(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Поездка с друзьями
Почти каждый день мне приходится таскаться на чёртову работу. Если живешь в маленьком городе, ездить на работу на другой его конец - сомнительное удовольствие. Я-то привык ходить пешком - жизнь приучила - и тут такие перемены. Впрочем, деваться-то мне некуда.
Так о чем же я... Одна из таких поездок оставила неизгладимый след в моей памяти, обычно не обремененной всяческим бесполезным мусором. Обычный ветреный летний вторник. Ветреные дни для наших краев - дело обычное. Стоя на остановке, обычно видишь в этот час таких же спешащих куда-то трудяг. А сейчас всем будто бы надоело, все решили послать заботы к чертовой бабушке и, мать его, ВЫСПАТЬСЯ. Вот я бы не отказался побыть в покое. Чтоб не кантовали, да подольше. Всё же мы отвлеклись.
Подъехал ненавистный "Пазик". Сев в него, я понял, что не могу здесь дышать - в этих филиалах ада на колесах, уверен, каждый второй пассажир что-то такое чувствует. Даже утренний ветерок не спасает. Открытое окно - будто бы нарисованное: толку от него - ноль.
Удалось сесть. Отсыпал монеток кондукторше. Выглядит под стать месту - как черт из ада. Проводил ее глазами до самого ее места. Грация парохода. Ну да ладно. Взгляд за окно, задремываю потихоньку - ни дать ни взять маленький ребенок. Поездка шла спокойно: люди заходили - люди выходили. И вот тут произошло странное... можно даже сказать, необычное. Сидящий от меня на другой стороне мужчина начал говорить:
- Вы так всем недовольны, что скрываете глаза от пассажиров? А мы ведь тоже люди.
Говоря это, он даже не повернулся. Поначалу казалось, что он говорит сам с собой, но мои ожидания были разбиты об одно НО. Весь салон, который был лицом ко мне, начал украдкой поглядывать на меня. В груди екнуло. Что это? Как это? Шутка? Я ответил почти на автомате:
- А что, собственно, случилось?
- Ничего. Просто вы немного нагнетаете своим нахальным присутствием обстановку.
Он произнес это безо всякого выражения, монотонно, но чуть меняя отношение ко мне с каждым словом, что находило яснейшее отражение в его речи. А пассажиры оставались все так же недвижимы. Моя голова наполнялась странными мыслями. Мне было чуждо это ощущение... сердце и шум мотора оказались самыми близкими звуками, которые сопровождали мой разум в это злосчастный момент. Меня начало это пугать и одновременно раздражать:
- Я понимаю, что вам это кажется весёлым, но мне этот цирк не по душе!
Я бросил взгляд на двери автобуса. Поняв, что ехать с ними до ближайшей остановки ещё долго, я не стал копошиться. Всё равно я никуда отсюда, похоже, не денусь.
- Как видишь, мы ещё успеем договорить, - сказал мужичок. - Мне не нужны твои вопросы, возгласы. Всё, что ты здесь скажешь, не имеет ценности.
Мне стало не по себе. Они отвернулись и продолжили строить из себя непричастных. А он - все гнул свое:
- Каков твой путь? Ты считаешь свой уход из дома хорошим поступком? Когда твоя мать оберегала тебя всю твою чёртову жизнь, а ты послал её и отправился восвояси. Свободный... ты что, всерьез так думаешь? Она-то надеялась на твою помощь в будущем. Старость не радость, понимаешь? Шесть лет назад ты плюнул в лицо главному человеку в своей жизни.
Я всё смотрел в пол и задумчиво слушал, что он говорит. Его слова кладут мне на спину камни. И чем больше он говорил, тем сильнее я склонялся в трансе своих дурных мыслей к грязному полу автобуса.
- Думаешь, будешь работать чуть ли не до петли, и всё вылетит из головы? Думы о твоём большом нравственном камне, который ты кинул в мать, будут преследовать тебя. Только я хочу сказать единственно важную для тебя сейчас вещь - думы тебя догнали, друг мой.
Тут уж я подскочил с места и, судорожно тыкая в больно разговорчивого попутчика указательным пальцем, прокричал:
- ЗАТКНИСЬ! Да что ты знаешь?!
- Я знаю ровно то, что ты должен знать, - произнес он. - Я хочу помочь, указать правильную до...
Бросившись на него, я схватил его за воротник. И тут в мою глотку будто камень впихнули. Отскочив от него, я, едва не рухнув на пол, схватился за голову.
ОНИ БЫЛИ ВСЕ КУКЛАМИ. ТРЯПИЧНЫМИ, МАТЬ ЕГО, КУКЛАМИ! Автобус давно ехал медленно по какой-то лесной дороге. Подбежав к месту водителя, я увидел подпёртый руль. Заглушив мотор, я выбежал на улицу и нервно закурил. Позвонив Кириллу - первому из списка друзей, - попросил его срочно подъехать за город. Место, в котором я очутился, было мне - и ему - знакомо. По крайней мере, выглядело таковым. Пока мне под ноги сыпался пепел с тлеющей сигареты, меня не отпускала мигрень.
Сильная, набегающая какими-то приливно-отливными волнами. Ничего подобного со мной раньше не было - ноги отказывались стоять, на глаза изнутри что-то давило, все вокруг расцвело какими-то зловещими, расплывчатыми красками, приобрело болезненную яркость и смазанность.
Телефон упал на землю. Рука ослабла и повисла плетью. И вот я уже на грязной дороге. Валяюсь на брюхе, и зрение почему-то отказывает.
Отключка. Полная.
Проснулся у себя дома. Кто-то неуклюже крутился на кухне. Продирая глаза, смог наконец различить Кирилла.
- Как ваш великий трип, Капитан-Наркоман? - бодро осведомился он.
- Что было-то, козлина? - нашел в себе силы выдавить я.
- Вот так номер, чтоб я помер. Может, лучше ты мне скажешь, за какими херами попёрся в лес, вместо того, чтоб на работу ехать?
Его слова меня сильно потрясли. Чуть позже я за чаем рассказал ему свою версию произошедшего. Мой друг посоветовал мне сходить к доктору, что я и сделал. Мне посоветовали не держать в себе эмоции, разобраться с семьёй и выписали каких-то таблеток. Такие дела.
См. также[править]
Текущий рейтинг: 61/100 (На основе 49 мнений)
