Холод

Материал из Мракопедии
Перейти к: навигация, поиск

Темно. В общем-то, ничего странного — конец декабря, девять утра, света можно не ждать еще до половины одиннадцатого. Пустыми глазами вглядываясь в поблескивающую желтыми окнами соседних домов тьму за стеклом, Соня не слушает учителя, плавно утекая обратно в страну снов, откуда была выдернута совсем недавно. На мертвых деревьях толпятся запутавшиеся в паутине веток черные птицы. Даже через толстое стекло слышны их крики.

Звонок режет по нервам, на лицах учеников появляется осмысленность, сгоняя с них легкий иней.

— И не забудьте, двадцать первого числа все приходят в карнавальных костюмах! — добавляет плюгавый некрасивый учитель, имя которого никто не помнит.

Соня останавливает взгляд на зеленой, елочного цвета доске. Белый мел и косой почерк — 20 декабря.

В классе холодно.

Пока Соня собирает потрепанные учебники в сумку, к ней подходит подруга Лиза. Улыбается.

— Представляешь, какой цирк — мы все умрем. В дебильных костюмах. Не смешно ли?

Очень даже смешно, Соня соглашается.

— Какие планы на конец света, кстати?..

Школьная курилка — маленький дворик с несколькими старыми тополями и качелями, обнесенный покосившейся красной оградой. У правой ограды — средняя школа, старшеклассники — около качелей.

Анна — точно Анна, иногда Аннет, но совсем не Аня, — глубоко затягивается, прикрыв глаза.

— Конец Света официально завтра, — Артем щелчком отправляет окурок в сторону заиндевевших кустов.

— Кажется, мы не встретим Новый Год вместе.

— Какая жалость.

Они стоят какое-то время, Анна дышит серым дымом. В воздухе трещит декабрьский мороз, пробирающийся под толстое черное пальто.

Артем обводит взглядом остовы черных деревьев, царапающих серое небо, и спрашивает будто бы ни у кого. Он слишком горд.

— Какие планы на конец света?

Двадцать первое число встретило ее блестками и перьями чужих костюмов.

— Сонька, а ты чего без костюма?

Она лишь повела темными влажными глазами в сторону конопатой одноклассницы в розовом платье. Лиза не любит, когда Соня говорит с кем-то другим.

Батарея совсем холодная. Мигание рождественских огоньков и гудение кварцевых ламп, мигрень. Соня рисует спиральки на инее, покрывшем парту.

Плитка в туалете для девочек очень холодная. Анна рисует на лбу перевернутый крест, улыбается отражению. Артем опять сделал вид, что они не знакомы, когда увидел ее в коридоре. Но сегодня они все равно убегут вместе с третьего урока, опять курить, глядя в разные стороны.

Сероватый диск солнца за окном, кажется, не собирается восходить.

В половину одиннадцатого некоторые девочки и младшеклашки плачут. Больше нет смысла в уроках — все равно почти вся школа столпилась в рекреации самого большого второго этажа. Никто не знает, что происходит за этими стенами. Дыхание сотни людей не прогревает воздух.

— Ух ты, смотри, еще кто-то ушел под предлогом всеобщего пиздеца.

Артем вглядывается в тонкую фигурку, бредущую прочь от засыпанного пепельным слоем снега школьного крыльца. Красная курточка, светлые волосы, волной рассыпанные по спине, тощие ножки.

— Да это же ебанутая Сонька из физмата!

— Почему ебанутая? — Анна внимательно вглядывается ей в спину, будто пытаясь понять по ней причину сониного сумасшествия.

— Из всего класса общается только с Лизой.

— И что?

— А нет у них в классе никакой Лизы. И не было никогда.

Артем криво усмехается.

Кругом очень тихо. И слишком темно для десяти утра. А еще они давно не видели птиц.

Чайник разразился свистом и паром.

Лиза уговорила Соню уйти с третьего урока. Они пошли к Лизе — пить чай и ждать, что же случится в одиннадцать.

— Холодно у тебя.

— От чая согреешься.

Из рта вырываются облачка пара, на окне — иней. Тихо.

— Ты же умеешь придумывать истории на ходу. Расскажи мне что-нибудь.

Соня улыбается, а Лиза сдувает с глаз ореховую челку и начинает историю.

— Жила была девочка. Это была очень одинокая девочка. Она любила приходить в большой заброшенный дом и рисовать узоры на пыльном стекле. Еще у этой девочки были черные глаза и мертвая кошка. А однажды девочка в этом самом доме замерзла насмерть, и ее так и никто не нашел. Потому что этой зимой умерли все.

— Почему у твоих историй никогда не бывает хорошего конца?

Соня чешет за ухом трущуюся у ног безымянную кошку.

Холодно.

Анна смотрит на него глазами без белков, полными абсолютнейшей черноты.

Спрятались в маленькой квартирке с дырявыми окнами и прокуренным постельным бельем. Наивные. Артем проводит пальцами по инею на стекле, облизывает посиневшие губы.

— Сколько времени?

— Время умирать, — ответ с ее обычным пафосом. — Десять сорок пять.

— Еще рано.

Задумчиво водит рукой над трепещущим пламенем зажигалки. Секунда — оно выдыхается и зажигалка умирает. Анна распахивает черные глаза, открывает балконные двери и выходит туда голой, впустив в квартиру серый мороз.

— Мама, забери меня.

Телефон — бесполезная пластмасса.

— Мама, мама!

Лиза сдувает снег с обеденного стола.

Соня проходит мимо потускневшего зеркала, вздрогнув от своего расплывчатого силуэта. Дверь, кажется, примерзла.

Она так и не дозвонилась.

— Хочешь еще одну историю? — Лиза улыбается, неприятно, будто одни зубы сверкнули в сероватом отсвете морозного неба.

— Не хочу.

— Маленькая девочка встречала зимний рассвет в большом доме. Но рассвет к ней так и не пришел.

— Все опять умерли? Это уже даже смешно.

Снова половина одиннадцатого. Часы, наверно встали.

Соня выглядывает в окно, но ничего не видит за сплошным кружевом инея.

Очень тихо и спокойно.


Автор: shtrauss

Источник: сообщество параноиков

См. также[править]

Текущий рейтинг: 48/100 (На основе 144 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать