нас заметят и обоих уволят. Поэтому я дождалась, пока ты поедешь домой и проследила за тобой, чтобы поговорить в более укромном месте.

Она моргнула, смахнув слезы.

— Стыдно сказать, несколько раз я чуть не оставила тебя. Я не хочу терять работу, поэтому внушила себе, что через пару дней ты обо всем забудешь и будешь в порядке. Может, попросила бы немного изменить сценарий, чтобы ты не волновался так сильно.

Я почувствовал, как жар злости разливается в груди.

— Ну что ж, это весьма мило с твоей стороны.

Она подняла на меня свои красные глаза.

— Знаю, я сволочь! Прости меня. Я была трусливой эгоисткой, но ведь в конце концов я дождалась! И когда увидела, как Чарли выходит из здания, как ты подбегаешь к нему, чтобы поговорить, я поняла, что ты пойдешь до конца, а они этого так не оставят.

— Чарли?

Мелани в отчаянии закатила глаза.

— Черт возьми, да. Извини. Чарли Джефферс, еще один актер. В ранней версии эксперимента он играл мистера Соломона, но решили, что он недостаточно страшный для этой роли, так что сейчас играет одного из сотрудников, которые выводят меня из комнаты. На самом деле, он много раз появлялся в кадре в твою смену, но в этой странной униформе ты его никогда не узнаешь.

Я сосредоточенно разглядывал собственную ладонь, сжимая и разжимая ее. Это слишком для меня. Я чувствовал себя шариком в пинболе, скачущим между гневом и облегчением, смущением и возмущением.

— Так всё, что он мне наговорил, было просто для запугивания? Как мне на это реагировать?

Она кивнула, всхлипнув, и вытерла нос тыльной стороной ладони.

— Да, извини. Я видела, как ты обеспокоен, когда возвращался к машине, и решила что больше ждать нельзя.

Я отдернул руку, когда она попыталась прикоснуться ко мне.

— Ну что ж, спасибо. Наверное. По крайней мере, ты помешала мне пойти в полицию и выставить себя шутом еще и перед ними, — мне хотелось, чтобы она просто исчезла вместе со своими сочувствующими, жалостливыми глазками. — Спасибо, что заглянула и ввела в курс дела.

Я пытался говорить твердо и безэмоционально, но получилось как-то плаксиво. Я встал и отвернулся, чтобы она не увидела выступившие на глазах слезы.

— Теперь, если ты не против, я... Мне нужно время подумать обо всем. Много о чем...

Через мгновение я почувствовал ее руку на своем плече.

— Томас, тебе нечего стыдиться. Они очень хороши в том, что делают. А ты лишь делал то, что было правильным по-твоему. Потому что ты хороший человек.

Я пожал плечами.

— Я думал, что ты в беде, и хотел помочь.

Она мягко развернула меня к себе, я поднял глаза и увидел, как она улыбается сквозь слезы.

— Я знаю, но пойми, что большинство людей даже не попробовали бы помочь. Не стали бы рисковать работой и собственной безопасностью ради этого. Ради незнакомца.

Я вытер лицо и отвернулся.

— Ну, я по-прежнему чувствую себя глупо, но рад, что это все не взаправду. Рад, что ты в порядке. Что мы оба в порядке, — я запнулся и поймал ее взгляд. — Мы же в порядке, не так ли?

Она замешкалась, прежде чем кивнуть.

— Да, думаю, в порядке. Как я уже сказала, что бы это ни был за проект, в него вложено слишком много сил. Они, конечно, готовы зайти так далеко, что это пугает, но я никогда не видела, чтобы кому-либо по-настоящему причиняли вред. Думаю, худшее, что может с нами случиться — увольнение.

Я почувствовал, что снова краснею.

— О, не переживай об этом. Завтра я увольняюсь. Собираюсь, наконец, нажать эти гребаные кнопки. Возможно, обе, — усмехнулся я, но заметил странное выражение на лице Мелани.

— Томас, пожалуйста, не делай этого. Не думаю, что они навредят нам, но если ты уйдешь, они догадаются, что я все тебе рассказала. Не думаю, что они следят за нами постоянно, но точно могут раскопать многое. Знаешь, все эти шпионские штучки, вроде телефонной прослушки, спутникового слежения и всего в таком духе. Я сильно рискую, приходя к тебе, и не хочу, чтобы меня поймали.

Я сделал шаг назад.

— То есть, ты хочешь продолжать получать деньги за то, чтобы дурить таких, как я.

Она приблизилась и схватила мою правую руку. Я бессознательно сжимал ее и расслабился от ее прикосновения.

— Нет, я не хочу. Но я не ожидала того, что случилось. Не ожидала, что эксперимент позволит мне встретить тебя... Я не смогу работать там долго, но месяц-другой, чтобы скопить денег? Теперь, когда ты в теме и не будешь больше так переживать? — она улыбнулась. — Это я смогу. Мы оба сможем. Мы продолжим, как ни в чем не бывало, получим от них еще немного денег, и затем один из нас сможет уволиться. А на следующий месяц уволится и другой. Как тебе такая идея?

Я неопределенно пожал плечами. Звучало, вроде, разумно. Думаю, идея покажется еще привлекательнее, если обдумать ее спокойно.

— А когда все закончится, — она сжала мою руку, — я хочу узнать тебя получше. Знаю, я всего лишь играла роль, но, тем не менее, ты всё это время наблюдал за мной. Думаю, будет честно, если теперь и я смогу видеть тебя почаще, — она покраснела. — Если, конечно, тебе это интересно.

Я почувствовал, как моя рука стала липкой, а в животе что-то затрепетало.

— Ну, я... Да. Да, мне это нравится, — я нервно сглотнул. — Когда мы сможем увидеться снова?

Мелани усмехнулась.

— Давай поработаем месяц, или около того. Скопи, сколько сможешь, и увольняйся. Я подожду еще пару-тройку недель и сделаю то же самое. А потом... — она уставилась в потолок, задумавшись, и я снова поразился ее красоте, даже несмотря на то, что она оказалась вовсе не тем человеком, что я представлял. — Встретимся на этом самом месте через три месяца от сегодняшнего дня. Я приеду, и мы сможем начать наше новое знакомство. Что скажешь?

Я улыбнулся и кивнул в ответ.

— Звучит отлично.



Когда спустя пару минут она уходила, часть меня не хотела ее отпускать, а другая чувствовала облегчение. Я был вымотан и, несмотря на радость от нашего долгожданного знакомства и того факта, что она оказалась в порядке, чувствовал себя, как перегоревшая лампочка. Мне нужно было побыть одному. Обдумать все, успокоиться и, прежде всего, отдохнуть.

Я не помню, как уснул, но проснулся от будильника, который звонил уже полчаса. Я вскочил с кровати и рванул на работу, чтобы не опоздать. Вчера, прежде чем уйти, Мелани еще раз напомнила, как важно вести себя нормально. Не психовать, но и не притворяться, будто все в порядке. Если я внезапно перестану демонстрировать всякие признаки волнения, это тоже будет подозрительно. Я пообещал, и она ушла после коротких объятий и поцелуя. Сегодня эти события, подернутые дымкой усталости прошлой ночи, казались сном.

Тем не менее, я вошел в комнату наблюдения с гораздо более легким сердцем, чем накануне. Больше не нужно было волноваться и мучиться чувством вины за то, что я не помогаю ей, и было приятно наконец-то ощущать превосходство над теми, кто водил меня за нос так долго. Кроме того, через три месяца с этим местом будет покончено, и я снова увижу Рэй... Мелани вживую.

А на работе, разумеется, я продолжал наблюдать за ней по видео. Она спала, когда я пришел, и я подумал, что она, должно быть, устала не меньше моего. Когда она проснулась и уселась с книгой, я заметил, что не могу сдержать улыбки. Мне бы стоило побольше усилий прикладывать к поддержанию своего образа, а не улыбаться, как влюбленный дурак. Нужно постараться, чтобы уберечь Мелани от беды.

Около часа спустя она начала работать над одной из “своих” картин. Наблюдая за ее работой, я поразился, насколько правдоподобно она притворялась. Из угла моей камеры сложно было разглядеть все, но я мог поклясться, что она действительно касается кистью холста и рисует. Я почувствовал гордость за нее. Она действительно была замечательной актрисой. Не только потому, что не подавала виду, будто мы говорили или встречались; сама она выглядела немного иначе в своей комнате, чем в жизни. Думаю, именно это она и называла “играть роль”.

Смена подходила к концу, и, несмотря на то, что мне не хотелось оставлять девушку, мне бы не помешало еще немного поспать. Постоянный контроль за своим поведением на протяжении дня выматывал, и я с ужасом представлял себе еще несколько таких недель впереди. В этот момент я заметил, что она закончила картину. Я думал, она просто оставит ее и займется чем-нибудь другим, но вместо этого она взяла холст за углы и осторожно установила его на диван. Сначала она загораживала изображение собой, но затем отступила.

На картине было изображено большое дерево с темно-красной корой и перекрученным стволом, разделяющимся на дюжину ветвей. Листья, покрывающие ветви, были настолько темно-зелеными, что напоминали скорее грозовые облака, чем крону дерева. Эта картина тронула меня, как и все предыдущие, даже теперь, когда я знал, что Мелани не рисовала их. Сюжет, сочетание цветов, мелкие детали... Картины были поистине удивительны.

И эта не стала исключением. Если присмотреться достаточно внимательно, можно заметить несколько маленьких дроздов на ветках дерева. Забавно, они выглядели так, словно состоят из...

Словно состоят из слов.

Мое сердце забилось быстрее, но я заставлял себя сохранять спокойствие. Не делать глупостей! Теперь я знал, что все это просто игра, и мне просто нужно еще немного поиграть свою роль. Но все же часть меня волновалась, и мне захотелось разобрать эти слова. Я прищурился, рассматривая птиц слева направо и сверху вниз.

“Эта”

“Девушка”

“Не”

“Я”

Я перевел взгляд с картины на Рэйчел, которая смотрела прямо на меня. Она выглядела испуганной.

О, нет.



Оригинал: https://www.reddit.com/comments/bsg2az

См. также[править]

Работа в комнате наблюдения — первая часть.

Работа в комнате наблюдения, часть 2 — вторая часть.

Работа в комнате наблюдения, часть 4 — четвёртая часть.

Работа в комнате наблюдения, часть 5 — пятая часть.


Текущий рейтинг: 84/100 (На основе 56 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать