(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
На дне
– Съездишь на Кузнечную? – одалживающим тоном попросила меня тетка.
Название улицы говорило за себя. Одна из многих улиц в рабочем районе с соответствующим населением. В девяностые тетке повезло урвать за копейки коммуналку на Кузнечной, и вскоре квартира превратилась в дополнительный источник дохода. Впрочем, довольно спорный: ввиду уникального местоположения и качества жилья, населял ее в основном маргинальный контингент, причем почти всегда пьющий.
Серый конец октября. Деревья уже оголились, а снег еще не успел выпасть. Погода была под стать облупленному зданию. Где-то были слышны крики играющей ребятни, на скамейках дежурили бабки, но погода давала понять: скоро природе нужно будет заснуть, а людям – покинуть замерзшие улицы. И почему мы не впадаем в спячку на зиму?
– Ну начальник… – Запинаясь оправдывался передо мной квартирант с пунцовым носом. – Придет оклад… Две недели… я сразу всё и отдам! – После чего уставился на меня с молящими глазами, под которыми виднелась недельная щетина. Я прикусил язык. Ноздри неприятно щекотал какой-то прелый запах, который, как мне казалось, шел из его рта.
– Выметайся.
– Поставь себя на мое место… Будьте ж людьми в конце-то концов! – В завершение последней фразы пьянчуга развел тощими руками в стороны.
Но я оставался неумолим.
Он прощально посмотрел на коридор и немного задержался на соседской двери. Из-за нее на нас выглядывала девочка лет двенадцати, которая жила в одной из комнат вместе с мамой. Она излишне любопытно, даже жадно наблюдала за сценой выселения.
– Пока, Катюша… – Просипел выселяемый, и, взяв баул, скрылся в темноте подъезда.
К этому моменту вышла мама девочки. Низкая женщина с короткой прической и немного пухлыми конечностями.
– Еще один алкоголик попался, – пожаловалась она и прижала дочь к себе, – как бы нас с Катюшей не тронули.
– А в начале казался обычным работягой, – ответил я и не соврал. Поначалу выселенный работал охранником в местном супермаркете, но буквально через пару месяцев спился.
– Врут они все. Кто им иначе квартиру сдаст?
Меня всегда терзал небольшой страх за квартирантку и её дочь, ведь они казались единственными местными жителями, не опускающимися на социальное дно. Но зарплата швеи удерживала женщину от переезда, что лично мне казалось несущественной глупостью. Ведь что, если очередной маргинал захочет поразвлечься с ее юной дочерью?
Впрочем, ситуация с выселением спившегося соседа была не новой. Полгода назад молодая девушка из Средней Азии прошла по тому же пути, оставив работу сушистки ради зеленого змея. Но, конечно, она не представляла угрозы для двенадцатилетней девочки, в отличие от пьяного взрослого мужика.
Может, выселенным действительно нужна была помощь? Сострадание? «Человек достоин лишь уважения, а сострадание его оскорбляет». Но есть ли у этих людей гордость, что была у горьковского персонажа?
Шло шестое ноября. Тетка уже заселила нового постояльца и от других квартирантов начали поступать первые жалобы. На удивление быстро. Неужели она взаправду сдала комнату откровенному алкашу? До конца месяца и соответственно сбора арендной платы было еще далеко, но я все равно решил нанести жителям коммуналки вечерний визит. Если он спивается уже сейчас, то и арендной платы от него ждать не стоит. Я не думаю, что работа полиции нравов благородна, но тогда мне казалось, что я делаю правильный поступок.
Выпал первый снег в наших краях. Возможно, такая погода более красивая, чем умирающая осенняя природа. У входа в котельную соседнего дома лежал знакомый мне бывший охранник. Его щетина уже успела превратиться в небольшую курчавую бороду, напоминавшую животный мех. Многие животные зимой впадают в спячку.
Поднимаясь по ступенькам, я услышал мужские вздохи со стороны теткиной коммуналки. «Будьте ж людьми в конце-то концов» … Конечно, будем. Моментально вспомнив свои опасения о девочке, я вбежал в квартиру и рывком достиг нужной комнаты.
Вздохи действительно издавал квартирант. Он находился в полулежащем состоянии на полу, а над ним, спиной ко мне, склонившись сидела соседка – мать той девочки, судя по одежде на ней. Я сразу же замер, ощутив, что прерываю интимное событие, но немного погодя я начал осознавать детали этой сцены, чьи участники меня не замечали.
Хоть женщина была не особо высокой, но сейчас её конечности были более костистыми и длинными, чем у любого известного мне человека, а кожа отливала серым цветом выцветшей фланелевой рубашки, пульсируя в такт вздохам несчастного мужчины. В воздухе стоял едкий запах гнили. Я был искренне рад, что вижу её всего лишь со спины, потому что, возможно, её лицо, её взгляд могли бы ничего не оставить от моего сыплющегося рассудка.
Теперь я не мог пошевелиться уже не из вежливости, а из-за липкого страха, сковавшего мое тело. Напуганный до смерти человек может потерять возможность передвигаться. Это был тот самый случай. Возможно, это эволюционный механизм, выработавшийся для спасения от реагировавших на движение хищников. Интересно, часто ли мы сейчас с ними встречаемся?
С каждой секундой мое тело слабело, а глаза замечали все больше жутких деталей, пока я не ощутил на себе взгляд лежащего мужчины. Он не издал ни звука, но сразу после зрительного контакта я ненадолго пришел в чувство и, медленно пятясь, покинул комнату.
Только в коридоре я обратил внимание на звуки телевизора в одной из комнат. Неужели жители не понимают той чудовищной угрозы, что соседствует с ними? Неужели они ничего с этим не сделают, даже никуда не убегут? Я восстановил дыхание и был готов броситься наутек из этого гиблого места. Но как только я бросил прощальный взгляд на коридор, ноги снова перестали меня слушаться.
Я ощутил на себе хищный взгляд Катюши.
Прошел месяц. По словам тетки, последний квартирант спился, как и его предшественники, а женщина с дочерью устали терпеть опасное соседство и съехали. Больше на Кузнечную я не ездил.
С того злополучного вечера я выходил из дома только в магазин за дешевой водкой, чтобы запивать пароксетин. Тетка, достававшая его мне, говорила о несовместимости антидепрессантов с алкоголем, но иначе я не мог.
Теперь каждый тоскливый зимний день на меня все сильнее накатывает какой-то животный страх вперемешку с приступами тревожности, отступающий только перед алкоголем. «Человек – это звучит гордо».
А снег все идет.
Автор: Владимир Душный
Текущий рейтинг: 63/100 (На основе 84 мнений)
