Дневник сновидений: Я не в твоем сне

Это игровая история. Если вы незнакомы с игрой, участвующей в её сюжете, то рискуете ничего не понять.

Иллюстрации

И ты снова спишь.

Часть 1 – Ты

Глава первая: Маленькая комната

Ты стоишь в маленькой комнате, не издавая ни единого звука. В этой маленькой, тусклой и одинокой комнате… Ты просто стоишь, словно ходить только предстоит научиться.

На твоих плечах лежат совсем ещё детские косички. Одежда напоминает по цвету свежевыпущенные кишки. Голова опущена так, что лица не разглядеть.

Ты легонько шевелишь своими пальцами, словно дрожа. Поднимаешь голову и делаешь несколько неуклюжих шагов. После нерешительно оглядываешься, подобно новорожденному.

Вскоре приходит ощущение уверенности, и ты принимаешь решение осмотреться. Подходишь ко всему, за что только цепляется взгляд, ощупываешь, подносишь близко к лицу, желая узнать, каковы эти вещи на запах и вкус. Словно в ожидании начала интересной и увлекательной истории. В уверенности, что на твои действия последует ответная реакция. Но, сколько бы ты ни пыталась, ничего не происходило и не менялось, как будто все было ненастоящим.

Похоже на сон, правда?

Похоже на абсурд, правда?

Ты продолжаешь упрямо ходить, будто твоя настойчивость что-то изменит. Ты ходишь, ходишь… Похожа на злобного призрака, одержимого этой комнатой. Спустя некоторое время замечаешь стеклянную дверь, похоже, ведущую наружу. Несколько раз оглядев комнату, ты неохотно направляешься туда. Плавно открыв её, делаешь шаг наружу. Но...

Здесь тоже пусто. Это просто балкон, ведущий назад в маленькую комнату, и не более. Здесь ничего нет. Ни единого растения, где маленькие птички могут передохнуть. Совершенно пустынно, будто все вымерло. С виду и не скажешь, что здесь жил кто-нибудь вообще. Есть только нужный минимум, вроде лейки, старого кондиционера и кадки. Бывший владелец, словно в страхе, резко поднялся одной ночью и убежал, оставив все как есть.

Ты подходишь к поручню и только сейчас оборачиваешься назад. Это многоэтажный дом, или так кажется. Трудно сказать, где ты стоишь, и есть ли вокруг что-нибудь. Плохая видимость не позволяет разглядеть другие здания. Не видно вообще ничего. Небо затянуто густыми, тяжелыми тучами, сквозь их гущу едва пробивается лунный свет.

Наконец-то приходит понимание, что ты не «снаружи». В твоих мыслях «снаружи» должно быть ярко, свободно и, кроме того, там множество вещей, которые хотелось бы повидать… Но этот балкон выглядит воплощением депрессии. Тучи и перила рождают непонятное чувство безнадежности, будто связь с реальностью порвана, всё скрыто, изолировано от нее.

Ты вбегаешь обратно в комнату, пытаясь спастись от возникшего удушливого чувства. Твои глаза полуприкрыты, как если бы ты была очень обеспокоена тем, значит ли это все что-то или нет, а может, ты выражаешь так своё безразличие. Ковёр яркий, странный рисунок на нем похож на оторванные от тела и сложенные в орнамент человеческие запчасти. Ты смотришь на издевательски-радостное изображение лица, ощущая, что оно вот-вот может заговорить с тобой. Но, конечно же, всё застыло и не шевелится. Такое ощущение, что всё сделано из ничего.

До ужаса старомодный телевизор. Приставка с одной простенькой игрой, за которой даже время толком не убьёшь. Разбросанные по полу подушки, вряд ли видевшие хоть одного гостя в этих стенах. Полка высотой ровно с твой рост, здесь аккуратно расставлены книги. Ты сама это сделала? Но на них толстый слой пыли и названий не разглядеть. Кроме того, дневник, лежащий на простом столе, отлично вписавшемся бы в комнату для допросов. И на удивление привлекательная мягкая постель.

Уже на пути к кровати в поле зрения попадает ещё одна дверь. Движения вялые, как скованные страхом, поэтому подойти к ней получается с трудом. Первым прикосновением нащупываешь ручку. Сразу же к горлу подкатывает тошнота. Склоняешь голову и безо всякой надежды дёргаешь её. Ты не можешь выйти отсюда – или не хочешь? Ложишься в кровать, твое единственное оставшееся убежище. В этой одинокой тоскливой комнате нет ничего, чем можно бы заняться. Так может, ты найдешь свободу в мире снов?

Позабыв про одежду, ты с головой укрываешься одеялом, будто не желая ничего видеть. Ты засыпаешь всего за три секунды.

Глава вторая: За дверью

Ты видишь сон. Но даже в нем обстановка прежняя. Словно время обернулось вспять, ты снова стоишь в той же комнате. Ошарашенная, принимаешься ходить, взад и вперед, вправо и влево, бесцельно и как-то разочарованно, пока, наконец, в недоумении не останавливаешься. Тебе становится настолько не по себе, что это чувство мешает даже пошевелиться.

Спустя какое-то время в своей комнате-сне ты начинаешь замечать новые детали, будто играя в “найди десять отличий”. Подушки разбросаны по-другому. Игровая приставка куда-то делась, словно здесь просто незачем убивать время. Со стороны балкона пробиваются нежные, мягкие лучи света. Это место больше не пребывает в отрыве от реальности. Оно не абсурдно. Оно рождает чувство свободы. Но сильнее всего изменились... звуки.

Люди неосознанно игнорируют биение сердца, дыхание, скрипы и причудливую музыку, издаваемую внутренними органами, суставами, костями и плотью, различимые при движении. Но (и это стало полной неожиданностью) ни один из этих звуков больше не удается проигнорировать. Будто уснув ты начала по-настоящему жить.

Пусть это и сон, нет ощущения нереальности происходящего.

А что если ты до сих пор лишь бессознательно блуждала и только сейчас открыла глаза? Граница между сном и реальностью уже не кажется такой твердой.

Неслышно подходишь к двери, ведущей прочь из этой комнаты, ожидая чего-то от этого действия. Уверенно. Не колеблясь. Мягко сжимаешь в руке дверную ручку. Внезапно включается телевизор. На экране транслируется изображение устрашающего глаза, переливающегося в жутком ритме. Он цепко уставился на тебя. Но ты не замечаешь этого, сосредоточенно пытаешься найти выход из маленького, удушливого помещения. И вот, под грузом навалившегося на неё тела, дверь не выдерживает и со скрипом открывается. Наружу буквально вываливаешься и замираешь, парализованная открывшимся взору видом.

За дверью находится странное место. Вокруг темнота, под ногами тоже, во тьме различимы лишь плывущие изображения демонов и богов. Но они не интересны тебе, и даже недружелюбные улыбки, больше похожие на усмешки, не производят должного эффекта. Если не приглядываться, лица на картинках выглядят приветливо и понимающе, зазывно предлагая тебе войти. И ты входишь, пока не оказываешься в Нексусе дверей.

Даже не освещенные, виднеющиеся тут и там двери всё равно выделяются на фоне окружающей темноты. Одна, две, три… Перед тобой их ровно 12, выстроенных в круг, подобно цифрам на циферблате. Тебе не слишком хотелось подходить к дверям, создатель которых, очевидно, страдал затяжными депрессиями. Нужна недюжинная смелость, чтобы отворить что-то такое же жуткое. С другой стороны, сердце бешено колотится в груди от любопытства, точно в предвкушении великого открытия или как находясь в плену у влюбленности. Так быстро, что, будь у тебя корка от зажившей раны, густая, отвратительная кровь тотчас же брызнула бы из неё.

На одной двери изображены паучьи лапы. Другую, верно, некогда пыталось открыть множество окровавленных рук. На двери, похожей на дверь в гостиную, блестел глаз. Еще одна сияла неоновыми огнями, пробудив воспоминания о тех небезопасных местах в городе, где легко обзавестись головной болью от непрестанного мерцания… Ты осмотрела все, переходя по кругу от одной к другой. Только осмотрела, всё ещё не желая касаться.

В мыслях отчаянно ищешь подсказки, зацепки, хоть что-нибудь, чтобы решить, какая же тебе нужна. Например, сравнивая двери с часами, можно начать с двери, соответствующей «часу», и продолжить идти по часовой стрелке. А может, стоит открыть наиболее необычную, ведь кто-то хотел, чтобы именно ей досталось повышенное внимание? С другой стороны, не такая уж и плохая идея – открыть самую обыкновенную…

Вскоре думать прекращаешь вообще.

Логика не сработает, так как здесь нет правильного ответа. Никто не подскажет. Нет причин слишком задумываться над этим. Торопливо, словно в спешке догоняя кого-то, берёшься за близлежащую ручку. Поворачиваешь её. И наконец, делаешь шаг за дверь.

Глава третья: Красный зонтик

Ты стоишь в полумраке.

Оставленная позади дверь словно бы висит в пустоте. И она, и ты сама, и все вокруг покрыто непроглядной пеленой тьмы. Здесь одиноко, тихо и сыро, как поздним вечером после дождя. В голове всплывает сцена, будто ты идешь по дороге домой, где наконец-то можно расслабиться после тяжелого дня, проведенного в школе или на работе.

Выглядишь немного удивленной.

Не теряя дверь из виду, как на привязи обходишь вокруг, словно хочешь убедиться, что она не исчезнет за твоей спиной. Ты делаешь это просто из-за осторожности. А может, трусости? Но ничего необычного не случилось. Пейзаж не менялся, а боковое зрение не улавливало никаких неясных мечущихся теней.

Чуть успокоившись, но продолжая выискивать изменения, ты пошла дальше.

Во тьме, без единой приметы, которая помогла бы сохранить чувство направления, ориентиром выбираешь дверь и начинаешь идти строго вперед. Покачивая косичками, ты продвигаешься всё дальше и дальше, погружая ботинки в вязкую землю.

Время от времени на земле виднеются лужи, действительно похожие на последствия недавнего дождя. Несмотря на это, ты продолжаешь вышагивать, не беспокоясь о том, что белые гольфы уже порядком заляпаны брызгами грязи. Круги на пролитой жидкости будто скрывают нечто важное, им ведомы секреты твоего будущего. Например, эта водная гладь словно бы предвещает счастье и успех. А другая, мутная и грязная, говорит о грядущем, наполненном тревогами и усталостью.

Любой бы сказал, что наступить на лужу неприятно. Все знают, что бактерии и личинки буквально переполняют их... Да и обувь насквозь промокла, знаменуя полосу неудач. Хотя, будь вода чище, ты могла бы попытаться поднять таким образом настроение.

Определяя твою судьбу, поверхность луж продолжала меняться, то грязнея, то очищаясь. В ней отражались тяжелые тучи, похожие на те, что зловеще скрывали луну, наблюдаемые с балкона маленькой комнаты.

Без лишних эмоций ступаешь по воде. Всякий раз изображение тела неизменно отбивается в ней. Каждый шаг порождает новые круги, расходящиеся по отражению. Даже после твоего ухода они продолжают рябить, причудливо искажаясь. Картинка сминается, становясь податливее глины, и обретает форму двух прилично одетых взрослых, чьи взгляды устремлены только друг на друга, как у спорящей пары. Они покидают тебя, даже не посмотрев.

Отражение вновь деформируется, каждый осыпает партнера проклятиями и гневно брызжет слюной.

Но ты их не замечаешь. Не видишь. Не чувствуешь. Не смотришь. Ну, ты и раньше такой была...

Они как женатая пара. Близки настолько, что нет необходимости сдерживаться в ссоре. По воде бежит рябь, внося новые искажения. Конечности растягиваются, лица монстрообразно изменяются. Но ты игнорируешь это и просто идешь.

Водная гладь отражает всё, словно зеркало. На самом же деле, по ту сторону – другой мир. Но ты закрываешь глаза, изображая невежество. Уходишь, не глядя и не слушая.

Интересно, когда же люди стали смотреться в зеркала? Когда их стала волновать их прическа, состояние кожи, косметика… даже разнообразные крема, покрывающие лицо. Они смотрят на себя и думают, как будут выглядеть без всего этого или с чем-то, так же исправляющим недостатки. Для них это возможность стать другими. Загадочными. Отважными. Решительными. Но не важно, каков результат — именно благодаря зеркалу люди смогли взглянуть на себя со стороны. Но ты этого не делаешь, предпочитая идти быстро и не замечать себя.

Неожиданно бросается в глаза что-то, лежащее у самых ног. Одолеваемая любопытством, смахиваешь челку с глаз и смотришь на то, обо что едва не споткнулась. Перед тобой маленький зонтик. В странном, неизменно пустом окружении он сильно выделяется. Без колебаний поднимаешь и открываешь.

Если подумать, зонты открывают тогда, когда идет дождь, а значит, само твое действие было лишено смысла. И вдруг, словно причина и следствие поменялись местами, словно ты стала Алисой в Зазеркалье, он тут же полил без предупреждения. Ты крепче прижимаешь зонт, не желая промокнуть. Дождь напоминает слезы, и в этом благословение. Они впитывают и забирают тоску, как губка, чем и полезны. Кажется, будто они созданы для того, чтобы осветить твое будущее.

Лужа, что была похожа на комок тревоги и беспокойства, переполняется и разливается. Всё ещё препирающаяся парочка исчезает.

Ты продолжаешь идти по выбранному пути, не имея ни малейшего понятия, куда ты идешь и что тебя ждет впереди. Отметая прочь всякое беспокойство, поигрываешь зонтиком. И, в полной тишине, мурлычешь себе под нос.

Глава четвертая: Прямая дорога

И ты продолжаешь идти.

Под этим дождем ты напоминаешь ребенка, которого родители пришли забрать со школы, радостно ступающего через троутарные плитки и держащего их за руку.

Возможно, дождь не так уж и неприятен тебе.

Но вместо родителей, идущих рядом, возле тебя никого нет. Совершенно одна, ты продолжаешь идти в этой пустой темноте, словно пытаясь скрыться от непрекращающегося дождя.

В растущих от дождя лужах почти исчезла ссорящаяся парочка, но, даже теряя свои очертания и превращаясь в грязь, они все еще ведут спор и испытывают ненависть друг к другу. Но это неважно – твой зонтик уберегает тебя от брызг капель дождя. Их ссора с самого начала не могла тебя достичь. Кроме звуков дождя, вокруг тебя необычайно тихо.

Ты идешь не спеша до тех пор, пока перед тобой не появляется лестница.

До ужаса высокий и узкий вход неестественно возвышается над землей. Ступени уходят вниз до незнакомого тебе места. Тебе наскучило бесцельное блуждание, и ты идешь туда, ожидая увидеть что-нибудь.

Даже закрыв зонтик, ты все еще можешь слышать легкое постукивание дождевых капель. Ты спускаешься по ступенькам, словно влекомая невидимой силой. Ты вытряхиваешь воду из своих мокрых косичек и продолжаешь схождение по ставшим скользкими ступеням. Вокруг темно, ты ничего не видишь. Тебе неизвестно, что ждет тебя внизу.

Ниже, ниже и ниже. Вдалеке ты едва можешь различить проблеск света. Ты идешь к нему, он становится ближе и ближе, и вот – ты находишь выход.

Тебя приветствует лес, такой густой, будто это древесное море.

Хоть ты и спускалась по лестнице, ты определенно оказалась снаружи. Логика здесь отсутствует, но, видимо, тебя не смущает эта странность. С любопытством ты осматриваешься вокруг.

Куда ни глянь, тебя окружают деревья, скрывающие горизонт. Безжизненные, они заслоняют весь твой обзор. Посреди лесного лабиринта не видно четкого пути. Внезапно ты бросаешь зонтик, увидев то, что даже тебе кажется неестественным.

Впереди стоит торговый автомат.

Тебя влечет к нему, как мотылька к свету. Совершенно новый и в то же время самый обычный автомат. В ряду выстроились чай, кофе и сок – ничего особенного. Ты прижимаешься лицом к стеклу, словно ребенок у прилавка сладостей, чтобы получше рассмотреть ассортимент.

Ты ищешь мелочь в карманах, но когда поиски не приносят ничего, кроме пушинок, ты качаешь головой и с досадой вздыхаешь.

Возможно, это задумывалось как некое подобие игры, когда герой принимает зелье, чтобы взбодриться и утолить жажду. Но, так как этот вариант тебе недоступен, тебе остается лишь поднять свою руку к просохшему горлу и попытаться промочить его, сглотнув.

К сожалению, тебе приходится сдаться и отойти от автомата. Земля под ногами неровная, но ты продолжаешь идти без каких-либо проблем.

Проверив каждую щелочку между деревьев, наконец ты находишь проход, достаточно большой для твоего хрупкого тела.

Оказавшись на той стороне, ты замечаешь путь.

Это дорога, покрытая асфальтом, судя по всему, не предназначенная для проезда. Тут и там видны трещины, из которых произрастают растения. Без проезжающих машин эта дорога напоминает разлагающийся труп огромного зверя.

Ты ступаешь на асфальт и осматриваешься.

Эта прямая дорога проходит сквозь лесной океан, который кажется бесконечным. Невозможно сказать, где ее начало и куда она ведет. Но тебе кажется естественным пойти прямо по дороге, и ты так и поступаешь.

Твои шаги раздаются эхом, когда ты идешь.

Этот долгий путь без конца и края напоминает магистраль без какого-либо транспорта в пределах видимости.

И идти по нему не так-то просто.

Ты все идешь и идешь, дорога безгранично тянется под твоими ногами, неизменно, тебя тошнит от постоянной ходьбы. Ты понимаешь, что так никуда и не дойдешь. Эта магистраль – закрытое пространство.

И тогда ты замечаешь.

На самом краю дороги, на периферии зрения, есть что-то странное.

Оно стоит, почти паря в воздухе, не привлекая к себе никакого внимания и с легкостью смешиваясь с окружением. Неудивительно, что ты его не замечала до сих пор. И как долго оно вообще там стояло?

Дорожная разметка имеет почти гипнотический эффект, когда на нее смотришь. Известны случаи, когда водители засыпали за рулем по этой самой причине. И ты, блуждая так долго и приковав взгляд к земле, потеряла бдительность подобным образом.

Теперь же, заметив это существо, ты больше не можешь пройти мимо. Что-то в нем заставляет тебя чувствовать беспокойство.

Ты никак не можешь понять, что же это такое. Оно сбивает тебя с толку. Сперва ты приняла его за человека, но впечатление продлилось лишь долю секунды. Такого же роста, как ты, его легко можно было принять за кого-то, кто накрылся дождевым плащом. Со слабой надеждой встретить хоть одно живое существо, ты приближаешься к нему до тех пор, пока не понимаешь, что это.

Это не человек. Больше всего это напоминает медузу.

Медузу размером с человека.

Сквозь просвечивающую как пакет кожу ты ясно видишь, как кровь течет по ее внутренним органам в этой почти человеческой форме. Еще немного, и тебя стошнит. Тонкая кишка, толстая кишка и все остальные органы висят у тебя на виду, парящие в крови. И это создание просто стоит здесь, даже не признавая твое присутствие, если оно вообще на это способно.

Напуганная, на грани тошноты, ты делаешь шаг назад, оборачиваешься и бежишь в том же направлении, откуда пришла.

Дорога перед тобой тянется бесконечно. Где-то вдалеке слышен звон, как в похоронной службе, словно намекающий на твою судьбу – окровавленный труп на обочине. Он звенит лишь один раз. Из сочувствия.

И ты снова бежишь прочь, закрыв уши руками.

Глава пятая: Светофор

Тебе снится сон. Кошмар, которому нет конца. Ты бежишь от отвратительного существа с проступающими органами, возвращаясь тем же путем, что и раньше. По крайней мере, там тебя будет окружать ландшафт, к которому ты едва успела привыкнуть. Ты найдешь хоть какое-то облегчение. Таков был твой расчет.

Сама того не заметив, ты попадаешь в незнакомое место. Ты должна была вернуться в то же место по той же дороге без каких-либо развилок. Если рассуждать здраво, такого никак не могло случиться. Дорога под тобой не изменилась, но лес, окружавший тебя, исчез. Ты видишь бесконечную тьму, прерываемую лишь дождем.

Сконфуженно осмотревшись, ты замечаешь странные объекты, летящие над тобой. Что-то вроде больших крестов. Символ греха... Но также символ раскаяния и искупления. Если твоя вера сильна, ты обретешь спасение. А значит, вернуться по прямой дороге было правильным выбором. Несомненно, убраться подальше от этой мерзкой дряни с органами было верным решением.

Твоя походка стала ритмичной, словно толкающей вперед. И все же для тех, кто явился спасти тебя, эти кресты выглядят довольно зловеще. Словно они нависшие надгробия, и трупный смрад источается в воздухе.

Кресты появляются все чаще, но не подходят ближе к тебе, да и помощи от них не видно. У них выросли глаза, настойчиво следящие за каждым твоим движением. Они смотрят на тебя, и ничего больше. Будучи под их взглядом, у тебя возникает неописуемое чувство подавленности, и ты ускоряешь шаг, все еще идя по прямой, словно пытаешься отвязаться от чего-то.

Крестов становится все больше, их взгляды так же множатся. Хуже того, присмотревшись внимательнее, ты замечаешь вокруг них некую сексуальную ауру. Иначе говоря, они напоминают гениталии. Лишь недавно они представляли собой символ спасения, когда теперь они в неприятной манере превратились в то, от чего ты уж точно никогда бы не стала ждать помощи.

Твой путь длится бесконечно, и твои путники смотрят на тебя, вырастая в количестве. Как Иисусу на холме Голгофа, тебе тоже не никто не пришел на помощь, и окружающие, куда ни глянь, презрительно клевещат на тебя своими грубыми сплетнями.

Ты больше не можешь этого вынести.

Не задумываясь о пройденном пути, ты вдруг останавливаешься, делаешь оборот и идешь назад. Ты представляешь собой того, кто ходит взад-вперед... Заблудившуюся. Ты игнорируешь злобу и упреки, окружающие тебя, и идешь, смотря прямо на дорогу. Совсем скоро путь заканчивается, и лесное море снова перед тобой.

Леса известны как места для суицидов. Деревья, жуки, дикие птицы и другие живущие в них организмы должны представлять лес котлованом жизни... Но тень и запах смерти таится в нем. Оставившие город и цивилизацию люди, слабые духом, стремятся покинуть этот мир в месте, где никто не защищен здравым смыслом. Умерев здесь, ты растворишься в большом водовороте жизни, который поглотит каждую твою крупицу, пока от тебя ничего не останется.

Словно явившись именно за этим, словно пытаясь стать кандидатом в самоубийцы, ты блуждаешь вокруг, тяжело дыша. В лесу становится трудно пройти, и тонкая тропинка только усложняет процесс. В какой-то момент вдалеке ты видишь красный и желтый сигналы светофора, означающие "стоп", "опасность". В попытке заслонить свой взгляд ты открываешь зонтик и сильно сжимаешь его ручку. Под дождем ты позволяешь себе почувствовать облегчение и передохнуть. Как вдруг ты видишь это.

Перед тобой что-то лежит. Мертвое тело. Оно лежит на животе в луже собственной крови. Раздавленное всмятку, словно его задавили. От него едва ли осталось что-то, напоминающее голову и конечности, что затрудняет определить его как труп человека при дальнейшем рассмотрении. Конечно, ты не можешь решиться исследовать его получше, чтобы понять, что это. Оно и без того сильно разложилось, с его ядовито-зеленой кожей. Хоть в нем и копошились личинки, прогрызшие кожу, можно было сказать, что это взрослый мужчина. Пропитанная дождем грязь на трупе смазала цвет его одежды и волос, которые свободно свешиваются на ветру.

Ты вспоминаешь сбитую лягушку. Первый яркий пример смерти для большинства детей, живущих в деревне. Ее конечности чем-то похожи на человеческие, и внутренние органы расположены примерно так же. По этой причине их так часто препарируют... что приводит к их мучительной смерти.

Возможно, из-за дождя, но ты не чувствуешь никаких запахов. Ты хмуришься, перекладываешь зонтик к плечу и присаживаешься рядом с трупом. И здесь, вблизи, ты как будто хочешь сказать что-то, открываешь и закрываешь рот, но не произносишь ни звука. С отчаянием. Словно ты борешься с головной болью. Или пытаешься в чем-то признаться.

В реальном мире ты никогда не встретишь мертвых. Не столкнешься с ними на улице, не поймаешь их взгляд. Вот почему, если их встречают во сне, это означает сильную привязанность к усопшим, чувство вины или некую глубокую связь с ними.

И вот ты здесь, неподвижна. В каком-то смысле увидеть трупа – все равно что признать, что все люди рано или поздно неизбежно умрут. Плохой конец поджидает всех без исключения. То, что ты видишь перед собой, предполагает такое зловещее будущее.

Конечно же, труп никак не отреагировал. Единственным слышимым звуком можно назвать воздух, циркулирующий между твоих губ. Будто ты прячешь что-то глубоко внутри и хочешь наконец-то выпустить это... но в конце концов передумываешь и оставляешь хранить его в глубине сердца. Ты сдавливаешь зубы, словно что-то хочет вырваться, но в итоге ты помешала этому.

Светофор качается над тобой, измотанный погодой, и внезапно падает. Прямо на тебя. Ты не подаешь реакции, и сквозь какой-то странный шум у тебя остается лишь время на то, чтобы поднять глаза... В неком комичном эффекте светофор ударяется прямо об твою голову. В последней электровспышке он мигает зеленым и красным перед тем, как погаснуть навсегда.

Глава шестая: Красная нить

С... С тобой все в порядке? Светофор висел довольно высоко и упал прямиком на твою голову. В обычных обстоятельствах ты могла бы умереть. Но ты в сновидении. А раз уж это сон, то все нормально. Нет никаких проблем. И, в подтверждение этому, ты абсолютно спокойна. На тебя упал подвисной светофор с перекрестка. Красный и зеленый сигналы, "стоп" и "путь разрешен", расположены вертикально. Самое обычное зрелище.

Как только на тебя упал светофор, он загадочным образом вздулся и вырос... и теперь скрывает большую часть твоего тела. Как полноценный костюм. Твои ступни выступают внизу. Своей формой ты напоминаешь загадочное создание, живой светофор, бегающий вразвалку. Похоже, тебя завораживает возможность неведомым образом переключать сигналы с зеленого на красный и наоборот, и ты веселишься, занимаясь этим. Как ребенок, которому дали новую игрушку.

Ты совершенно ничего не видишь перед собой, но, не колеблясь ни секунды и все еще включая и переключая сигналы светофора, ты постепенно отходишь от мертвеца. Показывая лишь две реакции: "да" и "нет". Словно младенец. Символ чистой невинности. И ты идешь мелкими шажками в светофоре, занимающем все твое тело. Ты действительно не видишь пространства перед собой. Ты только что пересекла обочину, параллельно которой шагала раньше. Ты идешь довольно уверенно... для того, кто ничего не видит, а значит, нет и смысла бояться этого. Но это опасно.

Прямо перед тобой, у твоих ног, открытый колодец. Широкая пропасть. Дело плохо. Продолжишь идти – упадешь. Но ты ничего не видишь, тебе неведомо чувство опасности и тебя некому предупредить. Более того, у твоих шатких ног примостилась красная змееподобная тварь. Она свисает из колодца, как растение или некая нить. Неестественным образом она обвивает твои ноги, отчего ты теряешь равновесие и падаешь.

И вот так просто... ты угодила в колодец. Ты падаешь ниже. Глубже. В более далекое место. Как вдруг достигаешь дна.

К счастью, это не так уж и глубоко. Уж точно не выше, чем упасть с турникета. Но достаточно для того, чтобы разбить светофор, и трещина на нем становится все больше. Из ее глубин видно твое шокированное выражение лица.

Судя по всему, светофор принял на себя большую часть удара, и ты осталась невредима. Даже не чувствуя боли, ты тут же поднимаешься. Смотря на цветные осколки, ты стряхиваешь грязь со своей юбки. Подождав, пока восстановится зрение, ты видишь, как они исчезают, словно осколки ускользающего сна (ну и аллегория).

Затем ты поднимаешь свой взгляд... И что за зрелище.

Гигантское лицо смотрит на тебя сверху. Напоминает осьминога с непристойной формой, вызывающей в памяти что-то противное. Опутавшая твои ноги тварь была нитью цвета крови, ярко-красного цвета лица. Гиганта, пропитанного кровью. И с этими жуткими красными нитями, висящими в воздухе, он следил за тобой своим непристойным взглядом.

Твоя помятая юбка, не прикрывающая бедра, проступающая грудь... Будто заметив наконец его взор, ты прикрываешь свое тело руками. Но эти красные отростки продолжают вибрировать, словно в порыве желания. Большая красная рука постепенно приближается. Медленно, будто хочет забрать твою самую душу. В полном отрицании ты мотаешь головой и бежишь прочь. Словно желая убедиться в намерениях твоего побега, красная нить начинает ползти прямо у твоих глаз. Немного колеблясь, ты берешь один из ее концов. Скручиваясь от неприязни, она начинает подниматься, не в силах контролировать себя и делая неприличные вещи. Или, по крайней мере, тебе так кажется, но, стараясь бороться с неприятным ощущением, ты все равно за нее держишься.

Ты карабкаешься по красной нити. Твои грудь, бедра, шея... Она похотливо обвивает тебя. Наверху ты видишь отверстие - нить, кажется, привязана к чему-то с той стороны. Дыра совсем маленькая, как сама надежда, выход из этого адского места. Думая о своем спасении и не имея иного выбора, кроме как смириться, ты поднимаешься по кровяной нити. Как грешник, держащийся за паутину в аду. Но какой... какой именно грех ты совершила?

Твоя фигура в попытке достичь свет напоминает об отваге того, кто хочет жить, быть счастливым. Доказательство богам, что ты еще не сдалась. Совершенно вымотавшись, с одной лишь силой своих тонких девичьих рук, поддерживающих тебя в этом подъеме, наконец ты достигаешь цели. Ныряя головой вперед, ты помогаешь руками выбраться всему телу.

Ты прижимаешь руку к груди на какое-то время, словно съела что-то невкусное и тебя вот-вот стошнит. А затем ты замечаешь, что пейзаж вокруг тебя изменился в очередной раз.

Если подумать, то магистраль и лес являются местами, которые можно найти и в реальном мире. Однако это место было другим. Таким, будто ты оказалась в другом измерении, попала в странное пространство. Словно ребенок исчеркал карандашом чистый лист бумаги, дав волю своему воображению. Таким был этот мир. Широкий белый мир, где несколько тонких линий то там то тут образовывали причудливые формы. Одна из них похожа на голову взрослого мужчины.

Место, куда вела красная нить, оказалось совершенно плоским пространством. Эта голова и вправду смотрит на тебя с желанием. Своими налитыми кровью глазами. Пошел дождь и, словно найдя повод, ты открываешь зонтик и накрываешься им. Полностью. Пытаясь защититься от этих испепеляющих глаз.

Избегая таким образом взгляда головы, ты обходишь ее... находишь проход и осторожно заходишь внутрь. Так, словно ты не можешь больше здесь оставаться. Обходя голову, ты почувствовала неприязнь, но другого входа или выхода ты не увидела. У тебя не было выбора.

Ты сжимаешь ручку зонта покрепче и заходишь в еще большие глубины.

Глава седьмая: Дневник

Внезапно все вокруг изменилось. Ты погружаешься в сон все глубже.

Ты идешь по облаку, как в какой-нибудь сказке. Облачная дорога, окруженная беспросветнейшим мраком, ведущая сквозь небо. В памяти всплывает образ восхождения в рай – подобно танцу в состоянии эйфории. Но с попаданием в рай ассоциируется и образ смерти. Похоже, что тебе весело, но по какой-то причине тебя не покидает беспокойство, и, когда ты присматриваешься к облаку под тобой, оно становится темнее и жестче, словно раскрывая свою истинную природу. Ты не совсем это планировала, но ты забралась довольно высоко... Для того, кто не проявил должной осторожности, это могло бы напомнить настоящее счастье. Как будто тебя заставили выдавить улыбку. Будто тебя окружило озорным комфортом.

Наверху ожидает очередной гигант. Нечто уродливое, похожее на человека, погрязшего в похоти и желании. Как мальчик, который нашел куколку в коробке для игрушек, готовый поиграть с ней и разорвать на части, он смотрит на тебя, протягивая руку, готовясь размяться как следует. Желая поскорее убраться отсюда, ты начинаешь бежать. Поле твоего зрения внезапно расширяется. Ты останавливаешься на краю этого кромешного мрака.

Впереди стоит огромный зверь. Сразу видно – опасный хищник. Крепкое сложение, злобный, будто подчеркивающий его жестокую натуру взгляд, проступающие жилы, острые когти и клыки... Неспособное выпустить свой гнев, это существо яростно стучит зубами. Средоточие злобы и отчаяния, словно ненавидящий мир человек, который не смог утолить свое либидо. Этот символичный монстр пожирает тебя своим взглядом, рыча на тебя, словно готовясь напасть в любой момент. Стуча своими острыми зубами хищника, снова и снова. Бесконечный, раздражающий звук.

Тебе это не нравится, ты прикрываешь уши и отступаешь. И в то же время ты понимаешь. Единственный, кто стучит здесь зубами... на самом деле ты. Раздраженная, злая, желающая хоть немного унять стресс... Это животное – ты. Жестокая часть тебя, которую ты не смогла выпустить, взорвалась как бомба, воплотившись в образ твоей ненависти.

Это чудовище... нет, каждый порочный и пугающий пейзаж – это часть твоего же сна. Все зловещие твари были порождением твоего разума. Все уродливое, мерзкое – все это копошится внутри тебя, и ты лишь встречаешь их лицом к лицу. Ты дрожишь, осознав наконец все это. Ты трясешь головой, не желая верить, отягощенная этим всем, словно не хочешь больше видеть этот кошмар. Ты выглядишь разбитой, пораженной, стискивая зубы.

Словно желая в чем-то удостовериться, кончиками пальцев ты дотрагиваешься до своей щеки. И щипаешь себя. Будто умоляя вырваться из этого сна.

...........

После чего ты просыпаешься на кровати. Убрав одеяло, заправленное до самой макушки, ты делаешь глубокий вдох, будто только что вынырнула из воды. Все лицо и грудь пропитаны потом. Ты дотрагиваешься до щеки, проверяя, не стучат ли зубы. Какое-то время ты тяжело дышишь.

В конце концов это был сон. Хоть это и было очевидно. Ты одобрительно киваешь несколько раз.

Не вставая с кровати, ты тянешься к столику и берешь дневник. Соединяя пятнышки ручкой, выводишь иероглифы. Прилежно, словно в спешке.

Сны - это продукт нашего подсознания. Когда ты просыпаешься, оно прячется глубоко внутри, вне зоны досягаемости. Вот почему ты так быстро забываешь содержимое снов. Подобно воде, утекающей сквозь пальцы. Чтобы помешать этому, ты неуклюже выводишь иероглиф за иероглифом. Ты пишешь о зонтике, о светофоре и обо всем другом. Использовав всю свою энергию и снова уступая место сонливости, ты кладешь голову на подушку. Дневник выпадает из рук. Ты снова спишь.

Глава восьмая: Снежная буря

Ты спишь, уже в который раз.

И снова за выходом из твоей комнаты расстилается тьма. И здесь, выстроившись вокруг этого необычного места, расположены двери. Несмотря ни на что ты каждый раз будешь попадать сюда в своих снах. Тебе уже известно о нем, хоть это и не прибавляет ни капли уверенности. Ты слегка приоткрываешь одну из дверей и заглядываешь внутрь. Тебя тут же охватывает некая пугающая атмосфера, и ты отстраняешься. Процесс повторяется несколько раз.

Ты проходишь, будто осматривая достопримечательности, пока интерес не подводит тебя к конкретной двери. Двери, не стоящей в каком-то особенном месте, самого обычного цвета. От нее не исходит аура враждебности, а скорее сказки. Заинтересованно смотря на нее, ты мягко открываешь дверь и ступаешь внутрь.

И по ту сторону тебя встречает снежная вьюга.

Весь горизонт занимает чистая снежная гладь. Это пространство, покрытое снегом, также довольно обширно. Но, в отличие от того кровавого, мрачного пейзажа, свет по эту сторону двери, отражаясь на снегу, делает данное место мирным, полным радости. Успокоившись, ты начинаешь идти.

Ветер рисует узоры на снегу. Ты раскрываешь красный зонтик, судя по всему, так полюбившийся тебе, чтобы отгородиться от летящих в глаза снежинок. Как ни странно, ты не чувствуешь холода, да и вышла ты налегке. Возможно ли, что во сне не чувствуешь жара и холода? Значит, и согреваться не нужно.

Ты идешь вприпрыжку, как белый кролик. Порой приседаешь, чтобы слепить снежок, и бросаешь его бесцельно. Ты теряешь равновесие и падаешь на спину, вся в снегу, но тебя, веселящуюся от души, это не особо заботит. От удара затряслись ветки, и комья снега облепляют тебя целиком, превращая в снеговика. Но, как ребенок, ты все равно в приподнятом настроении. Как резвый пес, который носится по саду, снег преображает все во много раз ярче. Создается чувство нереальности происходящего, словно все мерзкое и грязное погребено под слоем снега... Будто огромная песочница упала с неба.

Снег может вызывать образы нежности и веселья, но они слишком далеки от реальности. В "Божественной комедии" Данте снег забирает тепло, жизнь, убивает всех и вся и заволакивает посевы. Зима взаимосвязана со смертью и в каком-то смысле разделяет значение сна. Поэтому тебе следует любой ценой избегать этого места, оставив нетронутую красоту белоснежного пейзажа таким же чарующим и чистым, каким ты его себе представляешь. Земля под толстым слоем снега наверняка таит в себе то, чего ты не хотела бы видеть. Возможно, ты этого не понимаешь, но снег крадет тепло твоего тела и пожирает, точнее, замораживает тебя. Это очевидная истина, но ты ведешь себя так, будто вернулась в детство. В этой опасной буре ты все так же беззаботно идешь вперед.

Довольно скоро в этом пушистом ландшафте ты находишь нечто необычное. Небольшая пещера изо льда... иными словами, иглу. Присмотревшись поближе, ты понимаешь, что оно сделано из маленьких компактных блоков.

В уме у человека есть гораздо больше всего, чем только можно представить. Эти вещицы запакованы в ящики и хранятся глубоко в мозгу. Они обернуты в прелестную бумагу с надписью "С наилучшими пожеланиями", но ты можешь достать их в любой момент.

Как и те кристаллики памяти, эти иглу, расставленные то тут то там, должно быть, охраняют некие важные воспоминания. Хоть и маленькие, они хранят теплоту, как сундучки с сокровищем. Ты идешь ко входу одного из них, прикрываясь от вьюги. Ты опускаешь зонт и заходишь.

С любопытством, как девочка, продающая спички, ты позволяешь себе расслабиться и начинаешь осматриваться, погружаясь в приятные и счастливые воспоминания. Но, конечно же, ты не понимаешь. Как маленькая девочка, ты слишком увлеклась своими играми. Как часто ты падала и каталась по полу, подпрыгивая, как детеныш животного. Играла в прятки. Каталась на санках. Все вокруг тебя сияет собственным светом, как поле растущих цветов. Ты делаешь самую искреннюю и счастливую улыбку. Тепло твоих рук. Вот какую беззаботность ты имеешь.

Но это лишь воспоминания из далекого прошлого. Подобно снежинке, упавшей на твою руку, все, чего ты касалась, растворилось и исчезло.

Будто внезапно почувствовав холод, в поисках нового тепла ты заходишь в другое иглу. Процесс повторяется, и ты с ностальгией собираешь все крупицы дорогих тебе воспоминаний. Ты беспардонно заходишь в следующее иглу, но встаешь прямо в проходе.

Внутри уже сидит девочка.

Довольно странно встретить другого человека во сне. Когда же это случается, они воплощают собой либо тень твоих воспоминаний, либо некую абстракцию. Интересно, что представляет собой она? Эта девочка сидит, приобняв колени, и, видимо, крепко спит. Ты мгновенно подходишь к ней, но не видишь никакой реакции. Такое чувство, будто она полностью погрузилась в свои мысли. Словно пытается уберечь что-то, как сокровище. Она похожа на тебя, но явно моложе. Эдакая миниатюрная версия тебя. Твой невинный образ, который, наигравшись со снегом, решил здесь вздремнуть. Застрявший в своих счастливых воспоминаниях о детстве. Замурованный в своем сне.

Как холодной ночью инстинктивно тянешься к камину или плите, так и ты, словно желая согреть свое замерзшее тело, сворачиваешься как зародыш рядом с девочкой.

Остановись. Ты не должна ее будить. Если она проснется, ей придется столкнуться с реальным миром. Она не сможет выжить. Все горькие, грустные, причиняющие боль моменты сотрут ее тело в лужицу крови. Но пока она пребывает во сне, она может оставаться в своих счастливых и уютных воспоминаниях, оставаться ребенком... Так будет лучше.

Ты слегка трясешь ее за плечо. Как вдруг оборачиваешься, словно ощутив чье-то присутствие. Окруженный снежным пейзажем, на пороге стоит кто-то.

Это женщина небольшого роста. Такого, что может поместиться в твою руку. На ней некое подобие белой японской поминальной одежды. Загадочный синий цвет волос ясно дает понять, что она не человек. Она напоминает куколку, с которой можно играть в дочки-матери.

Ты слегка склоняешь голову, будто в сомнении, и подходишь к ней. Ты медленно протягиваешь ей руку, будто хочешь поднять эту необычную фею. Но синеволосая кукла с легкостью уклоняется от твоих пальцев и начинает бежать, словно напуганная тобой. Ты бежишь за ней. Посреди вьюги обеими руками ты тянешься к ней, не успевающей бежать так быстро, ловишь и прижимаешь ее к своей груди в объятии.

Куколка совсем не сопротивляется. Ты не пускаешь ее, как ребенок, не желающий расставаться со своим одеялом. Даже повзрослев и закинув его в кладовку, его все равно не выбрасывают. И если ему дарят новое, а старое бросают в утиль, ему становится грустно.

Эта кукла представляет собой то самое воплощение чистой любви и привязанности, какую дети испытывают к своим друзьям, тем самым пробуждая радостные воспоминания. Все это ты заключаешь в объятия.

Ты гналась за ней довольно долго, оставив иглу позади. Твое прерывистое дыхание ясно говорит об усталости. Кукла на твоей ладони медленно рушится. Как Снежная дева, что растворяется, приняв мужскую любовь. Словно тепло твоего тела после пробежки превращает ее в воду, охлаждая тебя. Расслабляя тебя.

Но, даже исчезнув, она оставила после себя кое-что важное... То, что придаст тебе смелости и новых сил. Ты обнимаешь останки своего маленького друга как нечто ценное.

Глава девятая: Кровать

Ты стоишь некоторое время, не двигаясь.

Пока ты стоишь, обнимая останки маленькой куклы как дитя, посреди этого снежного ландшафта, снег начал мочить твою юбку. Но ты не сходишь с места, словно стремясь оказаться погребенной падающим снегом. И, наконец, краем зрения ты замечаешь это.

Ты едва его видишь, это иглу. Словно в поисках теплого места, принимая его манящее приглашение, ты начинаешь к нему идти. Ничего не подозревая.

Там, где ты была раньше, множество иглу стояло вместе, как скучковавшаяся стая птиц, согревающих друг друга холодным днем. Это же иглу стоит здесь одиноко, изолированно, вдали от других. Если первые иглу представляли собой твои детские веселые воспоминания, то последнее, расположенное так далеко, должно означать что-то, о чем тебе не хочется вспоминать.

Не самая приятная ситуация, но поблизости нет других строений, и ты бодро идешь вперед. Тебе неизвестно, какое горе или печаль тебя поджидает. Внезапно ты останавливаешься. Изнутри иглу, к которому ты шла, чье-то лицо украдкой смотрит на тебя.

Одного взгляда на него достаточно, чтобы понять – ты его возненавидишь. Оно совсем не вписывается в красивый белоснежный пейзаж. Оно уродливо и противно. Ты колеблешься, решая пойти назад. На твоих глазах что-то выходит из иглу, отравляя собой окружающий мир, загрязняя его своими шагами, с походкой владельца местных земель.

В каком-то роде она похожа на женщину. Грациозную, воспитанную даму. На ней яркое кричащее платье, волосы красиво уложены. Выглядит довольно изысканно... кроме гротескного лица. У нее большие глаза с крошечными зрачками, как у хищной птицы, длинный торчащий, как у ведьмы, нос, и, если присмотреться поближе, ее платье имеет какой-то ядовитый оттенок осиного или паучьего цвета, предупреждающее других хищников о ядовитости. Ты не должна к ней приближаться. Это опасно, зловеще. Вот что ощущается при виде этой пугающей женщины.

Ростом она напоминает взрослого человека. Судя по всему, ей до тебя нет никакого дела, отчего ты передумала отступать, в то время как дамочка беззаботно совершает прогулку. Складывается ощушение, что она вообще тебя не видит. Как будто она из совершенно другого измерения. Эта высокая женщина все так же продолжает праздно шататься, не замечая тебя.

Ты просто сделала из мухи слона. Ни с того ни с сего ты начинаешь рыть снег. Твои пальцы покраснели от холода, но ты все равно продолжаешь рыть как ни в чем не бывало. Совсем скоро, сидя под падающим снегом, ты наконец добываешь ставший тебе родным светофор. Тот, что висел на магистрали, сорвался и стал частью тебя.

Но что он здесь делает, под толщей снега? Откуда ты знала, что он закопан именно здесь? Это сплошная загадка, но, словно сама же составив теорию на этот счет, ты не выглядишь удивленной ни капли. Дрожащими руками ты обнимаешь его, а затем надеваешь, просунувшись снизу. Ты выглядишь так, словно надеваешь свою униформу каждый день. Ты переключаешь на красный сигнал, будто просишь рассеянно бродящую женщину остановиться. Она замечает это и останавливается, словно изображая роль комика. Она стоит смирно, а точнее, в полном параличе. Одна нога, занесенная для следующего шага, повисла в воздухе. Пальцы и волосы не шелохнутся.

Ты надела светофор, спроецировав сильное чувство отрицания. Стой. Не двигайся. Не подходи. Нет. Ответ отрицательный. Неправда... С этими мыслями ты проецируешь красный свет и, стараясь осторожно развернуться в своем светофоре, начинаешь бежать как можно быстрее. Конечно, когда ничего перед собой не видишь, трудно идти по снегу, и ты спотыкаешься, неуклюже упав. От падения разбивается светофор, и ты выкатываешься из него.

Поскольку он сломался, высокую даму снова приводит в движение. Обезумев, ты убегаешь в страхе, не оборачиваясь. И вот ты видишь нечто неестественное перед собой.

Оно появилось без предупреждения посреди этой вьюги. Этого не должно быть здесь, в белоснежном мире. Кровать. Простая заурядная кровать. Более того, без единого следа снега, словно она каким-то образом остается теплой. Ты бежишь к ней, не теряя ни секунды, и накрываешься с головой.

Ты сжимаешься и дрожишь. Так, будто посмотрела фильм ужасов. Или будто тебя наругали родители и тебе не спится. Ты крепко сжимаешь глаза, заставляя себя заснуть, свернувшись под одеялом.

Провалиться в сон, когда уже спишь. Найти кровать в глубине кровати. Падать глубже, ближе к ядру, словно погружаясь ко дну морских пучин. Пока ты занята этим, высокая дама бесцельно блуждает вокруг кровати. Как гиперопекающий родитель, проверяющий, уснул ли его непоседа. Постоянно вращая своими до ужаса мерзкими глазами. Смотря на кровать, готовясь наложить ужасное проклятье, если проявишь хоть малейший признак непослушания. Она никуда не уходит. Лишь продолжает бесконечную прогулку.

Сон – это твой безопасный выход. Закрыв глаза, ты убегаешь от того, чего не хочешь видеть. Но есть одна фундаментальная разница. Будь то ненавистные родители, школа или работа... Тебе придется встретиться с ними, стоит лишь проснуться. Реальность всегда ждет тебя, не важно, как глубоко ты погружаешься в сон. Конечно, сон ничего не решит. Женщина все ходит и ходит рядом, бесцельно и неустанно. Не проявляя ни капли привязанности или любви, проверяя твою реакцию в кровати, бесконечно наблюдая. Готовая раздавить любого таракана при появлении, вырвать любой секущийся кончик волос... Как только, может, из-за дискомфорта, ты хоть слегка пошевелишься.

Ты всего лишь отчаянно хочешь убраться подальше от этой неприятной женщины. Но прятки тебе не помогут. Ты ищещь под одеялом в поисках чего-то, что поможет тебе, стараясь не привлечь внимания женщины. И ты находишь что-то.

Это маленькая синеволосая кукла, которую ты потеряла не так давно. Как беспокойный ребенок, ты осторожно ее обнимаешь. Ты прижимаешь ее к груди, и она с улыбкой на лице исчезает. Обычно под одеялом трудно что-то разглядеть, но кто из нас не брал с собой фонарик и не чувствовал себя хозяином своего маленького королевства? В тусклом свете ты видишь, что кукла превратилась в набор одежды.

В какой-то момент все девочки забывают об игре в куклы и начинают проявлять интерес к их одежде. Одеваться со вкусом, подбирать макияж... тем самым превращаясь в таких же кукол. Вот так девочки становятся женщинами, запечатывая свои воспоминания глубоко во сне.

Ты переодеваешься под одеялом. В каком-то смысле ты напоминаешь того, кто не хочет замерзнуть, пока надевает свою форму холодным утром. Хотя бы ненадолго отодвигая момент столкновения с реальностью и оставаясь под одеялом снов. Закончив, ты распахиваешь одеяло.

Даже присмотревшись, тебя трудно отличить от куклы. Эта поминальная одежда. Синий цвет твоих волос. Идеальная имитация. Каждая женщина порой хотела примерить одежду куклы, с которой играла в детстве.

Ты смотришь на высокую даму лишь один раз. Но ее, видимо, не особо заботят ни взрослые, ни куклы. Без интереса она разворачивается и куда-то уходит.

Ты вздыхаешь с облегчением и направляешься к иглу, к которому шла изначально. Тебя что-то сильно к нему тянет. Высокая женщина уже далеко, и ты спокойно заходишь внутрь.

Оно определенно отличается от всех виденных тобой иглу. На полу находится источник. Размером с небольшую лужу, какой ты умываешь лицо каждое утро. У него странный оттенок, как у густого лосьона или крема для лица. Каждый из нас умывается утром перед тем, как столкнуться с реальностью. Затем девушки накладывают макияж.

Думая обо всем этом, ты погружаешь пальцы в источник.

Где-то далеко раздается эхом презрительный смех высокой женщины.

Глава десятая: Кто ты?

Ты умываешь лицо.

Внезапно ты понимаешь, что пейзаж вокруг тебя совершенно изменился. Ты в каком-то водянистом месте, будто весь снег, окружавший тебя, растаял. Холодная вода доходит тебе до лодыжек, попадая в туфли. Насколько можно видеть, это место, где дети могут весело играть, плескаясь водой где им угодно. Даже с намокшими ногами ты весело шагаешь вперед. Повсюду брызги, и, хоть тебе и тяжело идти, ты движешься грациозно, почти танцуя.

Вода – это сама жизнь. Тела всех людей – и даже их трупы – большей частью состоят из воды. Это то, без чего долго нельзя прожить, поэтому все инстинктивно тянутся к ней. Стоит лишь полежать в теплой ванне до самых плеч, и ты обретешь душевный покой. Ты расслабишься. В этой уютной атмосфере на твоем лице возникает улыбка.

Вода кристально чиста, ничто не загораживает обзор. Ты словно попала на южный пляж с его чистым песком, напоминающим дорогу, инкрустированную сапфирами. Под твоими ногами он рисует уникальный узор, похожий на увеличенный снимок кожи. Покрытой потом кожи ребенка, игравшего слишком долго, обнимающего своего друга... Ты ощущаешь влажность, от которой совсем не противно. Тыльной стороной ладони ты вытираешь воду с лица.

Мягкий свет отражается на водной глади, освещая тебя. В какой-то момент ты перестала носить поминальную одежду перед тем, как попасть сюда, и теперь ты в своем обычном наряде. Твои волосы опрятно завязаны в косички, радостно подпрыгивающие при ходьбе. Ты идешь по чудесному миру, словно сказочному, по миру, каким видит его счастливый ребенок, миру волшебному. Уровень воды понизился, чистой настолько, что очищает твою самую душу.

Вокруг тебя каменистая хрупкая местность, будто сделанная из сахара. Это чистая, белая платформа. Ты находишь место, с которого можешь на нее взобраться, неохотно карабкаешься и с силой трясешь головой, вытряхивая воду. Косички тоже выжимаешь. Убрав челку от глаз, ты осматриваешь местность.

Это место выглядит довольно запутанно. Больше всего это похоже на лабиринт. Рельеф сформирован странным образом, таким, что пробираться сквозь него будет очень утомительно. Даже если решишься просто поиграть здесь, ты найдешь много ограничений, и это чувство заблокированности сильно разочаровывает. Пребывая в потерянном состоянии, ты охватываешь взглядом чрезмерно усложненную структуру этого места, когда замечаешь что-то, парящее рядом. Это нить. А точнее, воздушный шар. Один из тех, что так любят дети, с яркими цветами и свисающей ниткой.

Как и любой ребенок, ты крепко сжимаешь нить. И в тот же момент твои ноги с легкостью отрываются от земли.

Ты паришь, отрицая законы физики. Тебе немного не по себе оттого, что шарик ведет тебя на еще большую высоту. Ты летишь прочь от гротескного лабиринта, оставляя его позади. Тебя уносит.

Ты поднимаешься все выше, и шарик неравномерно мерцает, становясь не таким уж надежным. Тебя подгоняет ветер, но, пока ты не отпускаешь веревку, шарик будет поддерживать тебя. Он защищает, придает тебе сил, прикрывает и в каком-то смысле заставляет идти вперед... Почти как дружба.

От нерешительности в дальнейших действиях ты отпускаешь нить, пусть и ненадолго. Не успев опомниться, ты замечаешь, как шарик сдувается, выпуская воздух. Но стоит процессу начаться, как новый шар возникает прямо перед тобой. Ты хватаешь его. Проходят годы, и твои старые друзья уходят, уступая место новым. Как уходящая дружба, увядающая любовь, ты прощаешься с шариками. Но, куда бы ты ни подвела руку, в ней всегда окажется шар. Ты ставишь все на это предположение.

Чем выше ты поднимаешься, тем холоднее становится. У тебя ледяное дыхание, белое, как пар. Ты дышишь прерывисто, из-за нехватки кислорода в легких. Последний шарик в твоих руках такой маленький, что утратил всю свою плавучесть. В нарастающей панике ты беспомошно машешь конечностями. Ты поднялась так высоко, что не видишь земли. Если упадешь, тебе не отделаться парой царапин, пусть это и сон. Как одинокая девочка в поисках того, кто ее полюбит, ты продолжаешь отчаянно осматриваться.

И находишь. Совсем рядом. Небольшой парящий остров. Собрав все силы, ты пытаешься добраться туда, к этому участку земли, напоминающему тот белый проблемный лабиринт. Но, в отличие от него, здесь имеются некие подобия палаток. Ты собираешь всю свою смелость и отпускаешь веревку.

Падая с такой высоты, ты не способна приземлиться как следует, подставляя под удар свой зад. Поскольку ты спишь, ты не чувствуешь боли и лишь в удивлении качаешь головой, занервничав. В таком отдалении от земли ветер здесь стал прореженным и холодным. Но своими усилиями ты все же добралась сюда.

Вдруг, словно забеспокоившись о своем внешнем виде, словно ты собираешься войти в некое священное место наподобие храма, ты выжимаешь по-прежнему мокрую одежду и поправляешь прическу. Перед этой громадной палаткой.

Ты сглатываешь ком в горле от изумления. Эта палатка такая яркая и красивая. Она ослепительна, будто ребенок украсил ее всеми любимыми цветами. Или девочка, которая хочет показаться взрослой, демонстрируя всем свои яркие игрушечные драгоценности... В нерешительности ты идешь вперед. Как и иглу, она излучает теплое чувство, но от нее явно пахнет роскошью. В воздухе повисло счастье, будто кому-то стало приятно оттого, что смог похвастаться перед другими... Ты чувствуешь себя не в своей тарелке, как непрошенный гость, явившийся без приглашения. Ты тайком заглядываешь внутрь, заходя туда.

Перед тобой предстает место настолько милое, что ты никогда бы представить себе не смогла, смотря на него снаружи. Такое чувство, что ты обрела бы счастье, лишь оставаясь здесь, в месте, где могла бы жить принцесса из сказки. В комнате, наполненной всеми радостями ребенка, взрощенного с любовью. Разница между прежними пейзажами сна и здешним очевидна. Словно ты зашла в дорогие воспоминания другого человека. Именно так это и выглядит. Наверное, поэтому тебе так неуютно здесь, поскольку ты нашла место, наполненное любовью, которую ты так ищешь, но предназначенную для другого.

На полу постелен с виду дорогой ковер. Стены украшены веселыми радостными картинами. В углу примостилась мягкая, пушистая кровать. Рядом с ней стоит милый убранный столик и книжная полка с прилежно расставленными книжками, полными счастья, добра и приключений. Это место, которое сможеть излечить и успокоить твое часто бьющееся сердце...

Какое-то время ты была очарована видом комнаты. Но, наконец, ты замечаешь.

Стоящую прямо перед тобой бессчетное количество времени... В этой маленькой комнатке даже негде прятаться. Так очевидно...

"Извини за такой беспорядок".

Я говорю с тобой как с другом, пришедшим без спроса. Я играю прядью волос около плеч.

"Итак... Тебе что-то от меня нужно?"

Для начала спрошу это. Пару мгновений ты не показываешь реакции. Но твой рот двигается, словно ты пытаешься сказать свои мысли шепотом. Наверное, ты думаешь что-то вроде этого:

"Кто ты?"

Часть 2 – Я

Глава одиннадцатая: Наблюдатель

Я смотрю на тебя.

Ты беспокойно стоишь в этой прелестно обставленной комнате.

"Что ж..."

Я прикладываю руку к груди, регулируя свое дыхание.

Я говорю себе успокоиться.

Я и в мыслях не могла представить, что такое может случиться.

Должно быть, мы с тобой делим один и тот же сон, допускающий твое присутствие. Поэтому я мысленно репетировала ситуацию, в которой нам придется столкнуться.

Но я так нервничаю, что начинаю заикаться, будто внезапно встретила на улице телезвезду.

"Д-добро пожаловать! Нет, стоп, мы же не в магазине. Тогда..."

Я стою перед тобой, ты смотришь на меня. Не сумев правильно выразиться, я ощущаю себя беспомощной.

Во сне никто в действительности не может действовать согласно своим желаниям.

"Наверное, снаружи холодно. Хоть здесь особо ничего и нет, давай передохнем".

Я указываю на коврик для сидения в углу комнаты.

Ты остаешься на месте, возможно, чем-то взволнованная. Скорее всего, ты о чем-то думаешь, хоть этого и не скажешь по лицу. Шаткой походкой ты подходишь к книжной полке у стены и продолжаешь исследовать комнату.

Мне неприятно, когда трогают вещи в моей комнате, и входить без приглашения крайне невежливо, но тем не менее мне кажется, что в твоих действиях чувствуется близость, присущая старому другу.

"Эти книги ничего не значат. Все, что в них есть..."

Я подхожу к тебе сзади, смотря через плечо. На книжной полке расположены книги с одинаковой обложкой. Рядом с полкой висит обрамленная картина большого зверя, прелестно нарисованного и напоминающего слона или кита. Оба они вызывают заверяющее чувство чего-то огромного и надежного.

Моя комната для тебя кажется местом, в котором можно расслабиться и отдохнуть.

Ты выглядишь уставшей от долгой ходьбы, так и не нашедшей лекарства от слабости.

Вот почему я должна сказать тебе:

"Знаешь ли ты, что каждая из них – дневник сновидений, написанный тобой?"

От беспричинного блуждания туда-сюда у книжной полки ты выглядишь раздраженной. Я беру одну из книг и листаю ее, лишь находя в ней бесчисленные слова с замудренным подтекстом.

Маленький красный зонт, светофор – вот о чем ты писала изначально.

Но есть и другие губительные слова, словно воплощающие собой поиски мрака: лягушка, ведьма. Я порываюсь сказать себе, что знаю скрытый смысл этих слов, но есть и те, значение которых я не могу понять и которые ненавижу: мясницкий нож, отсеченная голова, "глазная рука".

"Ты записываешь памятные слова, которые тебе важны, ибо сны – это продукт нашего подсознания, и вскоре после пробуждения мы их забываем. В этих случаях лишь запечатленное в психике прошлое может отпечататься в мозгу, как экран, спроецированный компьютером".

Я предлагаю книгу тебе.

И говорю, часто дыша: "Я размышляла о многом, ибо время позволяло мне, но мне наскучило думать о том, почему я затеряна в этом кошмаре и как из него выбраться, о чем, полагаю, задумываешься и ты".

Я достаю другую книгу, составленную профессионалом, в которой отсутствует так много деталей, что кажется, будто ее писали специально для того, чтобы не показать нам то, о чем мы знаем. Читать ее – все равно что обращаться к полузабытым воспоминаниям о давно прочитанных книгах, поэтому нам никогда не узнать, правдива или ложна информация в ней, выдумывает наша память факты либо искажает их.

Указывая на эту книгу, а затем указывая на дневник сновидений, я говорю: "К примеру, в текущем сне ты никогда не видела уличных фонарей. Будь это дорога в лесу, мертвец, даже монстры глубоко внутри – я считаю, что все можно интерпретировать путем фрейдистского психоанализа снов".

Я выгляжу как ребенок, демонстрирующий полученные знания перед другом.

В моих словах звучит страсть, перед которой даже мне трудно устоять.

"Основатель психологии, Фрейд, говорил, что сны – это продукт нашего подавленного подсознания. Подсознание – это давление, желание, недовольство, произошедшие в нашей реальности, которые сдавили, накопили и затолкали вглубь нашей психики. Это суп, варящийся в кастрюле".

Ты – чудовище в конце прямой дороги.

В своем сознании ты разводишь ненависть, желание и злобу, которые не можешь осознать или справиться. И где-то глубоко внутри они формируют недовольного монстра, которым, по сути, ты и являешься.

Когда ты спишь, ты сталкиваешься со своим подсознанием – монстром внутри себя.

Когда ты находишь выход и просыпаешься, тебе стоит лишь чем-то занять себя, отвлечься. Невооруженного психологией человека этот монстр с легкостью убьет, проглотит и переварит, в итоге становясь с ним единым целым.

"Рациональность – это состояние подавления нашей природы. Душевные болезни являются результатом неспособности усмирить этого монстра. Как если бы герой в лице рациональности пал от лап чудовища, когда тонкая грань рушится и оно проникает в нашу реальность – вот о чем говорил Фрейд. Конечно же, это лишь упрощенный подход, но он хорош тем, что его легко понять".

Сны – это природа подавляемых нами чудовищ и желаний. И наша жизнь – это непрерывная борьба меча, цепи и щита рациональности с этими монстрами, вынуждаящая их подчиниться.

Но это предложение чересчур небрежно. Нельзя избежать противоречий, используя одно лишь противопоставление рациональности и нашей натуры, добра и зла, чтобы объяснить сложную природу человеческой психики.

Фрейд обобщил всех подавляемых монстров термином "похоть". Он считал, что сон символизирует собой фаллос или половой акт, что само по себе притянуто за уши и непристойно. В некоторых обстоятельствах эта теория может оказаться правдива, но наш случай не настолько прост.

Поскольку во сне есть нечто большее, чем монстры.

Если мы будем анализировать все с точки зрения Фрейда, то выйдет так, что люди, страдающие психическими расстройствами, – всего лишь жалкие слабаки, поддавшиеся гнету монстров. И естественным решением их проблем будет – таким же простым, как в подростковой манге – просто приободрить их, придав им веру в себя.

Не все люди могут заставить себя стать счастливее и быть сильнее. Всегда есть монстры, которых нельзя вот так одолеть. Но, если следовать теориям Фрейда, мы считали бы себя ничем иным, как жалкими трусами.

Глава двенадцатая: Юнг

Я продолжаю свое объяснение.

"Я более склонна доверять теориям Юнга. Будучи учеником Фрейда, он ушел от него из-за возникшего конфликта концепций".

Как бы страстно ни звучала моя речь, ты, видимо, не обращаешь на меня никакого внимания, обратившись взглядом к сияющему звездному небу за окном.

Яркие звезды предвещают удачу, тусклые – несчастье.

Твой взгляд мечется с одной звезды на другую.

"Теории Юнга предполагают сравнение человеческой психики".

По правде сказать, я не совсем разбираюсь в психологии, но я провела много времени за чтением соответствующей литературы.

Все для того, чтобы помочь тебе.

"Если человек имеет мягкий характер, никогда не сталкиваваясь с насилием, то он фактически показывает лишь свою первую, мягкую личность. Глубоко внутри должна скрываться его вторая личность, полная противоположность, склонная к насилию и брутальности. Эти противоположные полюса подобны реальности и миру снов, как искаженное отражение в зеркале".

Каждая наклонность существует в контрасте со своей противоположностью.

Это правило, которым руководствовался Юнг относительно первой и второй личности.

Речь идет не о городской легенде в лице множественного расстройства личности, и хотя история Билли Миллигана достойна восхищения, ее преувеличенность породила в нас предрассудок относительно термина "личность".

В действительности мы можем найти две стороны личности, внешнюю и внутреннюю, в каждом из нас.

"В нашей повседневной жизни мы проявляем свою первую личность, а в некоторых случаях – вторую. Эти случаи включают время, когда мы спим, хотим поплакать или выговориться, что лишает нас возможности контролировать свою личность, а также время, когда мы можем расслабиться в кругу близких нам людей".

Мы говорим, что прежде спокойный и мягкий человек *изменился*, когда выплескивает негатив. Когда, по факту, это лишь проявление его альтернативной личности. Этот переключатель, поменявший личности местами, как раз и можно считать *изменением* человека.

"Мы часто слышим, как муж ведет себя прилично в кругу друзей, но напивается и избивает жену дома, безобразно проявляя свой мужской шовинизм. Или же тот, кто пишет вдохновляющие посты в интернете, оказывается сдержанным искренним тихоней при встрече. Все мы знаем о таких интернет-зависимых".

Эти люди приспобливаются согласно тому, где находятся: дома или на улице, в интернете или в реальной жизни.

У Юнга есть тому объяснение: мы можем расслабиться, находясь дома за компьютером, меняя манеру поведения, какую мы проявляем на улице.

Но это ни в коем случае нельзя считать болезнью.

Каждый обладает второй личностью, отличной от привычной. Точно как в законе физики: у каждого действия есть противодействие. В этом смысле Юнг провел научное исследование комплексной и двусмысленной психики человека, построив теорию, которая выражала бы законы психики при помощи химических сигналов.

"Вообще говоря, эти две личности балансируют друг друга и остаются стабильными. Если баланс нарушен, мы видим *другого* человека. Как опрокинутая лодка, внутренняя личность становится видимой".

Но это не психическое расстройство, ибо такое может случиться с каждым. Мы сдерживаем свои эмоции, наша психика производит колебания, которые поддерживают баланс в течение всего дня, меняясь, как в игре Отелло.

Внезапная вспышка гнева может быть лишь редким проявлением внутренней личности.

Главная же проблема заключается в неспособности восстановления первоначальной личности, когда происходит замена. По сути, наша внутренняя личность – это то, что постоянно нас досаждает: вспыльчивость, подлость, низость, непристойность, неумение выразиться... Список может продолжаться.

Стоит этим личностям появляться все чаще, как они нанесут нашему обществу непоправимый вред.

Если в человеке замечают отклонение от нормы, его могут отправить на лечение, чтобы "перевернуть" его прежнюю личность обратно и он стал нормальным.

Даже если он не вернется в норму, в конце концов он адаптируется к своей измененной личности, ведь иногда она может казаться ярче, милее, общительнее. Впрочем, единственный минус – для окружающих – в том, что тот человек больше никогда не будет прежним. Этот *изменившийся* человек выглядит так же, но он не тот, каким его знали.

Так или иначе, данный пример изменения личности кому-то может ошибочно показаться результатом психического расстройства, но его облегченная версия происходит с нами каждый день. Ты осознаешь, что переборщил, лишь после того, как произойдет замена и будет причинен вред.

Нам нужно всего лишь поддерживать баланс, не позволяя внутренней личности брать над собой контроль. И если этого не удается сделать самим, всегда можно обратиться за помощью родных и врачей.

Как бы то ни было, и внешняя, и внутренняя личность являются составной частью нас, поэтому трудно определить, поддерживается ли баланс. Психику нельзя "рассмотреть" глазами. Если даже видимые глазу заболевания кожи или зубов трудно диагностировать, что уж говорить о болезнях психического рода.

А значит, мы не в состоянии поддерживать свое собственное положение.

Мы даже не знаем, больны ли мы.

"Но существует расщелина, через которую можно рассмотреть свою внутреннюю личность, и эта расщелина – наши сны".

Решившись перейти к сути, я склоняю голову.

А ты просто стоишь, встревоженная.

"Человеческую психику можно грубо разделить на сознание и подсознание. Снаружи существует сознание, соединенное с внешним миром. Но глубоко внутри лежит подсознание, где обитает наша внутренняя личность. Подсознание записывает наши воспоминания и прошлый опыт, которые затем превращаются в символы. И эти символы могут просачиваться сквозь расщелину в виде наших снов".

Сейчас ты во сне.

Иными словами, в своем подсознании.

"Наше сознание не может работать вечно. Ему нужен покой, сон, позволяющий восстановиться телу и духу. Мы видим сны, в которых сознание замещается подсознанием. Сейчас ты находишься внутри своего разума, где подсознание выступает главным героем, задавая свой темп и ритм. Только когда сознание отдыхает, подсознание создает свои истории – наши сны".

Здесь мы и находимся.

Эмоции и воспоминания символизируются во сне. Некоторые настолько отпечатаны в памяти, что оставляют сильное впечатление: красный зонт, светофор и все другие яркие символы, которые так повлияли на тебя.

По их вине в подсознании происходят изменения.

Мы называем их *эффекты*, ибо они *воздействуют* на подсознание.

И ты должна собрать эти символы и расшифровать их, чтобы вернуть душевный покой. Действуй так, как и любой поступил бы во сне: достигни компромисса со своим "Я", летая по просторам подсознания сколько душе угодно, и ты излечишь внутренние раны.

И, наконец, ты должна вернуться в реальный мир.

Когда ты будешь довольна собой, поняв себя и уладив внутренние конфликты, ты должна проснуться.

В противном случае твоя жизнь пойдет ко дну.

Ты не спасешь свое сознание и никогда не сможешь вернуться в реальный мир.

Ты никогда не должна идти на поводу у подсознания и позволять ему манипулировать собой.

Сознание – это связь с настоящим. Ты должна проснуться и смело встретить реальный мир, ибо только так можно вести нормальную жизнь, и, я надеюсь, ты на это способна.

Как бы ни был жесток окружающий тебя мир, опрокинутая лодка по-прежнему должна лавировать в этом море реальности.

Я проявила такую решимость, чтобы сказать тебе слова сочувствия.

Но ты все так же не издаешь ни звука, пристально уставившись на меня.

Глава тринадцатая: Подсознание

Ты смотришь на меня.

Твое молчание меня пугает.

"Ч-что не так?"

Пока я пребываю в волнении, ты медленно открываешь свой зонт, словно хочешь отгородиться.

"Ох".

От твоих действий меня в шоке отбросило на пол.

И в то же время, несмотря на закрытое помещение, пошел дождь. Это уму непостижимо, но нельзя же удивляться каждой странности во сне. Капли дождя падают сверху. Боясь намочить открытую в руках книгу, я быстро закрываю ее.

После чего я поднимаю глаза на тебя.

"В настоящем мире зонт открывают при появлении дождя. В мире, где правит сознание. Но в твоем сне дождь начинается при открывании зонта. Причина и следствие поменялись местами. Точно как в "Алисе в Стране чудес", истории в виде любовного письма, написанной Льюисом Кэроллом молодой девушке Алисе. В книге содержатся важные откровения, ибо приключения Алисы – это истории снов".

Когда нельзя применить логику, и верх поменялся с дном.

Это и есть сон.

Можно поспорить, что логика здесь работает, поскольку "Алиса в Стране чудес" устроена в соответствии с точкой зрения Юнга.

Внезапно я не могу пошевелиться.

Меня пригвоздило от какого-то странного звука.

Я вижу, как ты стоишь, с головой до пят облаченная в светофор. В ту же секунду пошел ливень, наводняя всю комнату. Под натиском дождя со стены упала картина, кровать намокла, уровень воды поднимается.

Словно забавляясь, ты светишь сигналами, включая и выключая светофор, как бы говоря "стоп" и "путь разрешен".

Из-за него меня периодически замораживает на месте, и мне неизвестно, когда это кончится. Даже в таком состоянии между свободой и параличом я продолжаю говорить, проглатывая буквы:

"П-послушай. Эффекты могут воздействовать на сон, но только частично. Этот светофор что-то означает, понимаешь? Каждого из нас учат, что красный свет означает "стоять", а зеленый – "идти". Пытаешься ли ты показать таким образом свое согласие и отказ, или ты руководствуешься здравым смыслом, которому тебя научили?"

Пока я говорила, ты успела надеть чистую белую одежду. Я называю это "снежной девой". Тот символ (эффект), который ты недавно получила.

В мгновение ока пошел снег. Накопившаяся вода заледенела, книжная полка и столик покрылись снегом. Ты и вправду делаешь то, что тебе вздумается. Не можешь ли ты оставить все на минуту и послушать меня?

Я дрожу от холода, из носа текут сопли.

Со всей силы я пытаюсь оторвать ноги от ледяного пола, чтобы подойти к тебе, беспричинно положившей руку на кровать.

Неужели ты пропустила мимо ушей все, о чем я говорила?

"У кровати есть свое особенное значение, но эта кровать моя, и ты не можешь в ней заснуть. Надеюсь, ты не лишена здравого смысла и не будешь забираться на чужую кровать – как и в реальном мире, мире сознания".

В этой вьюге, от которой можно легко простыть, я выплевываю попавшие в рот снежинки и говорю, собрав смелость в кулак:

"Но сон внутри сна несет куда большее значение. Если посмотреть в эту книгу... Да сколько можно, пожалуйста, убери снегопад!"

Я хочу подтвердить свои мысли, но мне мешает снег.

Мне остается лишь забыть об этом и попытаться выдавить объяснение из того, что могу вспомнить.

"Поэтому, стоит тебе найти кровать во сне, ты можешь попробовать на ней уснуть. Уснув во сне, ты можешь достичь более далеких глубин сна. Возможно, это процесс погружения из личного подсознания в коллективное бессознательное".

Я говорю это, находясь позади тебя, хранящей молчание.

"Коллективное бессознательное – это основа всего человечества. Люди познают мир глазами, взаимодействуют друг с другом при помощи конечностей. Общие характеристики, которые разделяют между собой люди, именуются общим бессознательным".

Мифы – это древнейшие истории. И эти мифы со всего света, даже у стран, расположенных далеко друг от друга, имеют поразительно много схожих элементов. Причиной тому служат порожденные коллективным разумом символы.

Гиганты, которые так часто появляются в мифах, символизируют зло, их боятся дети; они исходят из концепта страха перед повиновением взрослым. Великий потоп, наводнивший мир, знаменует собой вытеснение из безопасной жизни в материнском чреве и необходимость покинуть его, научившись ходить на собственных ногах в настоящем жестоком мире. Это огромное вытеснение символизируется разрушением и сотворением мира. С другой стороны, божества символизируют уважение перед природой либо страх перед природными катаклизмами.

В каждой истории хранятся чувства, испытанные людьми: счастье и горе, гнев и смятение, любовь и ненависть, месть, жизнь и смерть.

Каждый человек воплощает истории, родившиеся в коллективном бессознательном.

"Вот почему мы можем найти столько общего в мифах и сказках, что привело нас к открытию коллективного разума. Чувство дискомфорта в темноте, боязнь животных и враждебных существ, родительская любовь, любовь к противоположному полу, желание продолжить свой род – все эти природные инстинкты также происходят из коллективного бессознательного".

Я делаю большой шаг к кровати и подхожу к тебе.

Полностью пропитанная влагой, а затем обледеневшая кровать представляет собой жалкое зрелище.

Светишь ли ты отрицательно красным потому, что не желаешь знать правду о коллективном разуме?

"Когда появится возможность, ты можешь испытать сон внутри сна. Коллективное бессознательное – это голос твоего сердца, символ, значительно влияющий на психику. Можно сравнить его с тем множеством людей, которые нашли спасение, обретя веру в своего бога. Наступит день, когда ты должна будешь погрузиться в бессознательное и заново дать оценку своим истокам".

Ты не показываешь никакой реакции к сказанному мной.

"Эй, хотя бы послушай то, что я сейчас скажу, и найди в себе смелость встретиться со своим внутренним "Я".

От волнения я опускаю голову и говорю страдальческим голосом:

"Я хочу помочь тебе выбраться из этого кошмара".

Это мое искреннее намерение.

Но ты не издаешь ни звука.

Я чувствую, как силы потоком покидают меня.

"Ну почему ты не обращаешь на меня никакого внимания?! Я же о тебе забочусь!"

Я обращаюсь к тебе взволнованно, дрожа не от холода, а от нетерпения. Все, что мне нужно, – это чтобы ты обернулась и посмотрела на меня. Я протягиваю руки, чтобы потрясти тебя за плечи.

Надеюсь, ты не убежишь от меня.

"Эй, что это значит?"

Я не могу до тебя дотронуться.

Будто натыкаясь на прозрачную пленку, я не могу коснуться и почувствовать твое тепло. Видимо, мы с тобой находимся в разных измерениях, без какого-либо возможного моста между ними. Если это так, то почему я в твоем сне?

Ты уходишь, отмеряя комнату большими шагами, словно не видишь или потеряла ко мне интерес. Мое настроение упало так низко, что я готова превратиться в чудовище.

Чудовища – это существа, некогда бывшие людьми.

Внезапно заметив что-то, ты поднимаешь глаза.

Твой взгляд падает на переключатель у входа в комнату.

Как заскучавший ребенок, ты тянешься к нему.

Ни с того ни с сего меня одолевает страх, сдавливающий сердце.

Нет.

Тебе нельзя им щелкать.

"А ну прекрати".

Я говорю своим хриплым голосом.

"Пожалуйста, не надо".

Щелк – и ты на него нажала.

Ты... просто не хочешь проявить ко мне никакого внимания.

Или же не понимаешь моих слов.

В комнате погас свет.

В комнате воцарился кромешный мрак.

Будто бы закрыв глаза, будто притворившись, что ничего не видела, будто отрицая все здесь увиденное, ты позволила тьме заполнить каждый уголок этого сна.

Глава четырнадцатая: Лягушка

Я падаю в водоворот воспоминаний.

Воспоминаний о твоем сне.

"Эй!"

Я неустанно зову тебя, следуя позади.

"Эй, выслушай меня".

События прошлого всплывают в памяти, как изображения с проектора. В столь короткий срок твой сон расширился безгранично.

Даже мне неизвестно, как далеко эти моменты уходят корнями в прошлое, должно быть, это было очень давно. Как во "Сне в Ханьдань", можно пройти долгое путешествие, которое окажется лишь мимолетным сном. А значит, это могло случиться либо совсем недавно, либо тысячи лет назад.

Так или иначе, мы встретились в этом кошмаре.

Нет, не встретились – я нашла тебя.

Я могу видеть, но у меня нет тела, такая же малоприметная, как ветер. Я даже не чувствую своих пальцев, но продолжаю идти за тобой, как призрак.

Единственную возможность обрести очертания я получаю, когда после долгого блуждания ты заходишь в самую глубь снежной равнины и оказываешься в радужной палатке. Когда ты просыпаешься, щиплешь себя за щеку, меня отбрасывает в нее.

Лишь когда ты уходишь из объятий сна, я могу расслабиться в этой маленькой, прелестно обставленной комнате. Не имею ни малейшего понятия, почему это работает именно так. Кто ты? И кто я? Мне никак не разобраться в этом сне.

Я не могу ничего понять, и это пугает. Когда ты исследуешь свой сон, я иду за тобой. Я верю, что где-то должна быть разгадка, которая позволит закончить этот непрекращающийся сон, остановить твои бесконечные блуждания, либо пролить свет на причину этого абсурдного сна.

Поэтому я ищу тебя повсюду, как безумная, пытаясь вмешаться.

"Эй, постой!"

Однажды, по счастливой случайности, я все-таки нашла тебя, с качающимися на ветру косичками.

Пространство во сне безгранично и чересчур запутанно, из-за чего мне редко удается тебя найти. Но, поднабравшись опыта и запомнив звук твоих шагов, который ни с чем не спутаешь, я быстро приноровилась.

Сначала я была осторожной и лишь смотрела на тебя издалека. Но после меня стало к тебе тянуть. Я пыталась издавать звуки, протягивать руку, но ты не замечала меня и продолжала идти вперед.

Мне противно от такой небрежности.

Я иду за тобой, как дитя, которому хочется внимания от своей матери.

"Может, хватит уже ходить?"

Ты идешь не спеша, но поворачиваешь в непредсказуемых направлениях, и мне трудно поспевать за тобой. Ты идешь так, словно не знаешь усталости, в то время как я иду сзади, часто дыша.

Трудно поверить, что во сне можно выбиться из сил. Да и дышать во сне – как-то странно.

Этот феномен накладывает свои ограничения даже во сне.

Если меня проткнут ножом, как и в реальном мире, я истеку кровью и умру.

Ты оказалась в густом лесу. От него веет атмосферой сказки, как от леса, в котором Гензель и Гретель нашли пряничный домик. То там то тут растет много кустов и деревьев. Не самое лучшее место для прогулок. Но ты идешь, не показывая никакой боязни здесь заблудиться.

Но мне до жути не нравится этот лес. Я боюсь запнуться о древесные корни, боюсь чудовищных криков вдалеке, боюсь оказаться во тьме раскидистых веток.

Скопище деревьев напоминает толпу людей, стоящих в очереди в магазине, на вокзале, да где угодно. На их фоне отчетливо выделяется твоя одинокая фигура. Но ты быстро идешь, обходя их мимо.

Порой здесь появляются призраки. Они напоминают отвратительные липкие конфеты, какие найдешь за границей, ужасные монстры с оттенками розового и зеленого. Они блуждают по всему лесу, кто с ухмылкой на лице, кто вздыхая, кто в ярости.

Они никого не трогают, бездействуя, притаившись в лесу, как дикие звери. Но стоит подойти к ним, как они прилипнут к тебе, куда бы ты ни пошла, словно люди очень вязкого темперамента, и никогда не отпустят.

Как пережеванная жвачка, прилипшая к столу.

Эти призраки тебе докучают, и ты ускоряешь шаг.

Возможно, я такой же призрак, преследующий тебя. Мои слова пролетают мимо тебя, и все, что мне остается, – лишь молча наблюдать. Мое присутствие еще отвратительнее, чем те деревья, мимо которых ты идешь.

Проведенное с другими время оставляет на сердце отметки. Общение с людьми создает трещины, которые сердце деформируют. В процессе роста и развития люди приобретают полезный опыт даже из негативных воспоминаний. Эти неприятные моменты остаются в памяти для того, чтобы напоминать нам о вещах, которых следует избегать и не повторять тех же ошибок. Некоторые из них не забываются, а откладываются в подсознании.

Самые ненавистные и болезненные воспоминания остаются глубоко внутри. Невидимая и неприкасаемая психика всегда будет хранить в себе пятна, которые нельзя стереть.

Чем запятнано мое сердце?

"Ответь мне, кто ты? И кто я? Где мы находимся?"

Я повторяю несколько раз в надежде, что ты что-нибудь знаешь.

Мне неспокойно.

Этот ужас от незнания собственной личности сводит меня с ума. Мне не на что опереться, я как корабль посреди бури. Я сделала столько предположений, но их невозможно подтвердить, и никто не подскажет ответа.

В одном я уверена точно: я нахожусь во сне, в котором ты – особенная. Другие существа в лучшем случае совершают однотипные действия, эти изуродованные объекты, к которым даже я не смею подходить. Ты единственная, кто способен путешествовать из одного мира в другой, в конечном счете изменяя их.

Я верю, что ты особенная, живая. Я убеждена в этом и надеюсь, что смогу достучаться до тебя.

"Эй, ты меня слышишь?"

Не уверена, есть ли у тебя конечная цель. Иногда ты уверенно держишь прямой путь, а иногда ходишь по кругу, будто витаешь в облаках.

Лесная местность везде одинакова, но ты бродишь по ней, не теряя энтузиазма. Это не место для беззаботных прогулок, но ты упрямо идешь вперед.

Когда тебе надоест бесполезно бродить?

Как вдруг ты останавливаешься.

Полагаю, ты что-то нашла.

Прямо перед тобой что-то прыгает и скачет.

Это лягушка, выделяющаяся на фоне мрачного леса. Подобно алмазу, ее жир акцентирует ее огромность. Что поражает больше, так это ее безразличие к своему жирному телу. Она скачет, полная жизни и энергии.

Лягушка во сне, скорее всего, символизирует удачу, надежду и счастье.

Возможно, я ошибаюсь, но мне по-прежнему кажется, что дела приняли поворот к лучшему.

Ты, наверное, устала от этой бесконечной ходьбы по лесу. Быстрыми шагами ты подходишь к лягушке. Я вижу тебя только со спины, но, думаю, твои глаза сияют. Меня ты полностью игнорируешь, но при виде нее ты так радуешься. Мне не верится, что я испытываю ревность к лягушке.

У нее очень статный вид, словно она родом из высшего класса, нежели мрачный лес. Ты протягиваешь к ней руки, резво прыгающей по земле. Она не противится, и ты с легкостью ее ловишь. Ты сжимаешь ее сзади, вращая, чтобы рассмотреть получше.

Ты склонила голову, словно о чем-то задумалась.

Пока ты сидела, я наконец тебя догоняю, от бессилия рухнув на землю и пытаясь перевести дух. После чего я пристально наблюдаю за тобой в ожидании, когда случится что-то хорошее.

Но, сколько бы я ни ждала, никаких сюрпризов не происходит.

Расстроившись, ты бросаешь лягушку изо всех сил. Неужели ты так быстро потеряла к ней интерес? Я хочу тебя выругать, но сердиться из-за какой-то лягушки просто глупо.

Лягушка приземляется на меня. От удивления я падаю навзничь.

После нескольких попыток мне наконец удается оторвать от себя ненавистную амфибию, зажав ее в руке, как куклу.

Затем я зову тебя.

"Мне кажется, эта лягушка что-то означает. Почему бы тебе ее не исследовать?"

Она послушно сидит на моей руке.

Словно прирученная, она не высовывает язык, не квакает и не шевелится.

"Возможно, она поможет разгадать этот сон".

Я приложила все усилия, чтобы выразить свою мысль, но ты встаешь и куда-то уходишь.

У меня лопается терпение. Я встаю и делаю несколько быстрых шагов, чтобы догнать тебя. В моем сердце зреет жестокость. Я столько сделала для тебя, но тебе просто плевать.

Я не могу это вытерпеть.

Тебе стоит вложить в это столько же нервов и сил, сколько потратила я.

Я поворачиваю лягушку задом, целюсь в отверстие и сильно дую внутрь.

Жестокая игра деревенских детей.

Если лягушка, символ счастья, исчезнет, ты осознаешь, какую важную вещь ты выбросила.

Она расширяется, округляясь, как воздушный шар. Все больше и больше, и все неестественнее.

В мгновение ока давление проходит сквозь ее кожу и она лопается.

Но ее кишки не разбросило в стороны. Она просто лопнула, как пузырь от жвачки.

"Ну? Как тебе?"

Даже мне непонятно, зачем я об этом спрашиваю.

Возможно, долгая ходьба истощила меня и сводит с ума.

Вскоре я замечаю, что лягушачья кожа попала тебе на лицо.

А ты просто стоишь, обеспокоенная.

"Эм... Извини. Ты в порядке?"

Словно разбив стекло в школе и поранив одноклассника, я напугана так, что побледнела и вся дрожу.

И о чем я думала? Я совершила нечто ужасное. Я сокрушаюсь от своего поступка, но гораздо больше меня волнует то, что с тобой будет.

Кожа лягушки движется сама по себе, изменяет и искажает твое лицо.

Коснувшись тебя, этот символ удачи стал чем-то другим.

На тебе появилась маска, словно лягушачья кожа полностью заменила твою голову. Даже водянистые глаза выглядят как живые. Ты трогаешь свое лицо рукой, не в силах ее с себя снять.

Превратившись в урода с лягушачьей головой, ты поворачиваешься в мою сторону.

Неужели ты наконец-то можешь меня видеть?

Я счастлива, как ребенок, привлекший внимание родителей своей шалостью. Хотя бы отругай меня. Скажи мне, что я плохой ребенок, и перечисли все мои дурные поступки.

Я приглаживаю волосы, предвкушая момент.

Пригладив их, я смущенно оборачиваюсь.

"Прости меня. Ты просто не обращаешь на меня никакого внимания".

Я говорю виноватым тоном.

Но ты просто квакаешь.

"Хм?"

Ты открываешь рот, высунув свой маленький продолговатый язык. На тебе не просто маска. Даже внутренности изменились.

Ты опираешься руками на землю и прыгаешь в кусты.

"Постой, куда ты?"

Ты энергично скачешь вперед, лишь по кваканью я угадываю твой маршрут.

"Подожди меня!"

Уставшая, я следую позади.

Я правда не имею ни малейшего понятия, что происходит.

Но чувствую: что-то слегка изменилось.

Глава пятнадцатая: Неон

Я потеряла тебя из виду.

Но, все же найдя тебя снова, я вижу, как ты прыгаешь в каком-то загадочном месте.

В этом мире царит тьма, темные стены стоят повсюду. Архитектура без какого-либо освещения, словно все окрашено в черный. Как лягушка, скачущая по лужайке, ты бездумно бродишь во мраке.

Темной ночью ты бегаешь в этом похожем на лабиринт месте в своем неуклюжем костюме.

Ибо ты все еще носишь лягушачью кожу, и не важно, через сколько дверей ты прошла, сколько миров повидала, твое лицо неизменно, а значит, лягушка сама по себе особенная.

В то время я еще не давала ничему имен, но, если подумать, лягушка должна быть одним из тех эффектов.

Как хорошо должно быть в этой маске, прочной и неснимаемой.

Я убеждаю себя в этом и иду за тобой. Видя, как ты скачешь, я чувствую, что ты отбросила рациональность в своей природе. Ты стала подвижной, и я теряю тебя из виду несколько раз.

В этом загадочном месте все-таки очень легко заблудиться.

Повсюду какие-то здания, но тьма по-прежнему застилает глаза. Я постоянно на что-то натыкаюсь, не в силах свободно ходить. Я скована в движениях, лишенная сил и энергии.

Но сейчас не время сдаваться. Собрав всю решимость, я взбираюсь по зданию, но, не сумев зацепиться за скользкую стену, не могу удержаться и падаю.

Какого черта я делаю?

Пока я драматично падаю и поднимаюсь снова, ты уже ловко проскочила в расщелину между стен и скрылась из глаз.

Нет, я не дам тебе так просто уйти. Мне нужно поймать тебя.

Здание передо мной источает всю палитру цветов, как неоновый фонарь на ночной улице. Словно кто-то вывесил гирлянды к Рождеству, вот только от этого пронзительного света у меня болят глаза.

Во мне нарастает тревога.

Похоже, ты вышла на ночную прогулку, сбежав из наскучивших стен родного дома, но тебе не стоит доверять этому месту. Этот яркий пылающий свет от здания оповещает о том, что тебе здесь не рады.

Ты подходишь ближе, и раздаются звуки. Они напоминают звуки машин, громкоговорителей, компьютеров и аркадных автоматов. В них также слышны гнев и печаль, они отпугивают людей, держа их в страхе.

Можно сказать, эта *локация* заставляет людей нервничать, ухудшая их стресс.

Я осторожно обхожу эти загадочные неоновые фонари.

"Ох!"

Я была так бдительна и все равно во что-то уперлась, потеряв равновесие.

Это что-то внезапно появилось прямо передо мной.

"Ч-что это такое?"

Это большой рекламный щит, который светится неоном и стоит прочно, как крупный человек. У него есть руки, ноги, голова и даже лицо, покрасневшее, как у пьяницы. Он сурово смотрит на меня.

Принявший позу статного чемпиона, мерцающий неоновым светом – представьте себе такое странное существо.

"Что? Разве это не просто декорация?"

Этот стоячий щит наводит жуть. Хоть жители этого мира и невидимы, у них до сих пор остаются очертания тела, и, когда я врезаюсь в них, мне очень больно.

Пока я стою смирно, оперевшись на щит, внезапно что-то выскочило из ниоткуда и напугало меня.

Придя в себя, я вижу, что меня окружают извивающиеся твари.

"Ч-что это?"

Вокруг меня извивается скопище ярких отростков. Почти моего роста, может, чуть меньше, они изгибаются странным образом во всех направлениях.

Хоть и разной формы, все они излучают все тот же неоновый свет. Часть из них напоминает щупальца, другая часть – флаги или стрелы, а в некоторых сияет большой круглый глаз – чудовища, одним словом... Словно кто-то взял блох и микробов и увеличил их до нешуточных размеров.

Сквозь прозрачное тело я вижу их кровеносные сосуды и внутренние органы, до того мерзкие, что я быстро отворачиваю взгляд.

И, хотя мы не понимаем этих микроскопических бактерий, их присутствие в наших телах и окружающем мире неоспоримо. Каким-то образом они прилипли к нам. Поэтому их можно описать следующим образом:

Мы не замечаем их, но они существуют.

Когда обычный, честный человек вступает в ночную жизнь, он попадает в совершенно новый мир: все, что мелькает перед его глазами, ярко и необычно. Он видит распутных девиц и преступниц.

Они живут в том же городе и в тот же период времени, но никак друг с другом не пересекаются.

Блуждая в ночи, ты совершенно оторвана от этих вещей. Ты не будешь их касаться, обращать на них внимание. Но ты чувствуешь, что оставаться среди этих ярких опасных существ будет лучше, чем пребывать в одиночестве.

И ты решаешь прыгнуть прямиком к ним.

Я хочу пойти следом, но эти странные создания сковывают любое мое движение.

Становится трудно дышать. Они уповаются издаваемым шумом. Я понимаю, что попала на карнавал – или парад – монстров.

Как хорошо должно быть – ощущать себя частью этого мира. Но мне, оторванной от общества, не остается ничего, кроме депрессии и тревоги. Если вступлю в этот шумный парад, то наверняка собьюсь с верного пути. Если стану призраком в ночи, то могу навсегда потерять свою человеческую природу.

Все равно что выбрать неправильный жизненный путь, идя на поводу ненадежных друзей.

Но ты, такая невежа, все равно подходишь к ним.

"С-стой!"

Я бегу к тебе изо всех сил, словно мать, которая боится, что ее дочь свернет на преступный путь.

Тебе нельзя туда. Как бы притягательно ни казалось тебе это место, однажды оно умрет.

"Ах!"

Пока отчаянно бежала, я уперлась лицом в жирного монстра.

Я чуть не упала от боли.

Неужели они не видят меня? Они не хотят меня знать, со мной водиться? Они двигаются как хотят, игнорируя меня.

Если я буду из-за этого переживать, то в итоге потеряю больше нервов и сил.

Я отталкиваю их от себя, игнорируя в ответ, и ползу под увесистым телом рекламного стенда в попытке добраться до тебя.

Убравшись, наконец, от этого шума, я довольно вздыхаю.

Стало тихо, как во сне. Какое облегчение. Этот пронзительный шум – яд для моих ушей.

Я кладу руку на грудь, пытаясь отдышаться, а затем поднимаю глаза.

Я лицезрею это собственными глазами.

"Эй! Что ты делаешь?"

Ты сидишь прямо передо мной.

На тебе по-прежнему твоя девичья одежда, которая совсем не сочетается с жабьим лицом. У тебя такой вид, словно ты наложила не подходящий макияж. Ты открываешь рот, заталкивая что-то внутрь, как хищник.

Это что-то напоминает мерцающую птицу.

Обычно птицы символизируют стресс, но ты проглатываешь ее, словно кладешь монету в рот миниатюрной лягушке, или совершаешь нечто плохое, как курение и распитие алкоголя.

"Выплюнь ее!"

Я пронзительно кричу, подбегая ближе.

Она не вкусная – по крайней мере, ее опасно есть сырой. Но ты жуешь ее, словно вот-вот умрешь, если ничего не съешь.

Ты похожа на ребенка, которого долго лишали еды.

Чего ты хочешь?

Неоновая птица отчаянно машет крыльями, но очень скоро оказывается проглоченной.

Я взволнованно тебя зову:

"Ты в порядке? Выплюнь ее! Ну же!"

Я кричу на тебя, как на ребенка. Я хватаю тебя и трясу за плечи, чтобы ты выплюнула эту птицу. Волшебным образом теперь я могу тебя касаться – вероятно, до тех пор, пока на тебе лягушачья маска.

Пока я тебя трясу, кожа лягушки начинает осыпаться, открывая твое лицо.

Оно мокрое – либо от пота, либо от некой странной жидкости. Глаза закрыты, будто ты спишь – как и всегда. На душе полегчало. Если бы под маской оказалось чужое лицо, не знаю, что бы я делала.

Внезапно ты берешься за живот и стонешь.

"Эй? Все хорошо? Нечего было есть эту дрянь!"

Я с беспокойством на тебя смотрю.

Как вдруг ты становишься ярче.

Все твое тело пронзают неоновые лучи, похожие на извивающиеся отростки в этом мире. Ты съела запретный плод – ты хочешь попасть в то место, где царят городские ночи.

И кожа, и волосы, твое тело излучает всю палитру красок.

У тебя такой вид, словно ты накрасилась и надела кричащий наряд, превратившись из целомудренной девочки в существо, которое я никогда еще не видела.

И это отвратительно.

"Выплевывай! Тебе это не нужно!"

Я кричу изо всех сил, пытаясь тебя отговорить.

Надеюсь, что ты сможешь сохранить целомудрие и остаться той, кто ты есть. Но процесс жизни – процесс загрязнения. С годами ты набираешь все больше опыта и знаний, и время неумолимо сотрет твою невинность в пыль.

Тебе никогда не вернуться в чистое и невинное детство.

Это ужасает.

Даже изменив свой внешний вид и став ярче, ты по-прежнему верна себе. Но я ненавижу, презираю и даже боюсь твоего нового образа.

Мерцая, ты проходишь сквозь меня.

Как фея.

Или как подмененный ребенок: тебя украли феи, и передо мной прошла чужая ты.

Твою психику подменили, и ты от меня уходишь.

Подожди.

Не бросай меня.

Я не хочу оставаться одна.

Глава шестнадцатая: Сонная прогулка

Ты видишь сон.

Сколько бы времени ты ни проводила в нем, кажется, что ты не знаешь усталости.

Ты блуждаешь без какой-либо конечной цели.

Твой мозг передает электрические сигналы, твое сознание словно возвысилось на иной уровень; ты ведешь диалог с собой.

Ты неровно ступаешь по этому загадочному миру сновидений, не зная предела.

Таинственный мир с безжалостно разбросанными глазами и кровавыми запястьями. Большое разноцветное граффити, которое не разберешь, если смотреть издалека. Темная пустота с группами опасных приматов, бесцельно держащих копья и щиты. Изуродованные рыбы в бассейне, которые кричат, стоит до них дотронуться, плавающие вместе с другими мерзкими, корчащимися тварями. Лестница, уходящая высоко в небо. Мигающий сломанный телевизор посреди пустыни с окаменевшими растениями. И где-то вдали несколько девушек с острыми птичьими глазами, устроившие пикник с коробками для завтрака.

Ты начинаешь понемногу привыкать к этим эффектам, но не сбавляешь шаг. Бесконечные просторы сна проносятся мимо с ошеломительной скоростью.

Ты становишься увереннее, без страха приближаясь даже к самым пугающим существам, заходишь в новые двери, ступаешь в глубокие пещеры, пока не встречаешься со своим внутренним уродством, которое не хочешь видеть.

Но в конце концов усталось одолела тебя, и ты стала действовать механически. Ты потеряла интерес ко всему, ходишь как зомби и падаешь в повторяющиеся сны – ты почти достигла псевдосмерти.

Тебе ненавистна эта фальшивая смерть, и ты начинаешь собирать вещи, которые производят на тебя впечатление. Эти эффекты – как я называю их – имеют большое значение и заслуживают место в твоем сердце. Медленно ты наполняешь ими свое эго, как кусочками пазла.

Часть из них может влиять на твое окружение, и, используя их, ты продвигаешься в более потаенные территории.

Каждый эффект, должно быть, несет в себе тяжелое, болезненное чувство. Ты собираешь их, познавая себя и развиваясь, но в то же время становясь более истощенной – как в процессе взросления.

Ты также используешь их на себе.

Взять велосипед, к примеру. В этом необъятном мире расположено небольшое средство передвижения. С помощью него ты можешь быстрее ездить и попадать в дальние миры. Для меня это сущий ад – идти за тобой, пока ты едешь навстречу будущему с невероятной скоростью, развевая косички на ветру.

Другой пример – кухонный нож. Твое единственное оружие. Ты убиваешь им изуродованных монстров. Пронзаешь сосуды на длинных ногах, изрыгающих кровь тварей, женщин, варящихся заживо в горячем источнике, игрушечных солдатиков и многих других. Ты готова убить даже меня, поэтому я держу дистанцию.

Но эти эффекты едва ли воздействуют на окружающий мир.

Большинство из них бесполезно. Они никак не влияют на мир снов, не делают тебя сильнее. Они всего лишь оказывают тебе небольшую помощь, как шапка и шарф, которые упрощают жизнь, но ты не умрешь, если не наденешь их.

Тебе все равно здесь нечем заняться. Эффекты должны что-то значить, олицетворять, поэтому в них нет никакого вреда.

Думая об этом, я помогала тебе во тьме.

Например, во сне есть нечто, крутящееся на большой скорости – я могу описать это как монетка в форме кошки. Она слишком проворная, и ты не можешь ее поймать, поэтому я втайне показала тебе велосипед и заблокировала ей путь.

Около речки рыбачит странный долговязый мужчина – я заранее подвязала его леску к эффекту глубоко под водой.

Где-то в углу грязной справочной затерялся эффект – я бросила его в рот монстру, который выделяется на ее фоне, чтобы облегчить твои поиски, но в итоге он решил закусить и мной, и я сбежала оттуда в панике.

Благодаря нашим "согласованным" стараниям ты прочесала каждый уголок мира снов и нашла многочисленные эффекты. Тебе больше нечем заняться. Завершив свои поиски, ты не чувствуешь, что чего-то добилась, не осталось никаких развлечений.

И ты продолжаешь бездумно бродить – судя по всему, твой мозг уже умер. Я тоже начала заниматься чем-то бессмысленным, снова и снова, уделяя меньше времени наблюдению за тобой и проводя больше исследований и размышлений.

Единственное место, которое сохранило свой прежний вид – это маленькая комната в снежном мире. Здесь я открываю дневник и помечаю каждый найденный тобой эффект. Лягушка, неоновый свет, призрак, карлик, полотенце...

Я закатываю рукава, пытаясь проанализировать эти неизвестные символы, распознать их ценность, скрытый смысл, метафоры.

В них должно скрываться что-то очень значимое для тебя.

Я верю: в них должна крыться разгадка, которая позволит сдвинуться с места, обрести нечто важное.

Я размышляла о многом. Что означает этот сон? В единственном мы можем быть уверены: этот сон – настоящий. Ибо лишь заснув на кровати, ты можешь попасть в просторы сна. В противном случае я не могу уйти из этой комнаты.

Так кто же ты?

Почему я в твоем сне?

И кто я?

Почему я так о тебе забочусь?

Все эти мысли и исследования привели меня в область философии – мне не найти ответов, сколько ни размышляй.

Я очень надеюсь, что придет кто-то умный и все подробно мне разъяснит.

Но поскольку такого человека нет, мне остается лишь следить и наблюдать за тобой, пытаясь найти причины всего глубоко внутри, будто я археолог: ищу нечто в глубоких слоях "тебя" и, сдувая пыль, тщательно это обследую.

Никто не скажет мне верный ответ. По крайней мере, не скажет, где правда, а где ложь. Я могу лишь собирать информацию, сравнивать и размышлять, отталкиваясь от тех крупиц знаний, что я имею.

Когда ты не спишь, а я нахожусь дома, я не могу с тобой говорить и тебя касаться. Но я способна видеть тебя издалека через телевизор в твоей комнате.

Ты находишься так далеко, по ту сторону экрана, и я не в силах тебя достать.

Ты чрезвычайно мало бодрствуешь. Спишь столько же, сколько младенец. Время, проведенной тобой в реальном мире, подобно тем ночам, когда ты не можешь заснуть, считая звезды в небе. В твоей скромной комнате совсем нечем заняться.

Проснувшись, ты часто пишешь в своем дневнике. Самое поразительное, что ты пишешь то же самое, те же слова, что писала я: флейта, велосипед, белые волосы, кошка...

Когда ты спишь, я всегда нахожусь на твоей стороне, и то, что мы здесь видим, одинаково. Неудивительно, что вещи, произведшие на нас впечатление, оказались похожи.

Грань между тобой и мной медленно исчезает.

Упрямо исследуя твои проблемы, я сокращаю расстояние между нами. Барьеры, разделяющие нас, постепенно тают.

Я, ты, я, ты.

Твой сон поглощает меня, как море – каплю воды.

Я иду за тобой, мне становится легче. Я тяну к тебе руки, чтобы упасть в сон глубже.

Надеюсь, нас ничто не разлучит.

Собранные тобой эффекты должны быть важными элементами твоего внутреннего "Я". Они заполняют тебя до краев.

Билли Миллиган совместил двадцать четыре раздельных личности в одну, чтобы стать единым целым. Ты образуешь свою идеальную психику, совмещая сознание и подсознание, чтобы стать возвышенной, святой, воплотить собой интеллигентный анимус, или разумный анимус – возможно, ты сможешь стать божеством.

Если в этом твоя цель, я помогу тебе. Я надеюсь, ты станешь сильнее, чтобы не разбиться, как Шалтай-Болтай. Я надеюсь, твоя психика станет крепка, и ты не собьешься с пути, не поранишься.

Пусть я и не являюсь эффектом, возможно, я не играю никакой роли, бессмысленно существую, не оставляю никакого впечатления, даже если потеряю место в этом мире, когда твоя психика восстановится, я готова на это пойти.

Глава семнадцатая: Канализация

Я продолжаю за тобой идти.

Сама не уверена, зачем это делаю. Я просто не могу совладать с собой, стоит тебя заметить. Для меня ты особенная. Будто это естественная реакция или желание, как же мне объяснить? Это схоже с потребностью в еде и воде, с желанием заснуть с приходом ночи, и в этом смысле погоня за тобой стала моей первоочередной задачей.

В мире, где не на что опереться, ты единственная, на кого я могу рассчитывать.

Ты для меня – целый мир.

Ты вновь видишь сон.

Ты проходишь сквозь тьму дверей, расположенных в начале сна. Берешься за новую ручку и открываешь дверь. За ней предстает пейзаж еще двусмысленнее когда-либо виденных тобой.

В широком пустом пространстве находится множество стен. Гигантских стен, во много раз превышающих твой рост. Прямоугольной формы, обойти такую потребуется немало времени. И, кроме них, ничего нет... Что создает таинственную атмосферу.

Подобно одиноким планетам в пустом холодном космосе, эти стены изолированы в данном месте. Ты неспешно идешь в узком пространстве между двух стен. Я теряю тебя из виду несколько раз, когда стены загораживали обзор. Однако я ничуть не тревожусь по этому поводу.

В конце концов, сон будет продолжаться и дальше. Даже разделившись однажды, наши пути вновь сойдутся в другой раз. От этого становится легче... Нет, скорее, я становлюсь небрежнее. С учетом того, что ты никуда не исчезнешь. Никто тебе не причинит вреда.

Внутри зарождается высокомерие. Если не смогу за тобой уследить, всегда можно начать заново. Я всегда буду придерживаться этой мысли. Поскольку все происходит во сне, здесь нет ничего, что нельзя было бы повернуть вспять. Всегда будет второй шанс... И завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. Пускай мы разлучимся сейчас, уверена, однажды мы встретимся снова. Никогда не буду в этом сомневаться.

Я дотрагиваюсь до чудовищных стен. Кончики пальцев отдаются животным пульсом. Кровь поступает к мозгу в ритме сердцебиений. Синхронизируясь, мои мысли пульсируют вместе с ритмом, слабым и частым, с короткими перерывами между. Поток мыслей не течет непрерывно... Символизирует ли стена именно это? Начинаю обдумывать этот, казалось бы, глубокий вопрос.

Я стала искать значение в каждом предмете, извлекая самую суть. Но что в этом толку? Меня поглощает волна бессмысленности. Как ни обмозговывай такие вещи, это не принесет никакого результата.

Мыслями захожу в другое русло, стоит внутри зародиться скуке. На стене висит несколько картин с неясными узорами, напоминая марки. Обычно марки выпускаются в честь каких-то событий или людей. Возможно ли, что на них – фрагменты из твоей памяти? Неужели это – портреты твоих личных записанных воспоминаний?

Ах, по-моему, я где-то уже видела эти стены. Что-то припоминаю. Это фильмы. "2001 год: Космическая одиссея" Кубрика. Черная стена, подарившая мудрость примитивным людям, по развитию недалеко ушедшим от обезьян. Эти стены ничем не отличаются от Монолита, фантастической фигуры.

Творение, созданное волей вселенной. Объект, заставивший людей эволюционировать из обезьян. Красивый прямоугольник, символизирующий саму мудрость. К слову о фильмах, в "Чарли и шоколадной фабрике" также почитается чудесная фигура Монолита, видоизмененного в плитку шоколада и затем съеденного. Как это абсурдно – отведать волю вселенной в виде шоколада, значение которой кроется глубоко внутри...

"Хмм... Странно".

Вынырнув из потока мыслей, я нигде не могу тебя найти.

Ты абсолютно пропала из виду.

Пока я пребывала в состоянии так называемых рассуждений, увязнув в причудливых мыслях, ты уже куда-то ушла. Какой же дурой я была! Я проклинаю себя, горюя от твоей потери. Подбежав к внешней стороне стены, выглядываю по ту сторону. Безрезультатно. Тебя нигде нет.

В моем сердце нарастает чувство всеподавляющего ужаса.

Словно каждая кровяная клетка внутри меня покрылась мурашками.

Мне невыносимо без тебя. Внутри меня растет паника, будто все запасы еды и воды исчезли с поверхности Земли.

"Где ты?!"

Я бегу по миру, громко крича.

И тогда я увидела.

Рядом со мной – отверстие размером с небольшого человечка, либо обычная дыра, которая вступила в диссонанс с окружающим жутким пейзажем. Это граница, разделяющая чистую поверхность земли и грязную канализацию. Люк открыт, и я заглядываю внутрь. Возможно ли, что ты упала туда?

Дыры и ловушки, такие же неустойчивые, как эта, как ни крути, предзнаменуют катастрофу. Легко потерять бдительность, поскользнуться и упасть. Прямиком в несчастье и неминуемую опасность.

Но я стала самонадеянной и перестала за тобой следить, что в итоге привело к твоему падению.

Я склоняюсь к люку и издаю бесшумный вой. Пытаюсь заглянуть внутрь, но из-за мрака ничего не могу разобрать. Тебя нет, нет, нет со мной. Ты упала.

Чувствую себя паршиво, внезапно к горлу подкатывает приступ тошноты, будто удар пришелся прямиком по внутренностям.

Смотря в дыру, я не колеблясь ныряю вниз.

Это невозможно длинный вертикальный туннель. При падении на предельной скорости я много раз бьюсь головой и телом о его стенки, что причиняет невыносимую боль. И в завершение я с сильным ударом приземляюсь на дно.

Боль нечеловеческая. От силы удара тело согнулось пополам: я слышала треск ломающихся костей.

Тело от падения искривилось. Я стону, не в силах себя контролировать.

Я нахожусь в крайне плачевном состоянии, упав с такой высоты. Но, поскольку это сон, я ни капли не чувствую боли, все в полном порядке. Возможно, я лукавлю, когда говорю это, но я ушла недалеко от правды. В определенных ситуациях спящий может чувствовать холод, тепло и боль. Сны, в которых ты лежишь на голом льду, объят пламенем огня или исполосован тысячами ножей, могут обманывать мозг спящего, заставляя его испытывать разные ощущения. Мозг полагает, что эти ощущения должны сопровождаться болью, и сам же создает ее симуляцию. Обычная псевдоболь, возникшая в замешательстве.

И в то же время это просто иллюзия, созданная мозгом. До тех пор, пока человек поглощен сном, все происходящее в мире сновидений напоминает чувство, когда смотришь фильм. Сны не происходят в настоящем, и вполне естественно, что тело не будет страдать от физических повреждений. Поэтому мне совсем не больно. Нет. Ни капельки. Ничего не болит... Я повторяю про себя в попытке избавиться от навязанной мозгом несуществующей боли.

Понемногу она отступает, но все еще не до приемлемого уровня.

Я поднимаю глаза и встаю, пошатываясь. Осматриваю окрестности. Тусклый свет исходит от единственной полусломанной флуоресцентной лампы, вдалеке мигают лучи искусственного света.

Как ни крути, я в канализации. Вполне логично, с учетом того, что я пролетела так глубоко вниз. Новая атмосфера мистики чувствуется натянутой. В расходящихся сточных канавах течет грязная бурая жидкость неизвестного происхождения, которая журча сливается в глубокий ров.

Эта жидкость напоминает упрощенное отношение тела и ума. Какие бы чистые и умные мысли ни вмещал в себе мозг, наше тело по-прежнему производит экскременты. Оно потеет, накапливает грязь, испражняется и занимается мерзкими вещами. Этот отвратительный слизень, проклятие вместо тела, все кружится и продолжает плыть по течению.

Люди никогда не станут богами или идеями, им никогда не избавиться от мерзких вещей. Обреченные на то, чтобы быть грязными, рассыпаться, стареть и в конце концев умереть. Всем нам угрожает этот безоговорочный факт.

С учащенным дыханием я иду, как оживший мертвец.

Звуки шагов раздаются эхом в темноте канализации, которая кажется бесконечной, исходя с той стороны длинного туннеля.

Неужели это звуки твоих шагов?

Я хочу вернуть тебя, идущую где-то, и заключить в свои объятия. Я хочу оказаться рядом... И я иду вперед, медленно, мучительно больно, но верно.

Через эти смрадные воды, эту помойную яму.

Глава восемнадцатая: Словесный образ

Канализации не видно конца.

Временами из мутных вод вылезает голова белого существа и смотрит прямо на меня. Оно напоминает змею или затвердевший дым, от одного его вида меня берет дрожь. Двигаясь, как нечто живое, оно производит всплески, уходящие эхом по туннелю.

Такой слизистой отвратительной твари не должно быть в природе, даже во сне. От одной мысли о ее коже, какова она на ощупь, стоит ей кого-то коснуться, мне хочется, чтобы она исчезла с лица земли.

Стараясь не смотреть на это существо, я иду вперед, следуя за течением воды.

Хоть мне и не хочется их видеть, но объекты, связанные с плотью и кровью, нельзя проигнорировать. У нас отрастают волосы и ногти, урчит живот, выделяются испражнения. До чего же мерзко.

Наконец, поле зрения расширилось. Судя по всему, я нашла выход из канализации и оказалась снаружи.

Однако, вдоль узкой длинной дороги расположились гигантские здания. Меня до сих пор не покидает гнетущее чувство.

Люди набирают вес вне зависимости от своей воли. Большие мерзкие куски плоти выросли на моих глазах, загораживая обзор, несмотря на мое нежелание видеть их вообще.

Строения напоминают больницы или школы. Некогда окрашенные в белый, сейчас они поросли грязью, холодом и гнетущей скукой. Общественные институты так же невозможно игнорировать, как и выделения тела. Правила, здравый смысл, традиции, общественные отношения... Это символическое здание меня душит, будто мои легкие наполнены свинцом. Я отворачиваю взгляд.

Восемь миллионов лет человеческой истории. В течение этого времени люди возводили в честь "здравого смысла" высокие башни, которые теперь разлагаются и трескаются. Изрисованная странным граффити, изображающим куски плоти и крови, эта башня обречена разрушиться.

Живя в таких условиях, вынуждены ли мы проводить остаток своей жизни в этой башне, с прижатыми к земле головами и не в силах дышать?

Я ускоряю шаг, словно бегу от всего когда-либо существовавшего на земле.

Я бегу, не останавливаясь передохнуть.

Наконец, я нахожу выход.

Каким-то образом я снова попала в помещение. Похоже, я нахожусь внутри пещеры. Стены покрыты небольшими выпуклостями и отверстиями, похожими на иссохшие глазницы зомби.

Хоть пещера и выглядит естественно сформированной, в ней находится ни к месту поставленный уборочный инвентарь. Накрытые мокрым полотенцем мусорные ведра, похожие на гробы с иссохшими телами мертвецов, небрежно разбросаны по полу.

Еще больше выделяются на фоне раковины для умывания. Мое внимание привлекли заржавевшие краны. Непонятно зачем, вокруг расставлена дюжина раковин. Они глубоко отпечатаны в нашей памяти, поскольку первым делом мы идем к ним, чтобы каждое утро умывать лицо. Объект, вбирающий в себя волосы и грязь, с единственным предназначением – периодически смывать грязь с человеческих рук...

Вся мерзость, гнев и ненависть, рожденные глубоко внутри сердца, попадает сюда, необработанные. Негативные эмоции витают в воздухе, придавая ему соответствующий запах. Я отвожу взгляд. Чистить туалет – это сущий ад, и это применимо ко всем. Никому не хочется ни видеть, ни отмывать грязные раковины. Всем нам хотелось бы спихнуть грязную работу на другого.

Взять, к примеру, вон ту канаву напротив. Она наполнена мутной водой канализации.

Помойная вода готова вылиться через край в любой момент.

Мутный омут полон до краев, но что-то виднеется под его толщей. Этот грязевой бассейн родит нечто, проклятое самим дьяволом.

И около него стоишь ты.

Здесь кончается дорога, и ты стоишь не шелохнувшись, как беспомощная.

Наконец-то я догнала тебя. Вздохнув с облегчением, я мчусь в твою сторону.

И останавливаюсь на полпути.

Возле тебя что-то корчится. Это нечто похоже на дух некогда живого человека. Неспешно паря в воздухе, этот чистый, белый дух не имеет ничего общего с остальным миром. Он скользит вокруг тебя, плавая в зловонии, таща за собой болезненно белый хвост.

Меня переполняет неописуемая мерзость.

Мне хочется, чтобы ты не связывалась с ним. Чтобы он не кружился вокруг тебя.

Я кричу на него, решившего с тобой поиграть:

"Уходи! Не приближайся к ней!"

Я бегу к тебе что есть сил, спотыкаясь о мусорное ведро.

"Только попробуй к ней подлететь!"

Я кричу охрипшим голосом, и ты поворачиваешься ко мне, будто услышав мой голос.

Я хватаю ртом воздух.

Ты превратилась в чудовище без лица. Ни глаз, ни носа, ни рта, словно ты выбросила все органы чувств. Я крепко закрываю руками лицо. Как ты выглядела прежде? Кем именно ты являешься?

Я в ужасе падаю на землю. Меня охватывает неконтролируемая дрожь.

В тот же момент, проигнорировав меня, ты проходишь мимо. Я неуклюже протягиваю дрожащую руку... Когда чудовищная белая тварь задевает меня прямо по лицу. К горлу подкатывает приступ рвоты. Закончив блевать, я поднимаю голову и вижу, как ты заходишь в туннель. Ты протискиваешься в ближайшую пещеру.

"Постой! Подожди!"

Мне едва удалось набраться сил. Тело словно придавило камнем, будто я надышалась угарным или ядовитым газом. Даже шевеля пальцами, я ощущаю неописуемую боль, будто разбиваюсь на миллиарды осколков.

Я скольжу в проход, куда ты вошла. Делаю шаг и падаю ничком. Крепко сжимая губы и нос, медленно поднимаю голову.

Болит так сильно, что в глазах проступают слезы.

Ты идешь без передышек. А я не в силах ухватить даже твой исчезающий образ.

Ненавижу. Мне ненавистно то, что ты уходишь, оставляя меня позади все дальше и дальше. Я хочу оставаться рядом. Как в игре "Цветок в один грош".

Ну почему ты постоянно бросаешь меня?

Даже если мне хочется это услышать, никто не способен дать ответ, кроме вихрящихся мутных вод.

С каждой стороны канализации есть проходы, словно кровеносные сосуды, несущие ржавую жидкость. Непрерывные сточные ямы производят впечатление, будто в них средоточен весь жизненный гной. Непонятно зачем, на тянущихся в фантастических изгибах стенах развешаны многочисленные необрамленные картины.

Почти как в художественной галерее.

Кривые линии нарисованы будто бы неровной рукой, напоминая каракули ребенка с больным воображением. Рисунки людей с чрезмерно большими головами и руками, чудовищные иллюстрации, в которых нет ни капли добра.

В психологии существует целительная техника, которая заключается в создании миров, рисунков или писем. С помощью них можно в короткий срок распознать и обследовать душевное состояние пациента. Рисунки же здешние абсолютно сбивают меня с толку. Мне никак не понять, что они пытаются выразить. Эти картины заставляют чувствовать себя неуютно.

Если плачущему навзрыд ребенку подать карандаш, вот что он нарисует. На стене развешаны рисунки, в которых нет ничего, кроме хаотичной тревоги.

Большое обилие метафор и замудренных мыслей мешает людям распознать истинные намерения и значение предметов искусства. Странные фильмы, ошибочно признанные ничем иным, как обычным фэнтези, как раз являются одним из таких случаев.

Фильмы. Если подумать, где же я смотрела "Космическую одиссею" и "Чарли в шоколадной фабрике"?

Я, я...

Пребывая глубоко в раздумьях, я обнаруживаю, что внезапно вышла из канализации.

Повсюду непроглядная тьма.

Нет, прямо передо мной лежит огромная голова. Большое красное лицо с непрерывно двигающимся ртом, будто жующим жвачку. Оно непристойно смеется... Такое чувство, что где-то я уже его видела. Наполненное символизмом и преувеличенное, я определенно его помню.

Приходя в себя от шока и удивления, я замечаю тебя. Ты идешь к нему. Шаг за шагом подходишь к гигантскому лицу и нежно поднимаешь руку, чтобы его коснуться...

И это красное лицо глотает тебя одним махом.

Огромный рот сожрал тебя живьем.

Меня трясет с головы до ног.

"Нет..."

В панике я мчусь вперед. Изо всех сил я бью и колочу гигантское лицо.

Из меня исходит неконтролируемый поток слов:

"Открой же, открой свою пасть! Если не откроешь, ей будет нечем дышать! Без кислорода она задохнется, ОНА УМРЕТ!!!"

Откройся, откройся, откройся!

Я не могу перестать кричать. Разбежавшись, я бьюсь телом об это мерзкое лицо. Раздираю его ногтями. Приложив все усилия, пытаюсь раскрыть его чудовищный рот. Я с силой тяну за его зубы – бесполезно. Они стиснуты намертво. Я морщусь от слюны, попавшей мне на лицо.

Наконец, мне удалось проскользнуть под языком, который лихорадочно дергается в ответ.

Я ступаю по внутренностям, ища тебя.

"Где ты?"

Я громко тебя зову, но ты молчишь. Язык хватает меня, сворачиваясь прямо к горлу. Я не смогла ему противиться, хоть и пыталась сопротивляться как могла. Меня отбросило в пищевод.

Подо мной появилась земля, и я со всей силы ударяюсь об нее. К счастью, поверхность мягкая и не причиняет мне никакого вреда. Но эта мягкость вызывает тошноту, словно я стою на склизких внутренностях.

Значит ли это, что я нахожусь внутри чудовища? Возможно, я в его животе?

Я осматриваюсь вокруг в поисках тебя.

"Где?.."

Тьма настолько густая, что я не вижу даже своих пальцев. Однако повсюду расставлены светящиеся узоры. Узоры в тусклых тонах, напоминающие рентгеновский снимок. Их значение неясно, никто не смог бы их разобрать, кроме специалистов.

"Где же ты?.."

На грани слез я медленно иду вперед.

В неизменной тьме я нахожу единственный выход – как пункт проверки багажа в аэропорте.

Мне нужно пройти через него, и, только убедившись, что путь безопасен, я могу свободно идти в другой мир.

Не найдя ничего стоящего в этом месте, я иду к выходу.

Приоткрываю солидную дверь и нервно заглядываю внутрь.

Там стоит человек.

Как же давно я не видела обычного человека! Однако, что-то здесь не так.

Я делаю глубокий вдох. Вместо человека в воздухе повисли шерстяная шапка и шарф. И больше ничего, словно перед мной стоит невидимка.

Парящая шапка придает очертания круглой голове. Шарф обмотан вокруг предполагаемой шеи. Эти предметы одежды обозначают, что передо мной в самом деле находится человек, которого нельзя увидеть. Или почувствовать.

Этот прозрачный человек медленно бродит вокруг.

Невидимый... Я тоже невидимка. Но ты не видишь меня. Иными словами, человек напротив – такой же, как я.

Возможно, я нашла друга.

И, может быть, я больше не буду одна...

Глава девятнадцатая: Смерть от падения

"Это не так", – сказал голос вслух.

Звучит странно, будто мой голос записали на диктофон. Хоть он и звучал именно так, но все же он был другим.

Я касаюсь своих губ, опасаясь, что говорю, не отдавая себе в этом отчета. Однако, мне не кажется, что это сказала я.

Так чей же это был голос?

Я смотрю на фигуру перед собой, которую можно описать не иначе как "прозрачным человеком".

"Смотреть" на невидимку – довольно противоречиво, но по шапке и шарфу можно различить очертания человека, а поскольку я также могу слышать его шаги и дыхание, я уверена, что передо мной кто-то есть.

"Хоть мы с тобой и невидимы, но на меня не похожа ты. Однажды мы были такими же, теперь же – стали различными. Узнать меня не способна ты, и видеть не можешь поэтому. А то, что узнать не способна ты, восполнишь воображением, черты в себе лишь неполные несут такие объекты, убогие и поломанные... Не можешь видеть, не можеть понять, не можешь узнать... Хмм".

Невидимый человек настукивает ритм, словно поет, и весело кружится вокруг.

Да, я только предположила, что он кружится. Поскольку шарф взмыл в воздухе и сделал оборот, я могу сказать, что он крутится. И, хотя я тоже прозрачна, у меня есть живое тело, всего лишь не видимое глазу. У меня есть диафрагма, голосовые связки и легкие, поэтому я могу говорить своим голосом. Хоть невидимка и сказала, что мы "разные", я по-прежнему считаю, что мы находимся в одинаковой позиции.

"Ага".

Невидимка странно захихикала. Послышался звук хлопков.

Все прозрачно, и я могу слышать одни лишь звуки.

Я чувствую, что у него нет никаких злых намерений, но так ли это на самом деле? Его лицо прозрачно, и невозможно понять, показывает оно улыбку или ухмылку. Остается лишь догадываться. Я не могу ни увидеть, ни понять, ни распознать человека, стоящего передо мной в невидимости.

"Спасибо".

Судя по милому голосу, могу сказать, что это девочка. Она скромно поклонилась.

Скорее всего. Шерстяная шапка наклонилась вперед.

"Спасибо за шапку и шарф, они такие теплые, правда... Я уже вся согрелась. Теперь мне нипочем снег и мороз, и я не заболею. Ты такая милая и заботливая..."

Конец шарфа не переставая болтается в воздухе.

Мне видится, как ребенок прыгает вверх и вниз. Кто эта невидимая девочка? Какую метафору она собой представляет? Она болтает без умолку, но я не могу разобрать ее слов.

Застряв в одностороннем разговоре, я ощущаю беспокойство и протягиваю руку. Но девочка издает короткий визг и быстро отбегает.

Подойдя к ней поближе, я понимаю, что она вовсе не прозрачна, а состоит из сгустка темноты. Это единственное сравнение, что приходит на ум. С головы до ног она окрашена в угольно-черный цвет.

Это не значит, что у нее темная кожа, скорее она является тьмой, которую вырезали ножницами и вложили в человеческий облик.

Из-за тусклого освещения она смогла раствориться в окружающем мраке и стать невидимой.

Девочка, созданная из концентрированной тьмы – из "ничего".

Она все продолжает кланяться и извиняться, словно в чем-то провинилась.

"Но... Извини меня. Мне очень жаль. В конце концов, я так и не смогла вырасти. Эти шапка с шарфом, они оказались совсем бесполезными. Ведь ты выбрала их специально для меня, вложила в них столько любви... Поэтому ты не можешь узнать меня. Вот почему не знаешь мое лицо".

Она повторяет те же слова снова и снова.

Как галлюцинация. Как эхо.

Словно говорит все это ради меня.

"Но ты не можешь идти дальше. Ты всегда хранишь эту шапку и шарф рядом. Ты так заботишься о них, ценишь и бережешь, тебе слишком жалко их выбросить. Но все это бесполезно. Разве не можешь понять? Какими бы милыми они не были, если их некому надеть, в них нет никакого смысла".

"Что ты пытаешься мне донести? Кто ты такая?"

Я спрашиваю, ощущая волнение.

Впервые, не считая тебя, я нашла человека, с которым могла бы поговорить. Я говорю, пытаясь как следует выразиться.

Я больше не могу вести внутренний диалог.

В конечном счете мне наскучило долго и нудно бродить без какой-либо цели в нерешительности, страхе и одиночестве.

До состояния, когда я вся в шрамах, царапинах и безгранично устала.

"Эй, если ты что-то знаешь, скажи мне!"

Я говорю громко, но девочка отвечает, как сломанный диктофон:

"Не знаю, не знаю, не знаю"...

Она снова и снова повторяет эти слова. Не похоже на то, что она хочет вступить в диалог.

Словно она говорит про себя, молясь в церкви. Словно тихо шепчет, и мягкое эхо разносится в воздухе.

Я не могу получить никакого ответа. Внезапно встревожившись, я подхожу к ней.

Недосягаемая, она пошатываясь отстраняется.

"Ты спрашиваешь, знаю ли я что-нибудь? Но я ничего не знаю. Не успев начаться, все быстро закончилось. Тот, кому все известно – это ты, верно? Ты обо всем знаешь, так почему же делаешь вид, что ничего не понимаешь?"

Я? Знаю?

Что именно мне известно?

Пока меня переполняли хаотичные мысли, она внезапно сжимает мою руку, будто ребенок, который хочет, чтобы на него обратили внимание родители, спорящие из-за работы и семейных проблем.

Расплывчатое касание ее рук. Казалось, ее пепельно-черное лицо было в каких-то миллиметрах от моего. Я чувствую ее теплое дыхание.

Но, как бы близка я ни была к ней, мне до сих пор не удается ее разглядеть.

Потому ли это, что я не могу ее узнать? Из-за того ли, что не могу узнать лицо этого ребенка?

"Хочу сказать тебе спасибо. Ведь ты дала мне такой милый шарфик и шапку. Я очень счастлива. Наверное, в то время меня переполняла радость. И за это – спасибо".

Сказала она искаженным голосом.

"Не только шарфик, ты хотела подарить мне столько всего, правда? Вкусные конфеты, теплую кровать, поцелуи и обнимашки... Ты хотела держать меня за руку и показать мне столько чудесных мест, правда?"

"Поэтому..."

Девочка мягко шепчет мне в ухо, держа мою руку в своих.

Пейзаж внезапно меняется.

Я пребываю в шоке, голова идет кругом.

Я попала на очень высокую площадь, будто сделанную из блоков из коробки с детскими игрушками. И сама я – как игрушка на вершине горы. По всему горизонту разложены поставленные рядом кубики. Прямиком из детского конструктора, но увеличенные до невероятных размеров.

Стоит случайно поскользнуться, и превращусь в кровавое месиво. Со всех сторон дует ветер, и мне трудно удерживать равновесие.

Но девочка меня держит.

Ее нежное касание. По крайней мере, она относится ко мне довольно ласково – с самого начала она говорила хорошие слова, такие как "спасибо".

По-прежнему сомневаясь в своем положении, которое мне никак не понять, разинув рот, я осматриваю местность.

Выглядит знакомо. Цветные кубики – словно блоки из коробки для игрушек. Один из начальных миров, куда ведут двери. Но блоки слишком большие, чтобы на них взобраться.

И эта девочка перенесла меня сюда в мгновение ока.

Похоже, она тоже способна перемещаться между мирами.

Но, если подумать, действительно ли она "переместилась"? Возможно, это дитя одновременно существует во всех мирах. Связанная со сном, со всеми клетками сердца... Она существует во всех воспоминаниях и знаниях.

Существует повсюду.

Настолько она важна в этом сне.

Не могу чувствовать это иначе.

"Ты хотела всегда быть вместе, посетить много разных мест, правда? Ты хотела путешествовать, гулять по парку. Но ты не можешь – потому что не в силах расстаться, и у тебя остались невыполненные желания. Ты сожалеешь, не можешь принять. Поскольку ни одна твоя мечта не исполнилась, эти желания гниют внутри, превращаясь в гротескные фигуры, и выставлены здесь напоказ".

Похоже, она хочет что-то до меня донести.

Но она говорит так мало, ее слова так расплывчаты... Они лишь приводят в замешательство.

"Ты ничего не знаешь. Все заканчивается в воображаемых мирах, во сне".

Держа меня за руку, она кружится вокруг, танцуя.

Окружение стало светлее, и я могу отчетливо видеть ее силуэт. Как и думала, полностью черный человек. Девочка, окруженная двусмысленностью. Невидимая, кроме шапки и шарфа.

Вот и все, что я могу сказать.

А значит, и все, что могу видеть.

"Неведенье рождает беспокойство. Вот почему люди читают книги и комиксы, сидят в интернете, смотрят фильмы и просят совета у мудрых. Иллюзии появляются, только когда в людях кипит страсть. Ты забываешься, стоит тебе окунуться в историю и начать путешествие. Эмоции, чувства, сны... Они могут свободно попадать в любую конечную цель. Но если ты не видишь своими глазами, не чувствуешь своими руками, знание так и останется знанием – всего лишь обычным порядком слов, чернилами на бумаге, находясь только в воображаемом мире".

Она прислонилась ко мне головой, будто истосковавшись по привязанности.

Словно ребенок, демонстрирующий перед родителями свое недавно сделанное великое открытие.

"Сколько бы игровых подземелий ты ни зачистил, сколько бы эффектов ни собрал, убил дьяволов или спас миров – какое бы великое путешествие ты ни совершил, в реальности ты не продвинулся ни на шаг. Ты по-прежнему ничего не добился. Ничего не знающий, в твоей голове зияет черная дыра. Лишь твое воображение раздувается еще сильнее".

Пейзаж снова изменился.

Мы попали в игровой мир, как и говорила девочка.

Это двухмерный мир, напоминающий старые компьютерные игры. Присмотревшись внимательнее, замечаешь, что шарф превратился в пиксели, приспособившись к перспективе. Кроме того, в том же стиле выполнены и камни с квадратными кляксами. Вдалеке виднеется подобие древних руин.

Все вокруг плоское. Скучное и плоское, как страницы книги. То тут то там ходят неровной походкой примитивные люди, которые, видимо, совсем не обращают на нас внимание.

И даже если вступлю с ними в бой и одержу победу, как в видеоигре, я не получу никакой награды за потраченные усилия. Бесчисленные золотые монетки и достижения, которыми осыпает тебя игра, никак не смогут повлиять на реальный мир.

Мозг реагирует на свет, цвет и звук – взамен он производит счастье. И это единственная польза от игр... Сиюминутное короткое счастье, рожденное в результате примитивной стимуляции.

В этом люди похожи на животных, реагируя на заданный стимул.

Все, что ты делаешь, не затрагивает ни одну твою мышцу. И ты не получишь никакого развития. Не преобразуешь это в важный жизненный опыт.

Этот мир, как и все в его пределах, словно бы утверждает о данном факте.

"Бессмысленно иметь одни лишь знания и ничего, кроме них. Бессмысленно расчитывать лишь на свое воображение. Так ты никуда не придешь. Хоть ты и хотела показать мне столько всего... Тебя это никуда не приведет. Ничего не знаешь. Ничего не видишь. Ничего не накапливаешь. Ты не растешь и остаешься вечно пустой и опустошенной".

Девочка снова берет меня за руку, и мир снова меняется.

В этот раз мы очутились в мире манги.

Этот мир абсолютно белый. Но он не покрыт снегом. Выглядит так, будто это место лишили цвета. И здания, и окружающий пейзаж выполнены в заурядном стиле, словно их нарисовали обычной ручкой.

Простой мир в черно-белых тонах... Иногда можно услышать звуки, словно кто-то переворачивает страницы.

Словно мы оказались нарисованы в мире интересной манги.

Даже на миг оказавшись в блаженном мире манги, ты забываешься окончательно. Вот на что похоже это чувство.

Объекты в стиле манги, напоминающие преувеличенные зарисовки частей человеческого тела, разминаются в этом монохромном мире.

Абстрактные, карикатурные создания, попавшие из другого измерения.

В фильмах, играх или манге все эти существа живут в параллельной реальности. Обитая далеко по ту сторону горизонта, никогда не пересекаясь с нами.

Персонажи историй не могут быть нашими настоящими друзьями. Их попросту не существует. Обыкновенная клякса. Они не могут попасть в наше сердце, повлиять на нашу жизнь, а о любви не может быть и речи.

Я согнулась в приступе тошноты, будто меня укачало. Но девочка не отпускает мою руку. Вместо этого она взялась покрепче и стала повторять снова и снова.

Говоря все те же слова, обвиняя или протестуя.

Без остановки.

"Но ты не можешь сдвинуться с места. Ты можешь лишь представлять это в своей голове, используя воображение и знание. Ты постоянно мечтаешь, не делая шаг вперед. Тебе хотелось побывать в стольких чудесных местах, но ты никуда не пойдешь. Эй, почему ты делаешь вид, что не знаешь?"

Ее голос переполнен горем и осуждением.

Внезапно мягкое касание ее рук исчезло.

"Пока ты не перестанешь притворяться, идти дальше бессмысленно. Если не сделаешь рывок в реальности, так и будешь стоять на месте. Даже если будешь бежать изо всех сил, ты всего лишь сохранишь статус кво. Куда бы ты ни шла, как бы усердно ни искала, тебе не найти желаемое. Пропасть между вами никогда не станет меньше, ты обречена смотреть издалека целую вечность. Убиваясь от горя, ты никогда не догонишь Красную Королеву до конца своей жизни..."

Меня слегка толкнули со спины.

И вмиг я вернулась на высокую площадь.

Меня столкнули с такой головокружительной высоты, что мне не видно земли.

Я падаю. В панике я машу конечностями, но зацепиться не за что. Меня тянет к земле, как к другому магнитному полюсу...

Прямой линией я лечу вниз.

Ненавижу падать.

"Достойно жалости, правда? Как печально..."

Сказала девочка в шапке и шарфе, все дальше и дальше от меня, набирающей скорость.

Черная как смоль девочка говорит голосом, полным боли:

"Как грустно, да?"

Говоря несносным тоном, она в упор смотрит на меня.

Земля становится ближе.

Через секунду боль прожгла все мое тело.

Раздается зубодробительный звук.

Треснувшая на миллиард осколков. Кости и кровь разлетаются в воздухе.

Перед глазами расстилается кроваво-красный мир.

Глава двадцатая: Не смотри на меня

"Вы спите?" – послышался голос.

Перед глазами по-прежнему густой кровавый цвет. Красный не из-за пролитой крови, а от света, попавшего на глазницы и подсветившего кровеносные сосуды внутри. Алое лицо говорившего странным образом изогнулось, скривившись в усмешке, как надменный король.

Я слышу звуки вокруг себя. Я могу видеть, хоть мои глаза и плотно закрыты.

Однако, все мое тело будто заморожено. Я не могу пошевелить и пальцем.

Словно призрак пригвоздил меня к кровати.

Будто кто-то начисто вырвал мою мышечную ткань. Или мой мозг пересадили в чужое тело. Будто не являясь собой, я не могу пошевелиться по своей воле.

Так называемый "сонный паралич" – это состояние, при котором только мозг остается активным. Иными словами, ты просыпаешься, но все твое тело, кроме мозга, не способно функционировать.

Одни лишь внутренние органы, такие как сердце и легкие, работающие и во время сна, продолжают работать в обычном режиме. Только дыхание и сердцебиение остались прежними.

Судя по всему, мое сознание полностью пробудилось. Я проснулась, правда ведь?

Но это чувство "осознанности" для меня в новинку. Поэтому я в замешательстве.

Голова идет кругом, в памяти сплошная путаница. Никак не могу собраться с мыслями, словно слишком долго спала.

Я могу смутно припомнить, как стояла на высокой площади из игрушечных блоков, затем меня столкнула девочка или нечто в шарфе и шапке. И я упала на землю, разлетясь на части.

Нет, неверно. В этой цветной палатке, в прелестно украшенной комнате ты щелкнула переключателем. И я попыталась включить свет обратно.

Хронология событий перемешана. Спутанное время сбивает с толку.

Во сне время течет не так, как в жизни. В ускользающих сценах сна нет внутренней логической последовательности, подобно книге, где отсутствует много страниц. Альтернативные маршруты, композиция истории – все вместе они происходили в моей голове, и завершились одновременно. После чего я проснулась.

Тело чувствуется невероятно тяжелым.

В ушах не прекращаются звон, гудение, эхо.

Тот стимул был чрезвычайно болезненным, словно все это происходило в комнате пыток, предназначенной для меня одной.

Если я уже открыла глаза. Если это реальность.

То каким же неприятным местом стал этот мир.

"Невероятно".

Звуки раздаются около моих ушей.

"То, что люди называют сном и, вдобавок, грезами... всего лишь форма эскапизма. Все для того, чтобы сбежать из этой ненавистной реальности... Но я не думаю, что вам нужно так сильно ненавидеть реальный мир. Ну, да, возможно, сны не столь романтичны, они не сделаны из сахарной ваты или мерцающих звезд... Будем честны, это всего лишь физический процесс. В них нет ни капли таинства, но этому нет и научного опровержения. Хотя Юнг, верящий в сверхъестественное, считал иначе".

Юнг, Юнг, Юнг.

Все связано с этим Юнгом, ненавижу его. Меня уже тошнит от его имени.

"Даже в эпоху, когда процветали магия и алхимия, сны не считались чем-то загадочным. Они воспринимались научно обоснованными физическими реакциями. Еще во времена Аристотеля считали, что сон вызывался посредством пара, выделяемого легкими".

Я не знала об этом, поскольку глаза мои были закрыты.

Незнакомый мне человек с гордостью говорит рядом с моей кроватью.

"С течением времени наука постепенно раскрывает причины сна. Сон вызывается посредством веществ, функционирующих в головном мозге. Лейкомаин – цитогормон... Путем различных веществ и научных открытий сны и грезы постепенно избавились от окружающей их тайны. И сон, некогда являвшийся атрибутом бога Гипноса, стал обыкновенным проявлением гипнотоксина".

Он говорил на замысловатые темы. В ответ на это я почувствовала слабую сонливость. Хоть и проснулась лишь пару минут назад.

"После этого были найдены и секреции головного мозга, вызывающие сон. Они влияют на понижение температуры тела во время сна. Это вещество может быть выражено в химической формуле, довольно теоретической. Конечно, еще одним влияющим фактором является скука – та же, из-за которой вы ощущаете сонливость".

Его слова меня шокируют.

Говорящий человек знает о том, что я не сплю.

"У вас участилось сердцебиение. Нельзя заснуть, реагируя на внешние раздражители. Если ваш разум войдет в расслабленное, расплывчатое состояние, обрабатывая легкую, не связанную с нервной системой работу, сохраняя спокойное состояние без стимуляций, вы почувствуете сонливость. Люди ощущают ее потому, что наш мозг считает этот отдых приемлемым. В течение дня он затрачивает много энергии, и в любой удобный момент он ищет покой. Если смотреть на это с такой перспективы, он довольно ленив".

Мне даже не удается показать, что я согласна с ним.

Мое тело снова впало в сон.

"Сохранение энергии – это животный инстинкт, действующий еще с древнейших времен. Не накопишь энергию – не выживешь в дикой природе. Но для людей, прошедших долгий путь эволюции, это стало ненужным. Когда вам хочется заснуть, у вас ослабевает концентрация. Как если бы вы устали от долгого вождения, и ваше внимание отвлекается на дорожную разметку. Когда ваш мозг расслаблен, вы не можете собраться с мыслями, хорошо написать сочинение или использовать свой интеллект на нормальном уровне. Вам не удается гибко думать, и приходится полагаться лишь на импульсы".

Похоже, говорящий – не самый большой фанат сна.

В его голосе чувствуется презрение.

"Сны, грезы, подсознание... Все это бесполезно. Мусор, забытый и давно оставленный в процессе долгой эволюции из животного в человека. Стоит людям подчиниться сну, как они неизбежно регрессируют в животных. Если привести сравнение, люди станут тупыми машинами, слепо реагирующими на постоянно меняющийся мир. День за днем выполняя одни и те же действия. Их сердца ничто не тронет, лишенные свободы воли, они станут ничем иным, как грудой передвижной рухляди".

Его голос омрачился ненавистью.

"Безмозглые антилюди, враги человеческой цивилизации".

Мы должны подавить, восстать против снов и грез – словно объявил голос, как диктатор.

Я теряю терпение, слушая его взгляды и утверждения. От скуки я пробую моргнуть.

Как минимум, мне хочется узнать, как он выглядит. Когда тебя вот так осыпают речами – это не самая приятная ситуация. Я хочу поговорить с ним, обсудить те моменты, которые мне не до конца понятны. Мне хочется задать пару вопросов этому, по-видимому, хорошо осведомленному человеку. Кто я? Почему мне снятся эти бесконечные кошмары? Что именно означает этот сон?

Я прилагаю все усилия, чтобы открыть глаза, как новорожденный ребенок.

Внезапный ужас сковал меня.

Из горла вырвался беззвучный утробный стон.

Я вижу расплывчато, не в силах сконцентрировать зрение, будто только очнулась от долгого сна в будний день. Возможно, как раз туманное зрение помогло мне увидеть этот чужеродный объект. Прямо передо мной находится гигантское лицо. И оно смотрит прямо на меня.

Нет, не лицо, а нечто наподобие него. Кажется, что его форма плавится от чрезмерно большой температуры, вращаясь, как в вихре. Все вокруг него кружится в хаотичном тумане. Звон в ушах превратился в запредельный визг, словно кто-то скребет по стеклу у самых моих ушей. От всего этого нестерпимо болит голова.

Пребывая в изумлении, я поняла. Похоже, передо мной стоит мужчина. "Сенсэй", – я слышу, как кто-то обратился к этой форме. Значит ли это, что он доктор? В этом хаотичном зрелище, напоминающем сделанный неровными штрихами рисунок, мне удалось различить свое окружение: старомодный телевизор, книжные стеллажи, кровать, на которой лежу.

Я нахожусь в больничной палате? Выглядит очень прибранной, опрятной и заурядной, в воздухе чувствуется запах лекарств. Яркое освещение, которое слепит глаза. Лампы освещают с головы до ног, и мне тяжело это переносить.

Так я нахожусь в больнице? Или, возможно, в психлечебнице?..

Этого я не знаю, но мне страшно. В мире, где все плывет, как в тумане, страх крепко сжал меня в своих объятиях. Я отмахиваюсь перед собой, в отчаянии пытаясь прогнать ужасные наваждения. Вырвавшийся из горла стон, смешавшись со звоном в ушах, превратился в диссонирующую какофонию.

"Успокойтесь, девушка, пожалуйста, не волнуйтесь".

Со всех сторон слышатся голоса. Сильные руки держат меня за плечи.

Я вырываюсь, будто на кону поставлена моя жизнь.

Лицо стоящего рядом, – скорее всего, доктора, – смотрит на меня, как на чудовище. Ненавижу этот взгляд. Не смотри на меня. Не смотри на меня так...

Мне хочется отвернуться. Хочется убежать. Но если это реальность, то бежать некуда. Мне остается лишь смириться и жить в этом мире. Но... Я не хочу этого. Лучше уж жить во сне. Но даже так, разве мне некуда бежать, кроме как в мир снов? Голова налилась пунцом. Я пытаюсь подняться, но не могу – и падаю обратно.

Головой... ударяюсь сзади.

Кровь... перестает циркулировать.

Сознание... охотно покидает мое тело.

Часть 3 – Дневник сновидений

Глава двадцать первая: Бумажный театр

Кто-то трясет меня, пытаясь разбудить.

Вспоминается, как меня так же трясли по утрам, когда я чуть не просыпала в школу или на работу. Поначалу встряска была слабой. Но постепенно она становится все грубее, пока меня не стали трясти за плечи во все стороны.

Как это раздражает. Я не хочу просыпаться, потому что реальность слишком жестока. При мысли о том, что мне придется увидеть этот... ужас, я зажмуриваюсь еще крепче.

Кто бы это ни был, я непреклонно его игнорирую. Я отказываюсь просыпаться и поворачиваюсь на бок.

Мне хочется жить так и дальше, погрузившись во сны.

Внезапно из легких вырвался воздух. Какое-то время я кашляю.

Такое чувство, словно кто-то прыгнул на меня...

И стал отвешивать мне пощечины, резкими хлопками касаясь моих щек. Кто-то стал резко дергать меня за волосы. В конце концов, я не выдерживаю и открываю глаза.

Они расширяются от шока.

Передо мной находится лицо.

Мы находимся гораздо ближе, чем на расстоянии вытянутой руки: если высуну язык, то смогу до него дотронуться. Настолько близко оно было. Слишком, слишком близко. Оно загораживает весь мой обзор.

"Что... Что вам нужно?"

Меня нервирует это расстояние для поцелуя, и я сжимаюсь как мяч.

Возможно, этот человек хотел разбудить меня поцелуем, как в сказке. Увидев, что я проснулась, он нахмурился и прискорбно улыбнулся.

И затем рукой он мягко коснулся моего лица.

Такой добродушный жест.

От его ледяного касания у меня по коже пошли мурашки.

Словно меня коснулся призрак.

Его руки не ощущаются человеческими. Не знаю, из чего состоят его пальцы, но в них чувствуется гладкость и сухость бумаги.

Я протираю сонливые глаза и хорошенько вматриваюсь в "гостя".

Это молодая девушка с деликатными чертами лица. Скорее всего, слегка старше нас с тобой... Но от нее веет невероятно успокаивающей атмосферой, аурой взрослого.

Странным образом все цвета на ней испарились, как в черно-белых фильмах периода Сёва. И кожа, и одежда на ней вся монохромная. И в то же время она выглядит естественно, цвета ей хорошо подходят. Она напоминает персонажа прямиком со страниц манги, но выглядит не плоской, а трехмерной. У нее добрая улыбка, вот только она в упор смотрит на меня.

"Эм..."

Я чувствую, будто она мне знакома.

Она выглядит почти как та девочка, которую я недавно видела (не берусь это утверждать, учитывая беспорядочное течение времени во сне) и которая играла с тобой. Они очень похожи: она и та бесцветная девочка, игравшая с тобой в монохромном мире...

Но это не один и тот же человек. С первого взгляда схожесть может казаться поразительной, но ростом и прической они очевидным образом отличаются.

Даже присмотревшись, я по-прежнему не могу ничего сказать об этой девушке, что само по себе странно. Она производит уникальное, безвкусное впечатление. Она милая, но черты ее лица ничем не выделяются. Если собрать самые заурядные, обычные черты у самых красивых девушек мира и прикрепить их на чье-то лицо – вот что получится.

Словно саму идею красотки упростили до стиля манги.

Как бы я ни присматривалась к ее лицу, мне до сих пор не удается найти ни одной характерной черты, которые есть у обычных людей. Поры лица, влажность глаз, родинки или струпья – ничего из этого не найдешь на ее лице.

Хоть мы и находимся очень близко, кажется, что я смотрю на нее издалека.

У нее прямая, ровная челка и небрежно завязанный конский хвост (очень старомодная прическа). Стоя на таком близком расстоянии, я могла бы различить каждый волосок на ее голове, но создается впечатление, что ее волосы нарисовали в компьютерной программе, и все, что я вижу, – это непроглядную черноту.

Ее скошенные глаза подернуты дымкой, втиснутые в тонкие прорези в подобии улыбки. И в то же время кажется, что на ее лице сколоты две небольшие трещины.

Эта фигура девушки до жути сюрреалистична, словно нарисована на бумаге.

Я моргаю несколько раз. Она улыбается шире, словно лишилась всяких волнений, и затем выпрямляется.

Она отпряла, и я наконец могу видеть свое окружение.

Как я и думала, передо мной раскинулся монохромный мир, виденный мной ранее.

Мир, напоминающий зарисовку манги, подобно напечатанным словам на странице без иллюстраций.

Именно так. Создается ощущение, будто читаешь мангу. Повсюду нарисованы линии, напоминающие панели манги. Тут и там разложены ярко очерченные контуры. Они образуют трехмерные панели, заключая меня внутри. На земле растет упрощенная трава, напоминающая ряды маленьких ”w”. wwwwww.

Похоже, все вокруг объято пламенем, но огонь на самом деле не причиняет никакого вреда. Здесь совершенно не жарко. Как ни странно, по небу летают чьи-то головы. Однако, они выполнены в настолько нереалистичном стиле, что их можно легко проигнорировать, словно переворачиваешь страницу. Какими бы грустными и жалостливыми не были истории в новеллах и манге, даже если нагрянет вымышленный армагеддон, он никак не затронет реальность.

Вокруг неестественным образом растут кактусы. Они напоминают мне о руках, которые остаются незамеченными во время чтения книги. Мы часто не замечаем, как наш палец перелистывает страницы. Порой на страницах манги появляется красноватая жидкость, словно у кого-то пошел кровью нос.

Что не так с этим миром? Какие метафоры он скрывает?

Вообще говоря, быстрее всего забываются именно бесцветные сны.

Сны людей меняются из цветных в тусклые, из тусклых в черно-белые, и в конце концов становятся прозрачными, полностью испаряясь. Подобно зарытым глубоко в прошлом воспоминаниям, или давно позабытой мечте, ничего не стоящей...

О чем именно я забыла?

Ни с того ни с сего смотревшая в упор девушка протягивает руку.

Я быстро закрываю лицо руками, опасаясь, что меня ударят. Но она лишь непонимающе смотрит на меня, после чего указывает пальцем на мой живот. Тогда-то до меня наконец доходит, что на мне кто-то сидит.

Кто-то тяжело на меня давит.

Я поднимаю глаза, пытаясь на него взглянуть. От удивления у меня перехватывает дыхание.

На мне сидит девочка, которую я видела издалека совсем недавно – та, что играла с тобой.

Выглядит моложе меня, обычная маленькая девочка.

Черно-белая с головы до ног, включая одежду. По бокам висят два детских хвостика, прыгающие, как хвосты животных. Или как крылья ангела.

С излишне упрощенными глазами и ртом она напоминает куклу.

Как и от первой девушки, я не могу почувствовать исходящего от нее тепла.

Хоть она и немного пугает (не думаю, что она пришла из нашего мира), но все же видно, что она не желает навредить. Это очень спокойная девочка.

Эта маленькая черно-белая девочка сидела верхом и пыталась меня разбудить в той же манере, что и бесчисленные дети в манге и аниме. Так это она бесперебойно меня трясла?

Даже когда я окончательно проснулась (по крайней мере, открыла глаза), она по-прежнему трясет меня, туда-сюда, туда и сюда, словно пристрастилась к процессу. Ее встряска словно требует от меня: "Проснись, проснись".

Затем старшая, тихая девушка останавливает ее, будто осуждая, и гладит ее по голове.

Младшая девочка невинно улыбается, спрыгивает с меня и заключает в объятия старшую.

Теперь они обе стали смотреть на меня.

"Эм..."

Я пытаюсь заговорить с двумя, судя по всему, сестрами. Я ощущаю себя только что представленным персонажем в манге. Передвигающиеся вокруг рисунки можно описать только как странные.

Так или иначе, вид перед моими глазами находится вне моего понимания.

Я едва могу пошевелиться. Помню падение, нет, меня столкнули с высокой площади, и я упала вниз. Я чувствую, будто уже разбилась вдребезги, но ничего не вижу из-за своей невидимости.

Расшиблась в кровавое месиво. Получила ранения, не поддающиеся спасению. Рассуждая логически, я должна была умереть.

Из меня течет кровь. Одежда липнет к коже, поскольку кровь еще не успела высохнуть.

Я смотрю вверх. Цветной куб бесследно исчез, оставив после себя чистое, болезненно бледное небо. Девочка в шарфе и шапке, должно быть, блуждает где-то по разным мирам. Наверное, у нее пропал ко мне интерес, и она куда-то ушла...

Так зачем же она меня столкнула?

Хлопок по спине означает подбадривание, довольно позитивный жест. И в то же время люди хлопают по спине, когда хотят помочь страдающим эпилепсией или тревогой.

Толкнула ли она меня из-за того, что я не хотела идти вперед? Потому ли, что ей хотелось мне помочь?

Упав на землю, я потеряла сознание. После чего монохромные девочки нашли меня и привели в чувство.

Загадочные сестры, судя по всему, не настроены враждебно, поэтому я закрою на них глаза. Если бы им хотелось причинить мне вред, они могли бы это сделать, пока я была без сознания.

Но, поскольку они меня разбудили, можно считать, что они дружелюбны.

По крайней мере, они могут со мной контактировать, как это сделала невидимка. Они могут меня касаться. Для меня, вечно игнорируемой и забытой, словно я пустое место, нет пределов счастья.

Я могу с ними говорить. Могу их трогать. Одного этого достаточно, чтобы я могла их ценить.

Нельзя упускать этот шанс.

"Извините..."

Выплюнув кровь, я говорю им:

"Не могли бы вы представиться?"

Но девочки лишь смотрят друг на друга, склоняя головы, будто не умеют говорить. Внешне напоминая людей, они действуют, как животные.

Словно пораженная внезапной идеей, младшая девочка выпячивает грудь и берет меня за руки.

Ее сильная хватка сбивает меня с ног.

Маленькими ручейками кровь стекает на землю.

Не уверена, могут ли они видеть мое обезображенное прозрачное тело, но девочка ликующе держит меня за руки и с силой тянет за собой. Словно хваля ее, старшая девушка гладит ее по макушке.

Они близко прижимаются друг к другу, почти касаясь лицом, как теплая, дружная семья.

"Прошу прощения..."

Шатаясь, я пытаюсь подняться, пока сестры тащат меня за собой.

"Этот ребенок, девочка с косичками, вы ее знаете? Вы не знаете, где она находится? Не могли бы вы сказать мне, пожалуйста?"

Я все еще волнуюсь за тебя.

Но от монохромных девочек не последовало ответа. Они лишь молча тянут меня вперед.

Пойдем с нами, и ты узнаешь, – словно бы говорят они.

И так, с непокидающим чувством, будто кто-то сунул в руки мангу и заставляет ее читать, мы спотыкаясь идем вперед, оставляя черно-белый мир позади.

Глава двадцать вторая: Слова из крови

Я падаю.

Монохромные сестры тащат меня за собой, но мое тело не в форме для пробежки. Я чувствую, будто уже давно развалилась на части. Сломаны кости, разорвана кожа, кровь течет ручьями... Ощущение именно такое.

Я прозрачна, и поэтому не могу видеть, в каком жалком состоянии находится мое тело, а могу лишь догадываться о причиненном уроне по болевым ощущениям. Но если бы видела, я бы скорее всего напоминала грязный труп лягушки, которую задавила машина.

Не знаю почему, но моя кровь становится видимой, когда попадает на землю, оставляя узкий след ярко-красных пятен. Но, скорее всего, лишь мне одной виден этот кровавый след.

Мне неизвестно, сколько литров крови вмещает в себе человеческое тело, но чувствую, что потеряла ее гораздо больше, чем это возможно. Она разбрызгана повсюду, будто вода из шланга. Эта кровавая сцена напоминает о фильмах ужасов.

Не в силах сделать и шагу, я шлепаюсь на землю.

Голова идет кругом, все как в тумане. Я падаю лицом вниз и ударяюсь о землю, захлебываясь в море собственной крови.

Монохромные сестры, держащие меня за руки, кажется, остановились, волнуясь о моем здоровье. Но сквозь туман в глазах что-то увидеть мне удается с трудом.

Я похожа на шарик мороженого, сброшенного на землю. Меня безумно трясет.

Что же я видела тогда... В месте, напоминающем больницу, когда со мной говорил человек, похожий на доктора. Он говорил о... замысловатых идеях, концептах, непонятных мне...

Эта сцена, еще расплывчивее сна, но непонятным образом реалистичнее, приводит меня в смятение. Мне никогда не доводилось видеть что-либо подобное. Она разительно отличалась от остальных снов – эта пугающая неразбериха, будто читаешь книгу, где все страницы идут вразброс, и ход истории чувствуется неправильным, неуместным...

Хоть и появилась на короткий срок, эта сцена меня изнурила. Я чувствую тяжесть, словно проглотила дюжину таблеток снотворного. Я не могу как следует думать. Мне больно так, словно меня варят заживо в адском котле.

Люди спят, чтобы обработать опыт, полученный в реальном мире. Сны также помогают уменьшить стресс. Если виденное мной в больничной палате – это часть моей жизни, то я не хочу иметь с ней никакого дела. Эта сцена была подавляюще тяжелой, бессистемной, ее невозможно обработать. Через сколько бы снов я ни проходила, я до сих пор не могу с ней совладать.

Мне тяжело дышать, словно меня сбросили на планету с непригодной для жизни атмосферой, обрекая меня на удушье.

Я хнычу от боли и вдруг замечаю... Вытекшая из меня кровь образует на земле ярко-красные узоры, словно рисунок. В форме чисел, точнее цифры "4", самой священной, самой ценной цифры во сне.

Если бы символами были круг и прямоугольник, они означали бы стабильность. Круг – это форма датуры, а прямоугольник – успокаивающие очертания национального флага.

Баланс, мир и порядок – собравшись воедино, эти элементы создают самую идеальную мечту – конечную цель, к которой стремятся все люди, наивысший идеал. Цифра "3" непрочна, "5" - небрежна, а "4" – самая стабильная цифра из всех. Книги, сигаретные пачки, дома... Самые используемые объекты в нашей повседневной жизни по большей части имеют прямоугольную форму. И по этой причине "4" – самая стабильная цифра.

Так или иначе, самой первой появилась четверка.

Но, будучи нарисованной кровью, в ней чувствуется зловещая связь со смертью.

Эти числа. Они множатся.

4. 36. 84141089... 888888... 01010101...

Словно кто-то смочил пальцы моей кровью и рисует их на земле.

Но я не вижу того, кто это делает.

Словно сверхъественное событие. Странность за гранью понимания. Это заставляет меня нервничать. Я поднимаю глаза.

Я не успела заметить, но пейзаж вокруг меня изменился.

Но, если подумать, мне не нужно больше суетиться из-за таких вещей.

Я повидала много всего, пока шла за тобой. Проходила через столько странных снов, что меня уже ничем не удивишь. Чтобы сделать шаг вперед в реальном мире, нужно затратить невероятно много энергии. Но в мире снов, в обители разума, будь то Индия, край вселенной или другое измерение, я могу попасть в любую точку в мгновение ока. Не нужно ни паспортов, ни проверок, ни какой-либо сложной бумажной волокиты, я могу мгновенно попасть куда бы мне ни хотелось.

Пока меня наводняют разные мысли, я хорошенько осматриваю окружение.

Это знакомое место. Я была здесь несколько раз, когда следовала за тобой. Один из начальных миров. Скорее всего, этот сон поверхностый, он находится на верхних слоях.

Чувствуется по-своему футуристичный стиль. Гладкие полы натерты до блеска. Здесь нет ни пылинки, ни грязи. Чудесным образом свет проходит через пол. Подобно двум отражающимся зеркалам, бесконечность лежит между ними. Я чувствую, будто запуталась в цепях этого огромного мира, брошенная в его бесконечно малый уголок.

Я лишь крошечная песчинка этого мира, общества. По сравнению со вселенной, с Землей, я ничто. Это место словно напоминает мне о том, какая я незначительная.

Там, где я лежу, проходит вертикальная стена.

В этой стене скрыты сотни электроцепей. Словно центральный процессор компьютера, со множеством хаотично разбросанных оголенных проводов. Узоры на них напоминают портреты группы людей, взявших друг друга за плечи и смеющихся. Если упростить человеческие отношения и жизнь в обществе до максимума, будут ли они выглядеть именно так?

Если человек не будет участвовать в огромной цепи под названием "общество", он почувствует лишь одиночество, забившись в смятении в крошечный уголок этого гигантского мира.

Даже если я засну, мир по-прежнему будет вращаться.

Во сне устройства и цепи измеряют гладкое течение личной жизни. Если все идет гладко, машины будут работать без перебоев. В противном случае их шестеренки повредятся или они перестанут работать вообще. Тогда что означает эта сцена – идущая из машины кровь?

Считается ли данная ситуация "повреждением"?

Или же она означает раненое сердце?

Пока я обдумываю это в голове, на полу снова появляются символы из крови.

Поначалу они образовывали только числа и коды, но позже стали формировать хирагану и катакану, даже кандзи. И, наконец, создается полная картина.

Судя по всему, на рисунках из крови изображены монохромные девочки, которых я встретила не так давно.

Хоть они и выглядят как грубо сделанные рисунки, будто детские каракули, которые трудно различить, в них проглядываются некоторые черты девочек. Старшая длинноволосая сестра. Младшая сестра с симметричными хвостиками. На рисунке они стоят рядом.

Значит, это они нарисовали картину и числа? Мир меняется, и мы все становимся прозрачными, неразличимыми, и течение жизни уносит нас все дальше и дальше. Я могу вернуть свою форму только в радужной палатке.

Эти девушки, могут ли другие видеть их только в черно-белом мире, стилизованном под мангу?

Но так же, как использовать выученные слова из новелл и манги в реальном мире, на этот мир тоже можно воздействовать, мало-помалу... Я прихожу к этому выводу, сама не зная почему.

Я смотрю на рисунок, как вдруг замечаю, что возле каракулей появляются эллипсы, похожие на облачка текста.

"Будешь сдерживаться – погубишь тело".

"И свою психику!"

Облачка появились возле младшей девочки. На них слегка неровный почерк, неужели она написала это? Затем старшая стирает ее слова и пишет снова, выводя аккуратные, отчетливые иероглифы:

"Когда терпишь, приходит давление..."

"Сдерживание, терпение, ограничение... Все это тяготит психику, заставляя ее искажаться. Слишком часто ложась на подушку, заболеваешь депрессией. Тяжелые полки книжные оставляют на полу вмятины. И поэтому большое давление превращает людей в пыль".

"Какой ты и являешься!"

"Стоит разрушиться внешнему слою сознания, как изнутри тут же вырвется подсознание. Вот почему порой людей охватывает гнев или неконтролируемые рыдания. Давление искажает наши сердца. Зачастую подсознание выступает антиподом сознания, и, когда оно вырывается, люди часто его страшатся".

"Как когда подросток совершает преступление, о нем говорят: "Но он же был таким славным и добрым!"

"От давления в нашем сердце появляются трещины, оно съедает его без остатка. В этом сходятся мнения Фрейда и Юнга".

"Все это прекрасно понимают, потому что все через это проходили!"

"Под гнетом нарастающего давления наша психика сжимается и подавляется. И стоит появиться трещине, как подсознание тут же вырвется на волю".

"Если трясти, трясти и трясти содовую, откроешь банку – и бам!"

"Углекислый газ увеличивает внутреннее давление. Объема банки недостаточно, чтобы удержать его внутри, и стоит ее открыть, как все польется фонтаном".

"Люблю газировку!"

"Чтобы избежать этого, нужно уменьшить давление, насколько возможно. Или выпускать его время от времени".

"Или будешь вся в газировке! Липкой!"

Рисунок маленькой девочки добавил "липкой" в последний момент. Ее форма начинает плавиться. Выглядит пугающе. Отталкивающе. Ее тело делится пополам. Один глаз выскочил из орбиты и выкатился. Изо рта стекает отвратительная субстанция. Из ее тела наобум вырастают руки и ноги.

Изображенный в милом стиле монстр выглядит неестественно ужасающе.

Этот пугающий рисунок выполнен кровью. Красный сигнал светофора. Цвет, означающий "стоп".

"Что ты... такое?.."

Мне удалось подняться, приковав взгляд к словам из крови, которые то появляются, то исчезают на полу.

Я чувствую, будто вся пропитана собственной кровью. И от того, что я прозрачная, становится еще страшнее. Вокруг меня мерцают цепи, издавая отвратительный резкий звук. В такой какофонии невозможно заснуть, как и под звуки храпа или стучания зубов.

Даже самый продвинутый компьютерный инженер в конечном счете будет вовлечен или приманен в так называемый человеческий механизм, осложненный, как лабиринт. После чего люди попытаются воссоздать устройство, созданное богом. И я думаю об этом своей маленькой головой, пребывая в одиночестве в крошечном уголке этого устройства.

"Почему? Почему вы преследуете меня? Разве этот сон не принадлежит той девочке?"

Та девочка. Та, за кем я постоянно иду и у которой есть милые косички...

Куда она ушла? И где... я?

"Я лишь незначительный персонаж в ее сне. Как и вы, девочки, обычный символ, только и всего. Так ведь? Потому что главным героем является она – все изменения, все эффекты вращаются вокруг нее. Она героиня этого сна. Эй, я права или нет?"

"Так ли это?"

"Все может быть".

На полу появился кровавый вопросительный знак.

"Мы... не боги. Мы не знаем всего на свете".

"То, что узнаешь из манги, редко срабатывает в жизни!"

"Кому снится этот сон? Кто именно спит? Действительно трудный вопрос. В "Алисе в Стране чудес" Алиса и Красный Король видели сны друг друга. В таком случае, кому снится этот сон?"

"Бармаглот идет! Бармаглот!"

"Все люди соединены в своих самых глубоких снах посредством коллективного бессознательного. На поверхности мы все отличаемся, но глубоко внутри видим одни и те же сны... Это одна из точек зрения. Так кому же снится этот сон? Кто главный герой в многопользовательской ролевой онлайн-игре?"

"Глубокий вопрос!"

"Нельзя увидеть или добраться до психики. Как и невозможно заглянуть в сердца других. Раз так, почему ты уверена, что находишься в чужом сне? Как ты можешь доказать это? В онлайн-игре бывает трудно отличить неигровых персонажей от настоящих людей. Можно быть уверенным лишь в единственном персонаже, который не контролируется компьютером, – в своем собственном. Чего нельзя сказать об остальных. И ты утверждаешь, что являешься неигровым персонажем, контролируемым программой, в то время как кто-то является героем?"

"Разве не странно? Какие странности ты говоришь!"

Что... все это значит?

Подо мной будто бы разверзлась земля. В груди нарастает паника.

Это ведь твой сон. Я всего лишь иду следом за тобой, главной героиней. Так почему, почему я была в этом уверена? Почему верила в это, ни разу не подвергнув сомнению?

Целый мир трясется перед глазами.

Меня вытянули из уютного места в зале и заставили выйти на сцену под ослепительно пылающий свет прожекторов.

Вот так, безо всяких вопросов. Я немею от страха перед публикой, актриса, даже не знающая назначенной ей роли.

Я трясу головой. Еще слишком рано поддаваться словам этих людей.

Во снах скрыты важные подсказки и истины, но очень сложно понять, где правда, а где ложь. Большинство подсказок – откровенный мусор. Бессмысленная болтовня прямиком из уст Траляля и Труляля. В этом мире подсознания, где правда смешалась с ложью, я сама должна найти ответ, который посчитаю правильным.

Если я не буду ни во что верить, не заставлю себя успокоиться, эта тревога во мне никуда не уйдет.

Кровавые слова появляются снова.

"Сознание и подсознание – как две стороны медали, а значит, у каждого из нас есть две личности. То, какая ты внутри и какая снаружи – это два разных характера. Поэтому в таких случаях ничего не остается, кроме как признать себя другим человеком. И хотя существуют связанные, распространенные личности, это не одно и то же".

"Будто сама себе незнакомка, незнакомка".

Что-то переметнулось через слова из крови.

Необычный объект, плоский и овальный, с человеческими ногами. Он пробежал в спешке, ступая по надписям, и скрылся из глаз.

"До некоторой степени люди способны себя понять, если видят проблему. Но ты не можешь понять свое подсознание, поскольку это совершенно другая личность. То, что сейчас пробежало, способна ли ты объяснить его? Понять его в той же мере, в какой понимаешь себя? Но для тебя тот ребенок является тем же, что и это существо, – "другим созданием", которое связано с тобой, как "близнец".

"Кто из вас снаружи, а кто внутри?"

"Она другая сущность, и в то же время является частью тебя. Как две стороны медали... Вот почему ты не можешь покинуть ее, тебе невыносимо быть от нее вдали, тебя так тянет о ней заботиться. И именно поэтому ты следуешь за ней, верно?"

"О чем ты говоришь? Не понимаю..."

Я стенаю, смотря на кровавую надпись на полу.

Глубоко внутри зародилось некое осознание, но я до сих пор не могу взглянуть правде в глаза.

И монохромные девочки не позволят мне отступить.

"Ты не можешь понять, поскольку спрятала это в себе. Подавила. Удержала. И в итоге все это стало на тебя давить – и уродовать твою психику. Если это продолжится – ты взорвешься. Примерно вот так".

Внезапно передо мной появляется дверь.

Она открывается настежь.

Меня бросают по ту сторону. Берут за плечи, поднимают и грубо кидают. Мой нос с треском приземляется на пол. Я вою от боли.

Я ошарашенно отрываю голову от земли.

Я оказалась в маленькой комнате, такой же, как и в радужной палатке, где я обретаю форму. Но внутри этой комнаты скопилось множество существ, тесно прижатых друг к другу.

Они того же вида, что и существо ранее, плоские и овальной формы, стоят вплотную, как рой насекомых, и медленно переминаются с ноги на ногу, словно в набитом метро.

Будто у них кончилось свободное место, они стоят плечом к плечу, сжавшись друг к дружке, словно боясь замерзнуть. Я до жути боюсь, что меня затопчут.

Ненавижу это. Мне страшно. Не могу... дышать...

"Ты не можешь дышать, потому что слишком долго задерживала дыхание".

"Не будешь дышать – умрешь!"

Возле двери образовалась лужа моей крови. Они продолжают ей писать.

Однако, сейчас не самый подходящий момент для чтения. Один за другим плоские создания топчут по мне, словно я мешаю им пройти. В комнате совершенно не осталось места, даже яблоку негде упасть. Они ходят по мне, будто винят за мои поступки. Будто наносят удары кнутом. Меня пинают без остановки.

Я пытаюсь сопротивляться, как ребенок, который спорит со строгим учителем.

Но у меня не осталось сил, чтобы отбиваться от них. Я оставляю все на произвол судьбы.

"И почему ты так бережно это прячешь, заперев в своем сокровенном сундуке с сокровищами? Может статься, спрятанное тобой на деле окажется скучным бесценком?"

Глазами нахожу очертания кровати. На ней виднеется лицо смешного человечка.

Все верно. В этой комнате скрыто что-то невыносимо скучное.

С виду кажется ценным, полным смысла, но фактически не означающим ничего... Хранит ли мое сердце что-то подобное? А может, я сама и спрятала это в себе?

"Пытаешься спрятать, сдерживать... Кто знает, возможно, оно превратится в ядовитого монстра?"

"Если не скушаешь его поскорее, оно испортится даже в холодильнике!"

"Что... Что мне... делать?"

Мне лишь хотелось сбежать от этой боли, от обвинений. Я прошу их о помощи.

"Что же мне делать? Скажите..."

Меня критикуют во всезнающей манере, от слез ничего не видно. Меня обвиняют без какой-либо видимой причины. И я не знаю, почему. Я не могу понять, что все это значит.

Я лишь надеюсь, что меня оставят в покое.

"Съешь его, пока не пропало".

"Скушай и перевари!"

"Нельзя увидеть состояние своей психики. Нельзя понять, насколько серьезно она ранена. Но первым делом тебе нужно принять ее состояние и проглотить. К примеру, в мире есть люди, верящие в пришельцев. Для этих людей они существуют. Не отрицая их существование, они принимают саму идею за чистую монету и в связи с этим думают, слушают, изучают, представляют и пытаются докопаться до истины. Сперва ты должна понять свое сердце, и лишь затем думать о том, что делать дальше".

"Нельзя все время держать это во рту! Глотать, нужно глотать!"

"Или выплюнуть".

"Иначе испортится".

"Поскольку твой разум его не видит, попробуй для начала его откусить. И тело, и мозг сами поймут, съедобно ли оно. Если съедобно, может, оно превратится в питательные вещества. А если не можешь решить проблему сама, то обратись к специалисту! Вдруг он сможет тебе помочь?"

"Люблю готовить!"

Я теряю терпение, смотря на слова, которые с каждой секундой становятся все размазаннее. Я выползаю из тесной комнаты.

Такое чувство, будто я прочла толстенный труд ученого, который тяжело воспринять.

Я больше так не могу. Лучше уж не знать ничего, чем проходить через столько мучений в поиске знания.

Я бегу прочь, оставляя за собой кровавый след.

"Снова убегаешь?"

"Но тебе не убежать, если вы обе связаны!"

Я снова смотрю на надписи.

Я ползу, как новорожденный младенец.

Мне хочется тебя увидеть.

Хочется взглянуть тебе в лицо.

Словно я готова сойти с ума, если тебя нет рядом...

Глава двадцать третья: Картина ада

Я... умерла?

Чувствую себя именно так.

Внезапно я теряю сознание, будто вхожу в фазу медленного сна. Если впереди меня ждет только боль, пускай все закончится именно сейчас. Видеть сны, от которых противно до тошноты, с меня хватит.

Но... я вернулась к жизни.

Я снова проснулась. Странное выражение – "проснуться ото сна".

В теориях Юнга эго и внутреннее "Я" имеют четкие границы. "Я" – это психика, которая включает в себя коллективное бессознательное и все присущее личности. Эго – это часть внутреннего "Я", которая подвергается внешнему воздействию, это часть психики, которая обладает сознанием.

Когда просыпаюсь, я нахожусь в сознании; во сне же скрытое подсознание берет контроль над моим эго. Эго существует для того, чтобы полностью контролировать внутреннее "Я". Оно охватывает, содержит и доминирует все, включая и то, что ассоциируется с сознанием и подсознанием. Скорее всего, в этом и кроется причина, по которой ты собираешь "эффекты", содержащие особое значение. Они нужны тебе для того, чтобы охватить, заполнить как психику, так и большую часть внутреннего "Я". А может, ты собираешь их лишь затем, чтобы успокоить свое сердце?

Но какой во всем этом смысл? Что будет после того, как ты найдешь все эффекты и твоя личность станет цельной? Почему-то мне кажется, что я смотрю на это с неправильной перспективы. Если брать в расчет конечную цель, ты делаешь это для того, чтобы стать одним целым, скрепить осколки сердца, но должно же быть нечто большее...

"Куда... я попала?"

Все это время я думала о тебе, совсем не замечая окружающий мир.

Даже с замедленной реакцией я стала осматривать окрестности. Мне хочется исследовать эту часть себя, которую я обычно игнорирую, прохожу мимо.

Даже сейчас я по-прежнему чувствую, в каком жалком положении находится мое тело. Кровь, кожа, кости – все рвется наружу. Хоть и не могу лицезреть это, думаю, мое состояние незавидно.

Кровь вытекает из открытых ран.

Но цвет кровавого следа тускнеет на фоне той красноты, какой охвачен этот мир.

"Что не так с этим местом..."

Я нахожусь на узкой тропинке, и все вокруг меня окрашено в красно-черный цвет, будто я попала в паутину кровеносных сосудов. Даже во сне тело продолжает совершать движения, а сердце – стучать. Это место напоминает электронную плату со множеством проводов, выполняющую функции живого организма.

Все стены, пол и потолок покрыты чем-то наподобии крови. На узких дорожках невозможно сделать и шагу в сторону.

В этом тесном и жарком месте я ощущаю себя словно варящейся в котле.

Вся панорама заставляет думать о том, что ты в аду.

Значит, я все же мертва – обречена гнить в аду за какое-то гнусное преступление.

Но что именно я совершила?

"..."

Я трясу головой.

Это все еще сон.

Я уже попадала в это адское место несколько раз. Именно здесь соединяются все миры. Потеряешь бдительность, упадешь – и окажешься здесь. Возможно, эту черту можно найти в каждом человеке – глубины коллективного бессознательного.

В каждой стране и в каждой легенде существует концепция ада.

Кошмар, разделяемый всеми.

Я делаю глубокий вдох и медленно обретаю спокойствие, прислонившись к стене для поддержания равновесия.

И тогда-то я наконец вспомнила.

Меня тащили за собой монохромные девочки – судя по всему, сестры, – после чего они бросили меня в ту чудовищную комнату, где по мне топтались что есть силы, и я потеряла сознание. Я пыталась сбежать от боли обвинений, оставив свое эго позади. В том месте я испытывала страшную боль мучений. Стоит людям почувствовать нестерпимую боль, как они с легкостью откинут свою рациональность, превратившись в абсолютных чудовищ. Они теряют рассудительность, разумность, на любой вопрос отвечают правдиво. Без сомнения поверят любой мысли, какой бы глупой она ни была.

В таком состоянии я пребывала в тот момент.

Вот почему я не могу выбросить из головы слова монохромных девушек.

Пусть и несли они полную бессмыслицу.

Во снах нет никакого смысла.

Пейзаж меняется снова. К счастью, девочки, видимо, больше не преследуют меня. Дикие звери не могут читать мангу, понимать значение слов. Время веселья вышло. Я жива, в моей груди бьется сердце. Это обитель живых.

Я размышляю об этом, стоя на окровавленном пути.

Я не хочу продолжать видеть этот кошмар.

Мне нужно достигнуть компромисса с собой, узнать о себе больше.

Зацепок очень много. Наполненные символизмом объекты разбросаны по всему сну. Я хочу тщательно их обследовать, разгадать их скрытый смысл и вырваться из этой двусмысленности.

Однако толкование снов – задача непростая, даже для экспертов.

К примеру, допустим, во сне ты видишь собаку.

Обычно они символизируют ужасные события.

Все потому, что псы – самые свирепые и опасные создания, которые находятся непосредственно рядом с людьми. Они лают, а иногда могут и укусить.

Но это лишь общее представление.

Если спящий относится к собаке, как к члену семьи, то они должны символизировать счастье. С другой стороны, для тех, кого они укусили, собаки обозначают страх, несчастье и тревогу. Разные породы собак также имеют разное значение. Различные ситуации, при которых они появляются, также воздействуют на значение снов. Играет ли спящий с собакой? Гонятся ли за ним? Или он сам превратился в пса...

Психику нельзя увидеть. Она невесома, и ее не рассмотришь под микроскопом.

Нельзя объяснить ее в теории, вывести путем химических или математических формул.

Какую жизнь ведет этот человек? Через что он прошел, с кем он знаком, какие книги и мангу он читал? В какой культуре он рос? Во что он верит? Какие у него родители? Кого он любит?

Нельзя отталкиваться лишь от этой информации, поскольку на сны могут влиять воспоминания, о которых не знает даже сам спящий, отчего толкование снов становится еще сложнее. В процессе лечения и диагностики психики очень часто происходят неправильные диагнозы и ошибки. Эту проблему нельзя решить, просто выписав лекарства или сделав операцию.

Каждый случай нужно решать бережно, проводить лечение с предельной осторожностью, определяя каждый симптом как можно точнее.

Этим я и хочу заняться. Символы есть везде, и, к счастью, я могу их видеть. В этом сне можно анализировать бесчетные предметы.

Сложить их вместе и понять их смысл. Для начала – дать определение эффектам. Это зарытые глубоко внутри впечатления, символы, способные воздействать на свое окружение. Как кусочки пазла с особенной картинкой, нанесенной на его поверхности, глядя на которую можно легко представить себе общую картину. Эффекты – это ключ к открытию психики.

Фонарь. Кошка. Нож. Жир. Длинные волосы.

Я пытаюсь отыскать их значение, собрав в кучу различные объяснения.

Твои сны пронизаны атмосферой одиночества, изолированности и смерти. Отталкиваясь от этого, можно составить грустную, трагичную историю. Ты – девочка, отторгнутая обществом. Тебя не любят родители, издеваются в школе, и ты вынуждена бежать от реальности, все глубже и глубже прячась в свои сны...

Тебе больше некуда идти. Плача от боли, ты пытаешься скрыться от остального мира. Ты запираешься в собственной комнате, отказываясь выйти наружу. И, лишь лежа в кровати и видя сны, ты забываешь об ужасах реальности...

Эту сцену я могу легко себе представить. Сны – это зеркало сердца. Почти все в этом сне находится в ужасной стадии разложения. Едва ли найдется хоть что-то, выражающее счастье и радость. Твое сердце тяжело страдает. Грязное, уставшее, искаженное.

Но у меня нет доказательств. Некому заявить, что эта теория отражает правду.

Я чувствую, что упускаю из виду что-то важное. Некую основу.

Поскольку, если ты уходишь в мир снов, чтобы сбежать от боли, в нем должно быть что-то, что могло бы тебя привлечь – что-то безопасное, впечатляющее, радость, в которую ты окунулась бы с головой. Но... здесь ничего этого нет, тебя нечему спасти от твоей боли. Этому полному несчастья, мерзкому кошмару нет конца.

И еще... Да. Есть я. В данной теории меня нет. Невидимка в шапке и шарфе, монохромные девочки... Они не выбрали тебя. Вместо этого они пришли за мной. Но почему? Кто я такая?

Я даже не являюсь эффектом. Я должна представлять бессмысленное существование – по крайней мере, для тебя. Так что же я символизирую?

"Я не знаю..."

Я стону, не в силах размышлять об этом.

Послышались звуки шагов.

По узкой кровавой дорожке гулко разносится эхо.

Звуки, которые я слышала бесчетное количество раз.

Ты... рядом.

Ходишь по напоминающим лабиринт туннелям, возможно, всего в паре шагов от меня.

Пока я уродовала свое тело, почти на грани суицида, думая о глупых, незначительных вещах, ты как обычно блуждаешь по миру.

Мы подобны дельфинам, у которых, согласно легенде, во время плаванья активна лишь половина мозга. И поэтому, когда "я" остановилась, возможно, "ты" пошла вперед.

Переключаясь между сознанием и подсознанием, вести двойную жизнь. Такое отношение сложилось между тобой и мной. Поэтому, когда я бесцельно носилась, как обезглавленная курица, ты тоже блуждала сама по себе. Случаи, когда сознание может встретиться с подсознанием, очень редки. Так значит, поэтому ты меня не видишь? По этой причине мне никогда тебя не догнать?

Похоже, монохромные девушки намекали на это...

Ох, я слишком много думаю. Я вся в смятении.

Говоря проще, мне хочется тебя увидеть.

Хочется любоваться тобой.

Даже если нам не суждено встретиться лицом к лицу, как двум сторонам медали, ничего страшного. Я всего лишь хочу быть с тобой рядом. От одной мысли, что ты далеко, я чувствую себя не в своей тарелке. Пусть живот с позвоночником и не связаны напрямую, но если их разделить, человек умрет.

В спешке я иду по звуку твоих шагов.

Несколько раз я попадаю в тупик.

Когда это происходит, я в тревоге меняю направление. Люди могут думать лишь о том, что им известно, вслепую идя по дороге, вымощенной знанием. Порой они обращаются к книгам – мыслям других людей, – чтобы выбраться из своих пещер, своих маленьких мирков.

Наконец, я нахожу тебя в конце дороги.

Шаг за шагом ты идешь в своем заданном ритме.

Из стороны в сторону качаются твои косички.

Ах. Я облегченно вздыхаю и падаю на пол.

Вот ты где.

Прямо передо мной.

Лишь от этого я могу быть вне себя от счастья.

Но на смену секундному облегчению приходит содрогающий ужас.

Позади тебя что-то движется.

Это женщина, которую много раз я видела в этом сне. Эта тонкая, костлявая женщина в заурядном платье, которое кричит о своей ядовитости, с острым как крючок носом, не говоря уже о глазах, вращающихся в отвратительных глазницах...

От нее исходит аура мерзости, но все это время она не причиняла никакого вреда, бесцельно шатаясь по свету. Сейчас же с ней что-то не так. Ее глаза подернуты розовой дымкой, вращаясь во всех направлениях. Она машет руками в дерганой походке, словно просит глоток свежего воздуха. Ее движения еще необычнее прежнего.

Словно она сошла с ума.

Словно она стала олицетворением зла.

Ты не показываешь никакой предосторожности, будто не замечаешь ее, готовую вот-вот на тебя наброситься.

Эта фиолетовая мерзкая тварь приближается к тебе, словно хочет нанести удар.

Нет.

Меня охватывает сильный импульс.

Я никому не позволю тебя ранить. Не позволю им забрать тебя.

Даже будь на то воля бога.

Я бросаюсь к тебе что есть мочи, мое тело разорвано в клочья, за собой оставляя следы. Протянув руки, я намертво сжимаю женщину с налитыми кровью глазами, словно готовясь сбить ее с ног, и падаю вместе с ней на пол.

Ты оборачиваешься, словно хочешь увидеть источник шума.

После чего поспешно уходишь. Видя твою медленную дрожащую походку, я взволнованно кричу:

"Беги отсюда!"

Хоть ты и не услышишь меня.

Хоть ты и не можешь меня видеть.

"Пожалуйста, живи..."

Я желаю этого от всего сердца.

Мне хотелось чем-то тебе помочь. Исполнить все твои желания. Но... я не могу. Все это время я сожалела об этом, желая загладить свои грехи. И пускай мои старания никогда не оценят, ради тебя я готова пожертвовать собой.

И пускай мне нет места в твоем сне, меня это не волнует ни капли.

Возможно, в моих действиях нет никакого смысла.

Может, мне не по силам изменить любую из реальностей.

Несмотря ни на что, я...

Вспышка – и женщина с фиолетовыми глазами берет меня за шею, нетерпеливо поднимая с земли. С пронзительными визгами она прожигает меня своим странным взглядом. Она пригвождает меня к стене, брызжа слюной в лицо. Я кричу от боли.

Когда говорят об удушении, подразумевают не смерть от нехватки кислорода. Вместо этого смерть вызывается из-за нехватки крови в головном мозге. Сдавливается шея – и кровь прекращает туда поступать. Кровь не принесет с собой кислород – и мозг перестанет работать. Он будет медленно умирать, не в силах продолжить сон.

В глазах темнеет. Сон начинает сворачиваться и уменьшаться, удаляясь вне досягаемости.

И ты уходишь, не оборачиваясь.

Кажется, я вспоминаю, что символизируют твои косички.

Глава двадцать четвертая: Крутящийся фонарь

Мне это снилось?

Меня душила женщина с фиолетовыми глазами, после чего я потеряла сознание – в мгновение ока, у меня возникло мимолетное чувство, будто вся моя жизнь проносится перед глазами.

Я будто бы нахожусь в тумане. Не знаю почему, мне видится свое прозрачное тело, бегущее за тобой, казалось бы, давно успевшей сбежать от той женщины.

Грань между тобой и мной становится все расплывчивей.

Этот сон – твой? Или, может быть, его вижу... я?

Ты идешь вперед по адской дорожке к высоко возвышающейся двери. Она неясно вырисовывается вдали, черная, как обсидиан, формой напоминающая гроб. Если эти врата ведут в ад, то, согласно "Божественной комедии" Данте Алигьери, надпись на ней должна гласить: "Оставь надежду всяк сюда входящий".

Я хочу взять тебя за руку, чтобы ты не шла больше вперед, но меня удерживает та женщина, само воплощение мерзости. Из-за ее крепкой хватки я не могу сделать и шагу. Бессмысленно протягивать тебе руку, поскольку я не могу больше тебя достать.

Я могу лишь беспомощно смотреть, как отдаляется твоя фигура.

Ни о чем не подозревая, ты бесстрашно заходишь внутрь и оказываешься в другом мире.

Как новорожденный, который не может себя защитить.

Ты идешь.

В кромешную тьму, где зажжены бесчисленные фонари.

Там, где есть свет, должна быть и тень. Тень чужих взглядов. Скрытые в темноте, они проявляют к тебе оживленный интерес. От них тоже исходит свет, как от фонарей. Но вскоре один за другим фонари гаснут, и все погружается во тьму.

Ты совсем одна в окружающем мраке.

И все же поблизости исходит теплый свет. Обдавая мерцанием, возле тебя появляется любопытный огонек. Крошечный фонарь смотрит на тебя, делясь своим теплом. Ты радостно обнимаешь его, освещая свой путь.

Этот фонарь – твой единственный помощник в этом мире.

Ты продолжаешь идти.

И снова теряешься в пропитанном смертью лесном море. Окружившие тебя безликие деревья словно символизируют других людей – ты попала прямиком в их объятья. Лес сгущается. На древесных кронах вырастают глаза, злобно смотрящие тебе вслед. Возможно, ты просто люботна им, а может, они думают о пошлостях.

Освещая дорогу, ты продвигаешься вперед.

Там, где кончается свет, простирается тьма.

Глаз становится все больше, они сверлят тебя своим взглядом. Никому до тебя не было дела раньше, как вдруг ты стала центром всеобщего внимания. Растерянная, ты смущенно опускаешь взгляд. Все это напоминает похороны. Даже обделенные обществом люди получают положенную им долю внимания на своих похоронах.

Наконец они могут сиять как звезды, по ним горюют, проливая слезы. Хоть и стало уже слишком поздно.

Какая прихоть.

Посреди моря деревьев раздается громкий тревожный звон колокольчиков, исходящий от медузы, напоминающей склеенные внутренности. Этот гул придает сцене еще более траурный вид.

Вся атмосфера пропитана оттенком смерти. Ошущение скорби вызывает тошноту.

Наконец, ты выходишь из леса, обнаружив непонятно откуда появившийся старинный вагон. Убогий, заржавевший поезд, разбитый вдребезги, который не использовался годами. Он покоится на разломанных путях, по которым, казалось, невозможно куда-то добраться.

Во сне средства передвижения символизируют желание попасть в другой мир.

Хотелось ли тебе забраться в поезд и куда-то сбежать?

Окружавшие тебя неуютные взгляды исчезли. Рядом с тобой никого нет. Ты собираешься отправиться в то место, куда никто не хочет попасть.

Ты открываешь двери и заходишь внутрь.

Стоило тебе зайти в вагон, как заревел мотор, издавая металлические лязги. Вместе с ожившим поездом качаются твои косички, не ведающие, куда он тебя привезет.

В вагоне расположены сидячие места. Некие существа, предположительно пассажиры, занимают несколько мест. В абсолютной тьме сидят создания, такие же, как невидимка – их нельзя увидеть, нельзя узнать, словно умершие дети, не успевшие обзавестись чертами лица. Рядом с черной тенью сидит изуродованный монстр, напоминающий глазное яблоко с ножками.

Как невинные дети, они болтают ногами.

Ты находишь место между этими жуткими детьми и подсаживаешься к ним.

Возможно, до конца еще слишком долго ехать. Тебе наскучило это путешествие и ты спрыгиваешь с сидения, открываешь дверь и выходишь.

Черная тень машет рукой на прощанье. Вторя ей, улыбается уродливое глазное яблоко.

Ты проходишь немного вперед и замечаешь реку.

Эта река глубока, тебе не видно ее дна. Судя по темному цвету воды, она довольно прохладна. Кажется, что перебираться через нее в одиночку будет трудно.

Она напоминает грань, разделяющую живых и мертвых – Реку Трех Дорог.

Увидев мост, ты направляешься к нему. Рядом с собой ты видишь группу людей с лицами усопших, носящих белые одежды призраков. Словно они – души мертвых людей, не сумевших попасть в загробную жизнь и вынужденных скитаться возле речного берега...

Ты игнорируешь их и идешь дальше.

По мосту, через речные воды.

Нет, нельзя.

Вернись.

Тебе нельзя по ту сторону.

Мне хочется крикнуть, молить о том, чтобы ты вернулась. Но я ничего не могу сделать.

Речная гладь простирается вдаль, мост ведет в незнакомое мне место. Воды скрывают размытые тени кораллов и мертвых рыб. Их размер невероятен, будто потоп накрыл целый город. Словно останки разрушенного мира, уцелевшие после конца света. Все вокруг уничтожено, разбито. Это конец всей существующей жизни.

На данном этапе умирает весь мир.

Сцена полнейшего опустошения.

Наконец, ты на том берегу.

Глубоко в земле видны обломки иссушенной коры.

В своем сердце люди взращивают деревья – деревья своей личности. Питая ее своими знаниями и опытом, любовью и эмоциями, мы бережно заботимся о них. Среди всех людей не бывает двух одинаковых деревьев. Когда оно расцветет, какие плоды принесет, насколько ценно оно, что заставляет его расти, что восприминимается им как яд, какой яд есть внутри него, как высоко оно раскроет свои ветви в небо?

Но все в итоге превращается в тлен.

Измотанные, уставшие. Сердца, которые умерли в процессе роста.

Ты мягко касаешься омертвевшей коры.

Ты хочешь прислониться к ней.

Но рядом с мертвым деревом притаился дракон – символ зла. Он высунул свою странную огромную голову из воды. Он источает огонь, поджигая тебя вместе с лесом. Ты сгораешь в ослепительно ярком пламени.

Будто тебя казнят, как ведьму.

Сжигают на костре, как Жанну д'Арк.

Пусть она и спасла мир, ее сочли злобной ведьмой и приговорили к огню.

Ты исчезаешь, как пепел в раскаленной плите.

И в этот момент я вспоминаю, что ты уже давно мертва.

Глава двадцать пятая: Толкование снов

Мне снился сон.

"Конечно, это сон. Все это было сном... Сны являются продуктом сознания, вы как бы заглядываете в другую часть себя – в свое внутреннее "Я". Такой шанс подвернется нечасто. Сон необходим для того, чтобы обследовать ваше больное сердце – нет, чтобы исцелить вашу невидимую, неприкасаемую психику".

Кто-то, стоящий рядом, толкает якобы серьезную речь.

Скорее всего, мужчина – я более чем уверена. Он похож на переваренное смазанное пятно. Лицо в каких-то метрах от меня слилось вместе с белым халатом, развевающемся на ветру. Вид у него такой же тревожный, как у призрака.

Судя по всему, я снова проснулась.

Это реальность. По крайней мере, люди нарекают ее таковой.

Сцена, которая предстала передо мной после того, как меня столкнули, место, в котором я оказалась на мгновение... Я снова вернулась в этот удушливый мир. Во сне меня душила женщина с глазами навыкат, и я потеряла сознание...

Проснувшись во второй раз, я оказалась здесь, лицом к лицу с этим белым куском пластилина.

Меня задушили во сне... По крайней мере, мне так кажется. Если в фильмах герой умирает во сне, зачастую он впадает в кому или вегетативное состояние. Когда психика вместе с сознанием отмирают, от тебя остается одна оболочка. Покинутое душой безжизненное тело становится ничего не стоящей плотью.

В действительности же смерть во сне случается постоянно. И хотя кома может стать серьезной проблемой, в жизни такого не происходит. Смерть выступает в роли "Бога из машины" с целью завершить сновидение – это позитивный знак, символизирующий перерождение.

Сны и подсознание являются внутренней стороной двойной личности, которая разительно отличается от привычного нам характера, что ощущается совсем другим человеком. Как мистер Хайд к доктору Джекиллу. Смерть во сне не оказывает никакого воздействия на реальный мир. Можно сравнить ее с ядовитым гноем, выплюнув который почувствуешь себя гораздо лучше. Умерев во сне, можно также избавиться от страхов и тревоги.

Но даже так, смерть – не самое приятное занятие. Внутреннее "Я" все еще является частью тебя. Перенесший опыт смерти несет на себе крайне тяжелую ношу. Не говоря о том, когда тебя убивают самым жестоким и бесчеловечным образом. Я была шокирована, все еще оставаясь живой после этого. Даже сейчас я слышу, как учащенно бьется мое сердце. Я никак не могу успокоиться, по всему телу струится холодный пот.

Но именно по этой причине, умерев во сне, я могу вернуться в реальность.

Игра окончена. Перед тем как щелкнуть переключателем мира снов, мне остается лишь жить в мире настоящем. Для меня реальность пестрит в подавляюще ярких красках, и это пугает. Громкий, ужасный звук ветра, трение одежды, гул разговоров... Даже касание ветром кожи невыносимо.

На меня словно давит огромный камень, каждый выдох становится одышкой. Я чувствую себя рыбой, выброшенной на берег.

Если жить в этом мире так больно, так тяжко, лучше я останусь в кошмаре.

"Лучший способ исцелить сердце – исследовать сны. Путем анализа их содержимого мы сможем найти метод решения ваших проблем. Таков самый быстрый путь. Однако, довериться другим и рассказать обо сне бывает довольно сложно. По этой причине лечить больное сердце так затруднительно".

Я стону от боли, но мужчина с расплывчатыми очертаниями продолжает говорить.

Слова, которые не несут для меня никакого смысла.

"Сны других людей для нас зачастую кажутся скучными. Каким бы захватывающим не был сон для самого спящего, для нас он звучит как обычная тарабарщина, будто незнакомый иностранный язык. По сравнению с этим, такие темы, как погода или бейсбол, гораздо интереснее, их легче понять и у них есть основные правила. К ним гораздо проще относиться".

Мужчина – возможно, доктор – продолжает красноречиво говорить.

У меня нет сил на остроумный ответ, и вся сцена ощушается, как его личная лекция.

"Поведать людям о своем сне чрезвычайно сложно. Сны – это часть вашего подсознания, внутренней личности. Хоть вы и связаны с ней, ее по-прежнему трудно понять".

Он объясняет это, не дожидаясь ответа. Я все еще не готова воспринимать слова других людей, и вся его речь пролетает мимо ушей, как свистящий ветерок, не оставляя ни следа. Голова кружится, будто я чересчур много спала. Я не понимаю ни единого слова из сказанного.

"Словно вы читаете написанную другом книгу. Или когда учитель спрашивает на уроке литературы: "Какие эмоции переживал автор, когда писал эти строки?" Такой вопрос любого озадачит, да и, по правде говоря, в чем смысл такого метода обучения? Кому известно, о чем думает автор, когда пишет? Конечно же, о налогах или о приближающемся сроке сдачи работы, или еще о какой-то скучной ерунде. На самом деле нет, не в этом дело. В книге заключена душа автора. И вся суть урока литературы в том, чтобы мы прочли ее, поняли и нашли скрытые мотивы".

Какого черта он несет?

Мне нет никакого дела до его слов.

"Так в чем же секрет хороших оценок по литературе? Так уж совпало, что мой друг является писателем, и он говорит, что нужно всего лишь читать много разных книг и писать много историй, чувствуя себя при этом, как полный болван. И он в этом преуспел. В конце концов, ему удалось получать хорошие оценки, даже не тратя много времени на учебу".

Мужчина – предположительно доктор – счастливо вспоминает о своем прошлом.

Окольными путями, но все же.

Должно быть, литература – не лучший мой конек, если я так о нем думаю.

"Проведя много времени за чтением и выработав полезную привычку писать, вы сможете добраться до сути романа. Вы поймете сердце автора. Вы будете сопереживать фрагментам авторской души. В психологии существует способ воссоздать подобное состояние, который мы называем "арт-терапией".

Вот как. Я прохожу терапию.

Поскольку моя душа болит.

Во снах меня подавляет моя внутренняя личность, кто-то другой. Но, проснувшись в реальном мире, я восстанавливаюсь и забираю контроль над собой. Тем временем все, о чем я забыла, пока спала: воспоминания, эмоции, знания – будет волнами возвращаться ко мне.

Понемногу я вспоминаю свое детство, место, где живу, и все детали своей жизни. Отобранная подсознанием эстафета снова переходит ко мне. Настала моя очередь бежать, хоть мое тело и не вернулось в форму после долгого сна.

Мой мозг напоминает только что включенный компьютер, затуманенный от недавнего сна и неспособный ясно думать.

У меня болела душа, и я решила пройти терапию.

Чтение литературы по данной теме является важным шагом для проведения терапии, поэтому я стала читать труды по психологии и как можно подробное записывать содержимое снов в свой дневник, после чего я собиралась обсудить их со своим психологом.

В данный момент и происходит это обсуждение.

Общаясь со специалистом, я постепенно смогу раскрыть свое сердце. Общение с другими придаст ему правильную форму. Отталкиваясь от моих реакций и речи, психолог сможет найти достаточно признаков, чтобы составить вывод о моем неоднозначном сне, а значит, сумеет понять мое сердце.

Однако, эта непростая задача требует большой силы воли. Мы едва ли можем понять сами себя, что уж говорить о расшифровке подсознания другого человека. Даже со слов любимой жены или родного брата нельзя составить полную картину.

В то же время ситуации могут различаться в зависимости от уровня доверия пациентов к своим врачам. Зачастую люди лгут, отвечая на интимные вопросы. Они врут, чтобы защитить себя, держать свою личность в безопасности. Или потому что привыкли врать. Или они просто в плохом настроении. Всегда имеются ложные факты.

Поэтому нужно проводить разговор снова и снова. Задавать одни и те же вопросы, как на допросе. Если общение не помогает, попробовать другой метод.

"Суть арт-терапии сводится к творчеству, будь то писательство или рисование. Однако самым полезным методом является метод песочной терапии, которую проходите вы".

Я нахожусь в комнате, напоминающей больничную палату.

Я присаживаюсь на кровати, обнаружив большой деревянный поднос на ногах. Большой настолько, что может накрыть мои руки.

В подносе лежат различные предметы. Понять, в каком состоянии пребывает твое сердце, путем наблюдения, как именно ты расположишь эти предметы. Вот что называют песочной терапией. Ты ставишь приглянувшиеся тебе фигурки в любое выбранное тобой место. Легко и просто, даже ребенок справится. Не нужно ни писать, ни раскрашивать, от тебя не требуется каких-то особых познаний. Это очень креативная деятельность.

А значит, подобная терапия подходит для всех пациентов.

Для осмотров необходимо наличие медицинских инструментов, нужно непосредственно обратиться к врачу. Сейчас же, хоть доктор и рядом, я могу свободно лежать в кровати. Кажется, это не совсем похоже на процесс лечения.

Ощущение свободы помогает пациенту расслабиться. От нервозности мы замыкаемся в себе, надеваем ненужные маски, пряча свои истинные эмоции. Сорвать эту маску и залезть глубоко в недра психики – крайне тяжелая задача.

Я сажусь на кровати в состоянии, очень близком ко сну.

Желая заглянуть в свое сердце, в свое подсознание.

В центре подноса лежит маленькая кукла.

Я беру ее за талию и делаю крохотные шажки по подносу. Не могу решить, куда ее поместить. Моя милая куколка с косичками... Это не реквизит песочной терапии, я берегу ее с самого детства.

Хоть и не удается отчетливо вспомнить свое прошлое.

В голове все расплывчато, словно я вижу воспоминания другого человека.

"Да-да. Все верно".

Меня нервирует его голос. Я слегка хмурюсь.

Я решила вернуть ее в самый центр подноса, окружив самыми разными вещами. Одну за другой, очень аккуратно. Лягушка, карлик... Очень странно находить "эффекты" из моих снов на этом подносе.

Именно эта мысль появилась первой в голове.

Заполнив поднос наполовину, я спрашиваю:

"Какое душевное состояние представляет это?"

Мне хочется знать правильный ответ. Хочется снять эту ношу с плеч.

"Кто знает?" – двусмысленно отвечает врач, жестом говоря поторапливаться.

Во мне закрадывается дикое подозрение. Я чувствую, как за каждым моим движением пристально наблюдают. Мне не хочется показывать другим "эффекты", ведь они так дороги тебе. Поэтому я заворачиваю их в ленточки, виток за витком. Осторожно, плотно закрывая их. Как в кокон, в яйцо.

"Что... Что вы делаете?"

В этот раз он решился задать вопрос.

Когда как мои вопросы он пропускает мимо ушей.

Я очень недовольна и ничего не говорю.

Аккуратно прячу все твои важные предметы, храню их внутри яиц – сам процесс для меня выглядит естественным.

Вокруг тебя я расставляю эффекты – яйца. Твои самые сокровенные вещи.

Хмм.

Очень... гармонично.

"Множество разноцветных красивых яиц. Чувствуется нечто святое. Как пасхальные яйца. Пасха – воскрешение. Хмм..."

Я в упор смотрю на его лицо. Похоже, он что-то понял.

Но доктор не прогибается под моим пристальным взглядом и вместо объяснения говорит:

"Я прочел вашу историю. Она поистине интригует".

В его руках появляется дневник.

Дневник сновидений.

Внутри в хаотичном порядке начерканы слова без какого-либо смысла. Хронология событий тоже смешалась. Как-никак, я записывала только то, что видела во сне и смогла впоследствии вспомнить, поэтому не придерживалась особого стиля. Не очень интересная история. Я все-таки не писатель.

"Не нужно подражать литературному стилю писателей. Просто честно записывайте увиденное, как сочинение. Если сравнить с искусством, это сродни зарисовкам или нарисованной истории жизни. Здесь важна точность и подробность. Мы быстро забываем о содержимом сна, поэтому его очень трудно перенести на бумагу с маскимальной точностью. Не нужно иметь писательский навык. Просто записывайте, что вы видели и чувствовали во сне".

"Мои сны, мое сердце..."

Не могу побороть любопытство.

"Как вы можете растолковать их?"

"Я бы дал вам совет, но давайте послушаем ваши мысли. В них лежит вся суть, понимаете?"

"..."

Выслушав его, я неохотно прислушиваюсь к голосу своего сердца.

И начинаю вспоминать.

То, что видела, слышала и чувствовала во сне.

"Я..."

Сон уже успел раствориться. Очень сложно вспоминать о нем после пробуждения в реальном мире.

Несмотря на это, я прилагаю все усилия, чтобы откопать его в памяти.

"В своих снах я преследую одиноко идущую девочку. Этот ребенок, по-моему, что-то ищет. Нет, возможно, и не ищет. Может, она просто блуждает во сне, поскольку ей больше нечем заняться. Но мне кажется, она собирает предметы, разбросанные по всему сердцу, всему подсознанию. Особые, важные предметы".

Я называю их "эффекты".

Помимо этого, кажется, что у нее нет другой цели во сне.

Ты бродишь, попутно собирая эффекты.

"Поиск важных для психики предметов. Я думаю, в этом действии скрыт некий глубокий смысл. Мне хотелось собрать фрагменты своего разбитого сердца и сложить их, как пазл. Чтобы восстановить его. Вот что я думаю. Собрать осколки сердца и скрепить его, снова стать полноценной – вот в чем моя цель..."

У меня не получается как следует выразиться. Я слишком сильно волнуюсь.

"Желание вылечиться, исцелить мою больную душу – мне кажется, именно это символизирует сон. Это слишком мучительно, я не хочу терпеть еще больше страданий. Мне хочется выздороветь, вернуть свою целую личность. Поэтому я собираю отсутствующие, разбитые..."

"Конечно, такая возможность имеется".

Доктор до сих пор увиливает от прямого ответа.

Он проявляет осторожность. Нельзя вылечить психику, просто выписав лекарства или проведя операцию. В конце концов, сердца людей не одинаковы и состоят из отличных друг от друга элементов. И чтобы излечить, нужно тщательно его обследовать.

"Но если это правда, то замечательно. Это значит, что вы настроены оптимистично. Вы хотите снова стать на ноги, хотите выздороветь. Такая позитивность и требуется для проведения психотерапии".

Он говорит так, словно хвалит правильно ответившего ученика, но в его тоне чувствуется, будто он пытается меня успокоить.

И он продолжает:

"Нельзя провести операцию на психике. Мои руки связаны, все зависит от вас. Если вы хотите вернуть душевное равновесие, это уже хороший показатель".

Его реакция еще больше меня нервирует.

Я сказала нужные слова, ответ, который от меня ждали. Возможно ли, что я говорю не искренне? Может быть, я ответила то, что от меня хотели услышать, лишь затем, чтобы закончить разговор?

Хочу ли я на самом деле вернуть душевное равновесие?

Искренне ли это желание?

Или же во мне скрыто нечто большее, нечто крайне важное заперто в моем сердце?

"Надеюсь, вы сможете мне открыться".

Еле слышно сказал доктор, словно видит меня насквозь.

Его слова обращены к крепкой оболочке моего сердца. С которой я ничего не могу поделать. Я чувствую, что все еще не могу ему открыться.

"Поймите, я вам не враг. Я не хочу причинить вам вред. Я хочу излечить вас, сделать то, что для вас будет лучше. И, чтобы помочь вам, я надеюсь, вы откроете мне свою душу. Хотя бы помогите мне ее коснуться, приставить к ней стетоскоп. Иначе я ничего не увижу, не смогу вас исцелить".

"Разве я не показала все, что могла?"

Я сердито его парирую.

Паника. Тревога. Я не понимаю, почему реагирую таким образом.

"Я же исписала столько страниц. В том дневнике, и вы прочли его. Сколько методов я перепробовала, чтобы вы смогли заглянуть в мое сердце. Я открыла его настежь и оставила в ваших руках".

Творчество. Общение. Толкование снов.

Все способы лечения сердца, я перепробовала все.

И если это не показывает моего желания выздороветь, то что тогда может?

"Правда ли это?"

Доктор спрашивает приглушенным голосом. Внезапно я чувствую острый приступ боли, словно наступила на что-то.

"Вы действительно показали мне все? Вам правда нечего скрывать?"

В его тоне слышится скорее грусть, нежели упрек.

"Вы все еще скрываете нечто важное. Вы бережете его, прикрываете, защищаете свои раны руками. Должно быть, вам очень больно, правда ведь? Но если вы не позволите мне осмотреть ее, коснуться этой раны, я не смогу вам помочь".

Он сдерживает свою речь, и в то же время в ней чувствуется направленное на меня давление.

Доктор хочет добраться до недр моей души, протянуть к ней руку, но мне ненавистна одна лишь мысль об этом.

"Собирание фрагментов сердца – это подвиг, достойный восхищения. Это идеал Юнга – интегрировать в себе все элементы психики, включая сознание и подсознание, чтобы обрести истинную форму личности. Обрести гармонию с миром, с единственной и неповторимой, неделимой личностью. Контролировать не только поверхностное эго, но и полноценную психику. Юнг назвал это "индивидуацией" и считал ее конечной целью психики, идеалом".

Психологические термины, о которых говорил доктор, мне хорошо знакомы. Я читала о них. Читала, чтобы узнать о себе больше – все для того, чтобы обрести душевный покой.

Чтобы сбежать от этой боли.

"Вы блуждаете в своем подсознании, собирая значимые для вас символы. Но давайте будем честны: вы уже давно собрали все эффекты, их больше нет в вашем сне, в вашем сердце".

Так и есть.

Я закончила поиски.

Мне известны все локации, все места, где они были.

Я привела в порядок, поняла свое сердце. Сделала все, что должна была сделать.

Мне больше нечем заняться во сне.

"Но если вы завершили свою цель, нашли все фрагменты сердца и скрепили их вновь, вам должно стать легче. Вы не должны чувствовать ни боли, ни страха, ни тревоги. Но даже сейчас, я чувствую, вы по-прежнему чего-то боитесь".

Я улавливаю смысл его слов.

Он прав. Если пазл завершен, все фрагменты создают общую картину, то путешествие должно было подойти к концу. Этот камень должен был упасть с моих плеч. Все, что должно было остаться, – удовлетворенность.

Но я не могу успокоиться.

Будто у меня осталось незавершенное дело.

"Возможно, ваш дневник не окончен? Существует ли продолжение?"

Он указывает на несколько пустых страниц в самом конце.

"Остались ли неоткрытые двери? Неисследованные территории?"

Меня задевает его ремарка, и я отвожу взгляд в сторону.

Затем я возвращаюсь к подносу на своих ногах.

Вокруг куклы – точной копии тебя – расположилось кольцо яиц. Выглядит так, будто ты их выбросила. Ты затратила столько усилий, чтобы собрать все эффекты, но теперь ты даже не смотришь на них, словно они тебе не нужны.

Собрать фрагменты души. Воссоздать ее снова.

Разве не в этом конечная цель?

Так почему... ты ведешь себя так, будто отрицаешь эту идею?

Разве ты не хочешь излечиться? Вернуть себе душевный покой? Неужели все это время я неправильно истолковывала твои желания? Неужели ты просто бродила безо всякой цели, затрачивая энергию?

Я что-то неправильно понимаю. Некую основу.

Внутри меня все еще что-то скрыто.

"Ваша история весьма интересна. Не каждый день встретишь того, кто может так красочно описать свои сны. Но, конечно же, одного этого мало. В вашем сне до сих пор не хватает деталей. Некоторые сцены вы описываете ярко, в других же вы намеренно оставляете пробелы. То, о чем вы избегаете писать, не осталось мной незамеченным".

Его голос полон скорби.

Достучаться до чужих сердец – непростая задача. Невидимые глазу, сердца людей разбиваются, страдают и кровоточат. Нельзя оставаться в безопасности, отрубая поврежденные части, усмиряя боль. Врачу нужно понять пациента, испытывать те же чувства, переживать, сердцами слиться воедино – искажаясь, чувствуя ту же боль и усталость.

Вот почему они надеются, что пациенты смогут стать на ноги своими собственными силами.

Это самый идеальный способ решения проблемы, от которого никто не пострадал бы.

"Я не думаю, что ваша история выдумана. Но вы пропустили самую важную часть. Вот почему в ней столько пробелов, как в книге с половиной замазанных черным страниц. Сами того не ведая, вы скрываете от себя самую важную правду".

Затем, словно вонзив в меня нож, словно сделав точный надрез скальпелем, он громко спрашивает:

"Почему в вашем дневнике нет ни слова о █████████?"

Я ничего не слышу.

Мой мозг, моя психика, они не признают это слово.

Если я приму его, мое сердце взорвется на миллиард осколков. Я умру от потери крови. Поэтому вокруг сердца выросла непробиваемая оболочка, защищающая от внешних ударов. Это слово и все, что с ним связано, ей блокируется.

Но... оно все еще скрыто внутри. Глубоко в сердце.

Я не могу полностью его отторгнуть.

Поскольку оно для меня очень важно, оно необходимо, чтобы я смогла выжить. Мне больно. Я чувствую, как резкая боль сковывает меня изнутри.

Я хватаю ртом воздух.

Словно я... должна обо всем вспомнить.

Нужно... связать все воедино.

Одна за другой в голове всплывают сцены из прошлого... Девочка с шарфом и шапкой. Слова монохромных систер. Качающиеся косички. Действие многочисленных эффектов. Все, что встретилось мне во сне, пока я за тобой шла, имеет смысл. Но я... Все это время я их игнорировала.

Я делала вид, что ничего не видела.

Прикрывая рукой свои раны, делаю вид, будто их вовсе нет. Меня совсем не ранило. Я в полном порядке... Все это время я внушала себе.

Мое сердце кровоточит. И я не могу это больше скрывать.

Я крепко сжимаю поднос.

Я не хочу его видеть, не хочу знать, в каком состоянии мое сердце. Я отказываюсь признавать, понимать его.

Я издаю резкий вопль.

Хватаю куклу из подноса, которая так на тебя похожа.

И швыряю ей об пол со всей силы.

Старая кукла не выдерживает удара, оголяя вату под поблекшей одеждой.

Будто это свисающие внутренности живого человека.

Будто она упала с большой высоты.

"Вот ваша концовка вот вам продолжение теперь все кончено ОПУСКАЙТЕ ЗАНАВЕС! Падает упала на землю сорвалась вытекла с концами ушла ушла ааааААААААААААААА!!!!!!"

Я кричу, обуреваемая неконтролируемой яростью, когда во мне вспыхивает сильное, уродливое ощущение.

Все скрытое в моем подсознании вырвалось наружу в виде вопящей истерики.

Доктор мгновенно встает с места и с силой трясет меня за плечи, зовя по имени. Вскоре врываются и медсестры, услышавшие шум. Они пытаются привязать меня. Я ударяюсь обо что-то головой, в глазах мутнеет. Похоже, меня снова покидает сознание.

С меня хватит. Никаких больше снов. Меня уже ничто там не спасет.

В них осталось одно отчаяние.

Ведь тебя больше там нет.

Я нигде не могу тебя найти.

Я столько бродила, столько искала, но тебя нет в моих снах.

Глава двадцать шестая: Метод свободных ассоциаций

Я снова проснулась.

Мне больше не хочется спать.

Поскольку я вспомнила. Короткий отрывок из сна, пропитанный кровью. Ты разлетелась на части. От тебя осталась несчастная лужа крови. Ты прыгнула со своего балкона. И я... не смогла тебя остановить.

Ты падала, набирая скорость, и разбилась о землю.

Встретив свою изувеченную, изуродованную, скоропостижную смерть.

Ты сорвалась, упала, умерла.

Я рыдаю, стоя рядом с трупом, напоминающим раздавленное тело лягушки. Я плачу, скулю... И в этом был весь сон. Это конец. Я видела ту же сцену, снова и снова и снова, без конца. Я продолжала смотреть. Смотреть, как ты лежишь в луже крови, со свешенными наружу внутренностями.

Рядом послышался траурный звон.

Это конец.

Здесь кончается мой сон.

И не движется дальше.

Но нельзя остановить реальный мир. Сколько раз я видела один и тот же сон, в ужасе просыпаясь в холодном поту. И тогда я начинаю горько рыдать. Снова и снова я переживаю этот опыт. Мой сон, мое подсознание зациклились на этой сцене, прекращая идти вперед, словно давно уже умерли.

Но в мире настоящем я по-прежнему дышу, усваиваю пищу.

Мне остается только жить.

"Итак, мы приступаем к лечению. Оно называется "метод свободных ассоциаций". Это очень распространенный психологический метод, я думаю, вы уже о нем слышали".

Я устала видеть образы смерти, зацикленные в голове.

Голос доктора будто слышится вдалеке.

"Вы показали нам скрытую часть вашей души. Из-за этого она стала медленно разрушаться. Вы хорошо ее прятали, защищали. В первую очередь, от самой себя. Если я вытяну ее насильно, она может легко рухнуть. И тогда вы заметите свои раны, свою боль, и в конце концов сойдете с ума".

Похоже, мои расстройства доставили им неприятностей.

Вся моя рука покрыта бинтами и лекарствами. Словно я разрушила все в пределах досягаемости, разорвала саму реальность и в итоге пострадала от последствий.

Все тело доктора обмотано смоченными кровью бинтами, словно его протыкали кухонным ножом. Его черты как обычно смазаны, но я вижу царапины на его лице. Скорее всего, я поранила его в период истерики.

В процессе психотерапии наши сердца стали связаны и, как итог, они оба вымотались.

Оба мы ранены, и кровь течет из наших ран.

"Я был немного нетерпеливым в тот раз, приношу извинения. Мне стоило подобрать более бережный метод лечения. Словно я начал выполнять на вас операцию, не приготовив заранее донорскую кровь, поэтому ваше отторжение было естественным. Ваше сердце инстиктивно защитило вас. В результате из доктора я превратился в недруга, который хочет на вас напасть. И поэтому вы стали обороняться. В этом полностью моя вина. Вы не сделали ничего плохого".

Закончив спокойно объясняться, он поворачивается и смотрит на меня.

"Метод свободных ассоциаций всего лишь предназначен для обследования. Вам не нужно ни с чем контактировать и на вашу психику ничто не будет давить... Я всего лишь хочу узнать, в каком состоянии находится ваша психика, это все равно что сделать рентген. Мне хочется помочь вам, вернуть вам душевный покой, в чем и заключается конечная цель психики. Поэтому нужно проявлять осторожность, рассматривать ее под микроскопом, ни в коем случае не затрагивая вас в процессе".

Я слегка киваю, все еще находясь в тумане.

Как же я устала.

Стоит лишь закрыть глаза, как передо мной возникает твой окровавленный труп. Стекает кровь, органы. Ужасный образ смерти не желает уходить, безжалостно наводняя собой все мои мысли. Измотанная и хрупкая, у меня не осталось никаких сил даже для простейших движений.

Все, что мне остается, – это кивать и слушать его приказы. Словно я кивающий робот.

"Метод свободных ассоциаций легко понять. Я скажу слово и прослежу за вашей реакцией на него, с чем вы его свяжете. В таком темпе и будем работать. Это не сложнее, чем заполнить анкету. У вас не будет никаких обязательств, поэтому не стоит переживать из-за этого".

Доктор объясняет мне это, аккуратно подбирая слова.

И в то же время я чувствую себя виноватой. Кто-то вроде меня не заслуживает столько усердий. Но, с другой стороны, врачи обязаны старательно выполнять свою работу.

Жестокую, мучительную работу без каких-либо наград.

"Сейчас я перечислю вам сотню слов. Я надеюсь, вы расскажете мне о своих мыслях на то или иное слово и какие ассоциации с ними у вас возникают. После чего, основываясь на ваших ответах, я определю состояние вашего сердца. Пусть и займет немало времени, но это определенно стоит затраченных усилий. Словесные ассоциации – это очень эффективный метод, позволяющий целиком охватить ваше психологическое состояние, о чем подтверждает статистика".

Я согласно киваю, как кукла.

Я пойду на что угодно, лишь бы избавиться от этого кошмара.

"Не воспринимайте это как школьную контрольную, здесь нет правильных ответов, нет оценок. Никто не будет вас винить, если вы скажете что-то странное. Это вовсе не значит, что вы пропащий случай. Наоборот, если дадите хороший ответ, никто не будет вас хвалить. Мы все-таки не участвуем в соревновании. Если ничего не приходит в голову, вы всегда можете отказаться отвечать. Молчание также считается ответом".

Похоже, доктор посвещает меня в правила игры.

Я слушаю, не издавая ни звука.

В данный момент я не могу трезво смотреть на вещи.

"Я буду быстро говорить вам слова, не давая времени на размышления. После чего, базируясь на ваших ответах, быстроте реакции, лицевым выражениям, вашему тону и других факторах, я определю ваше душевное состояние. Если вам станет неуютно, просто скажите. Не стоит нервничать по этому поводу. Просто думайте об этом как об игровой пятиминутке, здесь нет победивших или проигравших..."

"Итак, приступим".

Закончив свою речь, врач начинает терапию свободных ассоциаций.

Но я совершенно не готова.

Я не готова и не могу даже попытаться приложить усилия. Я ощущаю себя животным, инстинктивно реагирующим на внешний стимул.

"Что вам приходит на ум при слове „голова”?"

Я задумываюсь на секунду.

Голова. Что мне приходит в голову. Первый образ – ты и твои косички.

"Не нужно усердно думать. Просто скажите первое, что приходит вам на ум".

У доктора спокойный голос. Я отвечаю, словно впервые в жизни произношу слова:

"Человеческие головы".

Я говорю, запинаясь на полуслове.

Твоя отсеченная голова. Вот какой образ пришел мне на ум.

Но такой ответ был бы слишком жутким. И я отчаянно отвергаю его, игнорируя сопровождающий его образ смерти.

"То есть волосы. Крашеные волосы. Вроде бы сейчас это в моде, вот я и подумала о них. Когда я была моложе, мне нравилось менять прически, экспериментировать с цветом. Иногда красила в белый, иногда отращивала или выпрямляла их. Мне можно говорить о чем хочется или..."

"„Зеленый”?"

Не отвечая на вопрос, доктор переходит к следующему слову.

Я краснею, почувствовав, как он раскусил мою попытку прикрыться этим ответом.

Но даже мое поведение в процессе является частью наблюдения, верно?

Чувствуя себя немного неуютно, я отвечаю:

"Лесное море".

На ум приходит лес, через который я шла, следуя за тобой. И снова этот ответ омрачен смертью... Меня огорчает, что я никак не могут забыть этот образ. Не было бы лучше ответить "лягушка" или что-то в этом роде? По крайней мере, с ней связано чувство счастья.

Но у меня нет времени на раздумья.

Одно за другим в меня бросают новые слова, и я отвечаю на эти двусмысленные символы, полагаясь на одну интуицию. Процесс повторяется. Постепенно я начинаю отвечать рефлекторно. Возможно, в этом и кроется вся суть ассоциативного теста – выдавать бессмысленные ответы, идущие из подсознания.

Словно я нахожусь во сне.

"„Окно”?"

"Окно?.. Это дитя, я смотрю на него через окно. Мне удается лишь смотреть на него издалека, через окно между нами".

"„Группы”?"

"Думаю, школа. Толпы безликих людей, формирующих свои узкие группы".

"„Готовка”?"

"Кухонный нож. Но они опасные, ими можно поранить".

"„Путешествие”?"

"Путешествие. Мне хочется путешествовать. Побывать во многих местах".

"„Синий”?"

"Разве вы уже не спрашивали? Или то был зеленый?.. Если зеленый означает лес, то синий – море?"

"„Шип”?"

"Вы точно не спрашивали об этом слове?"

"„Смерть”?"

"..."

"„Деньги”?"

"Без них нельзя прожить, без денег".

"„Птицы”?"

"Ненавижу птиц... Они ужасные. Этот крик, эти глаза".

"„Лягушки”?"

"Помните сказку о хвастливой лягушке? В которой она слишком много вдохнула и ее голова взорвалась? Довольно глупая, правда? Мне нравится".

"„Дети”?"

"..."

"„Супружеский брак”?"

"..."

"„Дом”?"

"Родное место. Хотя, как ни прибирайся в нем, как ни расставляй мебель, никто никогда не придет".

"„Рисование”?"

"Я больше люблю читать".

"„Семья”?"

"..."

"„Счастье”?"

"Не понимаю... Ничего не могу понять".

"„Аист”?"

"Я же сказала: ненавижу птиц!"

"Поцелуй?"

"Мерзость, отвратительно. Почему вы спрашиваете о таких ужасах?!"

"„Дверь”?"

"„Пришелец”?"

Внезапно вся эта сцена стала казаться странной.

Я не успела ответить на одно слово, как в меня бросают следующее.

В голосе, повторяющем слова в заданном темпе, примешался некий диссонирующий оттенок.

Хоть и готова вот-вот провалиться в сон, я отчетливо его слышу.

Это слово было очень странным. Я знаю принцип метода свободных ассоциаций. Я читала о нем в книгах. Но я не помню, чтобы данное слово присутствовало в списке. Я удивленно поднимаю голову.

И вижу.

Глава двадцать седьмая: Космический корабль

Неужели я... сплю?

Это слишком сюрреалистично.

В глазах кружится, окружающий пейзаж меняется в мгновение ока. Как странно видеть перед собой столь радикальные изменения.

Я должна была проходить терапию свободных ассоциаций в надежде излечить свою душу. Но, пока я отвечала на скучные вопросы – а точнее, рефлекторно давала ответы на бросаемые в заданном темпе слова, – мое подсознание незаметно выплыло наружу.

Словно я веду машину по автостраде.

Или совершаю однобразную, монотонную работу.

Сама того не заметив, я вошла в некое подобие транса – мои сны вырвались из сердца и затмили собой реальность. Словно я вижу сон широко открытыми глазами.

Или же я погрузилась в сон от скуки?

Передо мной стоит невероятный человек.

До этого он предположительно был доктором. Тем, кто лечит болезни и недомогания, учитель, указывающий мне путь. Возможно даже, Сэнсей, который сможет меня спасти...

"Простите, сэнсей? Вы и есть... Сэнсей?"

Спрашиваю я.

Хоть и, по всей видимости, с "ним" невозможно взаимодействовать.

Меня переполняет паника.

По форме он напоминает высокого тонкого мужчину. Этим он похож на доктора, с которым я общалась не так давно. Но в то же время, говоря образно, хоть они и носят одну и ту же маску, за ней скрываются два разных человека. Сама их суть разительным образом отличается.

Он стал другим существом, и неизвестно, какой была его оригинальная форма.

Очевидно, он не похож на обычного человека.

Конечно, у него есть глаза. Руки и ноги. Очертания тоже человеческие.

Но другие детали слишком упрощены. На лице больше ничего, кроме глаз. Ни рта, ни носа, ни ушей. У него прочные выпуклые глаза, как у насекомого. Нельзя сказать, куда именно они смотрят. Взгляд их подозрителен до той степени, что впору сомневаться, глаза ли это вообще.

На голове есть подобие волос, но они сплющены на черепе, как водоросли, у них нет никакого объема. Он черный с головы до ног, от него исходит мерцание, как от моллюска. И хотя он выглядит как живое существо, мне не хочется к нему приближаться. Скорее всего, это существо родом из немыслимых мест, будь то далекий космос или морские пучины.

Словно "это" и есть... пришелец.

Я провела эту связь, увидев обстановку, напоминающую интерьер космического корабля. А раз это корабль, то передо мной пришелец. Простая логика. Данный отсек небольшой, по размеру похож на мою больничную палату.

И стены, и пол, и потолок окрашены в кристально белый цвет, как яичная скорлупа. Несмотря на сверкающую чистоту, в них не чувствуется пульсирующей жизни. Через подобие иллюминатора виднеется множество звезд. Они не похожи на звезды из реальной жизни, поскольку они ярче и ближе.

Будто мы двигаемся по орбите.

Возможно ли, что во время терапии в больнице с неба спустились пришельцы и похитили меня? Звучит глупо и абсурдно, но могло ли такое и вправду случиться?

Такие странные и нелепые события могут случиться только во сне.

Входит ли это место в мир сновидений?

Если подумать, исследовавший сны Юнг тоже интересовался инопланетной формой жизни. Он даже писал труды по этой теме. Юнг верил в сверхъестественное, и целая треть его работ посвящена алхимии. Однако он не был мрачным жутким психом или самозванцем. Он лишь пытался использовать научные методы и свои собственные теории в попытке исследовать сверхъестественное.

Будь то призраки или монстры, суперспособности или мифы.

Пришельцы или НЛО.

По мнению Юнга, все они являются продуктом коллективного бессознательного – тем, что разделяют все люди. Не важно, откуда ты родом, в какой культуре ты рос, людям всегда виделись фантомы богов или духов. В чем же причина? Почему в мифологиях разных культур отражается похожее содержание? Все потому, что боги и духи произошли из коллективного бессознательного. Вот как считал Юнг.

И боги, и пришельцы рождаются из-за безграничной тревоги человеческих сердец. Наше подсознание придает ей форму и показывает ее в наших снах. А значит, мы видим не физическую форму разумного существа из космоса, а тревогу под названием "пришелец". Большинство появлений НЛО пришлось на периоды Мировых войн. В те времена люди жили под гнетом ужаса и тревоги, отсюда и множественные очевидцы пришельцев.

Боги и сны, призраки и духи, то, что существует только в воображении – все это показатели внутренних эмоций: страха, томления, радости или грусти. Они подобны увиденным во сне символам, которые обрели форму в реальном мире. Люди, охваченные горем или в состоянии транса, могут легко заглянуть в свое подсознание и ошибочно принять мир сновидений за настоящую жизнь.

Большинство таких случаев связаны с тревогой и страхом, которые люди отказываются встречать лицом к лицу. Поэтому они отрицают существование потусторонних существ. И в то же время они существуют в коллективном бессознательном каждого из нас. Лишь столкнувшись и вступив с ними в бой вплоть до самой победы, мы сможем принять эти чувства и стать единым целым. В противном случае, если мы будем игнорировать их тени, на нашем сердце будет возникать все больше шрамов, оно постепенно будет чернеть и мы никогда не сможем вернуть его в норму.

Нельзя пренебрегать своим душевным здоровьем.

Так какую же тень для меня представляет этот пришелец? Глубоко внутри меня сокрыто что-то, намертво запечатанное моим сердцем. Неужели оно пробудилось и стало громко звать: "Посмотри на меня!", с каждым шагом становясь все ближе? Неужели оно рассердилось из-за того, что я всегда закрывала на это глаза и делала вид, что не вижу?

Из глубин коллективного разума.

Из намертво запечатанного сна оно снова машет своей рукой.

Так являлась ли та сцена реальностью? Уже ничего не могу понять. Я вижу сон внутри сна, который снится мне во сне, мне приснившемся. В этом многослойном сне мне не найти свое местонахождение. Этот доктор, который затем стал пришельцем – может ли быть, что они оба – персонажи моего сна? Вела ли я внутренний диалог? Не могу отрицать такую возможность.

В человеческих снах существуют мудрецы. Мудрые, великие старцы, будто сами боги. Один из них приведет потерянную, заблудшую "меня" в безопасность. Он говорит со мной, учит, а иногда показывает мне правду. Эта персона родилась в коллективном бессознательном, человек, ответственный за обучение эго.

Этот доктор, пришелец – неужели "он" мудрец?

Обследовал ли меня философ, коллективный мудрец, произошедший из глубин моей души?

Я больше не в силах ухватиться за логику вещей.

Вплоть до этого момента я абсолютно ничего не поняла.

"?"

Послышался звук.

Громкий звук, но не настолько, чтобы меня напугать. Скорее, это была спокойная музыка. Нежная музыка пианино.

Я смотрю в сторону и вижу, как Сэнсей (назовем его так) играл на клавишах своими сколькими пальцами. В отсеке корабля расположено большое пианино. Белоснежное, без единого пятнышка, будто сделано из безупречно чистой слоновой кости.

Сэнсей, во всех смыслах напоминающий прищельца, стоял у пианино и наигрывал легкую мелодию. Он свято нажимал на клавиши, похожие на компьютерную клавиатуру.

Мелодия состояла из простой комбинации нот. У каждой страны есть свои мифы, у каждой нации есть своя музыка. То была гамма, от которой улетучиваются все волнения. Она заполнила собой все пространство. Это грациозная мелодия, колыбельная, от которой хочется свернуться клубком.

В изнеможении я присаживаюсь в углу отсека.

Словно возникнув из воздуха, меня неожиданно мягко подхватывает стул. Рядом с собой я вижу небольшой чистый столик. Я подкладываю простынь, кладу на него руки и выбрасываю из головы все ненужные мысли.

Сердцебиение становится медленнее и ровнее.

Словно я вот-вот провалюсь в сон.

Ах, что-то я устала... Я хочу отдохнуть, хотя бы ненадолго.

Глава двадцать восьмая: Умереть

Похоже, я заснула, сама того не заметив.

Видеть сон во сне, что само по себе странно, – не такая уж редкость. Я давно к этому привыкла. Где кончается сон и начинается явь, когда грань между ними стерта – уже и не важно. Мелодия так успокаивала, убаюкивала, что я случайно провалилась в забытье.

В это время Сэнсей – или его образ, – увидев, что я клюю носом, переносит меня в другой отсек с беспомощным выражением на лице. Он несет меня в комнату и мягко укладывает в кровать в футуристичном стиле.

Хоть с виду и выглядит твердой, на ней очень удобно лежать, и я тут же засыпаю. Лежа на мягкой, теплой, уютной постели, я теряю сознание.

Где-то далеко я неясно чувствую, как Сэнсей гладит мою голову и накрывает меня одеялом.

Он охраняет меня, словно любящий отец, будто он архетип, некий большой внутренний элемент, поддерживающий мое сердце. Сильный элемент, который ведет и защищает меня. Думая об этом, я мерно засыпаю.

И, перед тем как окончательно заснуть, я сосредотачиваю свои мысли в самом центре внутреннего "Я", где сливается сознание и подсознание.

На самом деле, это не считается как мысль – все это время я знала.

Я знала, что отвожу взгляд. Знала, что все это время оно было перед моими глазами, а я делала вид, что не вижу.

Подсказки всегда были у меня на виду. То, о чем я вспомнила, придала форму, раскрыла... Все это указывало на один факт.

И я столкнулась с ним лицом к лицу, лежа на кровати космического корабля, в самой глубокой части сна.

Подобно птенцу, готовому расколоть скорлупу. И появиться на свет.

Я приняла правду, словно через это нужно пройти, чтобы выжить. Прошло столько времени, но в реальном мире, наверное, это заняло всего долю секунды. Понять ее, смириться и охватить всецело. Я чувствую, что должна это сделать, я устала бесконечно бежать от нее.

Все это время я скрывала небольшое несчастье.

Такое маленькое, что никто в мире не будет по нему плакать, да и случается оно слишком часто. Это несчастье, которое встретишь где угодно, банальное клише из горя и боли. Но лично для меня, для моего подсознания, для мира сновидений, это бесконечное малое, типичное несчастье – трагедия, большая настолько, что уничтожила все.

Сказать по правде, это все-таки маленький незначительный инцидент.

Грубые межличностные отношения, жизнь в стремительно меняющемся мире, где становится трудно перевести дыхание, конфликты в семье, разочарование, ревность, обвинения друзей. Болеть гриппом, страдать от отстутствия талантов и предусмотрительности, нехватка упорства... Эти тяготы жизни, с которыми сталкивается каждый, тоже обременяют мое сердце.

Их боль искренна, но сильна не настолько, чтобы хотелось умереть.

Несмотря ни на что, я смогла это выдержать и пойти дальше, пока не встала на данной точке.

Последней каплей было то, что разорвало все в пух и прах, сломило меня окончательно.

Возможно, я родила ребенка. Была беременной. Во мне теплилась новая жизнь. Эта жизнь – ты. Ребенок, по пятам которого я шла. Твои косички символизируют пуповину. Это дитя так и не открыло глаз, крепко спя в утробе. Вот почему ты всегда так плотно сжимаешь глаза... Возможно, так и должно быть.

Зародыш связан с материнской маткой, и они видят те же сны.

Мы с тобой... связаны.

Поэтому мы одновременно существуем во сне. Обычно наши роли должны были меняться, как при передаче эстафеты: внутренняя и внешняя, реальность и сны, две перспективы должны заменять друг друга. И в то же время... я смотрю на тебя. Наши жизни не зависят друг от друга, но мы видим один и тот же сон.

И в этом... разгадка всех секретов.

По крайней мере, если смотреть с данной перспективы, все это должно встать на свои места.

Но ты... умерла. Выпала, упала, разбилась. Возможно, я сделала аборт. Я отказывалась принимать это. Отказывалась признавать. Отворачивала взгляд, подавляя эти болезненные воспоминания, пряча их глубоко внутри от самой себя и, в результате, искажая сердце.

Появляются трещины. Я разбиваюсь на осколки.

И затем... я стала больна.

Тобой.

Той, которой я даже не успела дать имя.

Я хотела дать тебе всю свою любовь. Ты сокровище, которое я нашла в этом мучительном, удушающем мире. Я хотела подарить тебе шапочку и шарф, держать тебя за ручки и показать все чудеса мира. Хотела читать тебе книжки и смеяться вместе с тобой.

Но мне... тебя не коснуться.

Больше... никогда.

Ты выпала из моего тела, упала и умерла.

Я больше не могу видеть сны.

Это... моя гипотеза.

Мое заключение.

Мое толкование.

Я собрала все символы, разбросанные по миру снов, то, что оставило на мне особое впечатление, то, что я называю "эффекты" – и вновь собрала свое сердце. Поместив последний кусочек пазла, я вспомнила все. Не сумев с этим совладать, мое подсознание спрыгнуло с балкона, разбившись вдребезги.

Ты уходишь... все дальше и дальше от меня.

Я не могу коснуться тебя даже протянутой рукой.

Ни бог, ни вся королевская конница, ни вся королевская рать не смогут собрать Шалтая-Болтая, который упал со стены. И так же мой сон: падает, летит в воздухе головой вниз... и ударяется о землю, разбиваясь и разлетаясь, как яйцо. Все, что осталось от моего будущего, – это неясная тьма и пятна крови.

Как же мне хотелось жить с тобой.

Я бы дала тебе столько любви.

Если бы ты вышла из моей матки на свет, гладко и без осложнений, как же чудесно было бы. Пуповину перережут, связь между нами пропадет, и мы не будем видеть одинаковый сон.

Но это не страшно. Это пустяк, ведь я хочу, чтобы ты жила в настоящем, а не во сне.

И пускай меня не будет в твоих снах.

Но вместо этого... исчезла ты.

И осталась лишь пустая разбитая оболочка – я.

Глава двадцать девятая: Жить

Внезапно я чувствую что-то странное.

Я пришла в чувство, оказавшись в глубоком сне. Тьма постепенно поглощает мое сознание, уютно окунувшееся в пустоту. Мне не хочется больше ни думать, ни чувствовать – я лишь надеюсь остаться в этой загробной тишине.

Но...

Я чувствую, будто Сэнсей зажег для меня свет в этом чернеющем дне сознания – и понимаю: что-то грядет, словно я медленно выплываю на поверхность из морских пучин.

Вновь обретаю сознание, становлюсь собой.

Реагирую на внешний стимул.

Раздается пронзительный звук. Громкий, резкий сигнал – звук сирены. Словно случилась катастрофа. Значит, это конец? Жить в кромешном мраке, вернуться в небытие – это ли не прекрасная концовка? Хватит меня донимать. Ненавижу. Мне лишь хочется тихо лежать здесь, на этой кровати. И ничего не чувствовать. Ни о чем не думать. Избавиться от внешних стимулов.

Я проливала слезы, из моих ран сочилась кровь. Я устала.

Но звуки сирены будто напоминают звенящий будильник, словно говорящий мне, что у этой концовки есть продолжение, что до сих пор остались незаконченные дела. Словно говорит: еще слишком рано уходить в спячку, терять сознание, избавляться от мыслей.

И я нехотя приподнимаюсь.

Протираю глаза, зеваю, разминаю руки.

И смотрю вперед.

В такой обстановке невозможно заснуть.

Я откидываю одеяло и вскакиваю с кровати. Похоже, случилось что-то ужасное. Звучит тревожный аварийный сигнал. Звуки сирены сопровождает мигающий красный свет. Ясно одно: случилась беда.

Сейчас не время для сна.

Яркий мигающий свет подобен воплощению боли, что ранит мои глаза. Я чувствую беспокойство, оглядываясь вокруг. Картинка размыта, подо мной сотрясается земля, мне трудно идти. В постоянно трясущемся корабле очень сложно шагать вперед. Я возвращаюсь в отсек с пианино.

Внутри него безостановочно воет сирена.

В этом маленьком отсеке пришелец – возможно, мой прототип или тень – энергично снует вокруг. Прототипы должны символизировать умиротворение, так почему же он так суетливо носится, как обезглавленная курица?

Это ситуация, в которой сила и рассудительность не помогут. Судя по всему, он не знает, как справиться с данной проблемой. Вот почему он в таком замешательстве.

Я теряю дар речи.

Что вообще происходит?

Встряска – столь сильная, что вот-вот все разрушит, разобьет сон... и даже подсознание. Похоже, корабль падает. Он кренится, резко снижаясь со стремительной скоростью. Под натиском гравитации меня сталкивает с ног, и я кубарем валюсь на пол.

В это же время Сэнсея отбрасывает к пианино.

Столкнувшись с ним, он издает странный звук.

Моя бесполезная тень. Они невесомы, и когда возникает реальная угроза, они беспомощны. Я неровно дышу. Я лишь надеюсь, что смогу успокоиться и приготовиться к удару.

Ибо вот-вот произойдет ужасное столкновение.

Оглушительный грохот.

Корабль во что-то врезался. С высоты я вижу, как это случилось. Мы приземлились на заброшенную планету, от удара корабль сплющило и искорежило

И в то же время его корпус остался прочным, не разбившись от падения. Меня подбросило в воздух, и я отскакивала от пола и потолка. Я чувствовала, словно меня вырвет внутренностями. Лишь чудом я осталась жива.

И, наконец, корабль окончательно остановился.

Он возвышается над поверхностью земли, как надгробный камень.

Я смотрю в иллюминатор. Нас забросило на необитаемую безжизненную планету. Отголоски столкновения до сих пор сотрясают землю, но я не вижу снаружи никакого подобия жизни.

Со стонами я пытаюсь подняться. Все мое тело трясет, кровь льется рекой. Словно у меня сломаны все кости. Мне не больно, не больно, нет, ни капельки не болит... Я как обычно повторяю это про себя. Я должна вынести эту боль.

Я часто слышу, как говорят, что нельзя долго сдерживаться. Нужно принять болевые ощущения и шок, справиться с ними и попытаться энергично их вылечить. Должно быть, это и называется "смелость". Найти в себе мужество яростно бороться с внешними разражителями.

Я отбрасываю пришельца с застрявшей в полу головой и иду к выходу. Перед лицом реальности никакие пришельцы и сверхъественные феномены не помогут, нет смысла прятаться в мире фантазий. Мне остается лишь бороться с этим миром своими руками, готовыми в любой момент отвалиться, и глазами, которые едва ли не разлагаются.

Наружу ведет лестница. Стараясь не упасть, я осторожно ступаю вниз.

Покинув корабль, уютный и безопасный, как начинка яйца, я выхожу на поверхность.

Этот мир такой же безнадежный и покинутый, каким я видела его из окна, совершенная пустыня. Никаких ориентиров, способных помочь в пути, ничего. Пустыня простирается до самого горизонта, лишь одинокие камни виднеются в песке... Безжизненное, бесплодное место.

Посреди песка виднеется подобие тропинки. Собрав смелость в кулак, я начинаю идти вперед. На неровной земле легко поскользнуться и упасть. Вдалеке не видно никакой финальной цели, никакого окончания моего путешествия, кроме бескрайних просторов горизонта. Каждый мой шаг отдается болью.

Но у меня нет иного выбора, кроме как идти по этому пути.

Корабль не сдвинется с места.

А значит, идти должна я сама.

Наверное, это и значит – чувствовать себя живой.

Одиноко идти по пустыне, не видя вдали никаких оазисов.

Все проживают так свои жизни. И я тоже должна так поступить. Хоть в прошлом и убегала бесчетное количество раз, я не могу продолжать вести себя, как капризный ребенок. Я чувствую это. Мне хочется идти вперед дорогой мученика.

Где-то послышалась священная мелодия.

От нее не исходит тревожное чувство. Как прилив эндорфина, она смягчила мою боль и успокоила нервы. Она поддерживает меня в пути.

Здесь нет коротких путей, дверей или эффектов, никто не возьмет меня за руку и укажет верный путь. Мне остается идти. Полагаясь на саму себя. Дальше и дальше.

Чувствовать себя живой.

Дышать, смотреть вперед и идти.

Вот и все, на что я способна.

Я не знаю, что будет впереди, что ожидает меня в конце путешествия. Но я должна продолжать идти, сдерживать боль, которая встретится мне на пути. Возможно, в конце меня ничего не ждет. Я могу упасть от усталости и таким образом закончить все.

Тропа начинает подниматься до тех пор, пока едва ли не становится вертикальной.

Я не смогу идти под таким крутым углом. Я упаду, сорвусь под напряжением, как ни посмотри. И все равно я делаю шаг за шагом. Вытирая пот со лба, с одышкой, превозмогая этот мучительный подъем, я продолжаю. Жить.

Делая крепкие, уверенные шаги, я поднимаюсь вверх.

Постепенно пейзаж меняется.

Передо мной возникает конец.

Заключительная глава: В твоем сне меня больше нет

Наконец, я достигаю вершины.

Я нахожусь на пике.

Осмотревшись, я понимаю, что одолела довольно высокую гору. Похоже, я стою на ее высшей точке. Я вижу небольшую просеку, на которой есть маленькая дыра с клубками дыма, наполняющая меня счастьем.

Дыра напоминает кратер вулкана. Кажется, что лава, жизненный источник земли, может вырваться из него в любую минуту. Она также похожа на секретный проход, ведущий в Страну чудес. Но она слишком мала для меня, по крайней мере, если каким-то чудом я не смогу в нее залезть. Даже использовав всю магию, решив все загадки мира, пещеру реальности нельзя увеличить.

Однако, я смогла пробраться внутрь. Не найдя другого входа, я как смогла сжалась и протиснулась в нее. Я стала меньше, отрубив себе голову, руки и все остальное. Конечно, нет. Вместо этого, я сконцентрировалась, как граненый алмаз, выбросив все ненужное из сердца и оставив в нем лишь самое сокровенное.

У меня ушло несколько попыток.

Каждый раз решая оставить это дело, я чувствую, как ко мне приливают новые силы.

Изо всех сил я пытаюсь залезть туда.

Наконец, я падаю – прямиком в дыру.

Не успев сгруппироваться, я приземляюсь прямо своим мягким местом. Я вою от чудовищной боли, но мне не больно, ни капли, перетерпи, сдерживайся... Я стискиваю зубы от неунимающейся боли и шока, словно по мне проехал грузовик.

Я принимаю сидячее положение.

Передо мной лестница. Заржавевшая, ненадежная, готовая вот-вот рухнуть. Ее извилистые ступеньки закручиваются в отдаленный центр планеты, словно спираль ДНК. Они ведут вниз, в самую глубь.

Неизвестно, куда они приведут меня. Но это единственный путь. Обратно дороги нет. И я нервно ступаю вниз, от каждого шага тревожно скрипят ступени, будто я иду по скользкому канату.

В конце концов, внезапно лестница обрывается, и я снова лечу вниз. Только в этот раз полет был недолгим, и я быстрыми темпами приближаюсь к земле. Не успев уклониться, я зарываюсь в нее лицом.

Проглатывая слезы, я рукой опираюсь о землю.

Пусть и в рваной, заляпанной грязью одежде, я наконец достигла центр сна. Бездна под бездной внутри бездны. Место, куда в естественных обстоятельствах я никогда не смогла бы попасть. Должно быть, я провалилась в коллективное бессознательное.

Передо мной возвышается большой поврежденный механизм.

Гигантский механизм, напоминающий машину. Плоть и кровь, живой организм, являются носителями генов. Эта машина словно символизирует собой такого носителя. Напрочь разбитый автомобиль, у которого больше никогда не заведется двигатель. Груда неподвижного металла, который никто не починит.

Это серьезно поврежденная машина.

Но она все еще здесь.

Я дотрагиваюсь до нее трясущимися руками и начинаю думать. Разбитое, больное, уставшее, сдавшееся. Это... это мое сердце, моя жизнь. Я не являюсь сильным, стабильным, надежным носителем. Я вела свою жизнь, тащась в этом разбитом теле, которое искрится на каждом шаге.

И в то же время...

Внезапно я чувствую, словно ошибалась насчет чего-то неизмеримо важного.

Даже с серьезными повреждениям носитель до сих пор жив. Стоит ли продолжать его использовать или махнуть на него рукой, целиком зависит от меня. Нет, еще раньше... разве с самого начала не зависело ли все от моих прихотей?

Это мой сон.

Мое подсознание.

Мое сердце.

Девочка с шарфом и шапкой, монохромные сестры, Сэнсей – все они жители моего сна. Они мои тени. И говорят они мне лишь то, о чем я уже знала, но это не значит, что все сказанное ими правдиво.

Меня обвиняли, бранили мои тени – противники моего эго – до тех пор, пока я не приняла решение сдаться. Но разве это не форма эскапизма? Бегства от себя? Я стала сломленной, больной, потому что потеряла ребенка. И все это время я считала это правдой.

Но что если... это не так?

Что если эту мысль внушило мне подсознание посредством теней, и эта мысль – не что иное, как моя сильная тревога? Что если факты и реальность, в которую я верила, были ложны?

Что если я беременна, страдаю от стресса и тревоги, волнуясь о том, сможет ли ребенок появиться на свет, смогу ли я передать ему всю свою любовь? Боясь о том, не случится ли выкидыш? Нет, мне казалось, что если дитя умрет, то для всех будет лучше. Эта мысль даже немного успокивала.

Потому что я не буду страдать в результате, если с самого начала повергнусь в отчаяние и сдамся.

Чтобы защитить свое сердце, я делала вид, что никогда не увижу своего младенца живым.

Но это просто ужасно. Я так сильно об этом сожалею.

Прости меня... за то, что была такой слабой, за то, что так легко сдалась. Прости меня, ведь ты...

Ты... была здесь все это время.

Я поднимаю взгляд. Впереди стоит гигант, напоминающий абсолютного монстра. Сжавшийся всем своим телом монстр, который не переставая плачет... Но... такую форму придало ему мое искаженное сердце.

Словно зародыш. Не способный защитить себя, слабый, хрупкий и чувствительный. Красота жизни. На самом дне моих снов, аккуратно запрятанная глубоко в сердце, находишься ты. Я подхожу к тебе.

Прости меня, прости... Я снова и снова молю о прощении.

Мне очень жаль.

Я никогда тебя не забуду, не буду прятать тебя в этом месте, не буду притворяться, что не вижу. И ты больше не будешь одинока. Я всегда буду рядом. Я подхожу к созданию в форме зародыша и крепко его обнимаю, чувствуя его тепло.

Ты такая теплая.

Почему-то мне хочется спать.

Порой сны могут предсказывать будущее.

В случайных последовательностях, интуицией, предсказаниями, предвидением... Вот почему я ошибочно приняла предсказанное будущее о твоей смерти – самый худший исход – за правду.

Но... я постараюсь не позволить такому случиться.

Я соберу всю храбрость в кулак и крепко тебя обниму.

Я защищу тебя.

До тех пор, пока ты не исчезнешь из моих снов. До тех пор, пока ты не появишься на свет, я буду держать тебя крепко в объятиях, вот так.

Ты больше не будешь заперта в кошмарах, я выпущу тебя, в целости и сохранности.

Настанет день, когда мы перестанем делить один и тот же сон.

И меня не будет в твоих снах.

А тебя – в моих.

Поэтому в этом сне мы скажем друг другу "прощай".

Но... я снова встречу тебя в реальности.

Я услышу твой первый плач.

Ты откроешь глазки и увидишь меня.

И я скажу тебе радостным тоном:

"Доброе утро".

См. также

• Yume Nikki
• Убоа
• Игры/RPG Maker
• Категория:Фантасмагория

Автор: Акира

Иллюстратор: Ако Арисака

Перевод: lionrion, Стефани (главы 1-3), ilp (4-30)

Текущий рейтинг: 61/100 (На основе 21 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать