Приблизительное время на прочтение: 31 мин

Игра в лево-право, часть десятая

Материал из Мракопедии
Перейти к: навигация, поиск

Ну, в общем-то... вот мы и добрались до конца.

Я хочу кое в чём признаться. Когда я разместил первую запись, сидя в своей спальне в Лондоне, я и подумать не мог, что всё зайдёт так далеко. Да и с чего бы это произошло? Ведь я даже не был завсегдатаем этого сайта, как не был специалистом по всей паранормальщине. Я был простым парнем, который просто скучал по близкой подруге и искал поддержки на просторах интернета.

Сказать, что я был не прав — ничего не сказать.

За последние пару месяцев невероятные советы, которые я получил от наших форумчан и удивительные сведения, которыми они со мной поделились, открыли для меня целый мир возможностей. Я хочу поблагодарить всех за то, что я именно там, где сейчас нахожусь — в арендованном автомобиле на тихой улочке в Финиксе, штат Аризона. Я готов выложить на ваш суд последние записи Алисы.

Простите, что сегодня я затянул своё приветствие больше обычного. Вы можете пропустить мою часть, если вам хочется поскорее прочесть записи. В противном случае считайте мои слова прологом к эпилогу.

Здесь, в Финиксе, ещё очень рано, и на улицах нет ни единой живой души. Мне тоже следовало бы лежать в кровати своего номера и сладко спать вместо того, чтобы тратить бензин на бесцельные скитания по городу. Однако этот ритуал помогает мне сосредоточиться, а с недавних пор, благодаря одной любезной девушке из местного бара, мне есть над чем поразмыслить.

Она написала мне в личные сообщения на форуме. Мы встретились с ней сегодня вечером и я сразу понял, что эта девушка серьёзно подошла к изучению игры. Она даже отметила на карте все магазины зеркал в Финиксе в попытках наиболее точно восстановить маршрут Алисы от 7 февраля 2017 года.

Мы засиделись допоздна, обсуждая игру, Алису и жизнь в целом. Когда пришло время закрывать бар, она вручила мне распечатку наиболее вероятного маршрута, на которой были обозначены все ключевые места. Перед тем, как попрощаться, она задала мне два вопроса. Один из них меня удручил, а второй стал спонсором моего ночного променада по улицам Финикса до трёх часов ночи.

Вопрос первый: “Ты уверен, что она хочет, чтобы её нашли?”

Я уже получал подобные вопросы от некоторых из вас. Особенно много их было после публикации девятой части. В комментариях люди строчили, что Алиса уже приняла окончательное решение, оставив Роба в безмолвном городе и что я пытаюсь отыскать человека, которому это не нужно.

Так вот, хотел бы воспользоваться моментом и ответить тем, кто так считает. Точно так же я ответил и девушке этим вечером. Вы должны понять: Алиса, которую я знал, никогда бы такого не сделала. Она собиралась вернуться, — обещала. Не хочу сейчас тратить ваше время на свои догадки и теории, но мы с вами уже знаем, как дорога может менять людей, как она играет с их разумами, как она увлекает их, лишая здравого смысла. Я понимаю, почему вы задаёте подобные вопросы, но если это всё, чем вы можете помочь, то лучше поищите другой способ.

Второй вопрос был не слишком конкретным: “Что ты собираешься делать?”

Вы, ребята, тоже спрашивали об этом, но я впервые услышал этот вопрос лично. Благодаря неловкой тишине, которая последовала за ним, нам обоим стало предельно ясно, что ответа на этот вопрос у меня пока нет.

Я решил покататься по городу и поразмыслить над ним... всю ночь я провёл в машине.

Около часа я бесцельно колесил по ночному городу и вдруг понял, что нахожусь совсем рядом с одной из отмеченных на распечатке точек. Это был переулок, где Алиса въехала в тоннель.

Повернув на боковую улицу сразу после большого перекрёстка, я почувствовал мимолётное облегчение, не увидев никаких признаков тоннеля. Часть меня, которая до последнего надеялась, что игра в лево-право — сплошная чушь, была рада отсутствию доказательств. Но моё облегчение было лишь кратковременным: я быстро понял, что тоннель в любом случае не показал бы себя, ведь даже если игра была реальной, я не придерживался её правил.

Тем не менее, место было похоже на то, которое Алиса описывала в своих заметках и, поскольку я совсем не чувствовал усталости, я решил вернуться в начало пути, на улицу Роба Гатхарда.

Должен признать, в тот момент я не слишком хорошо соображал, пребывая в тумане рассеянности и ощущая утомление из-за смены часовых поясов, и потому я довольно долго — дольше, чем хочется признавать — ехал, наивно полагая, что я не в игре. Я думал так потому, что ехал в противоположном направлении и начал свой путь с поворота направо, в то время как в правилах достаточно чётко говорится, что игра начинается с поворота налево. Конечно же, как вы бы уже догадались, будучи на моём месте, это вовсе не значило, что я не играю. Игра просто началась одним поворотом позже.

Из нас двоих умной всегда была Алиса.

Из-за этого дурацкого упущения я не высматривал женщину в сером и проехал мимо угла, на котором она должна была появиться. Конечно, на этот раз там не было магазина с зеркалами, ведь он был бы на тридцать четвёртом повороте только в том случае, если бы я ехал в другую сторону. Если честно, я даже не мог сказать, на какой именно из десятков улиц был этот поворот. Однако, как ни странно, вспоминая свой путь, я не думаю, что упустил бы женщину из виду. Улицы пустовали, так что любые прохожие бросались в глаза. Я знаю, что стоило вглядываться получше, но, если вы спросите, но я правда не думаю, что она вообще была там.

Когда эта мысль пришла ко мне, я снова почувствовал слабую надежду на то, что я заблуждаюсь, и это всего лишь хорошо продуманный, извращённый розыгрыш.

Вскоре я проехал мимо старого магазина зеркал и тридцать четыре поворота спустя оказался на той самой улице, с которой Алиса начала свою дорогу. Это был городской квартал, жители которого уже давно крепко спали. С того момента, как я понял, что играю, я всё меньше думал о дороге, по которой ехал, больше волнуясь о той, что ждала меня за перекрёстком. Ради Алисы я отправился на другой конец света, но у меня никогда не было неопровержимых доказательств существования игры в лево-право. Я понимал, что если всё это чушь, следующий поворот приведёт меня к самой обычной улице.

С комом в горле я медленно ехал к повороту. Чем ближе я подбирался, тем больше надеялся на то, что игра окажется выдумкой. Пусть это будет дурацкой шуткой, пусть записи будут поддельными... пусть Алиса будет где угодно, но только не на этой дороге.

Я свернул за угол по широкой дуге и припарковался в самом центре перекрёстка. Да, это была совершенно обычная улица: аккуратно припаркованные машины, ухоженные лужайки и прямоугольные окна. Посреди всего этого я увидел глубокий, слабо освещённый тоннель, который врезался в улицу и резко контрастировал со своим окружением. Дорога уходила к нему и терялась в его темноте.

В глубине души я всегда знал, что всё это правда.

Мрачное доказательство реальности игры воскресило вопрос, заданный мне накануне, словно он эхом отразился от стен тоннеля. Однако после целой ночи за рулём, после двух месяцев поисков у меня всё ещё не было ответа.

В конце концов я просто оставил двигатель включённым, как будто его отключение означало мою капитуляцию, и решил напечатать заметки, которые вы сейчас читаете. Я подумал, что записи помогут мне прояснить собственные мысли и станут либо моей прощальной запиской, либо запиской с извинениями за то, что у меня не хватило смелости на то, чтобы отыскать Алису.

Ну а сейчас... я всё ещё здесь... всё ещё не могу определиться, всё ещё печатаю, всё ещё сижу в арендованном автомобиле на тихой улице в Финиксе, штат Аризона.

Хотя, возможно, на улице не так тихо, как я думал.

Я только что оглянулся на предыдущую дорогу, с которой Алиса начинала игру. Печатая этот абзац, я отчётливо вижу фигуру, стоящую на тротуаре рядом с одним из домов. Теперь это не женщина в сером.

Хотя на улице ещё слишком темно и почти ничего не видно, я точно могу сказать, что это коренастый мужчина почтенного возраста. На суровые черты его обветренного лица падает тусклый свет луны. Я никогда не видел его раньше, но он поразительно похож на другого человека, человека, подробно описанного в заметках Алисы.

Он молча смотрит на меня сквозь окно моей всё ещё заведённой машины.

Интересно, сможет ли он помочь?



Игра в лево-право [ЧЕРНОВИК 1] 20/02/2017

Когда-то игра в лево-право была всего лишь девятистраничным документом в жёлтом конверте на моём столе.

Я помню, как читала его во время обеденного перерыва.

Помню, как смешно мне было.

Документ попал в редакцию с ранней почтой и обошёл весь офис. Все восприняли его как некачественную и бесперспективную попытку создать сенсацию. Эту историю было легко не пропустить в печать — уж слишком она была похожа на бессвязные рассказы о призраках или НЛО, которые бесконечным потоком сыпались в почтовые ящики редакции. Обречённый на дурную славу документ в итоге перекочевал и ко мне на стол, который был всего лишь пит-стопом на пути к куче отказов.

Однако я почему-то так и не выбросила этот жёлтый конверт. После нескольких месяцев отсутствия пригодного для публикации материала я безо всяких угрызений совести залезла в кучу списанных документов и вновь вытащила из неё конверт с правилами. Я бросила письмо в сумку к его отверженным собратьям и отправилась в кофейню, чтобы почитать его в тихой и комфортной обстановке.

Где-то на третьей странице, между описанием правил игры и списком требуемых навыков, на моем лице начала появляться улыбка.

Редакция была абсолютно не права в своём мнении. Это не были бредни параноика или попытка привлечь внимание “сенсацией”. На потрёпанных страницах читались проблески страстной увлечённости. Неподдельная эксцентричность, невероятная старательность и несомненная уверенность автора в своих словах не позволили мне оторваться от записи. Перевернув последнюю страницу очаровывающей и неожиданно хорошо написанной заявки Роба Гатхарда, я поняла, что это история, которую я хочу рассказать всему миру.

В тот же день я влетела в редакцию, готовая работать и творить чудеса. Коллеги не совсем поняли, что такого я увидела в этой истории, но я была настроена во что бы то ни стало их переубедить. Я пообещала, что у этой истории будет неповторимый характер и красочный слог, дающий пищу для размышлений, и что я не потрачу на её изложение много времени.

С того момента прошло двенадцать дней. С тех пор, как я села во Вранглер в Финиксе, штат Аризона — десять. С тех пор, как я сама села за руль, оставив Роба в вечно тихом городе — пять. В последнее время я не так часто обновляла записи, за исключением тех заметок, которые делаю для личной пользы. Честно говоря, когда я закончила описывать случившееся в городе, мной овладело ощущение, что вести записи бессмысленно. Не осталось ни одного человека, которому я могла бы их отдать, не осталось друзей, которые бы их вычитали, не осталось редактора, которому я должна была сдать работу. Мне казалось, что больше нет смысла продолжать повествование в прежнем формате.

В какой-то степени я до сих пор так и думаю. Только из-за ряда исключительных обстоятельств я всё же решила составить полный отчёт о произошедшем.

В чьи бы руки ни попал мой дневник, я хочу поблагодарить вас за то, что вы его читаете.

Уверена, это — моя последняя запись.

Из-за горизонта показался месяц. Это самый тихий вечер в моей жизни.

Воздух прохладный и спокойный, и мой Вранглер мягко разрезал его, спускаясь по полосе ровного асфальта. Вокруг царило спокойствие и невозмутимость: ни единого облачка на небе, ни единого порыва ветра, ни единой колыхающейся травинки на тёмно-зелёных просторах по обе стороны дороги.

Но даже в такую спокойную ночь я не могла не чувствовать, что я как никогда далеко от дома. Безмолвный город был точкой невозврата. До того, как мы добрались до этих громадных монолитов, пейзажи ещё были похожи на знакомый мне мир. Не считая нескольких очевидных исключений, наше окружение в целом не отличалось от реальности. Теперь же всё изменилось. Всё вокруг Вранглера кричало о том, что я нахожусь не в своём мире, и непривычные аспекты этого нового мира часто бросались мне в глаза, заполняя тихую ночь чувством удивления и сбивая меня с толку.

Несколько дней назад луна начала трескаться, как старое фарфоровое блюдо. Сначала я не заметила этого, так как мои глаза были прикованы к дороге, пока луна маячила над машиной, потихоньку разделяясь на три ребристых осколка. Теперь же было видно, что пустое пространство между каждым фрагментом значительно увеличилось. Сосредоточив свой взгляд на небе, я почти могла видеть, как части луны отдаляются медленно друг от друга, следуя бесконечным и одиноким траекториям в пустынном космосе, на фоне чужих созвездий.

Сами звёзды простирались дальше, чем должны. Ночное небо уходило за горизонт и продолжалось под ним, окутывая травянистый берег. Дорога и узкие равнины с обеих сторон были словно подвешены посреди огромной пропасти, прямо посреди открытого космоса.

По крайней мере, так мне казалось сначала. Прошло совсем немного времени прежде чем я заметила, что на небе уже две разбитых луны: над и подо мной. Пара идентичных и синхронных в своём движении спутников. Тогда я поняла: подо мной нет звезд. Я просто смотрела на ровную зеркальную поверхность, которая идеально отражала небо.

Я ехала по необычайно тихому озеру. С тех пор, как прошлой ночью я покинула берег, я не видела ни волн, ни ряби на его глади. Озеро, без сомнений, занимало огромное пространство, простираясь во всех направлениях. Я не знала, насколько далеко простиралось это зеркальное озеро, но интуиция подсказывала мне, что я скорее достигла бы самих звёзд, прежде чем смогла бы ступить на противоположный берег.

Я наклонилась, чтобы переключить скорость. Поначалу водить Вранглер было страшно, но после первых двух дней мне удалось приспособиться. Старый шарф, плотно обёрнутый вокруг руля, стал временной рукой, позволяя мне вписываться в повороты. У меня не нашлось такого же хорошего решения для переключения передач, но я быстро приноровилась. Если дорога меня чему-нибудь и научила, так это тому, что изящество - первая жертва на пути к выживанию. Способность адаптироваться, пускай и неуклюже, всегда побеждает.

Через несколько минут Вранглер подъехал к островку земли, окружённому тёмными водами. Где-то он вдалеке он резко обрывался и исчезал в пучину озера. Однако дорога, разумеется, продолжалась. Она была единственным, что уходило за край озера. По обе стороны от машины зияла пустота, а впереди — только узкий мост из идеально ровного асфальта, слегка приподнятый над грязью и камнями.

Я притормозила, и машина остановилась посреди острова. Впервые за несколько дней я открыла дверцу машины и вышла наружу. Скучный стук асфальта сменился едва уловимым шорохом, когда я направилась к берегу озера.

На побережье был виден объект, почти полностью укрытый густой травой. Удивительно, что мне удалось рассмотреть его с дороги — возможно, благодаря тому, что он выбивался из однородного ландшафта.

Приблизившись к водной глади, я догадалась, что это. Это была человеческая рука, которая тянулась из воды к берегу. Я опустилась на колени, чтобы рассмотреть её получше. Пальцы всё ещё прочно впивались в почву. Маникюр облупился, а сами ногти были сломаны. Мертвенно-бледная кожа скрывалась под толстым краем шерстяного рукава. Там, где серый рукав окунался в озеро, вода впитывалась в ткань, окрашивая её в чёрный.

С печальным вздохом я поднялась с колен и склонилась над водой. Тело Марджори Гатхард покоилось на дне озера, а её широко распахнутые глаза всё ещё смотрели куда-то ввысь. Она почти идеально сохранилась. За исключением вздутой бледно-серой кожи. Марджори выглядела точно так же, как женщина с тридцать четвёртого поворота, которая пыталась отговорить меня от продолжения путешествия по дороге и говорила об озере, желавшем испить из её ран.

Судя по всему, её слова не были полностью лишены смысла. Было очевидно, что тело несчастной девушки обескровлено. Единственным доказательством того, что в венах Марджори когда-то текла кровь, было лишь большое тёмное пятно на затертой блузке.

Виновник не заставил себя ждать.

Из глубин озера был слышен несмолкающий шёпот. Достигнув моих ушей, он запустил свои корни глубоко в мой разум и взрываясь вихрем невероятно заманчивых обещаний. Шёпот сулил избавление от фантомных болей и полное восстановление руки, причём даже более сильной, чем до её утраты. Кроме этого, озеро показало мне частичку своего необъятного размаха. Его самые дальние берега достигали самых разных миров, его самая глубокая точка лежала ниже всего мироздания. Мне предложили познать каждое лье, каждую морскую милю, каждый непостижимый берег.

Я опустила руку в озеро, пока шёпот всё настойчивее соблазнял меня обещаниями. Через мгновение я уже крепко сжимала ладонь Марджори и, упираясь пятками в землю, тащила её на сушу. Вода пошла рябью, когда я медленно тащила безжизненное тело на берег.

По мере того, как я отдалялась от озера, шёпот в моей голове становился всё громче и яростнее.

Обещания голоса были невероятно соблазнительными. Однако после того, как я увидела последствия этих обещаний, я заметила на лице Марджори невыразимую обиду. Я поняла, что каждое слово этого шёпота — ложь, чувство отчаяния и вечный голод, исходящий из глубин озера. Я примерно поняла, каким был последний путь Марджори и каким бы он был для меня, если бы я потеряла себя в этих водах. Ведь не зря бесчисленные берега, показанные озером, оказались пустыми.

У бедняжки не было шансов. Она вышла из леса одна, тяжело раненная и без машины. Она пешком прошла весь путь, истекая кровью. Дорога поддерживала в ней жизнь, но, видимо, даже это не помогло... И когда притягательный шёпот озера пообещал всё исправить и залечить раны девушки, наивная Марджори не смогла ему противиться.

Рука девушки впервые за долгие годы коснулась суши, её тело наконец покинуло воду. Я тащила тело, пока я не добралась до Вранглера. Немного поколебавшись, я открыла багажник и достала складную лопату Роба.

Я никогда раньше не копала могил, да и моя травма совсем не помогала. Длинный шарф обвился вокруг моего пояса, пот медленно скатывался со лба. Только спустя пять часов я закончила копать. Спину сковывала судорога, а ладонь никак не хотела разжиматься. Я опустила тело Марджори в могилу, мне хотелось сделать это как можно аккуратнее и бережнее. Но уставшая рука просто упустила девушку, несмотря на все мои усилия.

Примерно час я засыпала могилу. Это оказалось тяжелее, чем я думала. Когда первые комья земли посыпались с лопаты на лицо трупа, я поняла, что я последний живой человек, который видит Марджори Гатхард. Её похороны внезапно стали неуважительными, как будто у меня не было права хоронить.

Когда я закончила разравнивать землю задней частью лопаты, то упала на колени. Тупая боль пульсировала во всем теле.

Марджори: Ты.

Ещё до того, как я повернулась к ней, я поняла, что она злится. В этом коротком слове таилась глубокая ненависть, оно сочилось ядом презрения. Это прозвучало так, будто десятилетиями гнило в её легких. Я неохотно обернулась и оказалась лицом к лицу с женщиной, которую только что похоронила.

Выглядела она совершенно по-другому: одежда была сухой, кожа чистой и, конечно, на блузке не было никаких кровавых пятен.

АШ: Марджори.

В отличие от безжизненного тела, лежащего под землёй, девушка передо мной явно не обрела покой. Она вся тряслась от злобы и ярости, точно как тогда, когда мы встретились с ней впервые. Я видела, как её тело дрожит под напором бурных эмоций.

Марджори: Я преследовала тебя. Я побежала к тебе. Я бросила его ради тебя.

АШ: Что... прости, Марджори, я не понимаю, о чём ты. Что ты имеешь в виду?

Марджори: Я видела вещи, вещи столь прекрасные. И я увидела её, одиноко бредущую по неизведанным мирам. Я бросила всё ради тебя!

Я все равно не понимала, что она имела в виду. Не было смысла спрашивать, что она хотела этим сказать. В попытке понять её бред, я осознала, что могу только пытаться говорить с ней на одном языке.

АШ: Марджори, я… я не хотела этого.

Тяжелое дыхание призрака прервалось приступом истерического смеха.

Марджори: О, ты хотела… ещё как хотела. И теперь... теперь ты здесь.

Шаткое настроение Марджори опять изменилось. Её смех перешёл в неистовый плач.

Марджори: А что мне теперь делать?... Что мне делать?!

Девушка, стоявшая передо мной, сгорбилась под тяжестью собственного вопроса... Она обхватила голову руками и всё повторяла и повторяла этот вопрос, как в бреду. Пока я смотрела на её борьбу с отчаянием, меня вдруг поразила странная догадка: а что, если после смерти нет никакого ада или рая? Что, если ничто не предопределено? Что, если то, как мы проведём свою загробную жизнь, зависит от нас самих?

Душа Марджори стоит над своим безжизненным телом... всё ещё привязанная к нему и совершенно потерянная.

Нет никаких доказательств существования рая, вечных мук или неизбежного небытия, и общая черта, которая их объединяет — это лишь освобождение от тяжести нашего бренного тела. Возможно, мы никогда не будем свободны и проведём вечность в компании своих недостатков, неуверенности и недовольства. Возможно, мы сами решаем, какой будет наша загробная жизнь.

Это стало самым страшным открытием на всём пути.

АШ: Он никогда не прекращал поиски, ты же знаешь.

Марджори моментально успокоилась, ведь она знала, о ком идёт речь. Она посмотрела на меня как-то по-другому.

АШ: Я видела его на дороге. Он не останавливался. Он бы ни за что не остановился. Я думаю, он искал тебя, Марджори, и ищет до сих пор.

Марджори смотрела сквозь меня. Впервые за всё время с нашей первой встречи на улице Финикса, я увидела на её лице слабый огонёк чего-то отличного от страданий и ярости. Спустя миг я отвела взгляд и достала из кармана телефон. Одним махом я удалила все номера, кроме одного — того, который я скопировала из Нокии во время нашей второй ночёвки на дороге. Это был номер, который принадлежал потерянному страннику.

АШ: Я не знаю, может ли это помочь, но… случались вещи и постраннее.

Смотря в её глаза, я поняла, что впервые встретилась с настоящей Марджори Гатхард. Дрожащей рукой она молча взяла телефон. Прежде, чем я успела ещё что-то сказать, Марджори исчезла.

Спустя пару мгновений освежающий бриз повеял мне в лицо, охлаждая горящую кожу. Это было первое движение воздуха с того момента, как я оказалась на озере. Вытирая пот со лба, я печально всмотрелась вдаль. Ветер крепчал.

Сперва это был лёгкий ветерок, развевавший мои волосы и охлаждавший шею. Но когда я протянула руку, я ощутила, что он усилился.

Шёпот ветра превратился в вой. Приближалась страшная буря.

Я вернулась к капоту Вранглера как раз в тот момент, когда свист ветра перерос в оглушительный ураган. Я непроизвольно нащупала пыльный кузов машины и ухватилась за решётку радиатора. Моя хватка крепла вместе с безжалостным ветром, который вполне мог сбить меня с ног.

Прищурившись, я сосредоточенно вглядывалась в единственную точку прямо над мостом. Буквально из ниоткуда вырвался изогнутый луч раскалённого света, разверзший небеса. Он превратился в широкую трещину, которая пульсировала, раздвигая саму ткань реальности.

Пытаясь вглядеться в пульсирующий раскол между мирами, я увидела частичку бесконечности, неимоверно отдалённой во времени и пространстве. До невозможности красивый, устрашающий в своём великолепии, запредельный пейзаж, живущий на величественных берегах вечности. Каждый момент там был наполнен тысячелетиями и раскрывался во всех направлениях сразу. Каждая мимолётная тень, грани которой были выжжены сиянием восходящего солнца, с исступлённой злобой смотрящего на все постижимые миры, скрывала в себе неизмеримую тьму.

Посреди невероятного ландшафта возникло одно-единственное существо. Оно плавно приближалось к порталу с явным намерением пройти сквозь него. Когда оно прорвалось сквозь сотрясающийся разрыв и ветер утих, я подняла взгляд на его божественное великолепие.

Существо не походило ни на что, что я видела раньше. Оно полностью состояло из электрических дуг ярчайшего света, что исходил из его ослепительного ядра. Оно было оглушительнее грозы, и его плазменные щупальца потрескивали, хаотично рассекая ночной воздух, прежде чем бессильно упасть. Когда они возвращались к центру существа, то испускали парообразные фракталы, которые медленно таяли в воздухе.

Хотя мои глаза с трудом приспособились к ослепительному свету, я поняла, что обычно этот свет в разы ярче. Существо сделало своё сияние не столь невыносимым для того, чтобы не выжечь мне глаза.

АШ: Это ты... не так ли? Голос, который я слышала. Ты — тот, кто привел меня сюда.

Вихрь света висел в воздухе, потрескивая и постоянно двигаясь. Его непостоянные конечности мерцали от хаотичного накаливания. Часть меня хотела спрятаться или убежать, но ни один из этих вариантов не был возможным. Отцепив руку от решётки радиатора, я сделала шаг вперёд и уставилась в тлеющее ядро существа.

АШ: Могу ли я провести интервью?

Существо не ответило. Я чувствовала, что оно изучает меня. Когда оно всё-таки ответило, его голос разорвал ночную тишину и эхом раздался в моём черепе.

Голос: Времени мало, но ты можешь спрашивать.

Каждый раскатистый звук создавал ударные волны, которые расходились от существа идеальными кругами. Я наблюдала за тем, как они исчезали вдали, так и не ослабнув, и думала о том, с чего же начать.

В конце концов я вспомнила о своём обещании.

АШ: Что случилось с Марджори? Почему она так поступила?

Существо молчало, словно собираясь с мыслями. Когда оно всё же ответило, его голос был спокойным и рассудительным.

Голос: Она увидела отблеск будущего. Она грезила о дороге и о местах, к которым дорога ведёт.

АШ: И куда же?

Голос: Она грезила о неизведанных границах. Она видела, как одинокая женщина пересекает их. Со временем, осуществление этого видения стало для неё всем.

АШ: Но это была не она... она думала, что видит своё будущее... но это была...

Голос: Это была ты.

Эти три слова вырвались в пространство тремя узкими волнами. Они прокатились по бескрайней воде и поразили меня глубокой тяжестью своего значения. Без моего ведома, за десятилетия до моего рождения, Марджори обезумела от мечты о жизни, полной безграничных возможностей и настоящего величия. Она отбросила всё, чтобы преследовать тень... тень, которая в итоге оказалась моей.

Я не просто втянула Роба в игру, — всё произошло из-за меня. Я стала причиной трагедии, которая постигла всю его семью.

АШ: Это были не просто сны. Ты воздействовал на неё. Ты позволил ей увидеть… так же, как заставил Роба увидеть меня в Аокигахаре. Ты делал всё возможное, чтобы я оказалась здесь. Это ведь из-за тебя правила игры попали в руки Бобби?

Голос: Да.

АШ: Но… почему? Ты десятилетиями играл со столькими жизнями... Почему я? Почему тебе важно, чтобы именно я оказалась на дороге?

Голос: Потому что во всём человечестве, во всех возможных исходах, ты всегда добиралась дальше, чем все остальные.

Существо говорило так, словно это было очевидно. Но эти слова потрясли меня.

Оно продолжило.

Голос: Я наблюдал за тем, с каким упорством и сноровкой… и, конечно же, удачей, ты шла к своей цели. Именно эти качества привели тебя ко мне, и именно благодаря им ты зайдёшь дальше, чем кто-либо.

АШ: Тогда почему ты просто не привёл меня сюда? Ты мог всё изменить, но не пошевелил и пальцем… после всего, что произошло...

Голос: Всё шло своим чередом.

АШ: Своим… чередом?! Погибли люди! Марджори. Бобби. Эйс. Аполлон. Ева. Лилит. Все они. Все мертвы. Тебе на это наплевать?

В этот раз сущность молчала дольше прежнего.

Голос: Ты не в силах понять, насколько мне небезразлично. Есть вещи за пределами твоего понимания, силы, которые твой разум постичь не может и которые показались бы тебе угрозой для всего, что тебе дорого. Мои действия основывались на высшем знании. Твои обвинения основываются на неправильном восприятии.

АШ: Ты хочешь сказать, что я не понимаю смерть?

Голос: Не понимаешь.

АШ: ...Это тебя не оправдывает.

Голос: Невзирая на это, моё влияние необходимо. То, что необходимо, должно быть.

АШ: Что ты вообще такое?

Голос: Я не могу дать тебе ответ, который ты смогла бы понять.

АШ: Меня не устраивает такой ответ.

Существо не ответило. Оно будто не видело в этом необходимости. До этого оно опровергало все мои доводы с непоколебимой уверенностью. Должно быть, для него, владеющего такими знаниями, все они были совершенно поверхностными. Даже если существо хотело оправдаться, не думаю, что я когда-либо могла понять его мотивы - я же видела место, из которого оно пришло. Но это не значило, что мои доводы несостоятельны и высокомерная бесстрастность существа лишь распалила моё желание воспротивиться.

АШ: Что, если я не хочу участвовать в этом?

Голос: Ты путешествуешь по аномальному берегу единственной устойчивой ошибки в ткани реальности. Пока ты уходишь всё дальше от знакомого тебе мира, ты всё меньше подчиняешься его законам. Ты уже заметила, как это влияет на тех, кто отправился в путь и тех, кто сошёл с него. А также на тебя. Неистощаемая энергия, знания, которые предшествуют опыту. Ты отбрасываешь энтропию и каузальность и со временем ты достигнешь понимания, недоступного сейчас. Ты найдёшь ответы на вопросы, которые и не думала задавать. Тебе откроется абсолютная истина. Именно по этой причине ты продолжишь свой путь.

АШ: Это единственная причина?

Голос: Тебе нужны другие?

Это напоминало не вопрос, а очередную констатацию факта. Я понимала, о каком влиянии говорило существо. Покинув город, я постоянно сталкивалась со смутными мыслями и фрагментами идей, которые приходили ко мне случайно и неожиданно и вели к откровениям, которые иначе были бы за пределами моей смертной досягаемости. Я начала осознавать вещи, которые раньше с трудом могла вообразить и, хотя нападки этих мыслей сначала казались ужасающими, я всё больше привыкала к ним с каждым днём.

АШ: Нет… нет, я не верю тебе. Я не...

Голос: Это не имеет значения. Ты всё равно продолжишь путь.

С трудом выносимое сияние существа начало усиливаться.

Голос: Я наблюдал за тобой на каждом повороте... на протяжении всего пути.

Одно из бесчисленных щупалец существа рассекло воздух, создав ещё одну сияющую трещину. Она разверзлась после нескольких сотрясений. В разрыве показалась почти кристально прозрачная мембрана. Сквозь неё я увидела себя, стоящую посреди кукурузного поля и рассматривающую блок С-4.

Я как будто смотрела в прошлое сквозь зазубренный осколок одностороннего стекла.

Голос: Я смотрел, как ты задаёшь вопросы.

Хотя нас нельзя было увидеть сквозь трещину, мембрана содрогалась от силы голоса существа. Когда окно схлопывалось, я видела бушующее кукурузное поле.

Другая конечность рассекла воздух. На этот раз я знала, что увижу. Себя, плачущую в лесу, рядом с безмолвной рацией.

Голос: Я смотрел, как ты борешься.

Второе окно свернулось. Существо показало, что хотело.

Голос: Я смотрел, как ты сражаешься... чтобы добраться сюда.

Голос: Ты не повернёшь обратно.

АШ: Ты говоришь так, будто у меня нет выбора.

Голос: У тебя был выбор, Алиса, но ты его уже сделала.

Как бы меня не возмущали слова существа, я понимала, что оно говорит правду.

Оно было право. Я делала вещи, которые даже вообразить не могла, для того, чтобы забраться так далеко. На самом-то деле, если бы существо не показалось, я бы уже проехала мост.

Я не горжусь тем, что движет мной, — это тот же гадкий импульс, из-за которого я отказалась от предложения Роба вернуться, из-за которого я так легко оставила его в безмолвном городе. Но я не могу отрицать, что он есть. Он был со мной всё это время, задолго до того, как я прибыла в Финикс, штат Аризона… и он таится намного глубже, чем я хотела бы признать.

АШ: Могу ли я... попрощаться?

Существо ничего не ответило. Оно просто висело в воздухе, мерцая и содрогаясь от лучей света. А потом я услышала тихий гул мотора. Я быстро вернулась к машине и полезла на пассажирское сидение. Мой ноутбук уже был включен, видимо, сам по себе.

Я взяла ноутбук и вернулась обратно на мост. Подняв крышку ноутбука, я посмотрела на существо, которое так и молчало. Когда я вновь взглянула на экран, там уже отображалась моя электронная почта.

Я снова опустила крышку ноутбука и вернулась к существу.

АШ: Сколько… сколько у меня времени?

Голос: Достаточно.

Существо начало отступать, его дуги стали уменьшались. Оно сказало всё, что хотело. Больше нечего было обсуждать.

Когда оно прошло сквозь портал обратно в неведомый мир, далёкий от нашего, я окликнула его.

АШ: Я до сих пор не уверена, что могу доверять тебе.

Существо вновь сфокусировалось на мне. Портал начал закрываться. Последние волны прокатились по поверхности озера, когда существо серьёзно ответило мне.

Голос: ...Я помню.

Миг — и оно исчезло.

Я неподвижно стояла посреди дороги, последние слова существа взбудоражили меня. Его необычный выбор слов обескуражил меня. В возобновлённой тишине меня внезапно накрыло ужасающее осознание.

Оно могло просто сказать, что знало о моем недоверии, услышало его в моём голосе, увидело презрение на моем лице или как-то по-другому ощутило его. Вместо этого существо говорило так, как будто мои нынешние чувства были воспоминанием, живущим где-то в его глубинах.

Бесспорно, время, проведённое на дороге, изменило меня, но я никогда не задумывалась о том, как эти изменения будут развиваться по мере продолжения пути. Я никогда не думала о том, что могу приобрести и что могу потерять… или во что я неизбежно превращусь.

Прошло совсем немного времени, прежде чем я опустила глаза с пустого пространства над мостом на экран ноутбука. Я села на землю, скрестила ноги и прислонилась спиной к Вранглеру.

Если вы читаете мои записи с самого начала, то поздравляю вас, вы наконец-то поравнялись со мной.

Я надеюсь, вы не против, если я оставлю парочку личных посланий.

Робу. Надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь это прочесть. Прости, прости меня за всё, что я сделала и за всё, что я могу сделать. Надеюсь, ты понимаешь, что я не знала, что всё будет так, и что это не твоя вина. Ты сделал всё, что было в твоих силах, и дни, которые я провела вместе с тобой, были самыми замечательными в моей жизни. Для меня было честью знать тебя и я надеюсь, что на этих страницах ты найдёшь все ответы на свои вопросы.

Маме и папе. Простите, что я не отправлю вам это письмо. В конце концов, на этой дороге мною двигал эгоизм, и я просто не могу заставить себя посмотреть вам в глаза. Я не могу представить всю боль, которую причиню вам, и я не буду пытаться оправдать свои поступки. Мне лишь остаётся сказать, что я вас очень люблю. Простите меня за то, что мой последний поступок был трусливым.

И, наконец, тебе, человеку, которому будет адресовано это сообщение. Мне жаль. Я всегда думала, что когда-нибудь снова увижу тебя, что дороги, которые я выбрала, в конечном итоге приведут меня домой. Сейчас это маловероятно. Хотя я многое могла бы тебе сказать, я не буду.

Но мне жаль, что нам не удалось побыть друзьями дольше.

Кажется, что с тех пор, как я впервые оказалась на улице Роба, прошла вся жизнь. Я помню свою неуверенность, когда я ждала, пока он откроет дверь. Я не имела и малейшего представления о том, что произойдёт в скором будущем.

Как и многие другие вещи, это изменилось. Несмотря на то, что я нахожусь в совершенно новом мире, вдали от дома, я точно знаю, что будет дальше.

Я собираюсь сесть за руль. Повернуть налево, затем на следующем повороте повернуть направо, а затем — снова налево. Я буду повторять этот процесс до бесконечности, пока не окажусь где-нибудь в другом месте.

И оттуда я буду продолжать путешествие за пределы миров, за пределы времени, за пределы моего воображения. В место, где озеро высыхает, где разбитая луна уплывает вдаль, а звёзды исчезают на заднем плане.

В место, где всё остальное исчезло, и где дорога будет единственным, что продолжит существовать.


Оригинал

Переведено благодаря подписчикам канала «Мастерская историй». Эта часть истории доступна в аудиоформате. Прослушать можно здесь (однако версия, предоставленная выше, подверглась тщательной редактуре и во многом отличается от озвученной)

Редактура: команда /r/nosleep по-русски


Текущий рейтинг: 70/100 (На основе 340 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать