Приблизительное время на прочтение: 35 мин

Открытки с видами (Д. Тумасонис)

Материал из Мракопедии
Перейти к: навигация, поиск

«Дорогой мистер Кэтхарт,

Мы рады сообщить Вам, что вместе с настоящим письмом высылаем Вам по Вашей просьбе полное описание № 839 из нашего недавнего каталога «Между турецкими банями и минаретом: путешествия в XIX и в начале XX веков по Среднему Востоку, Анатолии, Нубии и пр.».

Вам повезло в том смысле, что составитель каталога, наш бывший сотрудник мистер Мокли сделал подробнейшее описание этой интересной и, вероятно, даже уникальной серии открыток и фотографий. Ни один человек из тех, кому мы их показывали, не видел ничего подобного.

Они были приобретены одним из наших клиентов во время поездки в Париж. Он обнаружил их в одном из книжных рядов на левом берегу Сены, что необычно, — поскольку все думают, будто букинисты оттуда уже давно изгнаны. Изучив покупку вечером, он решил на следующий день снова отправиться к продавцу в поисках аналогичных экземпляров. Увы, таковых в наличии не имелось, и старый седой букинист, обладатель книжных ящиков, не помнил, когда и где сам купил эти вещи, кроме того, что они лежали у него уже много лет, чуть ли не со времен Мармье.

Он даже забыл об их существовании, пока они не были извлечены благодаря усердию нашего сотрудника. Принимая во внимание обстоятельства их обнаружения (покрытые пылью, в запечатанном конверте, запихнутом в дальний угол зеленого жестяного ящика, заваленного другими ящиками с грязными толстенными книгами), можно считать, что нам повезло, ибо у нас есть хотя бы они.

Имейте в виду, что, как постоянный покупатель, которого мы весьма ценим, Вы имеете возможность приобрести этот лот с десятипроцентной скидкой от каталожной цены, без оплаты почтовых сборов и, если желаете, с дополнительной страховкой.

Остаюсь с наилучшими пожеланиями, искренне Ваш

Бэзил Барнет.

Барнет и Корт. Антикварные книги о путешествиях».


№ 839.

Почтовые открытки с видами, напечатанные с коммерческими целями, разные изготовители, вместе с фотографиями, наклеенными на картон, общим числом 74. Главным образом сепия и черно-белые, с несколькими раскрашенными видами Балкан, Ближнего или Среднего Востока, около 1920–1930 гг. Двуязычные надписи, когда таковые встречаются, не переведены, один шрифт напоминает кириллицу, но это не русский и не болгарский, второй — арабский алфавит, какой-то язык тюркской группы, близкий к уйгурскому.

На открытках виды пока не опознанных мест, с общественными и частными зданиями, банями, площадями, портами, минаретами, базарами и т. д. На многих воспроизведены толпы и отдельные лица, занятые ловлей губок и другими делами, подчас весьма экзотическими. На некоторых открытках запечатлены сцены эротического характера. Другие — типичные сувенирные открытки с изображением экспонатов какого-то музея или коллекции. Несмотря на усилия, нам не удалось определить изображенные места.

Негашеные и даже без адреса, около трети открыток имеют на оборотной стороне легко читаемый чернильный текст, автор которого не установлен. Со всей очевидностью, это путевой журнал или дневник со многими явными лакунами. Экспертный анализ установил 1930 год как примерную дату его написания.

Эти открытки с текстом от руки собраны нами в порядке, основанном на логике текста, хотя хронология часто неясна и порядок поэтому достаточно приблизителен. Около пятидесяти открыток, с незаполненной обратной стороной, изображают сходные сцены и предметы. Гипотетическая их последовательность — см. карандашные пометки в верхнем левом углу на обратной стороне каждой открытки.

Состояние. Пятна от воды по верхним краям, делающие нечитаемыми все немногие проставленные даты и названия мест. Истрепаны края и особенно углы. Пара открыток истерты, состояние других вполне удовлетворительно.

Очень редкие. По нашему мнению, открытки уникальны, подобные до сих пор неизвестны. Уникальности им добавляет текстовая информация, которую они содержат.

Цена: 1650 фунтов стерлингов.


Открытка № 1[править]

Описание: Причал в каком-то левантийском порту. Несколько мужчин и животных, в основном мулы, собрались вокруг стоящего на якоре судна с парусами, которое либо загружается, либо разгружается большими бочками, очевидно с вином, надписи на бочках по-гречески.

Текст: «… не юлили веслами, скорее гребли во время регаты-12, в ходе которой его брат был рулевым. Подобная рекомендация хороша для Харрисона и для меня; если оглянуться назад, то наша доверчивость была несколько наивной, а сами мы — весьма простоваты; так, впрочем, всегда кажется, когда оцениваешь прошлое. В то время мы были очень счастливы оттого, что повстречались с соотечественниками — и притом, заметьте, людьми достойными — в этой забытой Богом тихой заводи и как раз тогда, когда фортуна, прямо сказать, попросту отвернулась от нас. Когда Форсайт, глядя на своего — партнера Колкона, спросил: «Джордж, нам нужны дополнительные руки, что, по-твоему, я скажу Джеку и Чарльзу о наших планах?» Колкон лишь поднял бровь, как бы говоря — это твоя затея, иди и делай, как считаешь нужным. Форсайт, приняв это за одобрение, заказал еще выпивку и завел речь, в которой, учитывая характер минувших недель, оказалось гораздо меньше естественности, нежели должно было бы содержаться в импровизированном выступлении. Подавшись вперед, он вынул из нагрудного кармана какую-то видовую открытку и положил ее на стол, сказав приглушенным голосом, точно мы были его приятелями-заговорщиками, которых он посвящает в очередную тайну: «А как вы посмотрите, если я вам скажу, что меньше чем в дне пути под парусом и последующем недельном переходе можно найти нечто такое, что коль скоро об этом стало бы широко известно, то…»

Открытка № 2[править]

Описание: Вид горного массива, определенно очень высокого и неровного, откуда-то снизу, под углом, с последующим сокращением ракурса. На вершинах довольно много снега. Жирная прерывистая линия белого цвета — работа ретушера — идет из-за нескольких вершин, огибает их, потом тянется вниз и, прежде чем исчезнуть, опускается ниже гряды. Очевидно, она указывает маршрут.

Текст: «… Анна и Зог. Вероломные люди! Предатели. К счастью, пакетбот прибыл и подождал, чтобы забрать нас. Ночь и часть следующего дня — и мы прибыли к месту назначения или, скорее, к тому месту, откуда наше путешествие, собственно, и начинается. Разрешив трудности с наемом мулов и погонщиков, мы погрузили наши запасы и после двух непростых дней проводники доставили нас к подножиям гор, изображенных на обратной стороне этой открытки. После этого мы пошли обычным маршрутом, как показано белой пунктирной линией. Склон был чрезвычайно крут и гол, но не отвесный, так что за время подъема на 1500 ярдов мы потеряли лишь одного мула. Таможенники — если это слово может быть применимо по отношению к отъявленным ворам — конфисковали большую часть того, что мы имели, включая мой дневник. Поэтому продолжаю на открытках, представляющих собою единственную бумагу, которую разрешено продавать тем, кто…»

Открытка № 3[править]

Описание: Панорамный вид левантийского или, может быть, балканского города порядочных размеров, окруженного заснеженными вершинами вдалеке. Видны минареты и купола, а также очень большое общественное здание с колоннами, возможно греко-римского происхождения, приспособленное под какое-то учреждение, но не культовое, каким оно было первоначально, так что ритуальные элементы скрыты позднейшими стилистическими наслоениями.

Текст: «… вид. Поскольку солнце садилось, а для размещения людей и животных все устроено, мы наконец смогли немного отдохнуть и отдать должное великолепию обрамления, в которое этот старый город вправлен, как жемчужина в кольцо филигранной отделки. Я перевидал немало пейзажей на свете, и поверьте мне, равного этому нет. Пьянящая красота увиденного едва не заставила меня поверить в нелепые россказни, вдохновившие Колкона и особенно Форсайта на эту экспедицию. Сам я глубоко сомневаюсь, что из этого что-то выйдет, кроме, может быть, усиления изоляции, благодаря которой мало кому из жителей Запада удавалось проникнуть сюда за многие века с той поры, как отряд крестоносцев будто бы направил свои…»


Открытка № 4[править]

Описание: Поясной фотопортрет молодой женщины в этническом или племенном костюме, лицо полуприкрыто вуалью. Декольте такое, что груди совершенно обнажены. Некоторые украшения и драгоценности указывают на кипрское или анатолийское влияние; ясно, что это приданое в виде монет, филигранных сережек, ожерелий, медальонов и колец. Несмотря на то что она красива, выражение лица у нее принужденное. (Не представлена в каталоге.)

Текст: «… Эванс, которому лучше бы заниматься Боснией и Иллирией. Я всегда воспринимал его змеиных божков как дикие мечты фантаста о бронзовом веке, если только реконструкция хоть сколько-нибудь точна. Харрисон, однако, говорил мне, что этот откровенный наряд был распространен по всему восточно-эгейскому региону и Среднему Востоку до самого недавнего времени, когда европейские нравы овладели местными жителями, кроме, кажется, этих. Они, кстати, явно европейского типа: рыжие волосы, голубые глаза и светлая кожа — со следами легкой средиземноморской примеси. Впервые я встретил такое одеяние (или неодеяние) неделю назад, на следующий день после нашего прибытия, когда отправился утром осмотреть рынок. Я был совершенно увлечен разглядыванием каких-то специй на подносах прямо перед собой, как вдруг почувствовал прикосновение обнаженной плоти к моей голой руке. То была женщина, которая, стоя рядом со мной, нагнулась, чтобы взять какой-то корень или траву. Когда она выпрямилась, я тотчас понял, что то было прикосновение ее обнаженной груди, которая, должен прибавить, была весьма хорошей формы, с подкрашенными сосками. Она ничего не заметила, а я, должно быть, так покраснел, что…»

Открытка № 5[править]

Описание: Каирн, или церковь, на большом ступенчатом помосте, почти в невозможном смешении стилей, с элементами храма коринфского ордера, смешанного с деталями византийской архитектуры. Производит необыкновенно гармоничное, цельное впечатление. Вид фронтальный, скорее всего снято ранним утром, поскольку ступени храма и окружающая площадь безлюдны.

Текст: «… свет и тень, тень и свет. Форсайт сказал: «При этой форме дуализма и пренебрежении к телу, как это ни парадоксально, но пока не свершится таинство, верующие, по сути, обладают даже излишком плоти, которая рассматривается как зло в своей основе, а в конечном итоге как иллюзия. Идея заключается в том, что не ограничивая себя ни в чем, тем самым выражают презрение к эфемерному, и человек получает власть над материальным, которое рассматривается лишь как помеха на пути к спасению». «А какое это имеет отношение к твоей небольшой поездке сегодня утром?» — спросил я. Мы договорились встретиться в десять часов, чтобы посмотреть, нельзя ли приобрести для коллекции манускрипты у писцов на улице. Пол покраснел и ответил: «Знаешь большое сооружение на площади между нами и рынком? Я шел на встречу с тобой и должен был пройти мимо него. Кажется, — и он снова сделался багровым, — что в попытке достичь святости побыстрее, родители по требованию священников отдают своих дочерей на пороге материнства в храм каждый день между десятью и полуднем. Всякий прохожий, который в это время на ступеньках под большими зонтами, установленными для защиты обнаженной плоти, увидит девушку, отвечающую его фантазиям, обязан бросить монету в один из горшков, поставленных ближе к…».

Открытка № 6[править]

Описание: Весьма нечеткая открытка, с туманом или даже паром, делающим размытыми почти все детали. Видны лишь неясные очертания двух рядов лиц, некоторые под вуалями, другие бородатые.

Текст: «… плеснул еще воды на угли. Стало совсем жарко, и я уже не видел Форсайта, но слышал его голос. Отсутствие видимости сделало возможным больше сосредоточиться на его словах, и мои глаза уже не фокусировались на деталях, что раньше так отвлекало. «От всей этой несовместимости у меня голова кругом идет — как они сумели все это сохранить перед лицом перемен, происходивших вокруг? В конце концов, главный маршрут вторжения минувших трех тысячелетий лежит всего в двух долинах западнее…». Я кивнул в знак незримого согласия, и мое внимание тотчас же было отвлечено шумом новоприбывшего, вошедшего в комнату, а секунду спустя гладкая кожа коснулась моей ноги; я предположил, что это женщина, но не посмел шевельнуться. «И не то чтобы они отказывались от современности любой ценой — у них есть электрические генераторы и какое-то освещение, довольно много импортных товаров, и огнестрельное оружие к ним попадает, есть музей, турецкая фотомастерская, печатный станок и… ну и все остальное. Но они разборчивы. А их религия! Все — евреи, мусульмане и христиане — здесь совершенно запуганы! Почему соседи не объявляют им священную войну?» Пол продолжал говорить в полной темноте, я ворчал в знак согласия и тут был поражен тем, что маленькая ножка стала тереться о…»


Открытка № 7[править]

Описание: Чиновник в полном облачении, возможно религиозный вождь или судья, сидит на полу лицом к объективу. Он бородат, начинает седеть, рот угрюмо поджат. Одна рука изящно указывает на небольшую толстую рукопись, которую он держит в другой руке. На груди мужчины длинный, прямоугольной формы, покрытый эмалью кулон, разделенный вертикально на равные поля черного и белого цвета.

Текст: «… Сорбонны, три года в которой, полагаю, объясняют многое, например его чрезмерное пристрастие к чесноку. Манихейство, — продолжал он, — исключительно слабый термин, используемый несведущими для того, что может быть описано только как само совершенство. Да и это слово — всего лишь разбавленное водой выражение, которое не может быть понято посредством столь слабого инструмента, каковым является рационалистическое и скептическое мышление, закрывающее все двери, назначение которых не в силах постичь. Ах да, я знаю, что некоторые из вас, — и тут он подозрительно посмотрел на меня, будто я заведую чертовым Кембриджем! — пытались анализировать нашу веру, используя опыт вашей религии, полагаясь на аналогии и силясь осмыслить тонкость нашей мысли, вдохновленной свыше! Как будто это можно объяснить в ученых терминах! Наша истина самоочевидна и до того ясна, что мы позволяем, правда с некоторыми ограничениями, тем из вашего племени, которые того желают, излагать свою фальшь на базарной площади, как бы вознаграждая их за опасности путешествия сюда. Да лучше бы вы попытались постигнуть это косвенно, вспомнив о вспышке света; о зеленом и золотистом цветах; о сотне вместо одного; о части, а не о целом; о метафорах, которые дают возможность…»


Открытка № 8[править]

Описание: Еще одна музейная открытка, с изображением памятных медалей или монет, которые напоминают декадрахмы V века из Сиракуз. Мотивы самой большой, с храмом на аверсе (см. открытку № 5), ранее не зафиксированы. Сюжет оборотной стороны, с молодой девушкой и тремя мужчинами, откровенно непристоен. (Не представлена в каталоге).

Текст: «… чаю. Я был совершенно поражен наружностью и манерами миссис Фортескью, которая была скромно, но аккуратно одета по моде десятилетней давности — очевидно, со времени своего прибытия сюда ее семейство не контактировало с Обществом Обращения Несчастных Язычников и прочим дорогим им в Лондоне! Преподобный мистер Фортескью рассказывал о том, как они привыкали к местным обстоятельствам и подчинялись обычаям и нравам, когда оказывались на людях. Даже дети не освобождались от участия в ритуалах своих собратьев того же возраста. Колкой при этом нахмурился и спросил: «Во всех ритуалах, Ваше преподобие?», — на что миссионер со вздохом ответил: «Увы, да. Иначе нам не дозволили бы проповедовать». Наступила короткая тишина, во время которой мы размышляли о метафизических смыслах этого, и тут в комнату вошла ангельски красивая девочка лет двенадцати. «Джентльмены, это моя дочь Алисия…» — гордо улыбнулась миссис Фортескью, но ее самым неловким образом неожиданно прервал Форсайт. Он закашлял и стал брызгать слюной. Мы решили было, что он подавился крошкой. Я принялся хлопать его по спине, пока краска не сошла с его лица и не возобновилось нормальное дыхание, и тут мне показалось, будто неуместная улыбка легко пробежала по лицу девочки. «Да что это с тобой, старина?» — участливо спросил я. Пол сглотнул несколько раз и, когда перестал быть центром внимания, прошептал вполголоса, так, что только я и мог расслышать: «Вчера… храм…».

Открытка № 9[править]

Описание: Странный вид, снятый со среднего расстояния. Сложенная конусом под низким углом груда камней, размером с кулак или чуть меньше, высотой примерно от фута до двух. Несколько гримасничающих мальчишек и женщин, последние в своих типичных одеждах. Они стоят друг против друга, жестикулируют и ухмыляются, многие держат в руках камни. Принимая во внимание отражение света на поверхности жидкости, вытекающей из-под груды камней, должно быть, это полдень.

Текст: «… серьезное вмешательство с суровыми последствиями. «Ради бога, Фортескью, не надо…» — крикнул Форсайт, как я хорошо помню, прежде чем ему завели руки за спину, и лапой, мозолистой как у медведя, закрыли рот. Он вынужден был беспомощно наблюдать за неумолимым ходом событий. Жадные руки, без всякого инструмента — такова глубина фанатизма, господствующего в этих краях, — быстро выгребли довольно глубокую яму в почве базарной площади. Представитель духовенства, больше десяти лет стойко державшийся перед лицом всего этого языческого равнодушия и явной враждебности, за смелое вмешательство был бесцеремонно лишен одежды и брошен в яму, которую быстро заполнили, — недостатка в добровольцах не было, — обездвижив его тем же способом, что, и Харрисона, которого погребли, оставив руки и верхнюю часть груди свободными. Руки были разведены настолько, чтобы пальцы не могли касаться друг друга, и этим дьявольским способом его лишили и этого небольшого утешения. Помню небольшую деталь — Фортескью был побрит наполовину; он бросил все, когда узнал, в каком положении оказался Харрисон. Отлично понимая, что это значит, он запел «Вперед, воинство Христово» могучим голосом, от которого у меня выступили слезы, тогда как Харрисон, стыдно сказать, был…»


Открытка № 10[править]

Описание: Групповой портрет, девять мужчин. Шестеро стоят, из-за поясных ремней у них торчат пистолеты с гравированными рукоятками, декоративные кинжалы и пр. По краям их жилетки расшиты серебром, узор сходен с арабским. Все с густыми усами. Седьмой церемонно стоит справа от них и держит, словно готовясь вбить в землю колышек палатки, деревянный молоток с большим бойком в футе или около того от земли; в этой позе он немного напоминает игрока в крикет. Восьмой мужчина, в длинной сорочке или кафтане, стоит на четвереньках в центре на переднем плане, голова повернута налево, но, как и другие, смотрит в объектив. На его спине деревянное устройство странного вида. Девятый мужчина, одетый, как первые семь, сидит в этом «седле» как бы едет на жертве, у которой, как мы видим, выступает сзади, хотя отчасти и прикрытый благоразумно длинной сорочкой, шест, толщиной с руку довольно мускулистого человека.

Текст: «… не имел представления, будучи уверен, что все это — недоразумение, которое легко можно устранить при помощи бакшиша. Это было нашей ошибкой, поскольку Колкона вывели из помещения судьи со связанными руками на небольшую площадь, где был резной фонтан, незамеченный иконоборцами далекого прошлого (каковых было несколько волн), с грубо вылепленными и основательно побитыми львами, из пастей которых вода струилась в большую круглую каменную чашу. Мы, разумеется, пошли следом, яростно настаивая на его невиновности, но нас игнорировали. Бедного Колкона развязали и заставили опуститься на колени и на руки и принять весьма недостойную позу. Под жарким полуденным солнцем уже собралась толпа, включая женщин и детей. Разносчики ходили в собравшейся толпе, предлагая воду из железных сосудов за спиной, при этом у каждого был один-единственный стакан в декоративном серебряном подстаканнике с ручкой, привязанный к сосуду веревкой. Я увидел, что на ступенях фонтана лежит кол, кора с него снята, он прям и до отвращения остр. Из толпы выступил толстый, грязный, лысеющий мужчина с поясом, свидетельствующим о его принадлежности к чиновничеству, со сверкающим ножом в…»


Открытка № 11[править]

Описание: Рынок с рядами лавок и торговцы. Слева — бродячий музыкант, а справа — расхаживающий взад-вперед торговец кебабами, с длинными медными шампурами.

Текст: «… больно всем, особенно Джорджу. Страж в ярко-красной ливрее, украшенной золотым галуном, сидел и курил свой кальян недалеко от нашей мрачной группы, то и дело возвращаясь из своих грез и поглядывая, все ли так, как должно быть. Может, тому причиной был дым из трубки, может, одна бравада — я и по сей день не знаю, — но Колкон, бедный Джордж, попросил сигарету, которую Форсайт тотчас скрутил и вставил ему в губы, поднеся огонь, поскольку наш бедный товарищ со связанными руками не мог этого сделать сам. Он выпустил дым равнодушно, будто шел по Риджент-стрит к Пиккадили, а потом, увидев женщин и детей, сидевших у его ног, спросил у нас пересохшим голосом, что они-то здесь делают. Я переступил с ноги на ногу и отвернулся, а Пол, употребив много слов, сказал ему, что они ждут его неминуемого отхода, точно так же как женщины в Средние века собирались вокруг преступников, которых должны были казнить, в надежде получить амулет удачи, который действовал магически после того, как факт дисциплинарного взыскания свершался. Это, как мы боялись, вывело из себя нашего несчастного товарища на вертеле, который сделался мертвенно-бледным, когда мы попытались успокоить его. Корчиться в столь стационарной позе, в конце концов, нехорошо, и особенно потому, что из его плеча (из-за которого, как я видел, поднималась струйка дыма) уже торчала…»

Открытка № 12[править]

Описание: Городская площадь, фото снято сверху под косым углом, со значительного расстояния. В углу поставлена оконная рама или, скорее, дверная, извлеченная из какого-то сооружения. Пара темных предметов, один больше другого, виднеются в ее проеме; рама обращена к зрителю, заслоняя то, что за ней. Большая, возбужденная толпа мужчин всех возрастов — от совсем молоденьких мальчишек до согбенных престарелых патриархов, на всех усеченный местный вариант фески, — кружит возле задней части конструкции. Несколько человек местных полицейских находятся в самой середине ее, очевидно, для поддержания порядка.

Текст: «… не понимая, из-за чего эта суматоха. Поэтому я был шокирован, когда увидел в узком отверстии обездвиженную голову молодой женщины лет двадцати пяти, а в другом — ее правую руку. Вместо вездесущей вуали на ней было что-то вроде черной шелковой повязки, исполнявшей ту же функцию и крепко повязанной вокруг рта и носа. Ее глаза излучали недовольный блеск — что легко понять, учитывая обстоятельства. Никаких креплений или швов не было видно; ума не приложу, что это за конструкция. Время от времени рама и женщина, державшаяся за нее, принимались неистово трястись и дрожать. Выражение лица под копной непокорных рыжих волос оставалось стоически невозмутимым. Перейдя на другую сторону (смотри, чтоб Милдред не прочла это!), я увидел толпу мужчин — человек 80 — 100, включая примерно двадцать или около того негров-рабов, обнаруженных в этих краях, — вливавшуюся на площадь. Они толкались, занимая очередь; те, что ближе, частично разделись и взяли «дело» в руки, ласкали себя, чтобы возбудиться, и брали ее способом, принятым между мужчинами и мальчиками, сзади. Как ни был я подавлен, у меня не было другого намерения, как продолжать свой путь, когда меня неожиданно втолкнули в самую середину…»


Открытка № 13[править]

Описание: Вид узкой улицы, с высокими жилыми домами и выступающими деревянными балконами, заслоняющими почти весь свет. Тем не менее фотографу удалось зафиксировать множество мелких деталей. Башня или купол и, возможно, минарет за ним едва видны в конце улицы. Трое молодых (судя по фигурам, открытым с помощью традиционных платьев, см. открытку № 2) женщин в черном, каждая с ожерельем, с которого свисает один-единственный яркий большой кулон, стоят посреди дороги. Кажется, они приближаются к камере. Вуали совершенно скрывают их лица. Больше никого на улице нет.

Текст: «… сказал Форсайту, что в этом нет смысла, и нам придется смириться с потерями и тщетностью дальнейшего продвижения. Поскольку других уже нет, возражал я, крайне маловероятно, что мы можем самостоятельно продолжить путь; нам следует забыть гордыню и признать, что к тому, что мы собирались сделать, мы оказались совершенно неподготовленными. Другими словами, нам лучше развернуться и бежать отсюда, да поживей.

Форсайт яростно возражал, утверждая, что, напротив, мы обязаны ради священной памяти наших товарищей продолжить путь. А потом он загадочно произнес: «Да в общем-то все равно: дело сделано». Я понял это как признание того, что цель нашей экспедиции каким-то непонятным для меня образом достигнута. Это, вероятно, и было причиной испытанных нами страданий и растущего волнения народа в последние несколько дней. Пока мы спорили, стоя возле магазина, торговавшего коврами, одного из многих на этой улице, я вдруг ощутил молчание, тишину, которая наступила давно. Люди возле нас повернулись к стене, как я подумал, в страхе, и тут я увидел трех женщин, которые приближались к нам. Эти…»


Открытка № 14[править]

Описание: Плохая репродукция гравюры Пиранези «Тюрьмы» VII. Приписка сделана на обратной стороне открытки, фамилия художника (G. В. PIRANESI) написана латинскими заглавными буквами и вставлена между арабской вязью и кириллицей.

Текст: «… меньше, чем «Тюрьмы»! В том, что когда-то принимали за фантазии больного малярией и фокусничавшего порочного гения, я увидел честное воспроизведение действительности. Я был совершенно поражен, как только переводчик, от которого пахло чесноком и анисом, снял повязку с моих глаз. В горле у меня встал ком, и слезы угрожали хлынуть потоком, когда я подумал о других, с которыми разделались путем предательства, подлого невежества и нетерпимости. Полагаю, что слухи об исчезновении священной целостности долины также имеют непосредственное отношение к этой ситуации. Взяв себя в руки, — если здесь мужчина плачет, то это проявление слабости, со всеми последствиями, которые подобное вызывает, — я огляделся. По спиральной лестнице, огибающей огромную каменную колонну, вели людей, мужчин и женщин, голых или полураздетых. Я и сам, должно быть, несколько минут назад спустился по ней. Естественный свет играл в умело размещенных в потолке окулусах, скрытых за замысловатыми изгибами и углами. Повернувшись…»

Открытка № 15[править]

Описание: Еще одна грубая репродукция гравюры Пиранези «Тюрьмы», эта под номером VIII, с припиской, что и выше.

Текст: «Передо мной был еще один вид итальянского художника, и я впервые начал понимать, что задачей его безумных гравюр было создать единое целое, либо взятое из того, что я здесь вижу, либо, пожалуй, разделенного на его картонах, но обращенного в реальность неким безвестным гением архитектуры. Я знал, что венецианцы бывали здесь в середине 1700-х годов, когда все улеглось. Быть может, одному из строителей дали книгу и велели воспроизвести… или же… Я осмотрел лестницу с самого ее начала, с гигантскими военными трофеями по бокам, с украшенными плюмажами шлемами гораздо большего размера, нежели человеческая голова, проследил взглядом поворот налево и между двумя огромными деревянными дверьми, выходящими на арку, увидел громадную дыбу. С поддерживающей стены свисало несколько веревок, и я узрел слабое тление жаровни и услышал приглушенные крики женщин и мужчин. Белые тела сверкали потом, они висели…»


Открытка № 16[править]

Описание: Раскрашенная открытка, на ней определенно коллекция драгоценных камней, возможно из музея естественной истории или географии. Одна из групп, представленная отдельно от других, с зеленым оттенком, явно призванным указать на то, что это изумруды, возможно фрагменты разбитого по длине одного огромного кристалла.

Текст: «… правильное техническое название — насечка. Вы можете себе представить, как я пытался высвободиться из своих уз, можно даже сказать, я прилагал неимоверные усилия, но, как выяснилось, тщетно. Несмотря на все мои попытки, я оставался прикован к какой-то тяжелой железной раме или к стенду, который совершенно меня обездвижил. Голый, беспомощный, со страхом думая о том, что меня ждет, я увидел все тех же троих молодых женщин, которые выступали из темноты в круг, освещенный факелами. Не говоря ни слова, мои тюремщики и прочие ушли, и я остался наедине с нечестивым трио. Словно по сигналу они откинули свои вуали, и я тотчас был поражен, почти до опьянения, при виде невероятной красоты. Не забывайте, я впервые увидел местных женщин с открытыми лицами; если эти были представительницами других, то это легко объясняет любое число непонятных местных ритуалов и обычаев. Несмотря на крайность ситуации, я не смог сдержать восторга — ослепительные лица, полные, красивой формы груди с розовыми подкрашенными сосками, длинные черные блестящие волосы…»


Открытка № 17[править]

Описание: Базарная площадь, со многими рядами лавок и витринами. Торговец скобяными изделиями, продавец медных чайников, мастер по выделыванию кож — все легко узнаваемы.

В центре — продавец жареного мяса: руки на груди, точно крест святого Андрея, в одной руке большой нож, в другой — вилка с двумя зубцами. На небольшой решетке поджаривается несколько больших сосисок, аккуратно разрезанных вдоль.

Текст: «… выбросила кончиком языка, а потом медленно высунула язык снова. К своему ужасу, я увидел, что это длинный и острый как бритва осколок зеленого стекла или камня; смарагдовый клинок, который каким-то образом был прикреплен или приклеен к тому, что осталось от языка. Две другие, став на колени, обеими руками почтительно поддерживали тяжелые груди своей соратницы, как будто одновременно взвешивая и поддерживая груди. Это наблюдение было сделано абстрактно, обособленно, словно я пребывал вне своего тела. Я принялся делать нечто более земное — кричать и колотить руками — или, скорее, бесполезно пытался колотить руками. Хвала всем богам, которые есть, я потерял сознание, а когда пришел в себя, у меня было такое ощущение, будто я совершил что-то мерзкое. По мне стекала кровь и собиралась в лужицы на холодном полу из плитняка, а трех непонятных сестриц рядом не было. Когда мои похитительницы вошли снова, я посмотрел вниз и увидел, что операция была сделана, как мне ее и описывал священник из храма, и я опять потерял сознание. Когда…»


Открытка № 18[править]

Описание: Не почтовая открытка, а семейный фотопортрет 1920-х годов, наклеенный на толстый картон. Родители довольно молоды, одеты официально: отец в темном костюме, к которому прикреплен неопознанный орден или медаль. Он прижимает к груди небольшую Библию. Женщина красива, в белой кружевной блузке, застегнутой на пуговицы до самой изящной шеи, с высокой копной волос. Совсем юная дочь очаровательна, сущий ангел.

Текст: «… не узнал бы, если бы мое внимание не привлекло обручальное кольцо на ее пальце. «Миссис Фортескью, — вырвалось у меня, когда мы стояли среди волнующейся толпы в тени дерева. — Я и подумать не мог…» — и осекся, увидев, как румянец растекается из-под вуали жены миссионера по ее большой и красивой загорелой груди (черный эмалевый крест — ее единственное украшение), приливом крови окрашивая венчики — из скромности без киновари — в точно такой оттенок красного, какой нравится местным женщинам. Одновременно я увидел, как вершины из плоти напрягаются и приподнимаются — это движение вызвало соответствующую реакцию с моей стороны, что, как я понимал едва ли могло произойти после операционного вмешательства, произведенного четыре дня назад, со вставлением полос папируса, дабы воспрепятствовать воссоединению разделенных частей, пока идет заживление. «Мне надо объясниться, — сказала она, снова беря себя в руки. — Местные законы очень строги. Если бы я, решая общественные задачи и исполняя обязанности вне дома, не надела на себя то, что мы считаем выражением распутства и непристойности, это рассматривалось бы здесь как ужасающая нескромность, к тому же наказуемая в присутствии толпы, тем, кто…»

Открытка № 19[править]

Описание: Склеп-часовня классического романского стиля с неожиданной инкрустацией из тысяч черепов и костей. Фотография снята в центре, перед алтарем, где вместо распятия и дароносицы вертикально стоит покрытая эмалью или раскрашенная прямоугольная металлическая доска, ее левая сторона — белая, правая — черная.

Текст: «… что распятие обменяно на небольшой медальон, наполовину черный, наполовину белый, символ местного культа. Мысль о том, что миссис Форсайт ушла, так сказать, на другую сторону, поначалу шокирующая, в то же время была необычайно пикантной и возбуждающей, особенно после того, как я недавно узнал, что это означает для конкретной женщины. Придя на свидание после общения с доктором, который лечил меня отвратительным металлическим зеленовато-желтым порошком, происхождение которого вызывало у меня ненависть, я едва ли помышлял о том, что физически смогу заняться тем, что последует, особенно, если учесть своеобразие моего состояния. И тем не менее, когда вдова миссионера, украдкой глянув и убедившись, что часовня пуста, — что и не удивительно, поскольку был полдень и большинство семей находилось дома, двери закрыты на самый продолжительный дневной отдых, — приблизилась и обняла меня, я поймал себя на том, что отвечаю на это самым обычным образом, чего никак не могло быть. «Но дети… покойный муж…» — бормотал я, когда она подтолкнула меня к колонне, да так, что декоративные утолщения, берцовые кости и все такое впилось мне в позвоночник, а ее обнаженные груди прижались к моей груди, и ее горячие нетерпеливые губы…»


Открытка № 20[править]

Описание: Статуя, размеры которой даны как 26x10x10 (см, надо полагать), последние относятся к пьедесталу. Богиня, в развевающихся одеждах, весьма заметно беременная, стоит в бронзовой лодке, нос которой сделан в виде головы утки. В открытом клюве та держит камень для мостовой.

Текст: «… уверен? Да ведь всего месяц прошел. Я задумался своими собственными словами, изумившись тому, что сказал. «Ну конечно, — резко ответила она, после чего, с трудом сдерживаясь, понизила голос и продолжила: — Я никогда ни с кем не была, ни до, ни после», — сказала и горько улыбнулась. Она была заметно беременна, просто на удивление. Если бы я нес ответственность за ее состояние, но это было невозможно. Я продолжал смотреть на нее в недоумении. Моей первой мыслью было — «побуждающая сила — возможно; порождающий принцип — никогда!» По-прежнему легко держа меня за руку, она продолжала: «Это и вправду кажется невозможным, не так ли? Но дело не во времени — то есть я хочу сказать, если иметь в виду, что произошло с тобой. Припомни, кстати, с тобой тогда, или около того времени, сделали что-нибудь странное? То есть…» Тут она вспомнила о моих визитах к врачу. Как только я узнал об отвратительном происхождении золотисто-зеленого порошка, я перестал ходить к нему. Интересно, наша встреча в склепе состоялась до или после короткого курса «лечения»? Я никак не мог вспомнить…»


Открытка № 21[править]

Описание: Еще одна сувенирная открытка, вероятно, из коллекции местного музея естественной истории, изображающая сороконожку неизвестного вида с рядом аномальных черт. Размеры перемежающейся черно-белой чешуи выражены в миллиметрах, поскольку сантиметры сделали бы эту тварь до нелепости огромной.

Текст: «… гладкие и ужасающе раздутые женские половые органы с отвратительным звуком. Три ведьмы — никем другим я и представить себе их не мог — немедленно поспешили к помосту, яростно стуча о зубы изумрудными языками-кинжалами. Многочисленные зрители и священники держались в стороне. Миссис Ф., казалось, пребывала в состоянии шока и дышала с закрытыми глазами. Я в ужасе бросил взгляд на Алисию, которая стояла невозмутимо в своей юной наготе, недвижимо, продолжая держать толстую черную свечу, будто находилась в Вестминстерском аббатстве. Кровавую «сорочку» и послед ведьмы отрезали стеклянными языками, и, когда все трое отступили, я увидел отвратительное, толстое, корчащееся, членистое существо, змеевидное, отливающее зеленым и золотистым цветами, толстое, как мурена, и извивающееся между окровавленных ног бедной женщины. Главная ведьма кивнула Алисии, которая медленно выступила вперед и бережно остановилась у ног своей матери. По следующему сигналу она подняла сверкающее дьявольское создание, которое распрямилось в тяжелое, широкое, похожее на сороконожку существо, такой величины, что я открыл рот от изумления. Алисия развернула скользкое чудовище, сверкающее сукровицей, и возложила его себе на плечи, точно это было боа из перьев. Выждав минуту, она обернулась ко мне с хитроватой улыбкой и спросила: «Хочешь подержать? Он ведь и твой тоже!» Я с отвращением отвернулся, а она пожала плечами и продолжила свое участие в церемонии, при этом толпа кланялась ей и ее единоутробному брату, сестре, или кому там еще, пояс из скорлупы — ее единственное украшение — издавал пустые звуки, бедра стройные, загорелые от многочасового пребывания на ступенях храма. Она шла, покачиваясь…»

Открытка № 22[править]

Описание: Сверкающая сороконожка, возможно из золота, обмотавшая пьедестал из черного или какого-то другого темного дерева, последний инкрустирован драгоценными камнями и металлами. О размерах объекта можно судить по предметам, вделанным в цоколь: римским камеям, египетским скарабеям, монетам рухнувших империй и забытых королевств. Подлинный шедевр неизвестного золотых дел мастера, сравнимый разве что с солонкой Челлини. Изображенное существо кажется живым.

Текст: «… вполне стоит того. Колкой и Харрисон мертвы, что стало с Полом, который все это придумал, не имею понятия. Меня подвергали самым ужасным мучениям, я видел самые страшные сцены, которые мало кто смог бы наблюдать, не потеряв рассудок. После всего, что я испытал, глубоко иронично, что я совершенно случайно только вчера обнаружил предмет, спрятанный в моих вещах. Теперь посмотрим, смогу ли я провезти его с собой в цивилизованный мир. Я не могу доверять Алисии, которая явно взяла себе в голову подняться до уровня главной священнослужительницы и хранителя насекомых. Во время последнего нашего разговора она вызывающе свесила свою стройную ножку с подлокотника золотого трона. Тщетно пытаясь сыграть на ее кровных чувствах, я напомнил ей о ее младшем брате, которого никто не видел уже несколько дней. Она небрежно бросила, что его перепродали в Занзибар (где, как я знаю, существует рынок рабов), чтобы он в конечном итоге исчез в одном из гаремов Аравийского полуострова. «Никогда не любила этого маленького зануду», — было ее замечание, так что глупо надеяться на какое-либо сочувствие с ее стороны. За мной очень тщательно следят. Может, они знают? Если я уберусь отсюда живым, это будет невероятная сенсация. Ожидая подходящего случая, я сейчас заняться ничем не могу, но попытаюсь хотя бы переправить эти тайком сделанные записки французскому вице-консулу в городе, где мы купили мулов. Он хороший человек, хотя и выпивает сверх меры…»


Остаются еще 52 открытки (см. фотокопии), которые хотя и представляют значительный интерес, но не имеют записей от руки, и поэтому не описаны здесь, за единственным исключением:

∗ ∗ ∗[править]

Открытка: не по порядку, то есть не пронумерована нами.

Описание: Фотографическая почтовая открытка наружной стены каменного здания. Его колоссальные размеры становятся очевидны, когда понимаешь, что маленькие точки и пятнышки на цоколе непонятного классического сооружения — это люди: по одному, группами, последние по большей части под навесами, установленными на ступенях. Внимание привлекает великолепный барельеф, покрывающий большую часть стены и изображающий, как может показаться, какие-то мифологические сцены, иконографическое значение которых непонятно. По характеру это гармоническое сочетание нескольких древних традиций: видны намеки на древнегреческий, индо-греческий стиль и даже следы стилей Юго-Восточной Азии. Цветовые контрасты указывают на то, что камень ярко выкрашен.

Сам барельеф: По-видимому, идет суд. На заднем плане серьезные бородатые мужчины в дорогих одеяниях, все в одинаковых позах, каждый — копия другого. И каждый держит квадратный предмет в форме ручного зеркала, разделенного на черное и белое поля. Они безучастно смотрят на человека, который привязан к доске, тогда как сказочное животное, получеловек-полунасекомое, с преобладающими признаками сколопендры, набросилось на него, как орел на Прометея, даже хуже. Справа, чуть поодаль, стоит молодая священнослужительница или богиня, нагая, с цепочкой из бусин или скорлупы вокруг пояса, одной рукой она обнимает мерзкое существо. Чудовищная сороконожка, ростом примерно с нее, крепко прижимается к ней. Другой рукой девушка указывает на мужчину, подвергаемого мучениям. Выражение ее лица имеет сходство с некоторыми известными кхмерскими королевскими изваяниями. Она слегка улыбается, словно пребывает в экстазе.


Дон Тумасонис


Текущий рейтинг: 86/100 (На основе 237 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать